- Мы с тобой никогда не поссоримся, Гав.
Они безбоязненно шли по аллее, считая, что все спят и скрываться пока
незачем.
И напрасно!
Где-то позади, за поворотом, послышалось урчание автомашин. Едва они
успели нырнуть в кусты, как сверху на дорожку градом посыпались шишки. Их
зачем-то суетливо сбрасывали с высоких сосен полосатые бурундуки. Две
длинные чёрные машины, одна за другой, с хрустом проехали прямо по шишкам.
Бурундуки тут же спустились вниз и принялись собирать зёрна, "вылущенные"
колёсами.
- Во дают! - поразился Пальчик. - Умны.
- Ленивы, - возразил Гав. - Я гляжу, здесь никто даром и зубом не
шевельнёт.
- Наверно, какие-то начальники проехали.
- Большие начальники, - уточнил пёс. - Чем больше и чем темнее машина, тем
больше и тем грознее начальник. Уж я-то не под одну попадал! Правда,
исключительно между передними и задними колёсами.
- И...
- Живой. Я же сказал: исключительно.
- Везло.
- Им везло. Тоже все живы оставались. Видал бы ты, как они пытались меня
"объезжать" перед моим коронным броском!.. Айда вслед за машинами. Надо
всё разнюхать. Я ничего здесь толком понять не могу. А ты?
- И я, - кивнул Пальчик.
- Не люблю зазнаек, - похвалил его Гав. - Честность украшает человека.
- А собаку?
- Вдвойне.
- Почему?
- Заладил - почему да почему, - Гав привычно почесал затылок задней ногой,
посмотрел на неё. - Потому что у нас ног больше!
- Ну ты нахал.
- Что, съел? Как говорила буфетчица Оля, пряча сыр в холодильник.
Они шли за живой лавровой изгородью, даже не нагибаясь - не тот рост, - и
поглядывали в её просветы: где же там машины?..
Ага, вот они. Автомобили стояли возле внушительного трёхэтажного здания с
белой колоннадой. Сбоку виднелась облезлая узорчатая церквушка, на её
железной двери было крупно написано мелом: "склад". За машинами о чём-то
разговаривали два пожилых худющих человека в строгих костюмах. Один курил
трубку.
По-прежнему скрываясь за кустами лавра, Пальчик и Гав подобрались поближе.
- Курить - здоровью вредить, - укорил собеседника некурящий, поблёскивая
очками.
- Ничего не могу поделать. Злостный курильщик. Как бросаю, так сразу
набираю вес.
- Займитесь спортом, - посоветовал очкастый. - Спорт - залог здоровья. Вот
я каждую неделю пробегаю шесть километров.
- То есть примерно по 857, 14 метра в день? - мгновенно высчитал человек с
трубкой. - С этого не похудеешь. Уж признайтесь по-дружески, что у вас
язва желудка.
Очкастый обиженно засопел.
- Не сердитесь. Болезнь - наше нормальное состояние, - сказал курильщик. -
Ну так что будем делать с этой церковью? - очевидно, вернулся он к
прерванному разговору. - Сносить?
- Боже мой, ну не всё ли равно! - пожал плечами очкастый, глядя на
церквушку.
- Нет, не всё. Вот это ваше невольное "Боже мой" - лишний довод в пользу
сноса. Поскольку даже такая развалюха вызывает подобные слова - и у кого!
- её просто необходимо... - Он рубанул рукой.
- Но в ней известные мозаики. Что скажут учёные?
- Что захотим, то и скажут. Когда в стране изобилие, на многое закрывают
глаза. Лишь бы брюхо было набито. Впрочем, она и правда красива - он ткнул
в сторону церкви своей чадящей трубкой, - даже в таком виде. Значит, она
тем более опасна, раз наводит на ненужные мысли. Самыми главными всегда и
во всём должны быть только наши с вами заповеди, коллега, а не Божьи.
- Выходит, мы своего рода слуги дьявола? - пошутил очкастый.
- Боже мой, ну не всё ли равно! - отпарировал человек с трубкой его же
словами. - Мы же с вами научно знаем, что ничего сверхъестественного не
было, нет и не будет. Как не бывает, к примеру, говорящих собак.
- Как это не бывает!!! - вскипел Гав, высовывая к ним лохматую голову из
кустов.
Те остолбенели. Один уронил трубку, у другого упали очки. Пальчик тут же
втащил пса за хвост обратно, и они помчались прочь. Жаль, Гав никогда не
узнал, что произошло дальше, иначе бы он вконец зазнался. Когда к
начальникам вернулся дар речи, очкастый, заикаясь, сказал:
- С-сносить не б-будем.
Не глядя друг на друга, они молча сели в машины и разъехались в разные
стороны.
СТРАЖ ПОРЯДКА
Заметим, что Пальчика не волновало то, когда он вернётся домой. После
своих приключений на "шестом" и на "седьмом" этажах, он убедился, что
время у нас и "у них" течёт по-разному. И если здесь, на "восьмом этаже",
прошло уже полдня, то дома, возможно, всего лишь секунды минули.
Хотя в огромном парке было и нетрудно затеряться, они теперь натыкались то
на садовников, то на подметальщиц, то на водопроводчиков. Очевидно, у них
раньше был обеденный перерыв, а "мёртвый час" им не полагался. Между
прочим, жирными они тоже не были, как и те начальники. Каждый раз
путешественники слышали за спиной тихое:
"Иностранец!" Наверняка это относилось только к Пальчику, а Гав, так
сказать, находился при нём.
- А отчего тот первый, помнишь, с лыжными палками, сказал: иностранцы, а
не иностранец? Значит, и про меня? - раздосадованно спросил пёс.
- По-моему, он сказал вообще. Мол, иностранцы мешают, - попытался
разъяснить Пальчик.
- А, по-моему, он просто умнее других.
- Знаешь, ты бы побольше помалкивал. Вдруг тебя ищут!
- А тебя?
- Я же не говорящая собака. Гав промолчал.
- Высунулся - тоже мне! Гав опять не ответил.
- Ты чего в рот воды набрал? - удивился Пальчик.
- Сам же сказал - молчать, - возмутился Гав. - Нету у меня воды, нету! На,
загляни! - широко раскрыл он пасть. - Что, убедился?
- Это выражение... - начал было Пальчик и осёкся. Но поздно.
- Прошу не выражаться, - строго сказал пёс.
- Да пойми же ты наконец! Так только говорится. Тут-то им впервые и
встретился парковый стражник. Вероятно, он наблюдал за ними ещё издали.
- Иностранец? - вырос он из-за многократно скрученного, как бельё при
выжимании, дерева. И поправил форменную фуражку с надписью "Граница на
замке".
Пальчик кивнул и почему-то ответил на ломаном языке:
- Я есть один иностранец.
- Твой? - указал страж телескопической резиновой дубинкой на пса.
- Мой. - И Пальчик добавил для пущей убедительности: - Мой он есть.
- Ты, кажется, что-то ему говорил?
- Я ему говорить: не ходить по газон.
- Гм. И он это понимает?
Гав раскрыл было пасть, но Пальчик с лязгом захлопнул её так, что тот
прикусил язык, заскулив от боли.
- Понимает.
- В таком случае, почему так долго ты ему это объяснял?
- Слабо понимает. Долго объяснить, быстро понимать.
- Глуп? - ухмыльнулся страж.
- Исключительно, - ввернул Пальчик словечко Гава. Пёс укоризненно
покосился на него.
- Где поводок? - сказал страж.
- Вот, - Пальчик быстро выдернул ремень из брюк и застегнул его на шее
пса. Повторилось почти то же самое, что и на "шестом этаже".
- Порядок, - поднял палец страж. - Документы?
- Я есть маленький, - отчеканил Пальчик. - Документы имеет быть папа. Мы
остановились в дом, где много колонн стоит вверх. Там, - показал он рукой.
- Направление правильное, - определил блюститель порядка. - Давно здесь?
- Перво-напервый день.
- Гляди-ка, а так хорошо знаешь наш язык! Ну как тебе наш остров?
- Остров?! - некстати удивился Пальчик.
- Разве вы не приплыли?.. Или, может, приехали или даже прилетели? -
подозрительно прищурился страж.
Но Пальчик избежал расставленной ловушки, вовремя догадавшись, что на
любой остров можно только приплыть или, в крайнем случае, прилететь. Но
летают ли здесь - хотя б на воздушном шаре? А если всё-таки летают, то
вдруг стражнику известно, кто и когда приземлился. Есть, конечно, и такое
выражение: приехать. Допустим, на пароходе. Или даже на лодке. А может,
здесь пароходов нет? И, кроме того, тут всё понимают буквально, судя по
вопросам настырного охранника. Эти мысли промелькнули у Пальчика мгновенно.
- Конечно, приплыли! - воскликнул он. - Пригребли, припарусили, прибыли!
Он ничуть не рисковал, вспомнив паркового сторожа-моряка. Да и вообще
паруса и вёсла знают даже отсталые туземцы. Тем более, парусники не
вымерли и в эпоху атомных двигателей.
- Но ваш остров такой большой, что не верить, что там и там это лишь
остров! - попытался исправить он свой невольный промах.
- Да уж, - самодовольно потянулся на носках страж, заложив руки за спину.
- Великий остров! Шесть километров в длину, три - в ширину! И называется
он... Ну-ка?
- Великий остров называется есть, так и быть. Всего полным-полный! -
Пальчик так широко размахнул руки, что задел пса по носу. Гав опять
заскулил.
- Верно, - заулыбался страж. - Остров Изобилия!... Ладно, вы пока
свободны. Можете идти, - милостиво разрешил он.
- У меня небольшая вопрос, - остановил его Пальчик. - Почему у вас одни
люди жирный, тучный, пузатый, а другие, - словно подыскивая точные слова,
вновь перечислил он, - худой, тонкий, бледный? И почему вы есть средний
комплекция?
Страж с явным сожалением взглянул на своё небольшое брюшко и постарался
выпятить его вперёд.
- Я еще не заслужил стать пузатым, как ты благороднейшим образом соизволил
определить избранных. Но я на пути к тому, чтобы попасть в их число и жить
в своё удовольствие. Примерная служба - путь к успеху! - гаркнул он,
дёрнув подбородком. Фуражка подлетела на голове и снова опустилась на
место. - Они, - он указал на садовника вдали, - низший разряд. А я, ты
правильно заметил, среднее звено.
- И сколько таких низших, средних и высших имеет быть ваш остров?
- Это военная тайна.
- Ну, высших я видеть. Человек двести есть.
- Есть или ели? - наморщил лоб стражник.
- И то и другое. Есть. Ели. Они ели есть.
- Еле есть? Или ели есть? - вконец запутался страж.
- Двести человек имели есть.
- Ты что, уже умеешь считать?.. Ах да, ты иностранец, - пробормотал он. -
Всё равно непорядок.
- И последний вопрос. Я видеть два человек, - Пальчик втянул щеки,
изображая их, - из машин. А они кто есть?
- Они были, есть и будут, - вытянулся в струнку охранник. - Они главные
начальники острова!
- Но они не жирный.
- Они худой имей быть... Тьфу! - попытался было втолковать ему страж тоже
на ломаном языке. - Они такие худые, потому что не спят, не едят, думая
только о благоденствии всего острова.
Он с достоинством удалился.
- Дошло, - запоздало вырвалось у Пальчика, вспомнившего вдруг про злостное
курение одного и про язву другого: лучшие средства от ожирения.
- Если дошло, то сними свою удавку с моей шеи, - сердито заметил Гав.
ВЕЧЕР И НОЧЬ
Поужинать они решили тем же способом, как и раньше, забрав что-нибудь у
жирняков. Гав опять в одиночку отправился за провизией на площадку под
платаном, когда все часы в парке отзвенели сигнал "на ужин". Пальчик же
остался ждать его на знакомой, первой от ворот, аллее, притаившись под
большущим развесистым фикусом-баньяном. Вдруг тот стражник вздумает
проверить: "имей ли быть" у мальчика с собакой отец-иностранец. Лучше не
попадаться лишний раз на глаза. Ну а Гав - тот всегда сумеет улизнуть.
Здесь было надёжное укрытие, если, конечно, не прыгать и не орать, как
оглашенному, а вести себя тихо. Баньян раскинулся шатром почти на
восьмистах тонких стволах - от нечего делать Пальчик принимался их
считать, но каждый раз сбивался. Собственно, это были ставшие стволами
воздушные корни. Другие сотни корней-жгутов ещё только тянулись сквозь
листву к земле.
"Если засну, - подумал он, борясь с дремотой, - то, пожалуй, потом и не
выйду. Окажусь как в клетке!"
Но корневые жгуты висели неподвижной завесой, никак заметно не прибавляя в
своём росте вниз - на это, верно, потребовались бы недели, а то и месяцы,
- и он, успокоившись, нечаянно заснул.
Гав его, конечно, бесцеремонно разбудил, когда вернулся.
- Кончай спать, дрыхнуть, кемарить! На земле даже собакам спать вредно.
Пальчик зябко поёжился от сырости, поднимающейся со стороны моря. А,
возможно, сторож-моряк проветрил парк слишком уж усердно.
На этот раз пёс мог его угостить только куском сыра. Сыр тоже отдавал
рыбой.
- Что они тут, китов доят? - сказал Пальчик.
- А разве сыр делают из молока? - поинтересовался Гав, пропустив
неизвестных ему "китов" мимо ушей.
- Не из воды же.
- А я думал...
Но Пальчик так и не узнал, что думал пёс. Тот сразу же перешёл на рассказ
об ужине жирняков. Оказалось, туда пожаловали те двое начальников и стражи
понабежало - хоть отбавляй! Поэтому и не удалось унести что-нибудь
посущественней. И сам-то еле ноги унёс!
- Тебя заметили? За тобой гнались? - встревожился Пальчик.
- Заметить не заметили, но один кот погнался.
- Ну?
- Три шага пробежал, - со смехом рассказывал Гав, - и растянулся плашмя,
как коврик.
- Коврики - плоские, - хмыкнул Пальчик, - а коты - круглые.
- Я на него наступил, - потупился пёс. - Случайно. Мне пришлось вернуться
за сыром, который я обронил.
- Ну? - повторил Пальчик.
- На обратном пути я опять наступил на кота.
- И опять случайно?!
- Нарочно. Он как раз поднимался, чтобы вновь броситься вдогонку.
- Бросился?
- Раздумал. Наверно, до сих пор лежит - думает.
- И отчего вы так котов не любите?
- А за что их любить, если они всё время путаются под ногами. Поел? -
сказал Гав. - Скажи спасибо.
- Спасибо.
- На здоровье!.. Или - пожалуйста? - вслух поразмыслил пёс, и просиял. -
Пожалуйста, на здоровье! Умён - собака, - похвалил он сам себя по
привычке. - Вот замечательное выражение. Возможно, единственное! Я его на
твоём этаже слышал, когда один тип, который собирался понарошку щенят
топить, так меня аттестовал!
- Что-что? - чуть не подавился Пальчик.
- Не знаешь? Псов всегда на собачьих выставках ат-тес-туют, - по складам с
удовольствием произнёс Гав.
- Послушай, а собаки тут водятся? Что-то я не видал.
- А я видал. Тоже сытые, как коты. С бантиками на хвосте, - Гав плюнул. -
Это не по адресу твоей мамы, а вообще! - посчитал он, что удачно
вывернулся из неловкого положения, и продолжил: - А бродячих у них нету.
Всех лишних - как могут быть лишние, если родились? - жирняки топят в
море. А уж гордые какие эти собаки! Ну, те самые, неутопленные. Они, мол,
лучшие представители своей породы, отобранные ещё в детстве! Наверно,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг