старейшего...
- Когда был получен приказ? - спросила она отрывисто.
Сибилло зашевелил пальцами, подсчитывая:
- Огней двавсемь назад... или чуть поболее.
- То есть больше двух недель? Невероятно! Тогда я была еще...
Она осеклась, задохнувшись от неудержимых воспоминаний. Джаспер. Дерзкие
планы побега. Сказки о далекой всемогущей Земле, планете обетованной.
Причмокивающий во сне Юхани в серебряной королевской колыбельке. И руки ее
Юрга, ее командора, ее благородного эрла...
- Этого не может быть, - твердо произнес Эрм, который, как старший из
дружинников, имел право слова вслед за принцессой. - Тогда на вашей земле
еще никто не мог знать, что мы сюда прибудем. Мы сами не знали об этом.
- Но князь видел вещие сны...
Принцесса отмахнулась от него, как от надоедливой мухи.
- А вот тут мой содорожник не врет, - совершенно неожиданно подал голос в
его защиту Рахихорд. - Мальчишка сызмальства был посещаем видениями. Рисовал
их на стенах, что мог - потом возводил в камне. Было. И у ведуна нашего
бывает, только у него от разжижения мозгов. А у князя...
Он вдруг запнулся, словно решил не говорить лишнего.
- Я поведал нашим гостям историю Оцмара, как ты мне рассказывал, отец, -
почтительно вставил Лронг.
- А, - только и произнес Рахихорд.
- Ну вот видите, все сходится на вашем князе, - подытожила Таира. - Может
быть, в этом и заключалось мое, так сказать, тайное предназначение -
направить вас к главе государства... или атаману, как вам больше поправится.
Мне кажется, вы оба не испытываете ни малейшей симпатии к своему повелителю.
- Смотри, светлячок, сама не загорись к нему нежной страстью, -
совершенно серьезно предупредил старый рыцарь.
- Ну, а если?.. - Девушка метнула на Скюза взгляд, достойный истинной
дочери Евы.
- А тогда узнаешь, почему его прозвали Оцмаром Повапленным! - запальчиво
выкрикнул шаман.
И прикусил язык. Но было поздно.
- А ты никак на мое место захотел, пустослов плешивый? - захихикал
Рахихорд. - И то келейка у меня была сухая, раз в день объедками
потчевали... Отдохнешь там годик-другой.
У шамана водянистые глазки вдруг обрели глубину и блеск кошачьих зрачков:
- Тьфу, брехун залежалый, накличешь! Привык мечом махать, а как силы не
стало, языком лягаешь!
Таире вдруг показалось, что слово "год" употребляется здесь в каком-то
ином значении, чем на Земле. Она, как всегда, хотела уже вмешаться в
перебранку старцев, но за нее это сделал Лронг:
- Ты утомлен, отец. Позволь напоить тебя отваром подремника и отнести в
летающий дом?
- Сдались мне твои поносные травки! Сейчас бы кубок доброго вина!..
- Ой, это я вам мигом! - Таира порхнула в люк, даже не спросив разрешения
их семейного лекаря. В захламленном до предела корабле найти заповедный
сосуд с инопланетным нектаром оказалось не так-то просто, и когда она
вернулась, у корабля оставались одни старики.
- Где народ? - осведомилась она.
- Дозорные спать пошли, двое доблестных витязей на мечах состязаются,
остальных озаботила закуска, - быстро доложил шаман, потирая ладони при виде
вина.
Таира прислушалась - действительно, из-за бурого кустарника доносился
лязг металла.
- А на вашей дороге, я гляжу, по лишнему пальцу в руке, - с завистливыми
интонациями заметил старый воин. - Это и для захвата сподручно, и меч в
кисти тверже...
- И еще бы водички, - перебил его шаман. - А то как бы с отвычки...
Осрамится доблестный рыцарь Рахихорд.
- Что-то не видно здесь воды, - засомневалась девушка. - А уж что
касается срама, то кому-то лучше помолчать.
- Мала ты старшим выговаривать, светлячок, - снова стал на защиту
сотрапезника Рахихорд. - А за водой во-он туда сбегай, Анделисову Пустынь
всегда на Ручье возводят, чтобы Чернавкам сподручнее было. Обеги кругом -
найдешь.
- Ой, и правда! - Таира схватила объемистую чашу и вприпрыжку помчалась к
черному массиву плотно стоящих деревьев. Ручей она там, внутри, видела, но
сейчас без талисмана, обеспечивающего скрытность, заходить на запретную
территорию что-то не хотелось. С какой же стороны сподручнее обойти?
В узком - едва ногу просунешь - просвете между стволами виднелись
карминно-красные заросли кустарника. Что-то заставило девушку вглядеться
пристальнее, и она чуть не вскрикнула: полускрытое яркой листвой, прямо
перед ней чернело бесформенное пятно маски, и до неправдоподобия светлые
глаза сверкали в ее косых прорезях, приковывая к себе. Долго, очень долго
эти глаза не мигая глядели на Таиру, потом приглушенный маской голос
торопливо произнес:
- Он солгал.
И все исчезло - и глаза, и маска. Даже листья не шевельнулись. Девушка
подождала еще немного, потом направилась вдоль живой ограды в глубокой
задумчивости. Наткнулась на ручей. Вода была красноватая, железистая.
Набрала. Побрела обратно, к своим старикам. Кто же из них солгал? Рихихорд?
Да он ничего особенного не говорил, только колдуна вышучивал. А сам колдун?
Ну, этот, похоже, врет беспрестанно, по что же такого важного было в его
словоблудии, о чем стоило предупреждать?
Она обогнула девятикупольный массив корабля и незаметно приблизилась к
тому месту, где на охапках сухой травы возлежали старцы. Говорил шаман:
- ...с мечом в руке - да разве это страх? Ткнут тебя, и уплывешь в ночной
мрак на вечное отдохновение. И в темнице тягомотно, но не боязно, смерть
придет - как заснешь... Одним сибиллам ведом подлинный ужас, потому как нет
у них надежды на спасение в могиле. Да и кары вам, людишкам смертным, разве
придумаешь? Раздвоить - так это миг один, зажарить аль утопить - подолее, но
разве сравнишь это с муками сибилло заточенного?
- Врешь, не заточали тебя.
- А то знаешь? Прапрадедов твоих тогда под солнцем еще не грелось, когда
меня Кана-Костоправка заточила. Наследника ей, вишь, захотелось, кабанихе
старой, всем двором утрюханной! Ни одно заклинание ее не пробрало.
"Если врет, то до чего убедительно!" - подумала Таира.
- Ну, бросили меня в придорожный колодец каменный; пока караваны шли,
меня еще потчевали - кто подаянным куском, а кто и калом рогатовым. А как
прихолодилось, кормиться стало нечем. Тогда я принялось ступени в каменной
стенке выгрызать, да только зуб поломало. Он и сейчас там лежит, как ночь
опускается - чую, ноет он от холода... Ты не думай, что у меня только тело
мое бессмертно, - каждая частичка моя, хоть зуб, хоть волос, нетленны, и
ежели я хоть ресницу на дороге уроню - потом век свой буду глазом дергать,
когда на нее наступят. Вот так.
"А ведь со своими он не придуривает, мол "сибилло уронило..."
По-человечески говорит, без этого третьего лица. Значит, это он только перед
нами выпендривался, - отметила девушка. - Насчет бессмертия он, конечно,
заливает, как всегда, но даже мудрый Рахихорд, похоже, клюнул. Хотя - а
вдруг правда?.."
А "бессмертный" продолжал:
- Только ты мою тайну храни, Рахихордушка, тебе еще долго жить да
править, сам меня не обидь и никому воли не давай. Потому как нет на всех
дорогах под солнцем существа жальче, чем сибилло, - денно и нощно боится оно
раздвоения и усечения. Ибо каждая часть его будет болью томиться, пока
кто-нибудь воедино все косточки не соберет.
- А кому это надобно - кости сибилловы подбирать? Их гуки-куки обгложут,
и поминай как звали! - недоверчиво предположил Рахихорд.
- Что от губ моих уцелеет, то и гуков заклянет, чтоб кости собрали, -
логично заключил шаман.
Таира подумала, что пора ей уже и появляться, но старый рыцарь,
стосковавшийся по общению, не унимался:
- Так тебя что, и из колодца гуки-куки вызволили?
- Ну а кто же? Как весна пришла, унюхал я стаю, выбрал четверых
поздоровее и принялся им хвосты растить. Когда хвосты вытянулись непомерно,
приманил я гуков к колодцу, задами посадил и хвосты сплел. А вот вылезти еле
сил достало, феи подсобили. Потому как за всю зиму-ночь треклятую крошки во
рту не было, от холода лютого сон-угомон не шел, от голода лед грыз... Что
там говорят: кожа да кости. Кости стужей истончились, кожи не стало - одна
прозрачная пленочка... Ой, люто мне было так, что заточения я страшусь, аки
казни.
- То-то на колдовство ты стал скуп - для себя силы припасаешь? -
поинтересовался Рахихорд.
- Да много ли я умею! Когда я родился, заклинаний было ведомо - на руках
пальцев хватит, чтобы перечесть. А когда колдовство да ведовство в силу
пошло, у меня уже память отшибло. Так что нонешние сибиллы передо мной,
почитай, что князи перед смердами. Это я тебе тоже по секрету великому
говорю. Вот так. Да где ж пичуга наша с водичкой? Не иначе, орехи в траве
подбирает...
- А вот и я! - поспешила явиться девушка, чтобы не дать старикам
предположить наиболее вероятное. - Разбавлять будете один к трем, как
древние греки?
- Сибилло разберется. - Шаман тут же вернулся к своим излюбленным
оборотам. - Оно на своем веку чего не пивало...
- Может, вам ягод каких-нибудь поискать, мяса-то вчерашнего не осталось.
- Не знаю, как на твоей дороге, а на нашей после первой не закусывают, -
наставительно заметил шаман.
- Не порти ребенка, - оборвал его старый рыцарь. - Наливай лучше. А на
закуску птичку в поднебесье заговори.
Но не успел незадачливый заклинатель и рта раскрыть, как на земле возле
него появилась громадная корзина, наполненная дымящимися пирогами. Еще миг -
и сетка величиной с добрый гамак, набитая полосатыми и крапчатыми плодами.
Хлюпнул содержимым запечатанный бурдюк. Кильватерным строем пошли оловянные
блюда с жареным мясом.
- А уж прибеднялся-то! - укоризненно протянул Рахихорд, ткнув шамана в
бок острым старческим локтем.
Таира хихикнула - она-то понимала, что это кто-то из дружинников обчищал
дворцовую кухню. Сибилло выхватил из корзины пирог, разломил его и половину
протянул Рахихорду, но сам, прежде чем есть, плюнул на палец и стал
подбирать им крошки, просыпавшиеся на колени. У девушки засосало где-то под
сердцем - надумать да наврать можно с три короба, но вот это инстинктивное
движение перед полными корзинами еды - оно в подсознании, так может
поступать только тот, кто действительно умирал от голода. Несчастный
Кощей...
- Дедуля, давай я тебе брови да усы подберу, есть ведь мешают, - сказала
она, движимая острой жалостью.
- А и прибери сибиллу неухоженного, - с готовностью согласился шаман,
доставая из очередного мешочка фантастически грязный гребешок. - Только
ежели волосок какой упадет - сюда схорони, в кисет.
- Не волнуйся, дедушка. А долго моя молвь-стрела будет до князя
добираться?
- Твоя - до ближней подставы, потом другая полетит, третья... Невозможный
Огонь им не указ, так что за два междымья управятся, а то так и скорее. Не
опасуйся.
Девушка догадалась, что "междымье" - это время от одного сигнального огня
до другого. Потом властителю на сборы, да обратная дорога... Получалось
многовато.
- А нельзя как-нибудь наколдовать, чтобы побыстрее? - спросила она,
отрывая от носового платка узкие ленточки.
- Отчего же нельзя? - с готовностью отозвался сибилло. - Только недешево
это обойдется...
Вся жалость к нему тут же улетучилась.
- Ну, знаешь, я ведь твою бороденку тоже даром чесать не обязана! - И
гребешок полетел в траву.
- Ой, подыми, подыми, там уж и так два зуба выломано, а новый-то на перл
лазоревый потянет!
- Это у тебя два зуба выломаны. Будешь заклинать?
- Ох, принуждают сибилло, приневоливают... Подбери гребень, девка
нечестивая, да в ручье помой!
- Если я его в ручье помою, то вся живность, что эту воду пьет,
передохнет. А жаль.
Тем временем старый рыцарь буквально помирал со смеху, слушая эту
перебранку. Кончилось тем, что он зашелся кашлем, едва не подавившись тонко
слоившимся печевом.
- Позволь, многостоялый караванник, я тебя по спинке похлопаю, - учтиво
обратилась к нему Таира, чтобы подчеркнуть разницу в отношении к ним.
- А чадо учено! - изумился Рахихорд. - Ежели бы ты, юница, не была так
ребячлива в словах и деяниях, посватал бы тебя за своего младшего.
- Как же! - желчно отозвался шаман. - Пойдет Царевна Будур за твоего
голодранца!
- Царевна Будур, так и быть, прежде всего приведет тебя в божеский вид, -
примирительно проговорила девушка, - а уж потом самостоятельно распорядится
своей судьбой.
Но до последнего дело не дошло - прямо в подол белого ковра,
преобразованного в плащ посредством дырки для головы, шлепнулся румяный
окорок, и тут же в трех шагах от всей этой горы яств появилась мона Сэниа с
Лронгом за руку.
- Ну будет тебе, будет, - говорил растроганный Рахихорд в полной
уверенности, что все эти разносолы - плоды сибилловых заклинаний. - Мне
теперь и малого куска довольно, отвык...
При виде появившихся прямо из воздуха воинов он поперхнулся и замолк.
- Твой талисман, - сказал Травяной Рыцарь, протягивая шаману сухого
крабика, залитого прозрачной смолой.
- Видать, пригодился?
- Еще как! Целую корзину двойных лепешек напекли, сам видишь. А пока
хлопотали, я выспрашивал, а принцесса, невидимым заговором обереженная,
слушала.
Мона Сэниа присела возле полной корзины, машинально отломила кусочек
пирога. Остальные дружинники сочли это за приглашение к столу и тоже
расположились вокруг старцев. Творенья тихрианских кулинаров были оценены по
достоинству, и только принцесса крошила свой кусок истончившимися нервными
пальцами.
- Приказ о белом ребенке действительно был, - проговорила она через силу.
- Примерно месяц тому назад. Так что к Юхани он никакого отношения не имеет.
- Еще как имеет, - возразила Таира. - Он ведь не отменен. Скорее всего,
кто-то уже нашел твоего, малыша, и теперь Ю-ю или у князя, или по дороге к
нему. Надо ждать. Кстати, дедуля, ты обещал поторопить события!
Шаман недовольно фыркнул, утерся жирной лапой, по поднялся
беспрекословно.
- Уедини сибилло! - сурово приказал он принцессе. - Сибилло камлать
сподобится.
Мона Сэниа удивленно глянула на Таиру, по та кивнула, и шаман без лишних
расспросов был препровожден в командорский шатер.
- Может, он действительно как-то подгонит моего желтого попугайчика, -
ответила девушка на немой вопрос принцессы. - Во всяком случае, я осталась
без носового платка. Пал жертвой элементарного взяточничества. А кстати, и
обо всем остальном: я как-то не подумала, что солицеволосой диве не очень-то
подходят застиранные портки. Там, где колбасу брали, какой-нибудь юбчонки не
завалялось?
- Солнцезаконники как раз обоз снаряжают, там полно алых шелков да
тафты... Для сибиллы, как и для Вечной Чернавки, ни в чем отказа не будет, -
заверил ее Лронг.
- Терпеть не могу красное! Благородные рыцари, во что у вас наряжаются
девочки из приличной семьи?
Рахихорд засмеялся:
- Ты все равно не сойдешь за тихрианку, светлячок. Во всяком случае, как
только раскроешь свой рот. А для злато-косой князевой избранницы лучшим
покрывалом были бы ее волосы. Попроси сибилло, оно мигом отрастит их тебе до
самой земли.
- Ну спасибо за совет - расчесывай их потом каждое утро по полтора часа!
И потом, это будет не оригинально: в собственные волосы одевались и леди
Годива, и святая Инесса. Обе, кстати, плохо кончили. Если существовали.
- А по-моему, лучше всего в купальнике! - сорвалось с языка у
простодушного Пы.
Все невольно посмотрели на Скюза - за такую реплику ведь и по шее
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг