похоронное бюро заказало ему сделать покойной макияж. Родители сообщили
адрес и снова, понурив головы, сели у стола, на котором стояла фотография
их дочери.
Опять резко зазвонил телефон. В трубке два мужских голоса, взволнованно
перебивая друг друга, спрашивали все тот же адрес...
Служитель морга устало дремал, сидя на старом обшарпанном кресле.
Надвигалась полночь, и старинные часы, висящие на стене дежурной комнаты,
готовились отметить ее приход хриплым протяжным боем. За окном моросив
мелкий и нудный дождь, и брызги его, растекаясь по оконному стеклу,
наводили на служителя мрачные в меланхолические мысля о бренности всего
земного. Эти мысли усугублялись еще ощущением присутствия в зале за стеной
комнаты трупа молодой девушки, привезенного сегодня днем. Сейчас она
лежала, голая, отсвечивая мрамором кожи под нестерпимой яркостью
тысячеватнных ламп.
Дремота, однако, мало-помалу одолевала сторожа, и голова его начинала
свешиваться на грудь. В это время его ушей достиг странный скрежещущий
звук, как будто кто-то пилил железом по стеклу. Смотритель сбросил с себя
дремоту и подошел к окну. За стеклом бился большой черный нетопырь. Сторож
брезгливо поморщился и хотел было пойти дремать дальше, как вдруг его
правая рука помимо его воли протянулась и открыла форточку. Нетопырь с
пронзительным писком влетел в комнату и закружился под потолком, а затем
уселся на часы, сложил крылья, нахохлился и затих. Смотритель уселся
обратно в кресло и попробовал заснуть, но неведомая сила не давала ему
закрыть глаза и приковывала его взгляд к нежданному гостю.
И вдруг глаза нетопыря, дотоле полузакрытые, раскрылись. Смотритель,
чувствуя в теле странное оцепенение, сидел, застывший, не в силах оторвать
взгляд от глаз омерзительного создания. Почудилось это смотрителю или нет,
но глаза ночного летуна вдруг вылезли из орбит и начали с сумасшедшей
быстротой увеличиваться. Вот они превратились в два огромных огненных
круга, вот закрутились, рассыпая вокруг себя искры, и покатились по
комнате, обводя огненной ломаной чертой кресло со стонущим от страха
смотрителем.
- Спасите, горю, - хотел крикнуть несчастный, но его губы лишь слабо
шевельнулись, не издав ни звука...
* * *
В это время дверь морга тихо застонала, откликаясь на повеление
Ван-Хейлена открыться. Она судорожно напряглась, перекосилась и,
дернувшись, словно бы выплюнула массивный затвор.
- Когда-то меня научили понимать душу дерева, и с тех пор все вещи,
сделанные из него, подчиняются моим приказам, - улыбнулся Ван-Хейлен,
заметив изумленье своего спутника. - Я смотрю, в своей оккультной
лаборатории ты еще далек от подобных тайн.
Филипп смущенно развел руками. Ван-Хейлен покровительственно хлопнул его
по плечу и толкнул в услужливо открывшуюся дверь. Стараясь ступать как
можно тише, они стали красться вдоль стены к заду. Дверь зала оказалась
открытой, и глазам охотников за вампирами предстало удивительное зрелище. .
На столе посередине зала лежала голая девушка. На ногах у нее сидел
спиной к ним мужчина в старинном черном камзоле и неистово произносил
странные слова. Они гулко отдавались в ночном пространстве приюта для
мертвых и, превращаясь в маленьких нетопырей, кружились под потолком.
Внезапно мертвая девушка резко приподняла голову. Филипп услышал, как
заскрипели ее окостеневшие шейные мышцы. Мужчина в черном удовлетворенно
засмеялся и спрыгнул с ее ног на пол. Он стоял, делая руками мягкие зовущие
пассы, как будто приглашая труп встать и идти к нему. При этом губы его
продолжали произносить заклинания. Повинуясь его воле, труп девушки со
скрипом сел на столе и слепо стал нашаривать руками край стола. Затем труп
медленно сполз на пол, встал во весь рост и незряче, не открывая закрытых
глаз, стал подвигаться к зовущему. Тот вынул из кармана мели начертил на
полу морга квадрат, нарисовал на его углах непонятные символы.
- Пора... -шепнул Филиппу Ван-Хейлен.- Вступив в этот квадрат, она станет
зомби, послушной его воде. Ae уже ничто не спасет.
С этими словами спутник Филиппа направил перед собой осиновый кол,
который он сжимал в руках и бросился вперед. Нетопыри, увидев его, резко
вскрикнули и черной тучей закружились перед ним. Застигнутый врасплох,
колдун в черном камзоле оглянулся, и на его узком бледном лице отразился
ужас.
- Ван-Хейлен! - хрипло вскрикнул он.
- Дон Хуан! - проскрежетал в ответ рвущийся к нему сквозь тучу крылатой
нечисти его бывший соратник, а ныне смертельный враг.
Дон Хуан увернулся от нацеленного ему в сердце острия и, сбив с ног
Филиппа, выскочил в коридор, соединяющий зал с дежурной комнатой. Но тут же
вампир отшатнулся от бегущего на него, растопырив руки, пылающего с ног до
головы смотрителя. Дон Хуан кинулся обратно, но горящий смотритель, падая в
огненных корчах на пол, успел ухватить его сзади за камзол. Камзол
вспыхнул. Дон Хуан дико закричал. Ван-Хейлен подбежал к нему, схватил
вампира поперек туловища и бросил вниз головой в бочку с водой, стоящую в
углу зала.
Спасать смотрителя было уже поздно. Вместо него на полу кичилось в
последних судорогах нечто дотла обугленное, лишь отдаленно напоминающее
человека.
Через несколько мгновений Ван-Хейлен вытащил полузахлебнувшегося вампира
из воды и поставил перед собой, прислонив к стене зала. Дон Хуан очумело
моргал, с его полусожженного камзола ручьями стекала вода. Но его разум не
утратил остроты. Краем глава дон Хуан заметил сбоку от себя кнопку лифта и
нажал на нее, незаметно придавив плечом.
Ван-Хейлен, снова взяв наперевес орудие мести, отошел на десяток шагов от
стены, готовясь с разбега пропороть оборотня колом. Он резко
оттолкнулся-ногами от пола и ринулся вперед. Но в это время раскрылась
дверь лифта, и дон Хуан провалился в ее раскрывшийся зев. Он лихорадочно
нажал кнопку внутри лифта, и лифт взмыл вверх.
Ван-Хейлен, не успев остановиться, ставкой силой ударил колом в
закрывшуюся дверь лифта, что кол переломился пополам, а Ван-Хейлен,
отброшенный назад, упал на спину. Тотчас вскочив, он заметался в бессильной
ярости. Через полминуты в закрытое решеткой окно зала крепко стукнул крылом
большой нетопырь. Ван-Хейлен кинулся к окну и застыл, вцепившись в прутья
решетки побелевшими пальцами, с ненавистью глядя на нетопыря.
- Берегитесь! - хрипло заорал нетопырь. - Я натравлю на вас демонов. Я
впущу их в нее! Вы не справитесь с ними! Вам крышка!
Он взмахнул крыльями и исчез в ночном небе.
- Ничего, Ван-Хейлен, - стиснул Филипп плечо своего соратника. - Мы
доберемся до него. Ему не уйти от нас. Он не знает о существовании
некроскопа, незадолго до своей смерти изобретенного Профессором. С помощью
этого прибора мы вычислим его местоположение в любой точке пространства. А
сейчас скажи мне, можно ли оживить эту девушку? - Ван-Хейлен задумался.
- Есть способ, - сказал он наконец. - Мы должны найти одного старца,
которого я знал когда-то давно. Не сомневаюсь, что он жив, так как смерти
просто не за что его ухватить. Он святой. Если он сумеет очистить девушку
от дьявольской скверны, она вернется в мир.
Труп Терезы между тем продолжал стоять на границе магического квадрата,
вытянув руки вперед. Закрытые глаза трупа были зашторены длинными
ресницами. Сердце Филиппа мучительно поразила красота мертвой. Ее не по
девичьему паяные, с торчащими острыми сосками груди, мрамор безукоризненных
ног, оттененный на чуть впавшем животе сумасшедшей роскошью густейшего
меха. Слезы внезапно полились из глаз юноши.
- Ван-Хейлен! Она должна жить! Иначе я умру. - простонал Филипп,
вцепившись в руку своему соратнику.
Ван-Хейлен задумчиво смотрел на него. Раяодающаяся улыбка согревала
суровые черты его изможденного лица...
Глава четвертая
Перед великой битвой
На исходе этой же ночи помешавшийся Жофрэ Бомонд неистово бился головой в
резиновую стену палаты психиатрической клиники. Он не помнил, как ему
удалось отделаться от своей страшной спутницы, не помнил, как оглушил ее
ударом заступа, который он выхватил из рук мертвого Профессора, спрыгнув в
могилу. Подробности последующего безумного бега по ночному городу начисто
выпали из его памяти. Он не помнил, как ему крутили руки полицейские, как
подоспевшие врачи запихивали его, дико орущего, в машину неотложной помощи.
Ничего этого он не помнил.
Сейчас всем его существом владел безумный страх. Собственная тень
повергала его в судороги, од забирался под койку и лежал там тихо-тихо,
выжидая, когда-ее темный преследователь исчезнет. Но он не исчезал, был
рядом и душил Жофрэ безумием. И это было так страшно, что Жофрэ снова
вылетал из-под кровати и с разбега бросался головой в стену. Но стена не
хотела, чтобы он умер и мягко отбрасывала безумца назад.
В коридоре, у двери палаты, несли бессонное дежурство экстрасенсы его
резервного отряда. Во дворе, в парке, окружающем клинику, затаившись в
кустах, также сидело немало подчиненных Бомонда. Все они знали, что их
командир попал в дикий переплет и ждали любых неожиданностей. Врачи,
исполняя свои обязанности, ходили по коридорам клиники, но проникнуть в ту
ее часть, где находилась палата Бомонда могли только под надзором
охранников-экстрасенсов. По своему горькому опыту соратники Жофрэ знали,
что в этом мире нельзя доверять никому и даже иногда самому себе. Поэтому,
не обращая внимания на возмущенные протесты врачей, они зорко наблюдали за
ними. Их биоэнергетические рамки показывали приближение грозной
опасности...
И эта опасность уже приближалась к безумцу. По ночному городу, размазывая
по лицу струящуюся из раны на голове кровь, неистовыми прыжками неслась
зомби. Лохмотья ее платья раздувал ветер. Прыжки ее были неимоверно длинны,
она почти парила над асфальтом и, ведомая безошибочным чутьем, неуклонно
приближалась к цели.
Экстрасенс, охранявший вход в парк, был убит с хода ударом клыка в сонную
артерию. Проникнув в парк, зомби растворилась в серых предрассветных
сумерках и неслышно заскользила ко входу в клинику.
В это время в регистратуру клиники спускалась молодая медсестра, чтобы
найти регистрационную карточку на одного из больных. Войдя в регистратуру,
она стала копаться в картотеке, как вдруг услышала неподалеку лязгающий
металлический звук. Она насторожилась, но звук не повторился и она снова
склонилась над картотекой. Но смутное ощущение опасности не покидало ее.
Внезапно она оторвалась от карточек и взглянула в зеркало, висящее .на
стене. Глаза' ее расширились, и она дико закричала, увидев в зеркале
стоящую за ее спиной женщину с полуистлевшим лицом и космами седых,
свалявшихся от крови волос. Она заносила над головой медсестры тонкую
"металлическую цепочку. Крик девушки оборвался мгновенно, захлебнувшись в
муках удушья. Зомби с невероятной силой душила ее, накинув цепочку на шею
девушки. Через минуту все было ' кончено. Труп медсестры, остывав лежал на
полу регистратуры, а зомби с довольным урчаньем раздевала его.
- Сбросив с себя лохмотья, зомби надела на свои высохшие груди
бюстгальтер, снятый со своей жертвы, с томным стоном натянула на свои
костлявые ляжки голубые трусики медсестры и запахнулась в халат. Поглубже
надвинув на лицо колпак, зомби довершила свою экипировку. Потом она взяла
труп задушенной за ноги и отволокла за стеллажи. Покончив с этим, она вышла
из регистратуры и двинулась по лестнице, ведущей на второй этаж.
Экстрасенс, стороживший лестницу, был задушен на месте и затолкан вниз
головой в шкаф, стоявший на площадке второго этажа.
Сея вокруг себя смерть, зомби двигалась дальше, по-прежнему все вперед и
вперед, к своей последней зловещей цели, чуть слышно позвякивая цепочкой,
спрятанной в рукаве. Врач, сидевший в дежурной комнате и смотревший
телевизор, был задушен также, как и остальные, а затем закатан в ковер,
покрывавший пол и аккуратно сложен в угол комнаты. Затем страшная гостья
вооружилась" двумя шприцами и двинулась дальше по коридору.
Экстрасенс, дежуривший у палаты Бомонда, увидев медсестру, поднялся с
кресла и вежливо, но твердо загородил ей путь.
- Жофрэ только что успокоился и спит. Он и так уже перенасыщен
успокоительными лекарствами. Не надо пока его колоть. Пусть поспит, -
говорил он, внимательно присматриваясь к незнакомой безобразной медсестре.
- Пусть, - великодушно согласилась она и внезапным ударом, нанесенным с
нечеловеческой силой буквально размазала экстрасенса по стене. То, что
мгновение тому назад было человеком, сползло на пол, оставив на штукатурке
стены брызги мозга.
А в клинику уже врывались, держа в руках бешено вращающиеся рамки,
экстрасенсы. Подбегая к дверям палаты Бомонда, они услышали дикий, сразу же
захлебнувшийся крик. Через несколько мгновений они ввалились в дверь.
Задушенный Жофрэ лежал в постели. Его глаза были широко открыты, и в них
на всю длину были вколоты два шприца.
На подоконнике стояла только что вырвавшая решетку и высадившая раму со
стеклом зомби. Она готовилась спрыгнуть вниз.
Передний экстрасенс крепко выругался и выхватил пистолет. Услышав его
голос, зомби повернулась к ворвавшимся и жутко усмехнулась. Это была ее
последняя улыбка. Серебряная пуля попала ей точно в сердце. Зомби свалилась
на пол. Окружив ее, экстрасенсы с омерзением наблюдали ряд ужасных
превращений, происходивших теперь уже невозвратно уходящим в небытие
трупом. Он распадался, из него ползла зеленая сукровица, потом полезли
черви. Наконец он вспыхнул синим пламенем и, через минуту там, где лежала
зомби, чернела лишь кучка пепла...
* * *
В это время Филипп с Ван-Хейленом вносили тело Терезы в небольшую
сельскую церковь. Посередине ее покойницу ждал привезенный похоронным
агенством большой черный гроб, сделанный из мореного дуба. Положив мертвую
в гроб, Ван-Хейлен с Филиппом устало присели на ступень амвона. Первые лучи
рассвета уже окрашивали церковные окна.
- Сейчас ты можешь поспать, - сказал Ван-Хейлен Филиппу.- Днем сюда никто
не сунется.
- А ты? - встревоженно воскликнул Филипп.
- Мне пока не до отдыха, - ответил Ван-Хейлен, и суровая складка
прорезалась на его лбу.- Впереди великая ночь. Ночь ночей. Мы должны
выдержать схватку с тьмой, победить и спасти девушку. Я улетаю за ним.
- За кем? - спросил Филипп, чувствуя как озноб сводит его лопатки.
- За Изгоняющим Дьявола! - торжественно ответил Ван-Хейлен. - Без него мы
бессильны, с ним, как гранитная скала. Пока!
И Ван-Хейлен, крутанувшись на каблуках, исчез в рассветном воздухе.
Филипп, закрыв дверь церкви на засов, забрался в крышку гроба, лежащую на
полу, и сразу провалился в глубокий колодец сна.
* * *
Отец Киприан сидел за столом в своей монастырской келье, вникая в
мудрость пожелтевшего от времени манускрипта. На полках вокруг стояло
несколько десятков книг, переплеты которых тускло мерцали старинным золотым
тиснением названий.
Здесь был и трактат монаха-доминиканца Якова Гогстратена "Как тяжело
грешат ищущие спасения в чародействе", и труд Петра Апонского "Элементарная
магия", и глубокомысленная "Книга Моисея и тройное адское принуждение", и
написанные с невероятной силой убежденности одним древним
монахом-бесоборцем "Могучие заклинания адских духов", а также "Практическая
инструкция по принуждению духов к служению людям". Бросалось в глаза и
знаменитое сочинение Инститора и Якова Шпрингера "Молот ведьм". Грузные
трактаты Агриппы Неттенгеймского соседствовали с проницательными трудами
Ансельма Парнезанского и Рогерия Бакона. Универсальный труд серафического
доктора Иоганна Бонавентуры "Путеводитель ума" подпирал "Сумму теологии"
Фомы Аквинского, а та в свою очередь "Дорогу в небо" Лонцкранны. Взгляд
заинтересованного посетителя нашел бы здесь и благородную книгу Фомы
Кемпийского "6 подражаний .Христу" и многое-многое другое, не менее
уникальное и доступное лишь очень углубленному и светлому уму.
Рядом с отцом Киприаном сидела, положив ему голову на колени, большая
черная собака. Внезапно шерсть на ее спине встала дыбом, и она глухо
заворчала. Отец Киприан поднял голову от книги и увидел, что перед ним
появился невесть откуда взявшийся человек странного вида с сосредеточенно и
страстно горящим взглядом. Он был бос, лохмотья старинного камзола едва
прикрывали его исхудалое тело.
Отец Киприан, привыкший бороться с демонами в любых обличьях, уже хотел
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг