вынужденного бездействия, на которое обрекала их ненастная погода.
Андрей воспрянул духом. Лимоны, отдых, заботы нового друга
сделали свое дело. Былая энергия вновь возвращалась к нему. Проснулись
и мысли, а с ними - заботы о строительстве. "Что сталось с Арктическим
мостом? Уцелела ли благодаря водонепроницаемым переборкам хоть часть
туннеля? Возможно ли продолжение работ? Дошел ли поезд с людьми до
земли? Что со Степаном?"
Однажды, проверяя свои запасы, путники убедились, что медвежьего
мяса осталось очень немного. Запасы японца давно уже кончились.
Пришлось перейти на голодный паек.
Ссылаясь на болезнь Андрея, Юко настоял, чтобы Андрей получал
увеличенную порцию. Кроме того, он хотел отдать ему всю свою порцию
риса, бывшего в его котомке.
- Вы еще окажете мне услугу, когда мы придем к вашим русским
зимовщикам, - говорил Юко, пытаясь убедить своего больного друга.
Но Андрей не мог принять эту жертву и был неумолим.
Тянулись бесконечные льды, торосы и трещины. Люди шли как во сне,
поддерживая друг друга.
Кроме Сурена Авакяна и Дениса, Андрей ни с кем не сходился
близко. Этот же человек расположил к себе Андрея. Всей душой Корнев
привязался к своему новому товарищу. Идя плечом к плечу по ледяным
полям, они молчали, но даже это немое общение с новым товарищем
ободряло.
Наконец провизия кончилась. Остались только кусочки мяса, которые
были для Андрея священными. Андрей без колебания предложил японцу
включить их в дневной паек. Узнав их происхождение, Юко долго
отказывался. Но Андрей был настойчив: он не хотел, чтобы еще один
человек отказывался ради него от пищи.
Когда на привале они впервые положили в рот кусочки смерзшегося
мяса, Юко снял шапку и встал.
- Почтим его память, - сказал он.
У Андрея навернулись слезы на глаза. Его друг продлил жизнь не
только ему, но и его новому товарищу.
После этого случая к концу второго перехода Андрей увидел на
горизонте груду льдин. Это мог быть ледяной вал, какие они встречали
десятки, но острое волнение почему-то охватило Андрея.
Юко был близорук, он ничего не мог рассмотреть. Андрей так
ускорил шаг, что Юко едва поспевал за ним, смущенно улыбаясь.
Чем внимательнее вглядывался Андрей в нагромождение льдов, тем
учащеннее билось его сердце.
- Земля! Земля! Юко, земля! - наконец закричал он и побежал.
Сил было очень мало, и Андрей скоро упал. Все тело ныло, голова
кружилась. Юко был далеко позади. Андрей решил подождать его.
Наконец японец догнал товарища, и они вместе пошли к земле.
По-видимому, это был один из островов архипелага Франца-Иосифа.
Они достигли берега совсем измученные. Но на этот раз впервые за
все путешествие они ночевали на земле. Собственно, земля эта мало чем
отличалась от ледяных полей. Она была так же покрыта льдом и снегом, и
только в редком месте можно было увидеть скалу, на которой не
удержался снежный покров.
Но все-таки это земля! Теперь они близко у цели!
Ах, если бы иметь карту! Андрей был убежден, что остров Рудольфа
теперь близок. Скоро они увидят друзей! Скоро они почувствуют тепло
натопленного дома! Скоро, скоро они услышат голос Мира!
Несмотря на утомление, Андрей проснулся раньше Юко. Он боялся
пошевелиться, чтобы не разбудить товарища. Японец спал беспокойно и
бормотал бессвязные слова. Корневу послышалось чем-то знакомое имя:
"Кими-тян".
Наконец Юко проснулся. Следом за Андреем он выбрался из мешка.
Его лицо осунулось за время перехода. Лишенное растительности, оно
казалось юным.
Они долго совещались, прежде чем избрали направление дальнейшего
пути. Карту архипелага Франца-Иосифа ни Андрей, ни Юко вспомнить не
могли. Решили идти от острова к острову в надежде наткнуться на жилье
людей или на хижину брошенной зимовки со складом продовольствия.
Тяжело было покинуть твердую землю и вновь ступить на лед.
Несколько раз оглядывался Андрей на неизвестный остров. Ночевали они
на льду.
Отдохнув, снова двинулись, надеясь вскоре набрести на землю.
Но остров не попадался. Оба товарища скрывали друг от друга
тревогу. Сделали еще один переход, но никаких признаков земли так и не
заметили. В этот привал был съеден последний кусочек мяса, завещанного
Денисом.
Друзья больше не разговаривали. Все было понятно без слов.
Решили идти обратно, чтобы испробовать новое направление. Впервые
Андрей заметил, что и Юко начал сдавать. Его походка стала неровной,
он часто останавливался, чтобы отдышаться. Теперь Андрей пытался
помочь товарищу, ободрял его.
Они были в одном переходе от острова, когда услышали в небе гул.
Оба только что забрались в мешок. Несколько минут они прислушивались,
вглядывались в темноту. Потом как безумные выскочили из мешка.
Сомнений быть не могло.
Японец дрожащими руками развертывал свою котомку.
- Самолет! Самолет! - исступленно кричал Андрей.
Самолет шел низко надо льдом.
Вдруг раздался оглушительный выстрел. Андрей вздрогнул. В тот же
миг сноп огня взвился в небо и рассыпался там искрами.
Отвыкший от света Андрей совершенно ослеп.
Снова выстрел - и снова сноп огня.
"Ракеты!" - понял Андрей.
Японец методично выпускал их одну за другой.
С самолета заметили сигналы. Пилот положил машину на крыло и стал
делать круг. Юко, радостно глядя на Андрея, показал ему ракету.
- Последняя, - прошептал он.
Последняя ракета взвилась в воздух.
Самолет продолжал делать круги, вероятно выискивая место для
посадки. Какое счастье! Торосов не было, всюду простиралось гладкое
снежное поле. Но ведь с самолета могли этого не видеть! Света звезд
было совершенно недостаточно. Юко пропитал тряпку бензином и поджег
ее. Огонь замерцал, отражаясь в ближних льдинах.
Теперь было совершенно очевидно, что самолет шел на посадку.
- Вот и ваши друзья пришли за нами, - произнес Юко, пожимая
Андрею руку. В его голосе было что-то вопросительное.
- Мои и ваши друзья! - воскликнул Андрей.
Самолет уже бежал по льду. Андрей и Юко бросились к нему,
перепрыгивая через мелкие льдины.
Было видно, как из кабины на лед выскочили три человека. Они
заметили Андрея и Юко и махали им руками. В висках у Андрея стучало,
голова кружилась. Он остановился рядом с Юко.
Люди с самолета приближались. Юко сделал шаг вперед, пристально
вглядываясь в подходивших. Потом в нем произошла странная перемена. Он
как-то вытянулся, подобрался, пошел навстречу к идущим чеканным,
военным шагом.
Улыбающийся Андрей шел следом за ним. Все с той же улыбкой
наблюдал он, как этот смешной, милый Юко стал по-военному во фронт,
отдал честь и что-то проговорил.
Летчик. Сказывается профессия. Не хочет ударить лицом в грязь.
Андрей подошел поближе, протягивая руки, чтобы заключить в
объятия первого же человека с самолета. Вдруг он услышал сказанное
по-английски слово: "Пленник". Андреи узнал голос Юко.
- Пленник, - повторил японец.
Андрей понял, что стоящие перед ним люди - англичане или
американцы.
Продолжая улыбаться, Андрей слабо крикнул:
- Хэлло!
Один из спасителей приблизился к Андрею и сказал, перекладывая во
рту резиновую жвачку:
- Эй вы, неизвестный! Мистер Муцикава рассказал нам про ваши
штучки. Мы лихо довезем вас до электрического стула, на который вас
посадит американский суд.
- Что такое, сэр? - отшатнулся Андрей. - Я не понимаю вас...
Долговязый пилот обмотал шею шарфом, развевавшимся на ветру, и
сказал усмехаясь:
- Понимать здесь нечего, мистер Неизвестный! Я вот не понимаю,
как это вы умудрились влезть в отправляющийся самолет на Алеутских
островах. Как это мои ребята вас проглядели?
- Юко, Юко! - вскричал Андрей. - Что такое? Помогите нам
договориться... Видимо, вас не так поняли...
- Вас прекрасно поняли, - прервал его грубо американец. -
Господин Муцикава, служащий нашей американской трансполярной воздушной
компании, сообщил нам все. Вы проникли на отправляющийся с Алеутских
островов самолет с целью помешать устройству ледового аэродрома. Во
льдах вы совершили диверсию, взорвав самолет и убив двух американцев и
одного японца, служащих нашей компании. Храбрый мистер Муцикава вел
вас для передачи русским властям как преступника.
- Вы с ума сошли! - попятился Андрей.
- Ничуть! Ну, мистер Неизвестный, отправляйтесь за мной. До
электрического стула мы вас доставим в целости и сохранности.
- Ложь! - крикнул Андрей вне себя от гнева. - Юко! Юко! Идите
скорее сюда! На вас клевещут!
Юко вошел в кабину самолета, даже не обернувшись. Двое
американцев стали по обеим сторонам Андрея.
- Это ложь! Мой друг просто сошел с ума от счастья. Я инженер
Корнев, начальник строительства Арктического моста. Мне удалось
спастись.
Долговязый улыбнулся:
- Эй, вы! Не бросайте тень на хорошего парня. Нет ни одного
американца в Америке, который не уважал бы русского инженера Корнева.
Не присваивайте его имени... Берите его, ребята!
- Отойдите! - закричал Андрей, но не успел он и двинуться, как
два дюжих американца повисли на его руках.
Андрей сделал невольную попытку освободиться, но противники были
сильны. Едва ли американцы хотели его повалить - скорее всего он упал
сам, обессиленный, потрясенный. Когда ему связывали руки, он вдруг
почувствовал знакомую тупую боль в позвоночнике. Его толкали,
заставляли идти, но тело Андрея стало чужим, ничего не чувствующим,
ноги не слушались. Тогда его грубо поволокли по снегу и бросили в
кабину самолета.
Недвижный, беспомощный, лежал он на полу. Слух воспринимал лишь
обрывки фраз. Заревел мотор. Кабину качнуло. Тело Андрея откатилось в
угол. Самолет подпрыгивал на неровностях поля. Потом вдруг стало
спокойно.
Американец и Муцикава разговаривали. Сквозь гул двигателей до
Андрея иногда долетали отдельные слова:
- Преступник!.. Электрический стул!..
Он узнал голос Юко.
Конец первой части
Часть вторая
ЛЬДЫ И ВИШНИ
В сердце ночь, в душе темно...
Но ты со мной!
Всегда со мной!..
Глава первая
ТАЙНА УСУДЫ
В углу выращенного своими руками садика О'Кими соорудила
маленький храм.
Высокие деревья отгораживали его от внешнего мира, и через их
густые ветви, казалось, не проникал даже шум города. Отделенный от
остального сада крошечным прудом, этот уголок своей тишиной и
прохладной тенью навевал безотчетную печаль.
О'Кими любила бывать здесь.
Она подолгу мечтала, сидя на каменных ступенях миниатюрного
храма, похожего на игрушечный домик. Иногда она читала книги или
писала изящные, полные таинственной грусти стихи:
Все в лунном серебре...
О, если б вновь родиться
Сосною на горе.
Но сегодня Кими-тян направилась сюда со смешанным чувством
торжественности и привычного, смягченного дымкой времени горя.
Горе ее было подобно Фудзияме. Оно было так же огромно, всегда
было видно, где бы ни находилась Кими-тян, и в то же время было
несказанно далеко, скрытое прозрачной ширмой дождя.
Несколько лет назад похоронила О'Кими свои смутные девичьи мечты.
Шуршащий лист газетной бумаги разбил ее сердце, сделал ненужным,
пустым ее существование.
В тот день она не захотела жить. Она не смогла выполнить своего
решения только потому, что горе слишком ослабило ее, уложило в
постель. Она не хотела сопротивляться, хотела тихо угаснуть, но
молодой организм оказался сильнее болезни.
Тогда она стала искать себе в жизни цель, связанную с его
памятью, и вступила в Союз новой молодежи. В новых, далеких прежде
интересах, в обществе незнакомых людей вновь искала она себя,
вспоминая Париж и мечты юности.
Она доставляла много огорчений отцу. Родственники были возмущены
деятельностью О'Кими. Но старый профессор не протестовал. Он видел,
как угасала его Кими-тян, и был рад любому ветерку, который мог
раздуть в ней пламя жизни. Может быть, он даже знал, что в ее
маленьком сердечке помещалась огромная Фудзияма горя.
Это случилось в январе. Зима в тот год была суровая. Погибали
голодные, раздетые крестьяне. Той страшной весной явился где-то
пропадавший Муцикава. Еще слабая после перенесенной болезни, она не
захотела его видеть, словно он был виновен в происшедшем несчастье.
Известие о гибели Кото прошло как-то мимо О'Кими. Ее не
интересовали пересуды родственников, видевших теперь только одного
претендента на руку О'Кими. Но когда о замужестве заговорили с О'Кими
всерьез, она испугалась. Ей это показалось кощунством.
Непонятное упорство сбило с толку родственников, вызвало
возмущение. Но на помощь О'Кими снова пришел отец. Его финансовое
положение и научная репутация настолько укрепились, что он мог
позволить себе не считаться с японскими традициями и родней.
О'Кими не вышла замуж за Муцикаву. Взбешенный категорическим
отказом жених скрылся. Говорят, он уехал не то в Индонезию, не то на
Филиппины, поступив на службу в иностранную авиационную компанию...
Кими-тян опустилась на ступеньки. Храм ее горя был построен в
утонченном японском стиле. Крохотные ворота из двух столбов с
изогнутой перекладиной вели в маленькое помещение.
Дождавшись, когда тень от ближайшего дерева достигла ступенек,
О'Кими приблизилась к алтарю.
Здесь, в нише, стоял полированный деревянный ящик прекрасной
работы, покрытый, как решеткой, полосами красного лака и золота.
Буддийские религиозные традиции были соблюдены в мелочах.
Никто из родственников О'Кими, из любопытства заглядывавших в
этот храм, не мог заподозрить, что внутри этого красивого ящика не
стоит в окружении золотого блеска маленький Будда в темно-синем
платье, с позолоченным лицом.
Содержание ящика было совсем другим. Оно вполне могло привести в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг