сотворить в воздухе магический знак Соломона, но пришелец умоляюще сложил
руки и внезапно встал перед отцом Киприаном на колени.
- Не гони меня, святой отец. Я - Ван-Хейлен, с которым ты немало
повозился в былые времена, взываю к тебе о помощи, - произнес он
прерывающимся от волнения голосом.
- Ван-Хейлен... - пробормотал отец Киприан, припоминая, и вдруг, вскочив,
гневно ударил кулаком по столу. - Нераскаянный нечестивец, великий грешник,
как ты смел явиться в мою келью?! От тебя несет адом!
- Выслушай меня, святой отец, - молил Ван-Хейлен, и крупные слезы
внезапно полились из его глаз.
Пораженный его слезами, отец Киприан опустился на стул и сделал ему знак
говорить.
- Да, я грешник, - сокрушенно признал Ван-Хейлен, - да, на моей душе
много крови и преступлений. Ведь это я был первым помощником дона Хуана и
ближайшим другом Дракулы, ведь это я, перекинувшись волком, бегал с
Ликантропом около деревень, загрызая доверчивых женщин, ведь это я сеял
клыками вампиризм по всему свету. Это продолжалось бы до сих пор, но я
полюбил. Она была совсем юная и доверчивая, из простой крестьянской семьи.
Я приходил к ней по вечерам, и мы подолгу сидели над туманящейся рекой,
вдыхая аромат вечерних лугов. Голова моя лежала у нее на коленях, она нежно
перебирала мои волосы и говорила ласковые, еще ни разу не слышанные мною
слова. Тогда я впервые узнал счастье любить.
Но меня выследил вездесущий Ликантроп и донес дону Хуану. И вот однажды,
когда я пришел на условленное место, моей любимой там не оказалось. Она
исчезла навсегда. Позже я узнал, что ее похитили оборотни по приказу дона
Хуана и заживо сожгли во время черной мессы, а дон Хуан лично поджигал
костер.
С тех пор пепел моей сожженой любви стучал в мое сердце ночью и днем. Я
начал вести против дона Хуана тонкую и глубоко потаенную интригу, в
результате которой мне удалось упечь его в ад, в третий блок. Но там он
пробыл недолго. Мерзавец уговорил чертей-эротоманов выпустить его,
обязавшись поставлять им с золой дпя пыток юных красивых девушек, сначала
запутав их в своих нечистых сетях. Йорик выпустил его. Я узнал об этом лишь
тогда, когда вампиры схватили меня и тайно отправили в третий адский блок
на место дона Хуана. Это было сделано в обход трибунала под
председательством Ночного Дедушки. Там я и мучился целых сто лет в
невообразимых чудовищных пытках. Боясь разоблачения, Йорик терзал меня
особенно изощренно.
Меня утешало то, что я успел передать списки тайных захоронений вампиров
правительствам ряда стран. Представляю, какая работа закипела вдруг на
спокойных заброшенных кладбищах, как корчились в разрытых могилах
вурдалаки, чувствуя приближение к своим сердцам заостренных осиновых
кольев.
При этих словах глаза Ван-Хейлена полыхнули мстительным огнем, и он
злорадно улыбнулся страшной улыбкой висельника.
- Но мне удалось совершить побег из ада, и вот я стою перед вами, -
продолжал Ван-Хейлен. - Над душой моей тяготеет черная ночь прошлых грехов,
впереди же светит тоненький лучик надежды. Я поклялся спасти от ада девушку
по имени Тереза. Ее укусил дон Хуан, иона умерла. Сегодня ночью в нее
вселятся демоны, и душа ее погибнет навсегда. Прошу вас, отец Киприан,
помогите. Битва будет неимоверно трудной. Дон Хуан поклялся призвать на нас
все силы зла. Без вас нам не справиться. Если нам удастся спасти девушку, я
могу спокойно уйти в небытие. Ведь мою погибшую любовь тоже звали Тереза...
Отец Киприан молчал, явно тронутый речью Ван-Хейлена, и задумчиво
поглаживал голову умной собаки, преданно смотревшей на него.
- Все же на твоей душе слишком много грехов, - наконец произнес он, как
бы внутренне борясь с самим собой. - Помнишь, какой подвох учинили
когда-то, вы с Дракупой паломницам, шедшим в наш монастырь? Вы завлекли
несчастных доверчивых женщин в замок Дракулы и заразили их вампиризмом. А
случай, когда ты загрыз в лесу бедного монаха-проповедника? Согласись, что
это нелегко забыть, а тем более простить.
Судорога прошла по лицу Ван-Хейлена...
- Клянусь тебе, святой отец, я задерживаюсь этот день на земле,
оскверненной моими прошлыми грехами, лишь для спасения девушки и для
отмщения дону Хуану. Я надеюсь, что в эту ночь произойдет и то и другое. И
я, наконец, смогу спокойно уйти в небытие.
Отец Киприан внимательно посмотрел на Ван-Хейлена, и понемногу черты его
нахмуренного лица разгладились.
- Хорошо, - сказал он. - Мне нужно собрать все необходимое для борьбы с
тьмой, а ты покуда ступай в монастырскую трапезную, подкрепись, а потом
отдохни. Если любопытствуешь, служки покажут тебе монастырь. А то, что им
запрещено показывать гостям, покажу тебе я.
Произнеся эти загадочные слова, отец Киприан дернул за веревку звонка и
передал Ван-Хейлена вошедшему служке с наказом хорошенько накормить и
напоить гостя.
* * *
Солнце уже начинало клониться к вечеру, когда Ван-Хейлен, крепко заснувший
в монастырской келье, проснулся от чьего-то мягкого прикосновения. Перед
ним стоял отец Киприан, держа в руке большой, расшитый крестами, мешок. .
- Я готов, - просто сказал он вскочившему с ложа Ван-Хейлену.
- Тогда летим! - воскликнул Ван-Хейлен, но старец движением руки
остановил его.
- Я размышляло твоей судьбе, - сказал он, - и, памятуя о твоем желании
уйти в небытие, у меня есть для тебя одно предложение. Поверь, что это не
самый худший вариант решения твоей судьбы.
И отец Киприан пошел к выходу из кельи, жестом пригласив Ван-Хейлена
следовать за собой.
- Кстати, осмотрел ли ты монастырь? - спросил он Ван-Хейлена, когда они
вышли из кельи в монастырский коридор.
- Нет, отец Киприан, - смущенно сознался Ван-Хейлен. - Я не достоин
ступать по тем плитам, по которым ходило столько Прекрасных и возвышенных
душою людей. Одна мысль об их духовном подвиге повергает меня в трепет.
- Что ж, похвальное смирение, - одобрил отец Киприан, с доброй улыбкой
глядя на своего спутника.- Но со мной тебе все же придется прогуляться.
Сейчас мы спустимся с тобой в подземелье монастыря. При этих словах
Ван-Хейлен нервно поежился, но переборол себя и, твердо ступая, пошел за
отцом Киприаном по лестнице, ведущей в подземные покои монастыря.
Вскоре они очутились в небольшом помещении, в стенах которого был
выдолблен ряд вертикальных, закрыты" толстым стеклом ниш. Отец Киприан
подошел к одной из них и включил электрическую лампочку. Внутренность ниши
мягко осветилась. Пораженный Ван-Хейлен увидел за стеклом смотрящие на него
широко раскрытые глаза вмороженного в лед человека.
- Здесь заморожены раскаявшиеся грешники. Грехи их были безмерно велики,
а тьма. так крепко всосалась в их кровь, что даже круглосуточные молитвы не
смогли полностью выгнать ее из их жил. И тогда они решили выморозить из
себя беса великим холодом. Их решение было Добровольным. Их грешные души
остались при них. Они будут находиться здесь до второго пришествия Христа.
Адские силы не властны над ними. Думаю, для тебя это будет наилучший
вариант. Ты уже достаточно страдал, чтобы снова испытывать прелести
третьего блока.
Ван-Хейлен, плача от радости, склонился к ногам мудрого старца:
- Благодарю тебя, святой отец, мне больше нечего желать. Завтра утром,
перед тем, как встанет солнце, я хочу навеки застыть здесь.
- Я буду молиться за тебя и надеюсь, что мое заступничество смягчит к
тебе Спасителя, - горячо пообещал отец Киприан. - Ну, а теперь в путь!
И они растаяли в воздухе.
Когда они прибыли на место, Филипп возбужденно метался по церкви, с
нетерпением ожидая возвращения Ван-Хейлена. Увидев рядом с вернувшимся
величественного старца, он упал на колени и горячо поцеловал ему руку.
Взглянув в глаза юноши, старец понял, что творилось в его душе.
- Встань, сын мой, - торжественно произнес он. - Не бойся, мы спасем ее!
Слезы восторга и благодарности застлали взгляд Филиппа.
- Милые мои! - воскликнул он от всего сердца. - Я тоже хотел бы внести
свою лепту в будущую победу над врагом рода человечьего. Ван-Хейлен, мы еще
успеем слетать в лабораторию оккультных наук и принести оттуда спрятанный в
тайнике некроскоп. Он поможет нам.
- Ну, что ж, - согласился отец Киприан, - слетайте. Я не особо доверяю
современным новинкам, но думаю, что обладание этим прибором внушит тебе
спокойствие духа во время битвы с демонами. И Филипп с Ван-Хейленом
улетели.
Через несколько мгновений стремительного лета в пространстве их взглядам
предстала разгромленная лаборатория. Все было разбито, поломано,
перевернуто вверх дном.
- Я смотрю, дон Хуан со своими соратниками уже побывал здесь, - горько
усмехнулся Ван-Хейлен.
Но Филипп, не обращая ни малейшего внимания на разгром, прошагал в
маленькую комнату, служившую раньше кабинетом Профессору, и нажал едва
заметную выпуклость на стене. Открылся тайник. Сунув туда руку, Филипп
вынул саквояж и, заглянув в него, довольно произнес: - Прибор здесь.
Не теряя времени, они пошли к выходу из лаборатории, по пути заглядывая в
боковые комнаты. Всюду был хаос разрушения. Внезапно Филипп вздрогнул и
отшатнулся. В маленькой комнате, той самой, где он вызвал из ада душу
Ван-Хейлена, висел на крюку от люстры труп женщины, зажав между почерневших
iy6 алый розан прокушенного языка.
- Луиза... - ошеломленно пробормотал Филипп. Заметив приколотый к платью
удавленницы листок бумаги, он подошел к трупу и вслух прочитал записку.
"Дорогой Филипп, - было написано в ней. - Я добровольно накладываю на
себя руки, не в силах вынести мук совести. Это я погубила жену Профессора
по тайному заданию ассоциации вампиров, сделав так, чтобы она осталась
наедине с вызванным ею доном Хуаном. А значит, это я виновата в
сумасшествии Профессора. За все это дон Хуан обещал мне много золота, но
обманул меня. Узнав от вампиров историю Ван-Хейлена, я попыталась отомстить
дону Хуану, специально ставя тебе на стол орхидеи, запах которых помог тебе
вызвать душу Ван-Хейлена. Я надеялась, что ты поможешь ему, и вы справитесь
с доном Хуаном. И вот сегодня я узнала о трагической гибели Профессора, а
налетевшие во время моего дежурства вампиры разгромили лабораторию. Я
ухожу из жизни, не дожидаясь разоблачения и заслуженного наказания.
Прости меня, если можешь!"
- Я прощаю тебя, Луиза, - печально произнес Филипп.
- Проклятый изверг! Все живое гибнет, соприкоснувшись с ним! - горько
воскликнул Ван-Хейлен, яростно потрясая сжатыми кулаками.
У выхода чудом остался один исправный телефон, по которому Филипп
сообщила полицию о погроме в лаборатории, не уточняя, кто звонит. После
этого он еще раз окинул грустным взглядом место своей недавней работы,
обнял за плечи Ван-Хейлена, и они помчались обратно, провожаемые последним
лучом заходящего солнца.
Глава пятая
Изгоняющий Дьявола
И приблизилась, и встала у дверей ярко освещенной десятками свечей
церкви великая тьма...
Рядом с гробом Терезы чернел на каменных плитах вычерченный отцом
Киприаном магический круг. Он должен был защитить заклинателя и его
помощников от буйства демонов. Состоял он из трех замкнутых, включенных
друг в друга кругов: внешнего, среднего и. внутреннего. Средний круг был
разделен на девять равных частей: в первой, обращенной на запад, было
написано тайное название часа, выбранного для заклятия демонов, а, именно,
первого часа после полуночи, во вторую часть круга было вписано имя демона
этого часа, в третью - характер этого демона, в четвертую - имя демона
этого дня, в пятую - тайное название времени года, в шестую - имена демонов
этого времени года, в восьмую - имя земли в это время года, в девятую -
имена солнца и луны, какие имеют они в это время года по магическому
календарю.
Внешний круг был разделен на четыре равные части, и в этих частях,
обращенных строго на четыре стороны света, были написаны имена демона
воздуха, главного в этот день, и его четырех слуг.
Внутренний круг был разделен на четыре части, и в них были вписаны вечные
имена божества: Адонаи, Блох, Агла, Тетраграмматон.
Пространство внутри трех кругов, где должны были поместиться
бесо6орцы,было разделено крестом на четыре сектора, а вне кругов, на
четырех сторонах света были вычерчены отцом Киприаном пятиугольные звезды,
Проверив еще раз правильность расположения кругов, отец Киприан развязал
свой мешок и вручил своим помощникам белые одежды, наподобие хитонов,
перехваченные в талиях широкими поясами. На головы им он надел островерхие
уборы с написанными на них особыми молитвами. Ноги их остались босыми.
Затем Филипп и Ван-Хейлен прочли вслед за отцом Киприаном установленную
подготовительную молитву: - По-заслугам твоих ангелов. Господи, облачаюсь в
одеяние спасения, дабы то, что желаю, мог я привести в исполнение.
Окончив молитву, отец Киприан сделал им знак стать в отведенное для
каждого месте и, вытащив из мешка два жезла с металлическими наконечниками,
торжественно вручил их Филиппу с Ван-Хейленом. Затем он накинул на плечи
плащ с вышитыми крестами и вынул из мешка последнее, что там было: длинный
бич с рукояткой в форме креста.
Все это было проделано как раз вовремя, ибо на церковь стремительно
накатывалась полночь.
Приход ее возвестил удар, потрясший церковь до основания. Затем
послышался жуткий, все возрастающий визг, как будто тысячи пил неистово
скребли по стеклу. Внезапный порыв ледяного, пахнущего серой ветра вздыбил
одеяния бойцов. Пламя свечей заметалось, по стенам церкви побежали мрачные
тени.
Филипп поставил на пол у своих ног некроскоп, который он держал под мышкой
и, щелкнув тумблером, включил блок питания приора. Через несколько
мгновений он поднял от экрана прибора к отцу Киприану остановившиеся глаза.
- Это невероятно... - с трудом выдавил он из себя. - Их легионы. Их тьма
египетская. Даже такой точный прибор, как некроскоп, не может их сосчитать.
И они приближаются!
Между тем визг все усиливался. У Филиппа заломило в ушах.
Раздался второй громовой удар, и по стенам церкви побежали огненные
извивающиеся змейки.
- Это саламандры, - пояснил отец Киприан. - Первые вестники надвигающейся
бури.
Саламандры постепенно, танцуя, сползали на пол и бились вокруг
магического круга, но не могли проникнуть внутрь его.
Раздался третий удар, как будто огромный небесный молот ударил по
земле-наковальне, и запертая дверь церкви сорвалась с петель. В церковь
ворвались непомерные полчища демонов. Здесь были суккубы и инкубы всех
родов и размеров, фантастические монстры с головами животных и телами птиц,
страшные змееподобные исчадия болот, ищущие нервно пульсирующими жалами
тела жертв и совсем уж бредовые, запретные порождения нечеловеческой,
потусторонней, в корне вывихнутой фантазии.
Пропустив в церковь дона Хуана с его соратниками, отец Киприан поднял
правую руку и с сокрушающей силой ударил бичом по плитам у двери, как бы
проводя незримую черту и отсекая ворвавшихся от неисчислимой демонической
силы, беснующейся снаружи церкви.
И вдруг наступила тишина. Такая полная, что даже было слышно, как,
потрескивая, оплывают свечи. Затем раздулось низкое рокочущее пение. Филипп
догадался, что демоны начали черную литанию. Напев поднимался, как вой. В
клокочущих словах было что-то беспредельно древнее и неизбывно страшное для
людского слуха.
Ван-Хейлен, услышав пение, насторожился и страдальческая улыбка исказила
его лицо. Он узнал этот напев. От нега пахло адом и пламенем жаровень.
Внезапно пение резко оборвалось, раздался мощный гуд, и церковь опустела.
Лишь в углу радостно скалились дон Хуан с вампирами.
- Они вошли в нее,- спокойным голосом сказал отец Киприан, указывая
крестообразной рукояткой бича на грудь девушки.
Филипп не спускал остановившегося взгляда с тела Терезы. Оно на глазах
разбухало, словно распираемое изнутри демонской силой. Вдруг, словно
подброшенный невидимой пружиной, труп взлетел в воздухи неподвижно повис в
нескольких метрах от пола. Затем мертвая заговорила мужским грубым голосом.
- Демоны, сидящие в ней призывают к себе Искусителя, - тревожно пояснил
отец Киприан, напряженно вслушиваясь в прерывистое бормотание усопшей.
Побледневший Филипп в полнейшей тишине хрустнул пальцами.
- Я попробую сбить его при выходе из гиперпространства, - взволнованно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг