вообразила, интересно? По крайней мере Инесса ее не пугала. И друг друга
ползуны не стеснялись - слишком давно терлись рядом.
Приняв душ, я сразу подсел к пульту, чтобы просмотреть подводные
записи. Как и ожидал, при свете в глубине не творилось странного, даже на
злосчастную рыбину никто не польстился. Однако камеры среагировали на
"крупные тела", а принадлежали те стайке аквалангистов, проследовавших
вдоль берега над самыми скалами. Гребли они не очень умело, зато
экипированы отменно: маскировочные гидрокостюмы, усиленные пластоброней;
ребристые шлемы, наверняка снабженные рациями; на бедрах полумечи. А сверх
того - подводные автоматы, пуляющие 12-сантиметровыми иглами на десятки
метров.
Вот не знал, что в здешних водах завелись и такие звери! Кстати,
направлялись они к моему бастиону - зачем?
- Дворецкий, - окликнул я, - доложись!
- В течение дня происшествий не зафиксировано, - немедленно забубнил
он. - Посторонние на территории не замечены.
- А это, - кивнул я на экран, - твои кореша, что ли?
- О машинах, следующих по магистрали, тоже докладывать? - осведомился
он словно бы с ехидцей. - Их видно с верхней камеры.
Я в самом деле установил на крыше электронный глаз, но сообщать
Дворецкий должен лишь об авто, съезжающих на мое ответвление. А если
попробуют взобраться сюда по скале, он тоже примет меры.
- У подножия никто не плескался?
- Я бы заметил, верно? - В его голосе снова почудилась ирония.
Черт, придется и под моей скалой ставить глазки. И что вынюхивают
ухари: не озерный ли сток? Конечно, там решетка, однако взломать ее...
- Эй, - произнес я вдруг, - а это что?
Почуяв движение, подводные камеры вновь включились, и на экране
возникло нечто - огромное, длинное, перемещающееся неуклюжими рывками. На
что оно походит, я не понял - во всяком случае не на ком спутанных нитей.
Возникло оно сбоку, будто следовало за давно сгинувшими пловцами, а не
выбралось из ближних пещер. И вряд ли тут сыщется подходящая по размерам.
- В каталоге не значится, - ответил Дворецкий, словно бы я спрашивал у
него, и предложил: - Могу послать запрос в Океан.
- Сделай одолжение, - пробормотал я, спешно регулируя изображение. В
инфрасвете очертания исполина проступили четче, но все равно его даже
сравнить было не с чем. Он вообще не выглядел живым: какое-то сплетение
шипастых стержней, натянутых канатов, пульсирующих мешков. Но на механизм
смахивал еще меньше.
- Прикинь расстояние до подъемника и подели на его скорость, - велел
я. - Сколько вышло?
- Двадцать три секунды.
Ого! А ведь кажется, чудище не спешит.
- Дай знать, когда время истечет.
Отсчитывая секунды, я помчался через темные комнаты, по пути заскочив
за гранатометом. Если повезет, состоится такая охота!.. Варварство,
конечно, но сия зверюга явно не из травоядов.
Обогнув бассейн, я подбежал к краю обрыва, нацелил вниз выключенный
прожектор. И почти сразу Дворецкий объявил:
- Время!
Пронзительный луч ударил в воду, высветив ее до придонных валунов. До
последнего мига я не верил в удачу, но расчет оказался идеален - чудище
возникло подо мной, как на ладони. На секунду оно застыло, словно бы в
ослеплении, а я уж подбрасывал к плечу гранатомет, наводя на цель.
Оставалось спустить курок, но палец точно окаменел. Или я плохо ему
скомандовал. Ну давай, охотничек! Что могло разладиться в тебе?
Пока я разбирался с собой, в воде и впрямь будто шарахнул взрыв,
взметнув брызги к самому прожектору. Непроизвольно я отпрянул, и, возможно,
это меня спасло, потому что в следующий миг снизу вырвалась струя пламени,
в слепящем сиянии которого померк прожекторный луч, шибанула по прибору. И
теперь взорвался уже он, разметав пылающие брызги.
Ударной волной меня швырнуло в бассейн, и только это уберегло от
ожогов. Благоразумно переждав в глубине, пока над поверхностью отбушуют
багряные всполохи, я вынырнул, отплевываясь, - уже в кромешной тьме.
Действительно - но, мне сегодня везет. Как утопленнику.
От злополучного прожектора остался обгорелый остов, а замечательные
линзы стекли по опоре, застыв в безобразную блямбу, еще испускавшую розовое
свечение. Внизу было тихо, но теперь мне и вовсе расхотелось долбать туда
из гранатомета. Пожалуй, с охотой я погорячился: добыча-то не по моим
зубам. Тут требуется ракетная установка, не меньше, и еще надо успеть
садануть первым. Но как интересно жить стало, а? Что ни ночь, новые
радости!
У входа в дом меня поджидал Хан со своим наездником. Обзор отсюда
открывался отличный, и поглазеть им было на что: не каждый день хозяин
валяет такого дурака. То есть валяют как раз хозяина, а уж кто тут дурак...
- А если б я пошел ко дну, - спросил я, стряхивая с себя воду, - ты
сиганул бы в бассейн вместе с малявкой? Или его бы поберег?
Впрочем, у Хана хватило бы ума стряхнуть с себя котяру, а уж потом
заняться моим спасением. Он всегда отличался рационализмом.
Сопровождаемый личным зверинцем, я вернулся в кабинет, снова подсел к
экрану. К счастью, наскальная камера не пострадала и в лучшем виде
продемонстрировала, как раздраженная светом громадина плюнула в меня струёй
плазмы, а затем продолжила путь, видимо, вполне удовлетворенная. С чем и
поздравляю всех нас - уж это ни в какие ворота!
Качая головой, отправился в гостиную проведать ползунов. Недавний
взрыв не потревожил их - ну мало ли что бухает рядом с домом? Впрочем, и
отсюда разносились бухи да грохотанье: усевшись за пульт, Леха гонял в одну
из старейших стрелялок моей коллекции, для которой еще хватало обычного
экрана и мышки с клавиатурой. Настена, свернувшись в клубок на диване и
натянув одеяло по самый нос, сонно следила за ним из-под мохнатых ресниц.
Напряжение наконец оставило девочку - может, впервые за много дней.
Наверняка и лекарствами ее накачали. А уж кто убедил гостью, что я не
опасен, гадать не берусь.
А завтра опять в норы? - представил я, содрогнувшись. Экое свинство!..
И кто тут главная свинья?
- Хочу показать кое-что, - сказал я, вставляя диск в щелку визора. -
Конечно, не дай вам бог!
Изображение, понятно, скакало, но крыску можно было рассмотреть во
всех деталях, довольно страшненьких.
И как топорщила игольчатую щетину, увеличась едва не вдвое, и как
скалила пасть, выставив на обозрение ряды треугольных зубьев, и как
бросилась на меня, угодив под отчаянный удар.
- Значит, не выдумали их? - обмирая, спросил Леха.
- Как видишь, - подтвердил я. - Придется вам менять привычки либо
снаряжение. А лучше и вовсе убраться наверх.
Будто для них там приберегли место! Если дети - наше будущее, как бы и
остальным вскоре не пришлось зарываться под землю.
- Кстати, что вас напугало сегодня?
- И не так уж мы испугались, - возразил Леха, покосясь на подружку. -
То есть неприятно, конечно...
- Лучше быть умным, чем храбрым, - изрек я. - Что за субчики -
разглядели?
- Один вроде большой, - наморща лоб, сказал малец. - Вот другие...
- Ну?
- Да не понял я. Они гнались за нами, где взрослому не пролезть, но
такие быстрые, сильные - ух! И все тишком, не перекликаясь. Хотя большой
вроде направлял их.
- Молча?
В растерянности Леха пожал плечами: дескать, сам удивляюсь.
- Еще что-нибудь? - спросил я. - Не смущайся, гони любую лабуду!
- Да все вроде бы...
- Н-да... Ладно, развлекайтесь тут. Если что - я в кабинете.
Вернувшись к экрану, я снова принялся любоваться чудищем, прокручивая
кадр за кадром. Затем, поддавшись импульсу, вызвал по прямому проводу
Аскольда. Как и предполагалось, он еще не спал. Хотя был очень занят, судя
по обвивающим его торс смуглым ножкам. Я насчитал их три, и смотрелись они
недурно. Хотя походили друг на друга, будто принадлежали одной. Знакомый
вариант, да и ножки известные.
- Ты хотел ясности? - спросил я. - Может, это ее прибавит?
И пустил на монитор Аскольда последнюю запись, по собственному
монитору наблюдая за его лицом. Он смотрел внимательно, хмурясь все
сильнее, хотя изящные ступни оглаживали его без передыху.
- Это из какой фильмы? - поинтересовался главарь скучным голосом,
когда запись кончилась. - Могли и получше снять!
- Наведайся ко мне завтра, - предложил я. - Увидишь последствия.
Он помолчал, задумчиво жуя губу, наконец сказал:
- Ладно, вот проведу занятия с личным составом...
- И вчера я очень удачно... искупался. Рассказать?
- После, Родик, - повторил главарь с легким нетерпением. - Хочешь и
вовсе с настроя сбить?
- Ну, кувыркайся, - разрешил я. - Недолго осталось. Но тут снова
включились подводные глазки, установленные под бережком, и послали картинку
сразу мне, на свободный экран, и Аскольду - по накатанной тропке. И
гляделась картинка жутко: из темной мохнатой стены будто вытекал
шевелящийся поток водорослей, струясь меж камней. Наконец и "нити"
отправились на охоту.
Да, теперь ночью не поплаваешь. То есть не больше одного раза.
- Живой репортаж, - объявил я. - Как по заказу.
- Умеешь ты отбить желание! - в сердцах сказал Аскольд, сбрасывая с
себя чужие ноги. - До утра не мог подождать?
- Я-то запросто. Ты вот у них спроси, - кивнул я на экран.
- Ну черт с тобой, губи мою личную жизнь!
Ухмыльнувшись, я перекачал на его комп свежие записи, сопроводив
кратким комментарием, но в подробности вдаваться не стал - если достанет
ума, сам задаст правильные вопросы. Если же нет... Тут я не судья ему.
- А у тебя ничего нового? - спросил затем.
- Меня Алмазин зазвал на прием. - Аскольд тщился говорить небрежно, но
в голосе звучало торжество. - Вот завтра и схожу - выясню, чего хочет.
Дружить надо с равными, верно?
- Именно. А ты ему на один чих - прихлопнет и не заметит. Давай-давай,
прогуляйся!
- Много ты понимаешь тут!
- А ты не замечал, как просто подчинить пирамиду? Достаточно подмять
ее вершину. Вот если он заполучит тебя, что станет с твоей Семьей?
- Ты льстишь ему, - проворчал Аскольд. - Не такой он и умный.
- Ум ни при чем тут, это на уровне инстинктов. К тому же Клоп усердный
ученик, опыт прежних тиранов выучил назубок. А может, у него хороший
советчик?
- Как у меня, что ль?
- Как раз тебе не повезло - если имеешь в виду меня.
- Имел я тебя в виду! - угрюмо подтвердил главарь. - А почему?
- Да говорю вовсе не то, что тебе хочется слышать. Странно, что ты еще
не послал меня подальше. Но надолго ли хватит твоего благодушия?
- Еще пожелания будут?
- Ну, если ты готов слушать "бред"...
- Давай.
- Не задерживайся при Дворе после заката. И вообще, ночью стерегись
особо.
- С чего это?
- Главные странности начинаются с наступлением темноты - еще
закономерность, во как! Кстати, и алмазинские "бесы" шалят больше по ночам.
Может, скрываются от людского глаза, а может...
- Что?
- Рано говорить. Идея должна созреть - вот когда свалится...
- На голову, да?
- Уж на что бог пошлет.
На этом и закончился наш второй за сегодня разговор. Но следовало
переговорить еще кое с кем - из той же Семьи. Поколебавшись, я все-таки
послал вызов Лане. Откликнулась она сразу - по крайней мере не разбудил ее.
По-турецки скрестив ноги, женщина восседала в центре широкой кровати. В
такой позе уместно медитировать, но рядом, на крохотном подносе, графинчик,
уже наполовину пустой, соседствовал с пепельницей, наполовину полной, а в
оброненной на постель руке дымилась очередная сигарка. При этом Лана
казалась трезвой, хотя обычно пьянела быстро - у нее вообще плоховато с
самоконтролем. Взирала на меня молча, без всякой приветливости, будто уже
предполагала, о чем пойдет речь.
- Привет, пятая колонна, - бросил я. - И каково в постели с врагом?
Впрочем, "враг" сейчас кувыркался совсем в другой постели. Но и тут
ему время от времени перепадало, судя по вчерашней демонстрации. Прежде я
считал это сделкой, более или менее честной, а как воспринимать теперь?
- А у тебя есть что предложить взамен? - спросила Лана, стряхнув пепел
на покрывало, и снова глубоко затянулась.
Тут она права, предлагать мне уже нечего. Кроме сочувствия и вечной
дружбы, без которых Лана как-нибудь обойдется. И поздно выяснять, что тому
виной: ее ли болезнь чересчур запущена, я ли оказался плохим врачом.
- Знать бы, что тебе надо, - сказал я. - Слишком ты любишь недомолвки!
- Зато ты всегда резал правду-матку.
- А почему нет, милая? Что нам было скрывать друг от Друга?
- Разве нечего? - Она снова затянулась во всю грудь, будто хотела
отравиться надежней, и прибавила: - Вот и зарезал - насмерть.
- Я никогда не заступал на твою территорию, - возразил я. - И если б
ты больше мне доверяла...
- Что тогда? По-моему, Род, ты не понимаешь.
- Естественно - раз ты не объясняешь. Не требуй от меня слишком
многого.
Следовало бы сказать: больше, чем от себя. Но разговор и без того не
из легких.
- Что ты уже знаешь? - спросила Лана, глядя мимо меня. Дескать, ну-ка,
раскрывай свои карты! А что, мне не жаль.
- К примеру, знаю, кто твой отец. И чего он добивается. Даже
удостоился сегодня аудиенции.
- А еще?
- Знаю, кто отец твоей дочери, - сказал я, пристально за нею следя. -
Точнее, догадываюсь.
Все-таки она вздрогнула, хотя, наверное, ожидала чего-нибудь в этом
роде. Похоже, и с "дочерью" я угадал - почему-то не мог представить Лану
матерью мальчика. В несколько затяжек докончив сигарку, будто выгадывая
время, она хорошенько приложилась к рюмке и лишь затем произнесла:
- Вот что, мой родной... Чтоб ты не обольщался, да? Как бы я ни
относилась к тебе, но если придется выбирать между тобой и Отцом нашим, я
не стану колебаться.
- То есть?
- То есть не ты! - отрезала Лана. - Есть ценности выше, чем мы с
тобой, или то, что нас связывает, или моя дочь... А ты думал, меня
принудили?
- Когда мне предпочитают Бога, еще могу понять, - молвил я. - Но когда
выше ставят такую гниль...
- Прекрати! - выкрикнула она, едва не впервые повыся на меня голос.
Но я и сам уже пожалел о сказанном. Дело даже не в том, кем приходится
ей Калида. Но Лана предалась ему - душой и телом, буквально. И если он
"гниль", то кем же ей считать себя?
По крайней мере ее-то не "лепили" с младых ногтей? Кажется, до сей
идеи Калида додумался недавно. И вообще, этим проще заниматься в детдомах
да интернатах. Не туда ли Лана и отдала свою дочь?
- Ладно, - сказал я. - Не о том речь. Вот как распутать клубок?
- Разрубить, - предложила Лана. - Ты ж у нас известный рубака.
- Не по живому.
- Разве?
- Не путай меня с этими вашими... К черту! Не хочу выяснять, как
далеко заходит твоя преданность и способна ли ты ради Отца, скажем, на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг