- Девушка, вы просто божественно прекрасны, - совершенно не своим,
каким-то писклявым голосом проговорил он. - Никого и никогда во вселенной
не было еще красивей вас. Если вы позволите мне поцеловать вашу руку и
показать моих аквариумных рыбок, я буду самым счастливым существом на
свете.
Афродита жеманно улыбнулась, растянув жирные губы до ушей, чем
поразительно напомнила мне счастливого бультерьера, а затем протянула свою
жирную лапищу вперед, тыкая ее Попову под нос. Под моим оторопевшим
взглядом Андрюша, словно откусывая кусок от самой вкусной в мире свиной
грудинки, прилепился губами к лапе Афродиты и смачно начал ее лобызать. От
этого зрелища у меня отвалилась нижняя челюсть до пола, едва не придавив
передние лапы, а мои менты на пару минут, пока Попов продолжал целовать
ручку богини красоты, казалось, и вовсе проглотили языки.
Честное слово, глазам своим я отказывался верить и до последнего момента
надеялся, что Андрюша просто перепутал божественную ручку со своим
деликатесным блюдом и сейчас откусит от нее кусок. Я даже зажмурился,
представив, как сейчас заорет Афродита, но этого не произошло. Зато заорал
мой Сеня:
- Поп, свинья жирная, ты что такое делаешь? - а затем поднялся со стула и
грозно направился к толстому живчику. - Ты что с ним сделал, недоумок
краснорожий?!
Тот, хихикая и пошлепывая себя по ягодицам, помчался от Рабиновича вокруг
стола, не забывая по ходу показывать моему хозяину язык. Сеня, как это у
нас заведено, бегать за преступником сам не стал. Он скомандовал мне
"фас!" и, зная, что я от подлеца не отстану, остановился около Андрея,
вознамерившись вытащить у него из спины стрелу.
Честно говоря, что именно происходило в следующие несколько секунд,
сказать вам не могу, поскольку свидетелем этого не являлся. Я просто
поспешил выполнить распоряжение хозяина, пытаясь поймать божка, виновного
в помешательстве моего друга. Пока я под столом до толстяка добирался, тот
каким-то образом оказался на полу. Причем, судя по тому, что он пребывал в
состоянии "грогги", без чьей-то помощи туг не обошлось. Оседлав подлеца, я
постарался по запаху определить, кто именно вмешался в задержание
преступника, но этого делать не пришлось. Рядом с утихомирившимся живчиком
лежал помятый серебряный бокал, а на противоположной стороне стола
возвышался Жомов, сжимавший в руке резиновую дубинку... Понятно! Боги
стали свидетелями действия ментовского резино-метательного оружия. Что ж,
Ваня, спасибо за помощь!
Я рыкнул на чью-то руку, вытянувшуюся в направлении охраняемого мной
полутрупа. Рука тут же исчезла из поля моего зрения, и я спокойно смог
осмотреться, приготовившись отразить любую попытку вмешательства в
действия наряда российской милиции. Таких попыток никем не
предпринималось, поскольку все присутствующие на пиру внимательно следили
за манипуляциями Рабиновича, а тот безуспешно пытался вытащить стрелу,
пробившую насквозь тушу Попова. Мой Сеня дергал изо всех сил, но стрела не
двигалась с места. Более того, сам Андрюша оказался единственным, кто
никак не реагировал на манипуляции Рабиновича. Он сидел совершенно
неподвижно и пялился осоловелыми глазами на Афродиту, словно сенбернар на
кусок хлеба посреди обеденного стола.
Я второй раз уронил челюсть от удивления и пришел в себя, лишь
почувствовав, что мой язык елозит по грязному хитону живчика. С
отвращением трижды сплюнув, я вытер язык о шерсть у себя на морде и вновь,
вместе со всеми, посмотрел на Рабиновича. Тот, осерчав, отвесил Андрюше
подзатыльник.
- Поп, не етит твою не мать! Переключи рацию на прием. Тебя "подпол"
вызывает! - заорал он прямо Андрюше в ухо. Тот не пошевелился и вообще
ничем не показал, что слышит друга, продолжая бестолково пятиться на
Афродиту.
- Бесполезно, - обращаясь к Сене, томно потянулась та. - Вы же смертные,
хотя и чужестранцы. А еще ни одного смертного не удавалось спасти от стрел
Эрота...
Ах, значит этот толстый урод - Эрот собственной персоной? Прототип
римского Амура? Этакого маленького дитятки с крылышками за спиной? Ну они
и извращенцы! А я, идиот, как же сам об этом не догадался?!
Сеня, похоже, был удивлен собственной недогадливостью еще больше, чем я
своей. Несколько секунд он с выражением недоумения и одновременно
брезгливости на лице рассматривал охраняемое мной божество, а затем
попросил Жомова привести Эрота в чувство и притащить его к Попову, а я
подумал, отчего же мы видим стрелу этого смертельно опасного для людей
бога. Впрочем, долго голову над этой проблемой ломать не пришлось. Видимо,
здесь, на Олимпе, стрелы Эрота вполне ощутимы и осязаемы для всех, кроме
самой жертвы. Интересно, как же тогда олимпийцы держат в наморднике этого
прохвоста? Или им его стрелы, что коту, засевшему на крыше, лай
взбесившегося бульдога у подъезда?
Впрочем, выяснять это у меня ни времени, ни возможности не было. Ваня
Жомов вежливо попросил меня слезть с контуженого бога и двумя хорошими
оплеухами заставил его вернуться к реальности. Эрот пару секунд похлопал
глазами, а затем, когда омоновец потащил его к Попову, снова захихикал.
Правда, на этот раз не ехидно, а жалобно. Я презрительно фыркнул и
отправился следом, чтобы не пропустить интересного зрелища.
- Так, блин, снайпер-самоучка, - обратился Рабинович к Эроту, беспомощно
болтавшемуся в вытянутой клешне омоновца. - Или ты сейчас приведешь нашего
друга в чувство, или я тебе пачку твоих собственных стрел в задницу
запихаю.
- Так я не могу, - хихикая, отозвался тот. - Правилами не положено. -
Жомов встряхнул толстячка так, что у того зубы клацнули. - Ладно, ладно.
Сейчас сделаю. Только отпустите!
Вопросительно посмотрев на Рабиновича и получив утвердительный ответ, Ваня
выпустил проказливого божка из рук. Тот поежился, поправил тунику и
подошел к Попову со спины. Посмотрев по сторонам, Эрот попросил всех
отвернуться. Все, естественно, так и разбежались это делать! Живчик
обреченно вздохнул и, наклонившись к спине Попова, трижды плюнул через
правое плечо, трижды дунул на стрелу и, пробормотав: "Изыди нечистая сила,
останься чистый спирт!", легко выдернул свой метательный снаряд из спины
нашего криминалиста. Тот дернулся и растерянно посмотрел по сторонам.
- Чего это вы все на меня уставились? - удивленно-обиженно поинтересовался
он, а затем повернулся к Рабиновичу. - Сеня, только не нужно опять на меня
стрелки перекидывать. Воздух за обедом не я один порчу!
Мой Рабинович, видимо, оказался настолько обрадованным возвращением
Андрюши в лоно милицейской семьи, что не только не обиделся на довольно
провокационное заявление криминалиста, но даже радостно засмеялся и
похлопал того по плечу. Попов совершенно ошалело уставился на моего
хозяина и одурел еще больше, когда Ваня Жомов повторил ту же манипуляцию.
Мне тоже захотелось лизнуть очнувшегося Андрюшу прямо в нос, но я
сдержался. По-моему, потрясений Попову на сегодня достаточно. Иначе он и
аппетит потерять может... На пару минут! Но вот Жомов, похоже, решил
аппетит испортить всем.
- Так, блин. Ты, чмо в консервной банке, - обратился он к оторопевшему
Аресу. - Если еще раз твои гости позволят себе нарушение общественного
порядка и тем более применение насилия в отношении сотрудников милиции, я
всю эту шарашку отправлю сначала в "трюм", а потом в нокаут! Вопросы есть?
- Вопросов нет! - вскакивая и вытягиваясь по стойке смирно, завопил бог
войны, а затем заверещал на Эрота: - Ты, шпиндель сопливый. Еще раз
позволишь себе приставать к моим гостям, я из тебя не сына, а жену полка
сделаю!
- Не смей на него кричать! Он еще маленький, - завопила в ответ толстая
Афродита. Ни хрена себе младенец с личиком сорокалетнего мужика! - Я его
мать... - батюшка мой, Полкан, еще одно откровение! - ...и не позволю
тебе, вонючий трупоед, оскорблять моего сына!
- А ты бы заткнулась, жирная потаскуха, когда находишься в чужом доме! -
это, в свою очередь, тощая Гера вступилась за сыночка. - Пока еще законов
гостеприимства никто не отменял...
- Это у вас тут гостеприимство? - ехидно поинтересовался со своего места
кудрявый мужик с пивным брюхом. - Да вы еще бы к рыбе шампанского подали!
Кто же форель с красным виноградным вином ест?
- Усохни, Вакх, - заявил, поднимаясь со стула тощий и длинноволосый
блондин. Та-ак, еще с одним божком познакомились. Интересно, намылит ли
ему шею Геракл за тот случай с кентаврами? - Тоже мне знаток этикета
нашелся. Да ты с бодуна даже одеколон хлестать можешь!
Ох, мать моя немецкая овчарка, что тут началось! Последнюю реплику подал
не кто иной, как Аполлон. Уж не знаю, заступился ли он за Геру, как за
свою бывшую союзницу в Троянской войне, или просто имел какой-то
собственный зуб на Вакха, но досталось от него богу алкоголиков на полную
катушку. За того вступилась Геката, без которой, как известно, ни одна
свара на Олимпе не проходила. Следом заорала Дика, видимо, из
справедливости стремившаяся создать паритет сил. К Дике присоединился
Гефест, любящий больше всех среди богов грохот и крики, да погромче. Ну и
только затем слово взял Попов.
- Мо-олчать!!! - рявкнул он, и, как это бывает всегда во время сольных
выступлений нашего криминалиста, вокруг наступила тишина.
Боги оказались покрепче жителей Эллады и на пол не попадали. Они просто
прочищали уши, удивленно глядя по сторонам. А вот стол в зале у Ареса
оказался явно не способным выдержать мощь поповского рыка. Тем более орал
Андрюша не куда-нибудь, а прямо в его направлении. Столешница треснула и,
не без помощи стоявших на ней яств, обломилась. Блюда, естественно, вместе
с питьем посыпались на пол. Часть гостей отскочила от обрушившегося стола
в разные стороны. Радовали только две вещи. Во-первых, у стола оказалось
намного больше, чем четыре ножки, и обвалился он не весь. Ну, а во-вторых,
я не оказался в зоне поражения.
В наступившей тишине слово взял Рабинович.
Не знаю, как остальные, но я заметил, что с самого начала всеобщей
божественной свары мой Сеня постоянно хмурил лоб. Это не от того, что
крики олимпийцев его раздражают, хотя и такой фактор, несомненно,
присутствовал. Но когда Рабиновича раздражают, он обычно не хмурит брови,
а попросту спускает на всех кобеля. То бишь меня. В противном случае
угрюмый вид означает только то, что его посетила какая-то гениальная идея.
Ее-то он и изложил.
- Так, дамы и господа, - проговорил Сеня, поднимаясь из-за стола. - Я
смотрю, вам тут энергию девать некуда? - он обвел глазами собравшихся. - В
любое другое время я бы не стал с вами церемониться. Просто бы забрал всех
в участок, и дело с концом! Но сейчас ситуация другая. Вы мне нужны тут
все. В естественных, так сказать, условиях. Поэтому для избавления от
избытка энергии с завтрашнего дня начнем какие-нибудь соревнования...
- Точно! - перебивая его, вскочил из-за стола бородатый Гефест. - Устроим
соревнования и назовем их Олимпийскими играми.
Боги, не оценившие ни прелести Сениной идеи, ни нового слова в истории
спорта, начали было недовольно роптать. Жомов, который вообще с трудом
переваривал, когда обыватели не слишком воодушевленно реагируют на
указания блюстителей порядка, собрался внушить уважение к слову сотрудника
милиции двумя-тремя хорошими ударами, но ему помешали.
- Прекрасная идея! - рявкнул полностью лысый и тучный Посейдон, поднимаясь
из-за стола и потрясая огромной вилкой, именуемой трезубцем. - Мы
действительно устроим завтра Олимпийские игры, а их результаты победители
смогут использовать в своей предвыборной агитации.
А вот это для богов было куда как соблазнительно. За столом разом
наступила тишина, а затем Гера выразила общую волю:
- Что же, Олимпийские игры, значит - Олимпийские игры!
Глава 4
К вечеру трое доблестных сотрудников милиции вкупе с двумя греками изрядно
набрались. После всеобщего дебоша, безвременно прерванного рыком Попова,
столы восстановили, закуску заменили, а алкоголя притащили столько, что
хватило бы не только на сборище олимпийских богов, но и еще на пару
российских участков внутренних дел. Боги на выпивку оказались слабоваты и
ближе к вечеру целыми гроздьями стали падать под стол. Прислужники Ареса
принялись разносить их по домам, и единственными, кто покинул его дворец
на собственных ногах, оказались Аполлон, который сбежал с середины
пиршества, сославшись на то, что ему нужно заняться закатом солнца
вручную, да Вакх. Второй попросту сдался. Он еле уполз из залы, заявив,
что его ждут неотложные дела, хотя по глазам было видно, что бог алкоголя
просто боится оказаться перепитым простыми смертными. Хотя какие же они
простые? Они же - русские менты!
Впрочем, несмотря на бегство, Вакх успел заслужить уважение Жомова. Ваня,
таща под мышкой еле живого Попова, заявил, что Вакх - неплохой мужик, но в
следующий раз он не смоется, пока доблестный омоновец ему не докажет, кто
из них двоих больше выпить может. Рабинович, отчаянно цепляясь за поводок
Мурзика, кивнул, соглашаясь с предложением Ивана. Что и неудивительно,
поскольку у Сени в таком состоянии только два варианта общения - либо он
абсолютно со всем соглашается, либо без разговоров бьет в морду. Второе
полностью исключалось, так как бить морду было некому. Разве что слугам,
разводившим ментов по комнатам. Но вышколенный персонал дворца Ареса был
нем как рыба. Да и Сеня по ним кулаком все равно бы не попал.
Утром, естественно, случившееся вчера вечером вспоминалось с трудом. У
всех ментов головы трещали с похмелья, но больше всего мучились греки.
Гомер тоненько стонал и, держась за голову, сквозь зубы клялся никогда в
жизни не писать никаких хвалебных стихов в честь Вакха (история знает,
насколько он сдержал свое обещание!), а меланхоличный Геракл и вовсе впал
в кататонию. Он молча лежал на своем ложе и не сводил глаз с трещинки на
потолке.
Добросердечный Горыныч, видя страдания друзей, попытался предложить
собственное средство излечения от алкогольного отравления. Он сказал, что
в его мире синдромы, схожие с похмельем, тоже иногда наблюдаются. Но
только у тех индивидуумов, которые выбрали целью своей жизни борьбу с
вредителями. По его словам, чтобы не страдать утром после случайного (вы
слышали? он за кого ментов принимает?!) попадания алкоголя в кровь,
следует принять внутрь лекарственное средство, состоящее из чашетычек
вуангуса, лепроподов смердоверса и противерий тошнавила.
От одних только названий этих составляющих лекарственного препарата к
горлу всех друзей, в том числе и непробиваемого Жомова, подступила
дурнота. Ну, а когда Ахтармерз объяснил, что в этом мире их можно заменить
натертыми когтями пещерной совы, фекалиями фавна и шерстью домашней кошки,
все, в том числе и Мурзик, бросились искать подходящую посуду, способную
принять в себя содержимое их желудков. После чего самым ласковым желанием
любого из присутствующих было медленное и нежное пропускание самозваного
лекаря через мясорубку. Спасла Ахтармерза Немертея. Она вошла в комнату,
держа в руках огромный кувшин с вином, и ласково улыбнулась.
- Я понимаю ваши мучения, мои неразумные друзья, и хочу облегчить их,
тогда как любая другая на моем месте принялась бы читать вам нотации, -
мило проворковала она, хотя вряд ли кто-нибудь из ментов мог бы сейчас
отличить ласковое мяуканье от зловещего карканья. - Однако я надеюсь, что
когда-нибудь, однажды утром, вы поймете, что употребление алкоголя ни к
чему хорошему не приводит, и согласитесь с моим жизненным принципом,
который гласит, что трезвость - норма жизни!
- Совершенно с вами согласен, сударыня, - кивнул Ахтармерз всеми тремя
головами по очереди. Рабинович простонал, не обращая на него внимания.
- Солнышко, Немертеюшка, дай что-нибудь попить, - жалобно попросил он,
глядя на титаниду умоляющими глазами.
- Пожалуйста. Ведь именно за этим я сюда и пришла, - улыбнулась она. -
Найдите кубки кто-нибудь. Я принесла виноградного вина.
- Ви-и-ин-а?! - почти ликующе завопил Жомов и, мгновенно вскочив со своего
ложа, бросился к титаниде. - Дай я тебя, красавица...
- Жомов! - грозный рык Рабиновича остановил омоновца на полуслове и на
полдороге.
Ваня пристыжено опустил голову и вернулся на свое место, в то время как
Гомер притащил со столика в углу поднос с кубками. Немертея умело разлила
содержимое кувшина по питейным емкостям, уменьшив его едва на четверть.
Менты радостно чокнулись и выпили тост за здравие своей спасительницы, а
Жомов с безмерной тоской подумал, что дома ему никогда не доведется
получить с похмелья выпивку из рук женщины - жена и теща ему скорее зубы в
глотку скалкой и сковородкой вобьют, чем принесут опохмелиться!
Единственным человеком изо всей честной компании, отказавшимся было
выпить, неожиданно оказался Геракл. Впрочем, друзья заметили этот факт
только после третьего кубка, когда вина на дне кувшина осталось на два
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг