- Посмотрите на нашего доблестного рах-саванна! Он так
залюбовался вашими питомцами, Самеллан, что совершенно не
замечает ничего вокруг!
Голос был весел и бесшабашен, как бывает у многих воинов
перед жестоким сражением. Голос принадлежал Дотанагеле и
доносился откуда-то сверху.
* 3 *
На боевой башне "Зерцала Огня", традиционно вознесенной
над палубой на семь локтей, уже были почти все его вчерашние
собеседники. Дотанагела, Знахарь, Иланаф, Самеллан, а также
палубный исчислитель, чье имя все время ускользало даже от
профессиональной памяти Эгина. Не хватало только Авор, подруги
покойного Арда, и Вербелины.
Эгин поднялся к ним - под защиту железного ограждения
смотровой площадки. Помимо рулевого колеса (весьма редкого
даже среди просвещенных народов, которые в большинстве все еще
пользовались огромными и неудобными рулевыми веслами) и
алустральского Перста Севера, там находилась необычная
дальноглядная труба на поворотном станке с кругом. Круг, к
полной неожиданности Эгина, был размечен изображениями фигур
для игры в лам. И еще на смотровой площадке был установлен
весьма изящный полированный столик, тоже размеченный фигурами
лама, кое-где обуглившийся и во многих местах совершенно
беспорядочно исколотый, надо полагать, весьма острой иглой.
- Доброе утро, - довольно глупо брякнул Эгин.
- Доброе, очень доброе, рах-саванн! - согласился Самеллан,
улыбаясь во все свои тридцать два ослепительных зуба.
"Чего он так радуется?" - подумал Эгин, невпопад отвечая
на приветствия остальных.
- Представляешь, Эгин, - не менее оживленно, чем Самеллан,
заговорил Иланаф. - Эти уроды не послушались предупреждения
уважаемого пар-арценца. Они все-таки погнались за нами и
догнали нас!
- А где они, эти уроды? - спросил Эгин, демонстративно
вертя головой. Насколько он мог заметить еще когда шел по
палубе, горизонт был совершенно чист. - И какое
предупреждение?
- Уходя из Пиннарина, мы выстрелили в борта "Вергрина" и
"Сумеречного Призрака" стрелами с краткими посланиями, в
которых уважаемый пар-арценц предлагал капитанам этих кораблей
отказаться от преследования "Зерцала Огня".
- А уроды, - вмешался сам пар-арценц, - пока еще в
двадцати лигах от нас и видеть обычным зрением их никто не
может. Но я их разглядел еще до рассвета и понял, что им
следует догнать нас.
- Еще бы! - вскричал Самеллан. - Этого Норгвана, эту
змеиную кровь, вот уже лет двадцать как пора утопить в
нечистотах. И вот - отличный повод!
"Следует догнать нас" - это интересно сказано, - подумал
Эгин. - Есть какой-то аютский анекдот из разряда запрещенных,
про петуха и курицу..."
- То есть вы хотите сказать, что "Зерцало Огня" могло бы
уйти от погони? - спросил Эгин, против своей воли прищурившись
типичным норовским прищуром. Сейчас его устами говорил прежний
эрм-саванн Опоры Вещей. Преданный Князю и Истине, беспощадный,
трезвомыслящий.
- Да, рах-саванн, - жестко ответил Дотанагела. - Потому
что "Зерцало Огня" - самый быстрый корабль из всех, которые
когда-либо бороздили море Фахо. Но сейчас "Зерцало" - еще и
самый могучий корабль из всех, которые знала история. Поэтому
мы примем бой без страха. Вы, рах-саванн, наверное очень плохо
представляете себе, какие ублюдки сейчас гонятся за нами.
Наверняка - десятки офицеров из Опоры Единства, очень похожие
на того, который зарубил Гастрога. Наверняка или почти
наверняка - три-четыре аррума из Опоры Писаний, мои
заместители. Если их, конечно, по каким-то причинам гнорр не
решил попридержать в столице. И, как уже заметил уважаемый
Самеллан, "Сумеречный Призрак" наверняка находится под началом
Норгвана. И ради одной только его жизни уже стоит отпустить
"Призрак" туда, где место призракам.
- Так... - протянул Эгин.
Он понял. Заговорщики решили не просто бежать под крыло к
харренскому сотинальму. Они еще решили на прощание очень
крепко досадить Своду Равновесия. Последствия у этого шага
были чересчур легко предсказуемы. Жестокость. Непримиримая
взаимная озлобленность. Сиятельный Князь и гнорр не
остановятся ни перед чем, чтобы найти и убить всех, кто сейчас
находится на борту "Зерцала Огня". И если ради этого
потребуется влезть хоть в тардерскую башню Оно - влезут. А за
харренским сотинальмом тоже дело не станет. И, как уже было
сто с лишним лет назад, на рейде Пиннарина появятся огромные
флотилии северных галер. А у Степных Ворот - грюты,
исголодавшиеся в сохнущих от десятилетия к десятилетию степях
Асхар-Бергенны и готовые на все... "По рожденью я грют..."
- Вы понимаете, что это война? - спросил Эгин лишь ради
того, чтобы не молчать.
- Да, рах-саванн. Это война. - Удовлетворенно кивнул
головой Самеллан и в его глазах блеснули шалые искорки
безумия.
* 4 *
Как и предсказывал Дотанагела, они появились через полчаса
и теперь даже невооруженным взглядом можно было видеть два
парусника, которые приближались с юго-запада. Они спешили. За
спинами офицеров "Голубого Лосося" стояли, посмеиваясь,
бледнолицые люди Опоры Единства. Их короткие клинки,
предназначенные исключительно бить в спину и перерезать шеи,
были обнажены жестоким предупреждением для ослушников.
Офицеры Опоры Единства имели вполне определенные предписания.
Они собирались выполнять их в любой ситуации - даже если небо
над ними истечет огненным ливнем, а волны за бортом обратятся
стаями бесплотных лебедей. И только Норгван, капитан
"Сумеречного Призрака", был предоставлен сам себе. Аррумы
Опоры Единства не нуждаются в особом надзоре.
На кораблях преследователей не было "молний Аюта". Просто
весьма совершенные стрелометы, два "огневержца", превосходные
солдаты и, вопреки опасениям Дотанагелы, ни одного аррума
Опоры Писаний. Князь отдал приказ на преследование чересчур
поспешно - на корабли успели загнать лишь несколько окрестных
офицеров Опоры Единства сверх штатных. Так, для порядка.
"Вергрин" и "Сумеречный Призрак" были обречены и во всем
Пиннарине были только три человека, которые понимали это
совершенно однозначно. Гнорр Лагха Коалара, аррум Опоры Вещей
Норо окс Шин и владетельный Хорт окс Тамай. Из этих троих
судьба "Вергрина" и "Сумеречного Призрака" была небезразлична
только гнорру. Но приказ Сиятельного Князя был законом даже
для него и повернуть корабли назад было не в его силах.
* 5 *
На боевой башенке "Зерцала Огня" царило напряженное
молчание. Говорить было не о чем. Все было и без того ясно.
Эгин мысленно проклинал тот день, когда Норо подсунул ему дело
Арда. Не было бы его - не было бы бескрайней морской стихии,
пронзительного синего жаркого неба над головой, четырех
"молний Аюта", полностью снаряженных и готовых к бою, и,
главное - не было бы этого щемящего ощущения, которое всегда
возникает перед лицом неизбежного и непоправимого.
"Вергрин" и "Сумеречный Призрак" находились приблизительно
в двух лигах от них, когда Самеллан коротко бросил: "Можно
начинать".
Исчислитель что-то там исчислил, сверяясь с записями на
желтом пергаменте и своей дальноглядной трубой, вслед за чем
прокричал:
- Левому борту - "шипастый окунь" и пять!
Засуетилась прислуга, два блестящих ствола вздрогнули и
неспешно поползли влево. Остановились. И, спустя мгновение,
стали подыматься вверх. Снова остановились.
"Две лиги! - ужаснулся Эгин, на глаз прикидывая расстояние
до преследователей. - Неужели это хуммерово отродье швыряет
железные шары на целых две лиги?!"
Самеллан, напевая под нос кабацкую песенку о тринадцати
одноглазых девах, извлек две длинных иглы-заколки с яшмой и
воткнул их в стол, размеченный фигурами лама. Эгин, который
смутно догадывался о смысле происходящего, ожидал, что
Самеллан воткнет иглы в "шипастого окуня", но этого не
произошло. Просто - в самый край стола, вне рисунков.
- Готовиться! - голос исчислителя едва заметно дрогнул.
Обслуга поднесла к крохотным отверстиям в задней части
стволов раскаленные прутья, снятые с жаровен.
- Прикрой уши ладонями, - шепнул Иланаф Эгину и тот не
замедлил воспользоваться его советом.
Самеллан сказал фразу на неизвестном Эгину языке, в каждом
звуке которого сквозила глубинная и неизъяснимая жуть, и
вместе с последним словом, слетевшим с его уст, исчислитель
прокричал:
- Пали!
Особых "молний Аюта" Эгин при свете дня не разглядел. Зато
гром был такой, что, казалось, по ушам хлопнули осколки
сокрушенных небес. Страшно было подумать, какой удар пришелся
бы на его барабанные перепонки, не закрой он уши ладонями.
Внизу снова засуетилась обслуга, перезаряжая откатившиеся по
желобам "молнии Аюта".
Прошло несколько мгновений звонкой тишины.
Всю корму "Зерцала Огня" с левого борта заволокло тяжелым
густо-серым дымом, но благодаря своему возвышенному положению
они видели, как перед носом одного из преследователей
взметнулись два скромных фонтана брызг. Весьма и весьма
скромных. "Тоже мне молнии!" - разочарованно подумал Эгин. Он
надеялся на более внушительное зрелище.
- "Сумеречный призрак" правее, - заметил Дотанагела,
который, пренебрежительно выпятив губу, наблюдал за растущими
на глазах силуэтами преследователей.
- Сам вижу! - довольно резко огрызнулся Самеллан, изучая
корабли в свою дальноглядную трубу. - Но Норгван мне нужен
здесь и живой, а не там и мертвый. Пока что мы занимаемся
"Вергрином".
Эгин знал, сколько времени подчас может потребоваться на
перезаряжение порядочного камнемета и был несказанно удивлен,
увидев обе "молнии" полностью готовыми к стрельбе спустя
какую-то минуту.
- "Южный краб" и четыре! - это вновь кричал исчислитель, а
Самеллан тем временем из грубой деревянной шкатулки вытрусил
на свой загадочный столик щепоть черного порошка. В точности
на рисунок "южного краба".
- Готовься!
Самеллан вновь заговорил на своем изуверском языке, но,
кажется, это были какие-то другие слова.
- Пали!
Снова удар по ушам - Эгин был уже внутренне готов к нему и
поэтому грохот показался ему несколько слабее предыдущего.
Снова - несколько мгновений тишины. И когда тишина, согласно
некоему внутреннему чувству Эгина, уже должна была
закончиться, Самеллан с маху воткнул обе иглы в щепоть черного
порошка на месте "южного краба".
На этот раз они снова не попали точно. Но это было и не
очень-то важно.
"О Шилол!" - подумал Эгин с ужасом.
Близ правого борта "Вергрина" вспухли два огромных алых
шара и быстро опали, оставив после себя быстро рассеивающийся
в воздухе ядовито-желтый дым. Потом донесся рокот. И только
потом Эгин разглядел - правый борт "Вергрина" разворочен на
четверть длины корабля от палубы почти до самой воды. Там
занималось пламя.
Пристрелка была окончена. Теперь "молнии Аюта" должны были
разить без промаха.
"...клянусь... клянусь чем ни попадя быть... беспощадным
искоренителем Слов, Знаков, Обращений и Изменений,
направленных как в явный вред, так и во мнимую пользу... и
обиталищ людей... "
В голове Эгина вперемежку с очевидной чушью бессмысленно
переваливались слова Клятвы. Многого же она стоит для самого
Свода Равновесия! Эгин был уверен, что Зрак Истины разлетелся
бы в изумрудную пыль от созерцания этих проклятых "питомиц"
Самеллана.
* 6 *
После пятого залпа "Вергрин" остался без парусов и
продолжал двигаться по инерции. Теперь были разворочены не
только его левый борт, но и палуба, и носовая часть, где
занимался жестокий пожар. Воображение Эгина отказывалось
рисовать картины смятения и ужаса, которые царили сейчас на
"Вергрине". Имена Шилола навязли у него на зубах и он,
перестав сквернословить, перестав вообще реагировать на
происходящее, широко раскрытыми глазами смотрел на обреченный
корабль. Так легко... Так просто... Сыпать черный порошок на
деревянный столик, нести какую-то околесицу, втыкать иглы и
подносить раскаленное железо к дырочкам в бронзовых трубах...
Флаги - и варанский, и "Голубого Лосося" - были сбиты на
"Вергрине" вместе с мачтами. Окутанный плотными клубами дыма,
то и дело озаряющийся малиновыми вспышками корабль по Праву
Народов являлся сейчас неопознанным пиратским судном. И вдруг
по правому борту свесился длинный шест - судя по всему,
обломок реи - на котором трепетал лоскут ткани. Это не был ни
зеленый княжеский, ни голубой "лососиный" флаг. Это была
какая-то безвольная тряпка черного цвета.
Что есть черный цвет для северных народов Сармонтазары?
Черный цвет для северных народов Сармонтазары есть знак
конечной покорности Судьбе, которую мудрецы также именуют
Гулкой Пустотой. В войне черный цвет означает преклонение
перед несгибаемой мощью Судьбы, которую олицетворяет
неприятель.
- Готовься! - в очередной раз прокричал исчислитель.
- Постойте, гиазиры, - собственный голос показался Эгину
голосом надтреснутого колокола.
Самеллан, который собрался было вновь твердить свои
заклинания, изумленно вскинул брови.
- В чем дело, рах-саванн?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг