Эгин буквально топил жену харренского сотинальма в колдовском омуте своих
расширившихся зрачков. И был вынужден признать, что Далирис не из тех,
чьим мнением легко манипулировать.
- Скажите, знает ли о глиняных людях Еля? - спросила Далирис шепотом.
- Нет. Ни Еля, ни кто иной не знают об этом. Но если вы решитесь убить
меня, о глиняных людях узнают все - от гнорра Свода Равновесия до актеров
Волшебного театра Ита.
С черными, крашеными космами, уложенными в неряшливую прическу, в своем
черном платье с высоким кружевным воротником, семидесятилетняя Далирис
была похожа на самку паука-пустынника, принявшую человеческое обличье.
- Вы хотите, чтобы я расплатилась с вами за желтого грифа тем, что я знаю?
- Да.
- Хорошо. Когда вы принесете мне птицу, я расскажу вам все.
- Мне нравится ваша рассудительность, госпожа Далирис. Но я хотел бы
получить аванс.
- Аванс?
- Именно так. Скажите мне, как вы сделали Елю, и я принесу вам грифа в
ближайшие четыре месяца.
- Что за вздор? Вы предлагаете мне расплатиться за товар, который я еще не
держала в руках! - возмущенно воскликнула Далирис.
- Нет. Я предлагаю вам поверить мне. Вы должны войти в мое положение. У
меня не будет причин идти на риск ради желтого грифа, поскольку я знаю
наверняка: когда я принесу его вам, вместо платы я получу отравленную
стрелу в спину.
- Вы проницательны, милостивый Эгин окс Сур. Пожалуй, я так и сделала бы,
ведь это - очень разумно.
- Это не очень разумно и вдобавок подло. Поэтому, если вы хотите самку для
Короля Лазури, вы должны открыть мне свой секрет сейчас. Обещаю вам, я
принесу птицу.
- А где гарантии?
- Никаких гарантий нет. И быть не может.
- Хорошо. Мое земное время истекает, я скоро умру, - вдруг сказала
Далирис, ее лицо стало похоже на бронзовую маску из древнего могильника. -
Пожалуй, это единственное, что заставляет меня поступать так, а не иначе.
Дайте мне клятву - клятву на крови, что вы не обманете меня, и вы получите
свой аванс.
Эгину стало немного страшно - "клятв на крови" он не давал никогда в
жизни, хотя и знал, что в безумной Харрене каждая вторая сделка
скрепляется именно так. Что-то в этой клятве было жутковато-архаическое,
правдивое, злое.
Но отступать было некуда - он и так вел торги на грани блефа. Эгин вынул
"облачный" клинок из ножен и надрезал себе мизинец. Кровяная капель
застучала о мраморные плиты зала.
- Да обернутся моя кровь огнем, мои глаза - гноем, а мои кости - известью,
если я нарушу клятву, данную госпоже Далирис, - медленно произнес Эгин.
За занавешенными окнами прогрохотал немыслимый зимой гром. Далирис
обернулась к окну и удовлетворенно причмокнула.
- Ваша клятва принята, любезный окс Сур. А теперь слушайте. Я не могу
сделать глиняного человека сама. И я не могу научить вас этому, поскольку
сама не умею. Елю, мое весеннее солнышко, сделал для меня странствующий
маг, имя которого я буду вспоминать добрым словом и на смертном одре -
Адагар. Где его найти я не знаю. Но, чтобы не показаться вам обманщицей,
скажу - мне известно, что он жив, и что отыскать его возможно. О том, где
сейчас Адагар, знает любой из странствующих магов Круга Земель. Вам
достаточно найти такого странника и спросить его об Адагаре.
- Но где искать этих странников?
- Смешно слышать такой вопрос от человека, знающего магию, - фыркнула
Далирис. - Для этого вам нужно оказаться в Тардере. Выйдите на площадь
Мясников в ночь на следующее новолуние. Присмотритесь хорошенько. И вы
узнаете странствующего мага.
- Но как? Как я его узнаю? На нем что - будет черный плащ до земли, колпак
звездочета и посох, изогнутый пьяной змеей? - Эгин откровенно
иронизировал. Он знал - если настоящий, матерый маг не хочет быть
узнанным, его не то что отличить от обычного человека, но и увидеть-то
практически невозможно.
- Узнать странника как стакан воды выпить. Уверена, тот, кого вы встретите
в Тардере на площади Мясников, окажется вашим старым знакомцем...
И Далирис снова рассмеялась своим резким, кашляющим старушечьим смехом. Ее
"пес" выразил сорадование хозяйке заливистым воем из-за дивана.
3
Вечерело, но Тардер, казалось, не замечал смены времени суток. Народу на
улицах меньше не стало - по крайней мере, так показалось Эгину.
Пятиугольная площадь или, как назвала ее Далирис, площадь Мясников в этом
смысле не представляла собою исключения.
Она располагалась в самом центре харренской столицы и была окружена
плотным кольцом лавок, из которых лишь одна пятая имела отношение к
торговле мясом. Остальные сбывали что попало - от сукна до лекарств и
бакалеи.
Вывески и гербы лавок, подсвеченные масляными фонарями, выглядели довольно
привлекательно. И покупатели, которые приходили на площадь не столько
чтобы купить, сколько чтобы развлечься перед сном, позволяли себя привлечь
- насмотревшись на шелка и кружевные воротники, они усаживались на крыльцо
лавки продавца амулетов и, отдохнув, шли прицениваться к ювелиру...
Да и на самой площади даже в сумерках шла торговля - торговали сладостями
и подогретым вином, женщинами, вялеными фруктами и первыми цветами -
бело-зелеными подснежниками, привезенными с юга, мальчиками, сыром,
который в Харрене заведено подавать к вечерней дружеской трапезе, и даже
дым-глиной.
Эгин впервые видел дым-глину, так сказать, "в свободной продаже". В Варане
распространение этого дымотворного зелья, которое представляло собой смесь
растертых в пыль минералов и экстракта из водорослей и грибов, обладающих
дурманящим действием, каралась смертью. Уличенного в торговле "дым-глиной"
преступника бросали в подвал с гадюками - редкий случай, когда власти
находили уместным разводить такую дорогостоящую канитель ради наказания
ослушника, которого можно было бы и просто повесить. Значит, по мнению
вдохновляемых Сводом Равновесия законодателей Варана, в дым-глине было
нечто выходящее из ряда вон, сверхопасное.
Эгин подозвал торговца. Он долго ощупывал крошащийся катышек серо-зеленого
цвета, который был величиной с каштан. Потом не удержался - и купил. Уж
очень ему хотелось взглянуть на этот крамольный сильнодействующий дурман
при свете дня. Пробовать дым-глину в намерения Эгина не входило.
Торговец сразу догадался, что имеет дело с новичком и, подозревал Эгин, не
упустил случая подсунуть ему подделку. Эгин расплатился и спрятал кулечек
в сарнод - в конце концов, ему было плевать - ему нужно было всего лишь
чем-то себя занять, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Мало
ли, сколь долго ему придется дожидаться странствующего мага на этой
площади. Возможно - до рассвета. Не исключено даже, что Далирис обманула
его. И тогда вся эта затея - полная бессмыслица.
Гнетущий колосс башни Оно, о которой виршей было сложено не меньше, чем об
Элиене Звезднорожденном, был виден в Тардере отовсюду. В том числе - и с
площади Мясников. Эгин так долго пялился на эту трижды священную
постройку, ошиваясь вдоль прилавков, что у него началось легкое
головокружение.
Он снова принялся разглядывать покупателей и торговцев - ни одного
знакомого лица. Ничего, что намекало бы на принадлежность человека к клану
странствующих магов.
Конечно, ожидать, что вдруг появится некто с деревянной табличкой, на
которой вырезано что-то вроде "Я - странствующий маг", со стороны Эгина
было наивно. Но он все-таки не терял надежды на то, что Пестрый Путь
каким-то чудом вынесет его к искомому человеку. Ведь привел же он его
некогда к Убийце Отраженных?
Через полтора часа хождений по площади Эгин почувствовал, что нешутейно
устал. Он решил последовать примеру жителей столицы - купил у разносчика
чашку подогретого вина и уселся на ступени какой-то запертой лавки. Если
уж ждать - то ждать сидя.
Мимо него проплывали молодые харренские офицеры, вежливо придерживая за
край вышитых поясов своих дам, прически и одежда которых свидетельствовали
о пошатнувшихся моральных устоях. Медленно фланировали состоятельные
горожане почтенных годов, пришедшие сюда со своими содержанками, которым
неймется показать соседям новые платья. Пробегали крикливыми табунцами
мальчишки-голодранцы в расклеивающихся башмаках, выпрашивающие у чужаков
вроде Эгина подачку, а у торговцев - черствый крендель... Но ни одного
странствующего мага не прошло мимо Эгина!
Приближалась полночь. Народа на площади становилось все меньше.
Торговцы, позевывая в ладонь, сворачивали свои прилавки и складывали товар
на тележки, в которые же сами и впрягались.
Лавочники тушили фонари над дверьми и подсчитывали барыши за спущенными
шторами. Вино, в очередной раз купленное Эгином, оказалось совсем
холодным. А он все сидел и ждал.
Наконец, рынок опустел почти полностью. Лишь две лавки в ряду напротив
Эгина оставались освещенными.
"Духи. Лекарства. Притирания. Ничего не теряешь" - было написано на одной.
"Корм для певчих птиц. Поют, как заводные" - гласила надпись над крыльцом
другой.
Когда же покровитель певчих птиц с внушительным брюшком вышел на крыльцо,
чтобы потушить свет, Эгину стало совсем тоскливо. Что ж теперь - сидеть на
этой опустевшей, темной площади до утра?
Не успел Эгин допить свое вино, как пришел черед лавки аптекаря.
Сначала свет погас в небольшом окошке, заставленном пузырьками из мутного
стекла, а затем на крыльце появился и мальчик - видимо, слуга или, скорее,
ученик аптекаря.
Скучающий Эгин воззрился на ученика со своего отдаления - уж очень
интересно ему было, как такой малыш дотянется до фонаря, висящего под
самой крышей.
С вялым интересом он наблюдал, как ученик аптекаря возился с длинным
шестом, конец которого был увенчан внушительным крюком. Возился, впрочем,
без особого успеха - крюк никак не хотел цепляться за дужку фонаря, то и
дело соскальзывая вниз.
Эгин хотел уже покинуть свое место и пройтись по площади, размять ноги,
как вдруг с некоторым запозданием сообразил, что тот человечек, которого
он принял за мальчишку-ученика, на самом деле не мальчик, а лилипут - уж
очень непропорционально большой была его голова, уж очень не
мальчишескими, а, напротив, выверенными и усталыми были его движения.
"Аптекарь-карлик? Что, нынче у всех карликов Севера в моде одно -
содержать аптеки?" - спросил себя Эгин, которому вдруг вспомнилось, что
тот аптекарь, у которого он пытался купить перо птицы Юп, тоже был
лилипутом. Как вдруг его осенило...
Он летел через опустевшие торговые ряды со скоростью зачуявшей зайца
гончей.
Дважды он поскальзывался, наступив ногой на гнилую дынную корку.
Под подошвами его башмаков хрустела ореховая скорлупа и черепки,
разлетались вдребезги схватившиеся ледяной коростой лужи.
Больше всего Эгин боялся, что карлик, которому все-таки удалось снять и
затушить фонарь, сейчас зайдет в свою лавку и закроет дверь на засов.
Потому что в этом случае за то время, пока Эгин обежит каре плотно
пристроенных друг к другу домов, образующих Пятиугольную площадь, аптекарь
уже успеет выйти через черный ход - и, не ровен час, Эгину придется ждать
его появления до завтрашнего утра. Если он вообще появится на площади
Мясников до следующего новолуния!
Кричать аптекарю что-нибудь вроде "Э-ге-гей! Погоди!" Эгин раздумал,
поскольку боялся, что тот испугается и скроется за дверью даже раньше, чем
сообразит, кто и зачем его зовет. Про пугливость лавочников в его родном
Варане ходили анекдоты.
Эгин схватил карлика за полу кафтана в тот момент, когда он уже входил в
темный проем двери.
- Постой. Пожалуйста, подожди, - прошептал запыхавшийся Эгин.
Аптекарь вздрогнул, но, быстро взяв себя в руки, с достоинством обернулся
и смерил Эгина таким пронзительным взглядом, что тот невольно отпрянул.
Конечно, это был он - тот самый морщинистый старичок, чья макушка не
доходила Эгину до пояса. Тот самый, что некогда в Нелеоте предлагал ему
духи "Южный букет" за тридцать золотых авров... "Неужели это и есть
странник?" - ужаснулся Эгин.
- Чего тебе, юноша? - карлик, казалось, совершенно не узнавал его.
- Мне следует... то есть мне нужно... задать тебе один вопрос, - с трудом
из-за сильнейшего волнения подбирая харренские слова, сказал Эгин.
- Лавка закрыта. Я не расположен к разговорам и хочу спать. Приходи
завтра.
Эгину вспомнились слова Далирис о новолунии. А ведь новолуние только раз в
месяц! Теперь, глядя в глаза аптекарю, которые, казалось, давали странный,
лимонно-желтый отблеск, Эгин уже не сомневался в том, что завтра на этом
месте он не найдет не то что карлика, но даже и площади Мясников. Он
понял: нужно сделать все от него зависящее, лишь бы тот не скрылся.
- Пожалуйста, я умоляю тебя об одолжении. Хочешь, я куплю у тебя
что-нибудь? Что-нибудь дорогое? Притирания, например. Средство от
облысения или поседения, настойку на золотом корне...
- Сегодня у меня был удачный день, я выручил достаточно. Но теперь я уже
свернул торговлю и мечтаю о ночи на своей мягкой перине. В лавке уже
темно. Разве ты не видишь? - осадил Эгина карлик.
Как похож и в тоже время не похож он был на того, с которым Эгин общался в
Нелеоте!
- Я вижу. Вижу! Хочешь, я дам тебе денег просто так? За одно твое слово?
- Я не торгую словами.
- Тогда дай мне его даром!
- Я не занимаюсь благотворительностью, - взгляд карлика был холодным и
отстраняющим.
- О Шилол! - взвыл Эгин, который не на шутку растерялся. - Почему ты не
хочешь со мной даже поговорить!?
- Именно это я и делаю. Но - достаточно болтовни! Мои домашние меня уже
заждались. Правнук ждет вечерней порки, невестка трясется от нетерпения,
ей хочется посчитать выручку. На тебя у меня нет времени, тем более, от
тебя несет дешевым вином!
Эгин покраснел - в кои-то веки от него действительно пахло хмельным
зельем.
- Прости меня, но я не пьян! Послушай, что случилось, разве ты меня не
узнаешь?
- Конечно, я узнаю тебя, варанец со знаком на левом плече! - мрачно сказал
аптекарь.
Эгин во все глаза воззрился на карлика - в его взгляде боролись страх и
отчаяние. Как вдруг ни с того ни с сего полногубый рот карлика расплылся в
широкой дружественной улыбке и он... рассмеялся.
Его смех снова напомнил Эгину шелест опавших листьев в осеннем лесу.
Карлик смеялся так искренне и так заразительно, он буквально перегибался
пополам от хохота, что Эгин тоже невольно улыбнулся. Он по-прежнему не
знал, что и думать.
- Ладно, заходи, сотворитель чудесных компасов, а то ведь в другой раз
могу и не узнать, - отсмеявшись, карлик подмигнул Эгину и широко распахнул
дверь аптеки.
Это была та же самая аптека, внутри которой Эгин уже был однажды в
Нелеоте. Не "похожая" или "напоминающая" нелеотскую. Но та же самая - те
же весы, те же пыльные стеллажи с банками, закрытыми промасленной бумагой,
та же покосившаяся конторка.
О том, как это возможно, Эгин предпочитал не задумываться. Достаточно было
того, что подозрительный метод госпожи Далирис оказался действенным!
"Странник и впрямь оказался старым знакомым, если, конечно, карлик
действительно странник", - подумал Эгин.
- Можешь называть меня хоть морским котиком. Если больше нравится
странником - можешь звать меня так. Впрочем, странник - он вроде бы все
время странствует. Я же все время остаюсь на месте. В своей аптеке, -
карлик снова захихикал.
- Если бы ты знал, как я был удивлен, когда понял, что ждал именно тебя! -
воскликнул Эгин.
- Удивлен? Вот уж не ожидал, что варанца, который умыкнул у Дрона перо
птицы Юп, можно чем-нибудь удивить! Впрочем, рассказывай быстрее, зачем
пожаловал. То, что я хочу спать - это святая правда. Не имеющая к моим
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг