- Выводи! - скомандовал через решетку голубоглазый.
Выбравшись наружу из передвижной темницы, Аленор увидел перед собой
окруженное деревьями приземистое длинное здание с темными пятнами окон.
Впрочем, не все окна были темными: кое-где сквозь плотные занавески
пробивался свет. Дорога уходила в ночной мрак, там угадывалось обширное
пространство и доносился оттуда легкий пряный запах незнакомых трав. Юноша
понял, что его привезли на дорожную заставу, до которой успел добраться
прыткий молчун Миртис - скромный служитель Всесильного и закона, следящий
за теми, кто выезжает из густого леса с заброшенными селениями. Из леса,
где попадаются какие-то "шептуны".
В сопровождении все той же четверки юноша прошел по длинному, плохо
освещенному коридору с холодным каменным полом мимо десятка одинаковых,
украшенных витиеватой резьбой дверей. Его ввели в полутемную комнату и
голубоглазый сказал, обращаясь к рыхлому лысеющему мужчине в мундире,
сидящему в кресле за столом с аккуратно сложенными в стопки бумагами:
- Подозреваемый доставлен.
Рыхлый молча кивнул и сделал рукой непонятный жест. Непонятный для
юноши, но не для остальных, потому что они тут же вышли из комнаты. Аленор
огляделся. Неяркий свет настольного светильника отражался в глубине
высоких полированных темных шкафов, стоящих вдоль стен. Справа от юноши,
прерывая их однообразный ряд, висела между ними черно-желтая занавесь,
опускаясь до самого пола.
Шкафы, стол, кресло да одинокий стул напротив стола - больше ничего
примечательного в комнате не было.
- Садись, - сказал лысоватый, вертя в руках что-то похожее на
писательную палочку. - Я Бордин, законник третьего уровня. - Его голос
звучал вполне дружелюбно. - А как твое имя?
- Прошу простить, что я босиком, - сказал юноша, устроившись на жестком
стуле. - Ваши бойцы почему-то не позволили мне обуться.
Мое имя Аленор.
- Аленор, - повторил законник Бордин с утвердительной интонацией и
легонько стукнул концом палочки по столу. - Допустим. Хочу тебя сразу
предупредить, что мы уже располагаем всеми необходимыми сведениями из
округов, так что не будем сейчас попусту терять время. Ночь все-таки,
спать надо. - Тон законника продолжал оставаться очень-очень дружелюбным.
- Все просто и понятно, как игра в колечки; не в первый раз и, к
сожалению, видимо, не в последний. Ну, ничего, - он засунул оба больших
пальца за желтый ремень и расправил плечи. - Вам, опечаленным, печалиться,
а нам - выколачивать из вас эту печаль. И вроде бы неплохо у нас
получается, да?
Юноша терпеливо ждал, когда законник Бордин выговорится и можно будет
все объяснить. Он понимал, что его принимают за какого-то нарушителя
местных законов и даже полагают, что знают, кто он и какова его цель. Что
ж, надо будет постараться убедить Бордина в том, что никакой он, Аленор,
не "опечаленный", а еще лучше было бы, если бы ему дали возможность
начертить магический круг - и пусть думают что хотят после его
исчезновения. Некогда ему разбираться с местными блюстителями законности.
- Получается вроде бы неплохо, - повторил Бордин. - А вам все неймется.
Мало вам двойного провозглашения, мало вам дополнения к Нейскому указу,
мало вам разъяснения к четырнадцатому пункту. Да?
Опять недовольны, опять в обход, вот уже и шептунами не брезгуете.
Каменоломни переполнены, теперь только поля осталось мостить и границы
обносить стенами. Лучше бы сам пришел и сказал:
так, мол, и так, хочу в каменоломню. Нашли бы местечко, раз такое дело.
Нет, надо выспрашивать, надо погони устраивать, спать среди ночи не
давать. И никак вы там у себя не поймете, что бесполезное это занятие.
Ничему вас прошлое не учит, ничему! Ну, заполучите Грисса, ну, обменяете
на своих, а потом? Замкнутый круг!
Бесконечный замкнутый круг! Топтание на месте. Все известно и
однообразно до тошноты. Меня интересует только вот что: как вам стало
известно о поездке Грисса, если сам он о ней ничего не знал до последнего
момента, и к чему все эти демонстративные расспросы? - Бордин сделал
короткую паузу и произнес уже другим тоном: - Надеюсь, обойдемся без
дробилки?
Аленор подавленно молчал. В голове его заливались злорадным хохотом
бесчисленные голоса.
Он очнулся только тогда, когда кто-то тряхнул его за плечо. Юноша
поднял голову и натолкнулся на сверлящий взгляд законника Бордина.
- Не прикидывайся глухим, - раздраженно сказал законник. - Не задавай
моим дробильщикам ночную работу.
- Мне не нужен никакой Грисс, - глухо произнес Аленор. - Я искал
Карраганта.
- Какого еще Карраганта? - Бордин, нагнувшись, в упор уставился на
юношу. - Что ты мне здесь представление устраиваешь?
- Я искал Карраганта, - упавшим голосом повторил юноша. - И, кажется,
ошибся...
Законник Бордин выпрямился и, повернув голову к стене, раздраженно
сказал:
- Ты слышишь, Грисс? Опечаленные считают нас совершеннейшими дураками.
Ну не обидно ли? Они, видите ли, приняли тебя за какого-то Карраганта. Как
тебе нравится эта комедия?
Занавесь между шкафами колыхнулась, отодвинулась и из-за нее вышел
высокий плечистый мужчина, облаченный в просторный и длинный темный плащ.
- У бездарных актеров и комедии бездарные, - пророкотал он густым
низким голосом, подходя к законнику Бордину; лысина законника оказалась
где-то на уровне груди мужчины в плаще.
Аленор во все глаза смотрел на него. У живущего были темные волосы
Карраганта. У живущего была курчавая борода Карраганта. У живущего был
хищный загнутый нос Карраганта.
Но это был не Каррагант. Юноша никогда раньше не видел этого хмурого
живущего.
- Ты хотел встретиться со мной, - сказал высокий незнакомец. - Ну, вот
он, я, перед тобой. И меня еще больше, чем моего коллегу, интересует,
откуда опечаленные узнали о секретной разработке "Двойной удар" и как
привлекли шептунов. С зелеными все ясно, Глазастый уже дал показания. Но
кто передал вам сведения о "Двойном ударе"?
Разочарование было таким сильным, что юноша едва удержался от слез.
Столько потрачено сил и трудов - и все напрасно...
- Я ничего не знаю, - с трудом выдавил он. - Я ошибся... Я думал, что
ты - это Каррагант.
- Замечательно, - хмуро сказал Грисс и скрестил руки на груди. - Я не
спрашиваю о том, что ты думал. Я спрашиваю, кто сообщил вам о разработке
"Двойной удар"?
- Не знаю! - с отчаянием выкрикнул Аленор. - Ничего не знаю! Я не из
вашего мира. Я ищу Карраганта - убийцу моих родителей. И гнался я за тобой
только потому, что был уверен, что гонюсь за Каррагантом. Я не имею ни
малейшего понятия обо всех этих ваших опечаленных, шептунах и "Двойных
ударах". Я не из вашего мира!
Бордин и Грисс озадаченно переглянулись и Грисс, отступив на шаг,
вкрадчиво спросил:
- Откуда тебе известно о Черной Стене? Как тебе удалось туда попасть?
Аленор больше не мог этого вынести. Голова болела от приглушенных
криков, перемежающихся всплесками злорадного хохота. Пять дней - целых
пять изматывающих дней! - и все пошло насмарку... Неужели действительно на
поиски придется потратить всю жизнь? К чему этот бессмысленный разговор с
глухими? Надо срочно выбираться отсюда!
- Как ты туда попал? - повторил вопрос Грисс.
- С помощью магического круга, - подавив тяжелый вздох отчаяния,
ответил юноша. - Дайте мне возможность начертить магический круг и я
покажу вам, как мне удалось туда попасть.
Законник Бордин подобрался, лицо его стало строгим, а хищноносый Грисс
вновь шагнул к юноше и буквально навис над ним.
- Ты знаток магических ритуалов?
- Да, - сказал Аленор.
Грисс многозначительно взглянул на законника Бордина.
- Глава двадцать девятая Малого Свитка, - деревянным голосим отчеканил
Бордин. - Только для Верхнего Кольца.
- Знаю, знаю, - скривился Грисс. - Мы там разберемся.
Он взял законника под локоть и отвел в сторону. Аленор, морщась от
головной боли, исподлобья наблюдал за ними. Грисс, наклонившись, что-то
сказал на ухо Бордину. Тот долго тер лысину и наконец неуверенно кивнул.
Грисс тут же стремительно пересек комнату и, бросив взгляд на Аленора,
скрылся за дверью, ведущей в коридор, а законник Бордин медленно подошел к
юноше. У него был такой вид, словно он решал какую-то мучительно сложную
задачу.
- Ночь не самое подходящее время для беседы, - сказал он
добродушно.("Чересчур добродушно", - подумал насторожившийся Аленор). -
Сейчас ты пойдешь в камеру, а утром мы продолжим наш разговор. Норр! -
громко позвал он.
Дверь отворилась и на пороге возникла подтянутая фигура голубоглазого.
- Норр здесь, законник Бордин, - четко доложил он, прикладывая руку к
груди.
- В четвертую, - Бордин кивком указал на юношу. - Руки развязать, все
личные вещи вернуть. Охрана усиленная. С заставы не отлучаться до моего
распоряжения.
- Оружие тоже вернуть? - в голосе голубоглазого слышалось легкое
удивление.
- Неуместный вопрос, Норр, - с неудовольствием сказал законник. -
Оружие - это оружие.
"Если он и думает утром продолжить разговор, то явно не здесь, а в
каком-то другом месте, - сообразил Аленор. - Секретная разработка
"Магический крут". С участием Грисса".
В коридоре, прислонившись спиной к стене, одиноко сидел рыжеусый
конвоир. Аленора вновь провели по пустынным коридорам. В тишине
раздавались только звуки шагов и густой раскатистый храп из-за приоткрытой
двери. Спустившись по железной лестнице, юноша увидел еще один коридор с
обитыми железом дверями.
- Стоять, - негромко приказал голубоглазый Норр, снял с крючка над
дверным косяком ключ, отпер заскрежетавший висячий замок и отодвинул
массивный засов.
Аленор невольно поежился, потому что из камеры ощутимо потянуло холодом.
- Сюда, - сказал Норр, отступая в сторону.
Аленор, пригнувшись, чтобы не задеть за притолоку, вошел в камеру. Норр
развязал ему руки и повернулся, собираясь уходить.
- А сапоги? - спросил юноша, переминаясь босыми ногами по ужасно
холодному каменному полу. - И плащ. А то я не дотяну до утра, окоченею. А
мне еще предстоит разговор с вашим Бордином.
- Подождешь, ничего с тобой не случится, - раздраженно ответил Норр и
вышел.
Дверь захлопнулась, зашуршал засов, заскрежетал замок - и все стихло.
Юноша, обхватив себя руками и засунув ладони под мышки, принялся
осматривать свое новое и, как он рассчитывал, кратковременное пристанище.
Особой роскошью камера не отличалась.
Было в ней шагов шесть в длину и шага четыре в ширину. На этом пятачке,
стиснутом грубо отесанными каменными стенами с одиноким тусклым
светильником, поставленным в неглубокой нише, размещалась широкая
деревянная лавка с расплющенным и засаленным тюфяком неопределенного цвета
- и все. В уголке за лавкой темнела в полу небольшая дыра - и тянуло
оттуда удручающе неароматным запашком.
На низком потолке застыли капли влаги. Камера находилась под землей,
поэтому никаких окон в ней не было. Аленор сразу же почувствовал, что
задыхается в этом холодном и тесном каменном мешке. Стены словно
надвигались на него, грозя раздавить, а потолок нависал, как тяжелая
крышка гроба. Видно было, что местные служители закона не отличаются
особой любовью к ближнему своему.
"Злые сердца, злые души, - затравленно подумал Аленор. - Зло - это
отсутствие добра... Зло - это то, что остается, когда все добро извлечено.
Видимо, здесь давным-давно не осталось и следа добра..."
Ноги начали неметь от холода и он, брезгливо поморщившись, забрался на
замызганный тюфяк, поднял колени к подбородку и обхватил их руками. Болела
голова, назойливо перешептывались далекие голоса в глубине. Надо было
немедленно что-то предпринимать, пока эти холодные каменные стены не
высосали из него все жизненные силы. Но что тут можно предпринять?
Вновь раздался скрежет замка, зашуршал засов и дверь чуть-чуть
приоткрылась. В камеру просунулась чья-то рука и на пол со стуком упал
черный сверток, в котором встрепенувшийся Аленор узнал свой плащ. Рука тут
же исчезла и дверь вновь захлопнулась. Шорох, скрежет - и тишина.
- Эй! - крикнул юноша, соскочил с лавки и быстро подошел к двери.
- Эй! - Он застучал кулаком по железной обивке. - Дайте кусок мела, я
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг