нам дамочку он считал красивой. Впрочем, только до того момента, пока не
смог получше разглядеть ее.
Вновь прибывшая дама обладала тонкой, почти девичьей фигурой, однако лицо,
оснащенное маленькими крысиными глазками, огромным крючковатым носом и
испещренное продольными и поперечными морщинами если и могло кого-нибудь
привести в восторг, то только режиссера-сказочника Роу, а никак не Сеню
Рабиновича. Пока дамочка осаживала коней, ее свита, не теряя времени,
принялась разгребать завал из подручных Ареса и выстраивать их вдоль
обочины дороги. Те, то ли не успев отойти от зверств милиции, то ли из-за
врожденного безволия, совершенно не сопротивлялись. А вновь прибывшая
возница посмотрела на бога войны.
- И скажи мне на милость, Арес, чем ты тут собрался заниматься? -
каркающим голосом, совершенно соответствовавшим ее физиономии, произнесла
она.
- Дика, мне надоело то, что моя статуя не занимает надлежащего ей
почетного места, - несмотря на свое беспомощное положение, довольно нагло
ответил ей бог войны. - Зевса я, конечно, трогать не собирался - пока! -
но Афина с Герой и Посейдоном должны потесниться. Я думаю...
- Мне плевать, что ты думаешь, - перебив его, прокаркала та самая богиня,
приспешниками которой нас совсем недавно обозвали. - До тех пор, пока я
обязана следить за порядком на Олимпе, никто и ничего тут менять не будет.
Ну а когда выберут нового верховного бога, делайте все, что хотите. После
меня хоть потоп, - она сделала паузу и задумалась. - Или эти слова не я
должна была сказать?
- Здравствуй, праведная Дика, - неожиданно подала голос Немертея, и я
удивленно посмотрел на нее. - Верно ли я поняла твои слова? От Зевса
по-прежнему нет никаких известий?
- Мне уже доложили, что ты прибыла на Олимп, - кивнула головой богиня
правопорядка. - Наверное, опять с прошением об амнистии пришла? Только
зря. Все равно сейчас этими делами некому заниматься. Приходи после
выборов. Может быть, твое прошение кто-нибудь и рассмотрит.
Немертея хотела что-то возразить, но крючконосая богиня отвернулась от
нее. Отдав приказ своей свите конвоировать людей Ареса на гауптвахту, Дика
направила свою колесницу в сторону скопления дворцов, оставив бога войны
беспомощно болтаться на веревках. Тот плюнул ей вслед, высказал парочку не
слишком лестных и не совсем цензурных пожеланий, а затем повернулся к нам.
- Даю орден имени меня первой степени тому, кто меня освободит, -
возвышенно пообещал он и, увидев сомнения на лицах ментов, добавил: -
Обещаю прибавить к награде еще и именное оружие. Позолоченный кинжал...
Ладно, золотой!
Я посмотрел на Рабиновича и буквально наяву увидел, как вращаются его
шестеренки, старательно прокручивая предложение Ареса. Мой Сеня награды
любил, а еще больше любил собственную выгоду. Лично мне нетрудно было
догадаться, что хозяин пытается подсчитать, сколько прибыли он сможет
получить в нашем мире, продав антикварный кинжал с собственноручной
подписью древнегреческого бога. Но даже мне было ясно, что в подлинность
такого автографа ни один эксперт не поверит. Рабинович тоже это сообразил
и, хотя золотой клинок не копейки стоит, таскать его с собой Сеня не
собирался и предоставил право на обладание ножом страстному любителю
оружия - Жомову. Но перед тем как позволить Ване освободить Ареса от пут,
Рабинович потребовал у плененного бога:
- В общем, так... Нам кое-что нужно у всей вашей шайки узнать. Долго мы на
Олимпе не пробудем, но жить в это время нам где-то нужно. Если ты
предоставишь нам комнаты, обеспечишь питанием и выпивкой, мы тебя
освободим. Если нет, виси тут, пока кто-нибудь еще не появится.
Естественно, свое обещание тебе тоже придется выполнить.
Несколько мгновений Арес раздумывал над словами Рабиновича. Как я понял,
бог войны не слишком любил принимать гостей у себя дома и не горел
желанием приютить в собственном дворце наряд российской милиции, но выбора
у него не было. Доступ экскурсиям на Олимп был закрыт, поэтому вероятность
того, что кто-нибудь воспользуется служебным лифтом, оказалась слишком
мала. Арес мог провисеть на своей собственной статуе несколько дней, если
не недель, а этого ему явно не хотелось. Тяжело вздохнув, бог войны принял
предложение моего хозяина.
- Ладно, договорились, - кивнул головой Арес. - Все, что просите, вы
получите. Только, чур, коллекционное оружие не трогать и на паркет не
блевать.
Ну, уж это как получится! Извините, вырвалось само собой, поскольку
неразлучную троицу милиционеров лучше меня, пожалуй, не знает никто. На
мое фырканье внимания, естественно, никто не обратил, разве что Горыныч
правой парой глаз покосился. Сеня великодушно согласился с условиями
Ареса, и Жомов, что-то невнятно пробурчав под нос по поводу коллекционного
оружия, отцепил бога войны от собственной статуи.
Арес быстро привел в порядок растрепанную амуницию и, недовольно
покосившись на Геракла, строевым шагом направился в сторону олимпийской
"деревни", а мы нестройно поплелись за ним. Бог войны, видимо, по привычке
прикрикнул на нас, требуя подровняться и идти в ногу. Он даже успел пару
раз выкрикнуть "левой, левой", прежде чем Ваня, абсолютно не
переваривающий, когда всякие проходимцы пытаются им командовать, влепил
Аресу подзатыльник. Тот обиделся и, выковыряв шлем из придорожной пыли,
пару минут наводил на него лоск, не двигаясь с места, надув губы и кося
глазами в сторону ментов. Затем горестно вздохнул, видимо, смирившись с
варварскими замашками чужестранцев, и помаршировал дальше. Так мы и шли -
Арес впереди, парадным маршем, а мы следом, нестройной толпой - пока не
уперлись в фасад жилища бога войны.
Что и говорить, олимпийские боги любили размах! Дворец у Ареса был таким
огромным, что, если бы его использовали в качестве приюта для бездомных
собак, сюда можно было бы запросто собрать бродяжек со всей России. Ну, а
наш губернатор просто поперхнулся бы от зависти и от расстройства разнес
бы по кирпичику свою пригородную виллу. В общем, квартирка у Ареса была
впечатляющая, но я бы в ней жить не стал. Хотя бы потому, что однажды
утром не смог бы найти отхожее место и пришлось бы гадить в комнатах. А
этого я не приемлю. Не в подворотне рос!
Еще одной, кроме размеров, особенностью жилища Ареса были многочисленные
изображения хозяина на фасаде и поблизости. Рельефы, статуи и фрески
просто заполонили собой все окружающее пространство. Причем практически
каждая из них была подписана и снабжена инвентарным номером. А у
некоторых, видимо, особо дорогих сердцу хозяина произведений искусства,
стояла вооруженная стража. Сверкающий золотом почетный караул также
располагался и на ступенях дворца. Увидев приближающегося Ареса, они
застыли по стойке смирно и дружно, словно стая котов при армейской
столовой, рявкнули:
- Славься, великий! Даруй достойным победу!
- Отставить!!! - истошно завопил Арес. - Что это за писк?
Согласен, Андрюша Попов или даже я могли бы прокричать приветствие
погромче этих служивых, но, по-моему, бог войны откровенно придирался к
своим подчиненным. Кричали они неплохо. До "спартаковских" фанатов им
было, конечно, далеко, но все-таки это впечатляло. Однако Арес, видимо,
решил отыграться на них за свой недавний позор, учиненный богу войны
Дикой. Поэтому, продолжая раздавать своим бойцам ласковые прозвища вроде
"трупоедов" и "персидского фарша", он отвешивал каждому караульному
подзатыльник и успокоился только тогда, когда поднялся на вершину лестницы
и отправил всех до единого на гауптвахту. Жомов одобрительно усмехнулся.
- А этот коротышка, - он ткнул своим огромным пальцем в сторону Ареса, -
ничего мужик. Дисциплину у подчиненных держать умеет.
- Ты только нашему подполковнику его в пример не приведи, - тут же
посоветовал ему Попов. - Иначе вместо фуршетов после работы будешь плац во
дворе берцами шлифовать.
Ваня на пару секунд задумался и после усиленной мыслительной работы смог
оценить всю плачевность перспектив, обрисованных Поповым. Довольная улыбка
сбежала с его лица куда-то в сторону Сахалина и не возвращалась до тех
пор, пока Арес не подвел нас к усыпанному яствами столу. Впрочем,
обрадовали Ивана не они, а количество напитков, составлявших компанию
шикарной закуске.
- Попробуй мне только нажрись, как свинья, - предостерег омоновца
Рабинович, безошибочно истолковав его счастливую ухмылку.
- Нет, жрать, как свинья, у нас Андрюша будет, - еще счастливее оскалился
Жомов. - Я буду пить, как верблюд.
- А затем писать, как пожарная лошадь, - язвительно закончил за него фразу
Попов. - Жомов, ты же, гад, жрешь в два раза больше, чем я!
- Зато в четыре раза реже, - пожалуй, впервые на моей памяти не спасовал
Иван.
Неизвестно, сколь долго препирались бы мои менты, тягаясь друг с другом в
тяжелом солдатском остроумии, если бы я в этот момент не заметил, куда
именно Арес решил рассадить наших спутников. Доблестные работники милиции,
естественно, заняли почетные места рядом с хозяином, даже не спрашивая его
разрешения. Немертею Арес усадил рядом с Сеней, а вот Гомера с Гераклом
слуги бога войны отконвоировали в самый конец длиннющего стола. Причем
Геракл оказался от хозяина дома даже дальше, чем античный поэт. Я этому
несказанно удивился и гавкнул, призывая Рабиновича обратить внимание на
такую разновидность гостеприимства. В этот раз Сеня не тормозил и понял
мой возглас абсолютно правильно.
- Не понял, что за бардак? - гневно поинтересовался он и приказал, ткнув
пальцем на места рядом с собой:
- А ну-ка, сажайте моих друзей сюда!
- Не положено! - отрезал Арес. - Смертные вообще не должны допускаться за
один стол с богами. А этого выб... - бог войны поперхнулся, увидев
выражение лица Немертеи. - Незаконнорожденного сына Зевса я и вовсе на
порог бы не пустил, если бы он пришел сюда не с вами.
- Вот всегда так, - грустно вздохнул Геракл со своего места. - Пока папик
тут правил, они особо возбухать не решались, а теперь меня и вовсе со
свету сживут.
- А ну, не скули! - рявкнул на своего подопечного Жомов и показал Аресу
огромный кулак.
- Видишь? - поинтересовался он. Бог войны, потупившись, кивнул. - Еще раз
при мне кого-нибудь словесно оскорбишь, я тебе парочку хороших телесных
повреждений организую! - А затем скомандовал грекам: - Эй, вы, "духи",
садитесь рядом и ничего не бойтесь. А в следующий раз, если кто-нибудь
докопается, скажите, что вы со мной...
После этого инцидент посчитали исчерпанным, и все, в том числе и я,
приступили к поглощению пищи. Конечно, от олимпийских богов я ожидал
большей цивилизованности, но миску мне под стол так никто и не поставил.
Впрочем, обедать мне приходилось и в более негигиеничных условиях. Как в
Англии, так и у викингов. Поэтому грызть баранью ногу, брошенную на
мраморный пол Рабиновичем, мне было относительно приятно. По крайней мере
не нужно было опасаться, что ее блохи упрут! Я расслабился и постарался
насладиться пищей, но не тут-то было. Дверь в пиршественную залу
распахнулась, и на пороге появилась целая делегация.
- Арес, деточка, нехорошо от нас гостей прятать! - сладким голосом заявила
какая-то дамочка из вновь пришедших. - Думаю, тебе следовало всех
пригласить познакомиться со столь необычными чужестранцами.
- Мамочка, я как раз собирался за вами послать, - явно смутился бог войны.
- Только хотел дать гостям сначала привыкнуть к окружающей обстановке.
Так, значит, первой на наш обед вломилась Гера. Ведь, насколько мне
помнится из телесериалов про Геракла, именно она была матерью Ареса. А
значит, и мачехой Геракла. Интересно будет посмотреть, поздороваются ли
они, или Гера сразу вцепится своему пасынку в морду. Пардон, в лицо. А то
ведь обидятся на меня псы за то, что я посмел человеческую физиономию
мордой обозвать!
Ни того ни другого не случилось. Гера с Гераклом не обменялись и словом.
Они просто сделали вид, что не видят друг друга. А вот Аресу от супруги
пропавшего Зевса достался испепеляющий взгляд. Видимо, за то, что тот
посмел посадить бастарда на одно из почетных мест. Бог войны в ответ
беспомощно повел плечами. Дескать, извини, мама, против милиции не попрешь!
Если честно, от внешности Геры я ожидал большего. Мне казалось, что
супруга у Зевса должна быть массивной. Значимой, так сказать! А она на
поверку оказалась тощей дамочкой, практически лишенной каких-либо
выпуклостей, характерных для человеческих самок. Следом за ней в залу
ввалились и остальные греческие боги. Нам их представляли по очереди, но,
если честно, запомнил я далеко не всех, поскольку уж слишком много жителей
оказалось на Олимпе. Впрочем, моего Рабиновича, например, это абсолютно
устроило.
- Прекрасно, - пробормотал он, глядя, как гости, ругаясь, пытаются занять
места за огромным столом. - Раз тут собрались все, значит, можно и начать
выяснять, кто именно виновен в пропаже Зевса. Как думаешь, Андрюша, с кого
нам начать? - поинтересовался он у Попова. Наш эксперт-криминалист
ответить не успел. Рядом с Сеней, словно из ниоткуда, возникла женщина.
Ростом она была не выше метра пятидесяти, но зато компенсировала этот
небольшой недостаток огромными объемами. Про таких говорят: "Поперек себя
шире".
- Немертея, золотце, - сладко проворковала она, почему-то плотоядно глядя
на Рабиновича. - Не подвинешься ли чуть-чуть? Я бы хотела поближе
познакомиться с нашими очаровательными гостями.
- Афродита, солнышко, - в тон ей ответила титанида, и я едва не
поперхнулся. Так вот ты какой безобразный, северный олень! - Найди себе
другое место, а мне и здесь хорошо.
Богиня красоты злобно зашипела, но вынуждена была отойти от моего хозяина,
а я увидел, как Сеня облегченно вздохнул и смахнул рукой пот со лба.
Видимо, здешняя Афродита произвела и на него неизгладимое впечатление!
Гости между тем рассаживались, а я, покинув свое убежище, занял более
удобную позицию для того, чтобы получше рассмотреть их аборигенские морды.
Боги в зале Ареса подобрались всех размеров и расцветок. Вели они себя
также по-разному, но в целом и общем напоминали обычных пациентов любой
рядовой российской психушки. Сравнивать могу не с чужих слов, поскольку
нам с Сеней доводилось разных чудиков туда пару раз доставлять. Расскажу
как-нибудь на досуге, а сейчас мое внимание привлек один из жителей
Олимпа, отличающийся от остальных особо буйным поведением.
В то время, когда прочие боги мужественно сражались за лучшие обеденные
места под мрачным взором Ареса и тихое рычание тощей Геры, этот чудик
скакал вокруг стола, размахивая уродливым коротким луком. Ростом он был
ниже всех, но компенсировал этот недостаток неимоверной толщиной. Такой,
что Попов по сравнению с ним казался просто идеалом стройности. К тому же
прыгающий вокруг стола субъект был лыс, как пудель после стрижки. То есть
волосы на его голове росли совершенно разрозненными клочками.
Мои менты покосились на него, Немертея вежливо поздоровалась, и после
этого они перестали обращать внимание на толстяка. Но это и понятно. Они -
люди, а я - пес. И бдительность мне досталась от рождения. Я просто не
спускал глаз с взбесившегося уродца и, наверное, потому оказался
единственным, кто видел, как он пристрелил Попова из лука!..
Андрюшу меньше всего интересовали прибывающие гости. Конечно, он то и дело
косил глазом в их сторону, но подозреваю, что делал это отнюдь не из
любопытства, а из опасения, что кто-нибудь из беспардонных богов в наглую
стащит у него из-под носа лучший кусок.
Афродита, которую Немертея не пустила к Рабиновичу, а Гера,
соответственно, к Жомову, презрительно фыркнула в сторону своих соперниц и
примостилась рядом с Поповым. У этой безразмерной девицы, похоже, была
течка... Что такое? Опять я не то сказал?! Ну, не знаю, как у вас, у
людей, а у нас, у собак, когда сучка перед кобелем задницу поднимает, это
именно так и называется. В общем, не будем спорить о терминологии, тем
более что смысл и в том и в другом случае один и тот же: Афродита всем
своим видом пыталась показать Попову, что он ей явно интересен. Однако не
на того нарвалась!!! Нашего Андрюшу ничего, кроме пищи, не интересует. Ну,
разве что выпивка.
Так вот, Афродита откровенно приставала к Попову, а наш криминалист в
ответ уделял ей ровным счетом ноль внимания. Этот беспорядок в королевстве
олимпийском узрел наш живчик-толстячок. Понаблюдал он за усилиями Афродиты
пару минут, да и запустил стрелу прямо в сердце Попову. Андрюша дернулся и
ткнулся носом в тарелку с жареными голубями...
Я заорал благим матом и рванулся вперед, пытаясь выдернуть поводок из-под
стула Рабиновича. Уж не знаю, какое из моих действий - первое или второе -
произвело на него большее впечатление, но Сеня вздрогнул и повернулся
вправо. Увидев Попова со стрелой, торчащей из-под левой лопатки, он
собрался было вскочить со стула, но тут Андрюша поднял морду из
деликатесного блюда и, не обращая никакого внимания ни на стрелу в груди,
ни на вожделенных голубей, ни на беспокойство соратников, совершенно
по-идиотски улыбнулся и повернулся к Афродите.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг