У входа в пещеру дымился полупотухший костер; воины из охраны бросили
игру в кости и посмотрели на подошедшего. Узнав сына графа Астурского
успокоились, но игру не продолжили. Не от попытающихся войти в туннель,
сидели они здесь - самоубийц мало. От того, что может выйти из пещеры
призваны они охранять береговой лагерь. Если верховный жрец прав, то
единственной их задачей будет поднять тревогу и доблестно погибнуть
первыми.
Неподалеку с черным зевом, прислонившись к серой стене скалы, прямо на
песке сидел новый оруженосец графа - судя по лицу, совсем юноша. Блекгарт
усмехнулся - он, наверное, единственный, знал тайну нового оруженосца. Не
его дело вмешиваться в любовные интрижки отца. Ему даже нравилась подобная
ситуация - она подтверждала, что граф Роберт не легендарный сказочный
герой без недостатков и недостойных желаний, а обычный человек...
Оруженосец так и сидел здесь с момента, когда граф скрылся в темноте - и
спал тут же и ел с часовыми у костра... Вряд ли Инесса проводила бы здесь
все время, если бы Блекгарт вошел во эту проклятую пещеру...
И ему, возможно, еще предстоит в нее войти. В это не верилось. Но если
отец погибнет, то он пойдет туда, без всякой надежды, завершить начатое
отцом. Потому что он принял не только ленту арситанского посла. Потому,
что он наследник графа Астурского во всем и продолжит дело отца.
"Душно сегодня" - вновь всплыли в голове неспешные, сказанные деланно
равнодушным тоном, слова жреца.
Блекгарт подошел к невидимому порогу, всматриваясь в непроглядную
темень, словно пытаясь понять, что там скрывается.
- Эй-эй! - осторожно крикнул один из караульных, но юный рыцарь махнул
рукой, что сам все знает, и стражник успокоился, продолжил беседу с
товарищами.
Сколько людей, вот так же, как он сейчас, всматривались в эту
неизвестность?
Сколько героев решились сделать шаг вперед - в поисках славы ли,
несметных сокровищ - и не вернулись?
Как много времени он так простоял, пытаясь пронзить мыслью тьму,
Блекгарт не знал. Из оцепенения его вывел раздавшийся вдали голос
Гермонды. Видно ей прискучило, и он решила развеяться прогулкой. Видеть ее
Блекгарт не испытывал ни малейшего желания.
Он вздохнул и отвел взгляд от завораживающей беспроглядности. Медленно
пошел вдоль стены - в другую сторону от нового оруженосца графа. Он шел
все дальше и дальше в лес, не желая никого видеть и даже не пытаясь
приводить в порядок сумбурные мысли - он думал ни о чем. И обо всем. О
любви, о жизни, о подвиге.
Об отце... И о себе...
Отойдя довольно далеко от караульных, так, что не доносились их голоса,
он сел на поросший мохом валун и закрыл лицо руками. Тихо шелестела листва
деревьев, где-то вдали раздался резкий пронзительный птичий крик. Странно,
но почему-то ему было хорошо - не хотелось ни возвращаться в лагерь, ни
думать ни о чем.
Ничего не хотелось.
- Это ты можешь стать моим братом? - вдруг раздался неподалеку от него
звонкий веселый голос.
Блекгарт резко убрал руки от лица (правая непроизвольно легла на
рукоять меча) и осмотрелся. У кустов, поросших у неприступной скалы,
стояла девочка лет десяти с распущенными соломенными волосами. Она была в
белой до пят рубашки из грубой ткани; веснушки делали ее смешливой и
совершенно чужой этому пасмурному дню и суровому северному лесу на
заброшенном в океане проклятом острове. Ее облику, для полной
завершенности образа, недоставало только праздничного венка из радужных
цветов.
- Что ты спросила? - только и нашел что сказать Блекгарт.
На кораблях, приплывших с Орнеев, этой девочки не было - это он знал
достоверно.
- Кто ты? И откуда ты?..
Впрочем, откуда она могла взяться на этом острове - смутно понятно...
Неужели началось самое страшное?.. То, чего ждет верховный жрец, не
покидающий борт корабля? Неужели отец погиб и колдовская сила рвется
наружу, а стража проворонила? Или?..
Душно в магическом пространстве...
Блекгарт крепче сжал рукоять меча. Надо крикнуть караульных,
предупредить своих об опасности. Не зря, ой не зря верховный жрец говорил,
что сегодня что-то произойдет.
Но эта девчушка вовсе не выглядела чудовищем, за ней не чувствовалось
никакой опасности. О-о! отец предупреждал, что настоящая смертельная
опасность зачастую выглядит приветливой и дружелюбной.
- Кто ты? - глупо повторил Блекгарт.
- Я тебе первая задала вопрос. - В голосе девчушки отнюдь не слышалось
враждебности - разве что легкая ирония, не свойственная такому нежному
возрасту. - Ты - сын того, кто может стать моим отцом?
До Блекгарта слабо доходил смысл ее слов. Что за белиберду она несет?
- Я - сын графа Роберта Астурского! - с гордостью произнес Блекгарт.
Если девчушка обратиться сейчас во многоглавого монстра, он готов
выхватить меч и сражаться до последней капли крови, защищая честь своего
прославленного рода.
Но обнажать оружие не торопился, из-за какого-то детского страха
выглядеть смешным в глазах этой странной девочки, смотрящей на него с
непередаваемым прищуром, свойственным лишь представительницам прекрасного
пола, даже самым юным.
Девочка, не отводя от него взгляда, протянула руку к ближайшему дереву
- ветви сами потянулись к ней и она сорвала сочную грушу, которая никак не
могла уродиться ни на этом дереве, ни на этом северном, суровом острове.
Девочка с удовольствием откусила от плода, сок потек по подбородку.
- Ты говори, говори, - вдруг сказала она, с абсолютно чистой дикцией,
хотя рот ее был набит сочной мякотью. - Я же должна на что-то решиться. Он
уже скоро подойдет...
- Кто?
Блекгарт не считал себя тугодумом, но он решительно ничего не понимал.
Догадывался смутно, но на этом острове лучше не догадываться а знать.
Подозревать можно все, что угодно и все домыслы окажутся очень далеки
от истины...
- Кто подходит и куда? - повторил он.
- Это у вас в роду наследственное - медленно соображать? Тогда мне
лучше и не появляться...
- Ты сперва все объясни толком, - наливаясь праведной злостью процедил
Блекгарт, - а потом можешь... Да и потом я не дам оскорблять мой род кому
бы то ни было, будь ты хоть... Кстати, - осенила его мысль и он
обрадовался, что может сменить тему и отойти в сторону от зарождающейся
словесной перепалки. - Я ответил на твой вопрос. А вот ты на мой - нет!!!
Кто ты?!
Она вновь откусила от груши и небрежно отшвырнула огрызок в сторону.
Села прямо на землю, изящно уперевшись левой рукой о землю и поджав под
себя ногу. Она не совершила ни одного неловкого движения, будь она
постарше, ее поза вызвала бы огонь страсти в любом мужчине.
- Я-то? - словно поддразнивая его, медленно протянула она. - Я - никто.
Я могу быть сегодня зачата человеком, который вошел туда, куда входить
нельзя. И думаю - а стоит ли мне рождаться от него? Вот смотрю на тебя,
моего возможного братца, и решаю: стоит ли? Твой отец - сильный человек и
ничего не боится... Но достаточно ли этого? Достоин ли он быть моим отцом?
- Родителей не выбирают... - ошеломленный ее словами, произнес Блекгарт.
То, что говорит эта девчушка просто-напросто невозможно. Но настолько
же невозможно и ее явление перед ним. А вот она беззаботно сидит перед ним.
- А я - выбираю! - с чувством собственного превосходства и заметной
ноткой хвастливости заявила девочка. - А ты, похоже, совсем дурак!
- Ты не боишься, что я сейчас разрублю тебя пополам? - не выдержал,
наконец, Блекгарт, до середины вынимая меч из ножен.
Она даже не пошевелилась при виде его движения. Усмехнулась:
- Совершенно не боюсь, мне все равно. Давай. Ты сделаешь то, что ни
удавалось ни одному рыцарю до тебя - убьешь беззащитную девочку,
доверившуюся тебе и, одновременно, собственного отца! Ну, давай же,
благородный рыцарь, давай!
Блекгарт с громким звуком задвинул меч до упора в ножны. Сел на камень,
пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Насколько был прав отец,
когда говорил, что мчащийся на тебя враг с обнаженным оружием в руках -
далеко не самое трудное и опасное препятствие в жизни!
- Я тебя прошу, - умоляющим тоном произнес он, - объясни мне, что
происходит?
- А ты сам до сих пор не догадался?
- Я не знаю, зачем ты хочешь говорить со мной, но раз ты здесь - значит
хочешь, - стараясь говорить спокойно и рассудительно (сам не замечая, что
до последней интонации подражает отцу), произнес Блекгарт. - Будешь
издеваться - не добьешься ничего.
- Ты прав, - в голосе девчушки на этот раз не было насмешки. - Хочешь,
давай поговорим серьезно, хотя я уже почти все решила. Ты мне нравишься.
- И что же ты решила, если не секрет? - постарался не обратить на ее
последнюю фразу юный рыцарь.
- Я сказала - почти решила! - вновь капризно поджала губку странная
девочка.
- Но кто ты?
- Я же сказала: может быть, я стану твоей сестрой.
- Чтобы говорить с тобой нормально, я должен понимать тебя. А я не
понимаю ничего!!!
- Только не кричи, птиц перепугаешь, - поддразнила она, хотя он и
ненамного повысил голос.
Ну и манера вести беседу у этой пигалицы! С нею еще тяжелее
разговаривать, чем с Гермондой! То ли дело - возлюбленная Инесса, та почти
совсем молчит...
- Тогда ответить на мой вопрос - кто ты? Ты утверждаешь, что ты - моя
будущая сестра, но... но так же не бывает!!!
- Бывает все, - сказала она.
Блекгарт вздрогнул - ему показалось, что он услышал голос графа
Роберта, настолько отцовской была фраза. Но разумеется, это ему лишь
показалось - незнакомка говорила звонким девчоночьим голосом.
- Хорошо, но имя-то у тебя есть?!
- Как же может быть имя, если я еще не родилась? Но имя как раз есть -
меня назовут Астазия. Как и мою мать, и мою бабку, и мою прапрабабку...
- Но кто ты, в конце концов, маленькая Астазия?
- Я - есть дух, душа этого острова, - совершенно серьезно ответила
девочка.
- И я выбираю, кто станет отцом для моего воплощения. Многие пытаются,
но не у многих получается. Твой отец мне понравился - он прошел все мои
ловушки. Он выдержал испытание на силу, на ловкость, на бесстрашие, на
выносливость, на терпение, на умеренность... О-о, какой я стол приготовила
ему после того, как он десять дней шел кругами по каменной кишке, сберегая
каждую крошку из остатков припасов. Я сразу позаботилась, чтоб этих
припасов поубавилось втрое. О чем я?
Ах, да, стол... Какие там были яства! Все, что ты когда-нибудь видел
или о чем слышал, там было! И еще втрое больше было того, о чем ты даже не
догадываешься.
Любой другой после голодания с ума бы сошел - напился б допьяна... Ах,
да - кувшины с любыми сортами вин, ликеров, бочонки с пивом. Твой отец
вино с наслаждением понюхал... долго нюхал. Но съел только хлеб и запил
родниковой водой...
- Непохоже на отца, - буркнул про себя Блекгарт, - чтобы он вина даже
не попробовал.
- Если бы он попробовал, я бы сейчас с тобой не разговаривала, -
равнодушно пожала плечами девушка.
Блекгарт промолчал. Его дивило подобное спокойствие незнакомки. Он уже
потихоньку привыкал к абсурдности происходящего. И вдруг он сообразил, что
перед ним никакая не будущая его сестра, а сама волшебница Астазия - вот
для нее это появление здесь, наверное, не представляет труда. Наверное,
она хочет...
впрочем, чего она хочет ему не узнать никогда. Она хочет поиздеваться
над ним и, возможно, убить. Что ж попробуем противопоставить магии
бесстрашие клинка. А покуда надо выведать у нее сколь можно многое...
Вдруг от этого будет зависеть безопасность всех, находящихся сейчас на
острове. Отцу-то, увы, как бы ни хотелось, он помочь не может... А вдруг
может? Надо быть поосторожнее в словах с этой... кем бы она не оказалась...
- Ему осталось последнее испытание - поединок с рыцарем, ни в чем ему
не уступающем. По вашим, так сказать, рыцарским понятиям. Честный и
благородный бой, которым вы столь дорожите... Он пройдет. - Последнюю
фразу девчонка произнесла со спокойной уверенностью.
- А если не пройдет? - с тревогой спросил молодой человек.
- Тогда пойдешь ты, и станешь мне не братом, а отцом. Ты мне тоже
симпатичен...
- отмахнулась она и задала вопрос: - Я хочу от тебя услышать все, что
ты знаешь о нем. Кто он, к чему стремится, зачем приехал сюда? Рассказывай!
После непродолжительного раздумья - собирался с мыслями - Блекгарт
начал рассказ об отце. Об отце, которого всю жизнь почитал как героя и
почти не знал как человека, исключая последние дни плаванья, когда граф
открылся своему сыну во всем. Но вот как раз об этом всем - об истинной
цели путешествия, равноценной (если не более) спасению старого друга отца,
рассказывать было нельзя. Блекгарт и не рассказал.
Он замолчал. Девчонка встала.
- Это действительная причина, по которой граф Астурский явился сюда?
Чтобы спасти друга?
- Да! - твердо сказал Блекгарт. Потому, что это было правдой. Частью
правды, но правдой.
Девчонка закрыла глаза, словно к чему-то прислушиваясь. У Блекгарта
были десятки вопросов, но он не осмелился нарушить ее сосредоточенного
молчания. Трудно, ох как трудно иметь дело с человеком, когда не понимаешь
ход его мысли. Тем более, если человек этот - женщина.
- Вижу, - сказала она. - Да, ты прав, это амулет Астазии. Ему семьсот
шестьдесят четыре года...
- Но ведь столько твоя мать...
- Это было семьдесят вторая Астазия, моя мать - сто пятьдесят
девятая... - словно отмахивая от комара ответила девочка, сделав жест,
чтобы он не отвлекал.
Блекгарт пытался подсчитать в уме, сколько же Астазий было на острове с
момента создания амулета и по скольку ж лет они живут (он не удивился бы
никаким результатам), но тут же сбился со счета.
- Все! - вдруг выдохнула она. - Амулет друга твоего отца, как и тот,
что на твоем отце, вновь наполнился силой. А теперь скажи - если твой отец
узнает, что друг спасен, он повернет назад?
- Нет! - не задумываясь ответил Блекгарт.
- Почему нет? Ведь теперь ему незачем вступать в смертельный поединок?
- Именно потому, что поединок смертельный и он так близок к цели, до
которой доходили не многие, он и не повернет.
Не говорить же ей об истинной цели графа Астурского, Блистательного
Эксперта ордена, имени не имеющего?
- Другого ответа я от тебя и не ждала! - рассмеялась девочка.
- Так это... - Блекгарт злился сам на себя, что соображает слишком
медленно, - рыцарь Найжел уже в своем человеческом облике?
- Пока - нет.
- Почему? - глупо переспросил Блекгарт. И еще больше разозлился.
Собственно, вопрос-то как раз не глупый, да вот с интонацией подкачал.
Слишком о многом ему хотелось спросить: и том, как там сейчас отец,
начался ли уже поединок; и о том, откуда взялся этот остров, почему на нем
живет странная отшельница Астазия, что скрывается за всем этим, какие
тайны хранит суровый остров. Сотни "почему?", не одно.
- Да потому, что друг твоего отца еще не знает об этом, - ответила
девчушка.
- Как только он подумает, что хочет сменить свой нынешний облик на
человечий, так амулет сразу и отреагирует.
- Так надо сказать ему об этом! - воскликнул юноша. - Пойду, сообщу
ему! - Мысленно он уже мчался к берегу и вскакивал в шлюпку, чтобы
добраться до флагмана, где стояла золоченая бочка с зачарованной рыбой. -
Ты не... Ты не против, если я пойду? Ты еще о чем-то хотела спросить? Или
сказать?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг