- Это что, цветы?
- Да. Их там много. Но я никогда не рву.
- А грибы?
- Что?
- Грибы рвете?
- Р-рву, то есть собираю. Грибы собирают, а не рвут.
- И что вы с ними делаете?
Я посмотрел внимательно ей в лицо, пытаясь понять, действительно ли это ее
интересует.
- Я их сушу,- ответил я, так ничего и не поняв.
- Сушите?- воскликнула она.- Как это?
- Ну как... Нанизываю грибы на тонкую прочную нить и подвешиваю в комнате.
- Правда? Вы не шутите? Нет?
- Нет, не шучу. А вы что, не знали, что грибы сушат?
- Впервые слышу.
Я пожал плечами, и мы двинулись дальше.
- Ну а потом?- спросила девушка.
- Что?- не понял я.
- Что вы делаете с грибами после того, как высушите их?
Я снова остановился.
- Я их ем.
- Едите?
- Ем.
- И что, это вкусно?
- Вкусно и питательно. Я вас как-нибудь угощу.
- Вы хотите угостить меня сушеными грибами?
- Вареными,- поправил я.- Я варю из них суп.
- Это интересно,- сказала она, испытующе глядя на меня.- Простите, а кем
вы работаете?
Я задержался с ответом на секунду, а потом легко произнес:
- Я работаю в космофлоте, вожу пассажирские корабли к удаленным планетам
солнечной системы.
Мне хорошо было известно, какое впечатление оказывает на женщин подобное
сообщение, но данный случай отличался от остальных. Девушка не раскрыла
широко глаза и не выказала никаких иных признаков восхищения - она
улыбнулась своей мягкой улыбкой и заключила:
- Я могла бы догадаться.
- Почему?
- Ну кто еще, кроме выпускников летной академии, умеет готовить грибы? Вы,
наверное, из любой травы сумеете себе еду приготовить?
- Ну, не из любой,- проговорил я, незаметно оглядывая кусты вокруг себя,-
но вот в этом, например, лесу не пропаду.
Нас действительно учили всяким таким штучкам, даже спецкурс был такой -
"Выживание в агрессивной среде".
- Все дело в сложившихся привычках,- продолжил я, припоминая лекции
двадцатилетней давности,- просто мы привыкли употреблять определенную
пищу, а на самом деле любое органическое образование содержит в себе запас
энергии. Даже эта трава способна утолить голод и поддержать силы.
- Вы не пробовали?
- Нет, не пробовал,- усмехнулся я.
Между тем мы вышли на открытое место. Впереди раскинулось перепаханное
поле, земля была выворочена толстыми пластами и жирно блестела на солнце.
- Вы же говорили, что дальше будет морковное поле?- Девушка закрылась от
яркого света рукой и смотрела на черную землю.
- А это и есть морковное поле. Только морковку давно уже собрали - в конце
августа. Вам надо было пораньше переехать в наш город.
- Раньше я не могла,- сказала девушка и опустила руку.- Ну что, пойдем
назад?
Я посмотрел вдаль, на черное поле, похожее на штормовое море, когда
поверхность его кипит и волны вздымаются и набрасываются друг на друга в
слепой ярости, в жестокой и бесполезной борьбе, потом увидел прозрачный
березовый лес на той стороне, в котором уже не было ни грибов, ни жарков и
ни того восторженного звона, какой бывает в пору цветенья.
- Пойдемте,- ответил я.
Мы развернулись и пошли в обратную сторону, по хрустящему ковру из колючих
рыжих иголок, мимо обуглившихся стволов деревьев, выстроившихся словно на
параде, под оранжевыми и красными факелами, среди невесомого прозрачного
воздуха, под синим небом и блистающим желтым диском, холодно пламенеющим
среди невыразимого спокойствия, необъятности и синевы. И вдруг я
почувствовал удивительное умиротворение. Мне подумалось, что ничто больше
не важно и ничего мне не надо от жизни, и что можно быть вполне счастливым
никуда не летая, не покоряя дальние миры и не рискуя ежесекундно жизнью, а
находясь здесь, на Земле, гуляя по ее бескрайним просторам, слушая шелест
ветра и ведя неторопливую беседу с незнакомой девушкой, нечаянно
встретившейся на пути, которую, кажется, знал всю жизнь...
В молчании мы прошли путь до города и остановились на развилке дорог. Мне
нужно было сворачивать влево, а девушка уже сделала несколько шагов по
дороге вверх. Мы смотрели друг на друга и не знали, что сказать.
- Хотите, я вас провожу?- наконец проговорил я.
- Нет, не надо.
- А вы придете завтра в лес?
- Не знаю, наверное...
Я оглянулся и посмотрел назад. Озеро лежало спокойно в своем удобном ложе,
поверхность его была удивительно ясной, и в ней отражались желтые и
багряные деревья на том берегу, и синее небо, и облачка у самого
горизонта... Все казалось пусто и безнадежно, как роскошный сад, навеки
оставленный своими хозяевами. "Как странно!- подумал я.- Когда мы были
там, все выглядело иначе".
- До свидания,- сказала девушка и пошла вверх по дороге.
- До свидания,- ответил я.- Приходите завтра!
- Хорошо, я постараюсь...
Я подождал, когда она скроется из вида, и направился домой.
Зайдя в квартиру, я постоял с минуту среди комнаты и вдруг хватил кулаком
по столу. Почему я так легко отпустил ее? Не проводил до дому, не спросил
даже имени? Она же сказала, что недавно сюда приехала, значит, ей нужна
помощь, самая элементарная: расставить вещи в квартире, подключить сложную
аппаратуру да и просто рассказать о городе, о том, какое это замечательное
место и как здорово, что она сюда приехала... Вдруг меня пронзило: а как
же Ира?! Но я тут же возразил себе: а что - Ира? Иры давно нет. Ира
погибла, а я должен жить... Но ведь это подло - так рассуждать! Ты
предаешь ее память! Ты клялся помнить ее всю жизнь!.. Но я и помню. Прошло
двенадцать лет, и не было дня, чтобы я мысленно не разговоривал с ней. И я
совсем не предаю Ирину, ведь ее нет!
На столике, на видном месте стояла объемная фотография моей жены. На
фотографии ей было девятнадцать лет, она стояла в легком сарафане под
жгучим солнцем среди яркой сочной зелени и счастливо смеялась. Она не
знала, что жить ей оставалось только шесть месяцев. Я взял фотографию и
поднес к лицу. Как странно, прошло столько лет, а она все смеется, все так
же счастлива и ничего не ведает о том, что ее ждет. Навеки
девятнадцатилетняя, навсегда красивая и смеющаяся. Мне открыто завидовали
товарищи, когда видели мою молодую невесту, мне говорили, что я недостоин
подобного счастья. И я с готовностью соглашался, потому что действительно
не понимал, как такая замечательная девушка могла полюбить меня. После
того, как я познакомился с ней, для меня словно перестали существовать
другие женщины, потому что невозможно было вообразить кого-то на ее месте.
И даже после гибели Ирины сердце мое было наглухо закрыто, и вдруг -
сегодняшняя встреча... Что это? Внезапная любовь? Или помутнение рассудка?
Потеря собственного "я", деградация личности?..
Я зажмурился и попытался вспомнить лицо незнакомки и увидел его вдруг
пугающе ярко и отчетливо, как будто наяву. Девушка смотрела на меня своим
загадочным взглядом, и столько глубины виделось мне в ее глазах, такое
обещание счастья, что я поспешно отогнал видение. Нащупал ручки кресла и
медленно опустился... Передо мной снова была комната, знакомые предметы
стояли на своих местах, и ничто не нарушало спокойствия и тишины. Но покой
этот теперь не успокаивал, и я не рад был одиночеству и неизменности
обстановки. Захотелось, чтобы пришел кто угодно в гости, нагрянули друзья
со смехом и беспорядочной и шумной суетой, и я бы шумел и веселился вместе
с ними, и рассказал, между прочим, о нечаянной встрече в лесу, о том, с
какой необыкновенной девушкой я познакомился и какие у нее удивительные
глаза. А друзья сочувственно кивали бы мне и делали понимающий вид. Мне
вдруг захотелось жизни! Настоящей, бурной жизни, которой я был лишен
столько лет. Но никто не придет ко мне в гости, потому что я отучил друзей
от этой привычки, и они ходят теперь в гости друг к другу, и вспоминают ли
меня?- скорее всего, нет.
Я глянул на часы - была всего половина пятого. Впереди целый вечер,
ужасный вечер ничегонеделанья, когда никого не ждешь и тебя никто не ждет,
потому что никому в целом мире ты не нужен. "И почему я не спросил ее
имя?" - спросил я себя в десятый раз.
Спокойствию моему с того дня пришел конец. Я больше не хотел спокойствия,
мне отвратительно стало сидеть без дела в ожидании неизвестно чего, мною
овладела лихорадка сродни той, что испытывают те непоседливые люди,
которых неугасимый огонь любопытства гонит и гонит вперед, для которых
неподвижность сродни смерти, а заточение на короткий срок в замкнутое
пространство есть пытка нестерпимая. Я испытал чувство полузабытое,
чувство, изведанное в юности, когда весь мир кажется одним громадным
чудом, составленным из бесчисленного множества маленьких чудес.
Промаявшись в четырех стенах пару часов, я надел куртку и вышел на улицу.
Я не обманывал себя - мне необходимо было увидеть девушку, встреченную
утром в лесу. Что я ей сказал бы, меня не занимало: казалось, стоит
увидеть ее, и нужные слова найдутся, и все образуется, придет в норму, в
устойчивое положение, которого я подсознательно давно ждал. Это было
влечение, которому невозможно было не подчиниться, и я оделся и пошел из
дома.
Конечно, я не встретил девушку в тот вечер. Ходил между домами и
вглядывался в лица прохожих, заходил в магазины, где толпились озабоченные
люди, возвращавшиеся со службы, взбирался на возвышенности и обозревал
окрестности, словно наблюдатель на своем посту. Это походило немножко на
игру, потому что я понимал, что вряд ли найду девушку среди этих каменных
джунглей, но не мог остановиться, и все ходил и ходил, пока не стемнело, и
улицы не опустели, и блуждание мое не потеряло всякий смысл. А когда на
город опустилась ночь, и высыпали звезды, Марс загорелся красноватым
светом, и Венера вспыхнула белым огнем на фоне почти осязательно темнеющей
синевы, и когда я представил там, среди этой черноты и этих звезд, летящий
по своей орбите Юпитер и его гигантские кольца, составленные из
невообразимого числа огромных ледяных глыб, то уже не захотел возвращаться
домой. Я вспомнил, как держал вахту среди этой черноты и сверкающей пыли,
как долгими ночами смотрел сквозь кварцевый экран на неподвижные звезды,
неизвестно кем и для чего зажженные в ночи,- и ощутил тоску по Космосу, по
великой бесконечности пространства, которой поражены все, кто хоть однажды
побывал наедине со Вселенной.
Бывают в жизни события внешне незаметные, неброские, но значение которых
для человека огромно. Как могучая полноводная река берет начало от
неприметного ручейка, затерянного среди каменных глыб, в густой траве,
скрывающей его от поверхностного взгляда, так потрясения и великие
перемены судьбы в лучшую или худшую сторону, если проследить их причины и
увидеть исток, берут начало от самых ничтожных и невидимых подчас
обстоятельств. Больше того, обстоятельства эти складываются до того
случайно, настолько бессмысленно, что можно прийти в отчаяние,
рассматривая причины, приведшие к трагическому или даже счастливому
финалу. Руководит ли нами Судьба - я не знаю. Скорее всего, нет. Ее
заменяет цепь событий, последовательных в своем соединении, но достаточно
случайных в момент зарождения этой цепи, и то, что мы принимаем за Рок,
является на самом деле его величество Случаем - божеством, по неведению
возведенным на чужой трон и настолько на чужом троне освоившимся, что
нужно теперь немало прозорливости, чтобы под величественными и подчас
пугающими одеждами увидеть его истинное и достаточно скромное лицо.
Случайна ли была моя встреча в лесу с незнакомкой? Как это могло так
случиться, что она переехала именно в наш город, именно в мой район, и
отправилась на прогулку именно этим сентябрьским утром? Именно эта
девушка, с первого взгляда поразившая мое воображение?!. Был ли в этом
перст Судьбы, или это есть невероятное стечение обстоятельств, сложение
той самой гармонии из хаоса условий и причин, какое бывает лишь однажды в
жизни и которое сродни самому высокому чуду? Сама по себе эта девушка
представлялась мне чудом! Я понимал, что она - обычный человек, такой же,
как и я и как миллионы других людей, и что ей присущи те же недостатки,
какие я находил у тысяч других женщин, что наверняка я обманываюсь на ее
счет и принимаю за истину иллюзию, которую сам же и создал для себя. Но я
не хотел прозревать, не хотел истины!- а я хотел остаться под обаянием
прекрасной иллюзии, под знаком чуда, хотел верить, что эта девушка не
такая, как все, что она неизмеримо выше всех и что она создана природой
специально для меня! Еще вчера мне казалось, что в жизни моей уже не будет
ничего такого, из-за чего стоило бы радоваться, и бороться, и готовиться к
подвигу. А сегодня я верил, что жизнь еще не закончена, и борьба еще
впереди, и возможно счастье, ведь мне всего только тридцать пять лет!
На следующее утро я снова был в лесу. Я поднялся раньше обычного и опять
шел в промозглом вязком тумане мимо углов строений, которые можно было
принять за грани сказочных дворцов, потом - по колено в мокрой траве,
минуя с одной стороны озеро, а с другой - притихшие цветочные поляны, пока
не вступил наконец под кроны деревьев, на ковер из рыжих иголок, по
которым так приятно ступать твердой подошвой. Солнце уже взошло, но его не
было видно из-за плотного тумана, и казалось, что никогда туман не
рассеется, и вечно будет так же холодно, мокро и серо. Но так всегда
казалось, и всегда туман расходился, выглядывало радостное солнце, и
становилось вокруг так хорошо, как бывает только ранней осенью, в период
короткого бабьего лета. Запахнувшись поплотнее в куртку, я стал терпеливо
дожидаться такой минуты, прохаживаясь вдоль аллеи и неизменно возвращаясь
к месту, на котором встретил девушку. Я почему-то не сомневался, что она
придет. Что давало мне такую уверенность? Трудно сказать. Но тут я
полагался больше на эмоции, надеясь и веря, что если уже повезло один раз,
то должно везти и дальше.
Когда девушка появилась, я сидел на земле, прислонившись спиной к дереву,
и смотрел на озеро. Солнце сияло ярко и всем своим ослепительным блеском
отражалось в воде, белые и желтые цветы на том берегу подняли отяжелевшие
головы и трогательно тянулись вверх, к свету. Я глубоко задумался и не
сразу ее увидел. Девушка подошла сбоку и остановилась, тень упала на мои
вытянутые ноги.
- Доброе утро,- произнес я, оборачиваясь и продолжая сидеть.- Вы все-таки
пришли!
На ней были черные брюки и вязаный пушистый свитер из толстой серой нитки,
сверху - белая нейлоновая куртка. Волосы образовывали сияющий нимб против
солнца, и я смотрел на этот нимб и чувствовал, как становится чудесно на
душе, и все вокруг делается неважным - деревья, цветы и озеро, а важно
лишь то, что стоит рядом чудесная девушка и смотрит на меня.
- Я ждал вас,- добавил я.
Девушка улыбнулась смущенно, потом посмотрела на озеро.
- Хорошо тут, правда?
Я все сидел и смотрел на нее, думая о странной власти, которую имела она
надо мной. Что бы она ни сказала и ни сделала, я заранее готов был
одобрить как самый правильный поступок.
- Ну что же вы сидите?- воскликнула она.- Мы пойдем сегодня гулять или нет?
Я торопливо поднялся.
- Конечно, пойдем! Сейчас...- отряхнул колени и бросил два взгляда по
сторонам, прикидывая, куда нам лучше направиться.- Может, пойдем в
березовый лес, про который я вам вчера говорил?
- Пойдемте.
Я протянул ей руку, и мы пошли, но я сразу же остановился.
- Простите, но думаю, самое время нам познакомиться. Меня зовут Андреем.-
Я отступил на шаг и склонил вежливо голову.- А вас?
- А меня - Ирина...
- Как вы сказали?- услышал я сам себя.- Вас зовут...
- Ирина!- повторила она.- Да что с вами?
- Нет, ничего, ничего...
Все краски разом поблекли, и сделалось холодно. Я провел рукой по лицу,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг