здесь научные публикации тоже изредка почитываем, особенно если они
относятся к интересующей нас тематике." - "И какую же из моих работ вы
читали?" - "Честно говоря, названия не помню. Что-то насчет латентной
преступности в обществе..." - "Ну, и как?" - "Трудно сказать. С одной
стороны, вы во многом правы, утверждая, что человек по своей природе - не
преступник. Но с другой..." - "Вы напоминаете мне одного оппонента,
выступающего на защите диссертациию по филологии. "Вот вы здесь говорили
много и правильно, коллега, - произнес он, обращаясь к диссертанту, - но у
меня есть одно небольшое замечание. Ни в одном из языков мира стрептококк
- вовсе не червь, который паразитирует в теле животных, как вы изволили
утверждать!"... Вот и вы: "с одной стороны"... "но, с другой"..." -
"Понимаете, я - практик, господин Клур, и со своей колокольни я вижу порой
то, что недоступно вам, теоретикам." - "И что же вы конкретно видите,
например?" - "Я вижу, что люди в последнее время словно сошли с ума и что
город наш постепенно превращается в некий театр... боевых действий." -
"Ну, а причина? В чем, по-вашему, причина роста преступности?" - "А черт
его знает. Я знаю одно:
здесь идет самая настоящая, только подпольная война, и пока она не
закончится, не будет ни мира, ни покоя." - "А, может быть, наркотики?.." -
"Нет, мы уже проверяли. О наркоманах и речи быть не может." - "Тогда, что
же это - проявление того инстинктивного стремления ко злу, которое, как
полагают многие из моих коллег, присуще человеку изначально?" - "Я бы так
не сказал." - "А как бы вы сказали?" - "А вы въедливы, господин Клур." -
"Можно просто - Адриан, мы же с вами почти ровесники." - "Кстати, госп...
Адриан, вам не кажется, что тот метатель ножей, если вдуматься, в общем-то
не хотел вас убивать?" - "Вы так полагаете? По-вашему, он просто неудачно
пошутил?" - "Нет-нет, мне кажется, что он хотел лишь припугнуть вас... Вы
анонимок еще не получали?" - "Просто не успел, я всего несколько часов в
вашем городе." - "Что ж, если получите, обращайтесь прямо ко мне, вот вам
мои координаты..." - "Что, мы уже приехали?".
Второй раз за этот день мой лоб пытается испытать на прочность лобовое
стекло машины, потому что Куров вдруг тормозит машину поперек дороги и,
что-то пробормотав, прыгает стремительно из кабины в темноту, где сверкают
какие-то вспышки. В самый последний момент я замечаю в его руке пистолет,
и до меня доходит, что снаружи происходит нечто незаконное.
Я приоткрываю дверцу. Где-то сбоку раздается женский крик. Потом еще и
еще.
Потом слышится топот множества ног. Напрягаю зрение. За кустами,
растущими вдоль дороги, колышется какая-то смутная масса. Спустя несколько
секунд до меня доходит, что там дерутся. Раздаются смачные удары и вскрики
от боли. Дерутся совсем рядом. В машине я в безопасности, но любопытство
не дает мне спокойно усидеть на мягком сиденье, и я выбираюсь наружу. В ту
же секунду кусты с хрустом трещат и раздаются, пропуская на дорогу
несколько темных силуэтов. Часть из них попадает в свет фонарей и фар
машины, и я вижу, что это молодые парни и девчонки, а среди них - женщина
средних лет. Все они растрепаны и испачканы то ли своей, то ли чужой
кровью. Они судорожно цепляются друг за друга, так что и не понять, кто с
кем дерется. Впечатление такое, что каждый дерется со всеми.
Черт знает что, это какое-то безумие. Их пятеро, но визг и вой стоит
такой, будто их в десять раз больше - впрочем, за кустами их тоже много...
Я кидаюсь к этой живописной группе, чтобы разнять их. Больше всего меня
беспокоит та женщина, которая каким-то образом затесалась в эту молодежную
компанию. Если не вмешаться, то ее сейчас просто-напросто затопчут...
Словно подтверждая мои слова, один из парней хватает ее за горло сзади
рукой, согнутой в локте, и начинает старательно душить, в то время как две
девчонки лупят его изо всех сил своими кулачками по позвонкам и по печени.
Я прыгаю и бью ногой парня в челюсть, он падает, сбоку на меня
обрушивается чей-то кулак, облаченный в кастет устрашающего вида, но я
вовремя успеваю поставить блок и ответить коленом в промежность
нападавшему. Спасенна мною женщина разворачивается в мою сторону, однако
вместо искренней благодарности с размаха очень проворно бьет мне каблуком
туфли в лоб, в голове моей взрывается яркая вспышка, и я погружаюсь во
тьму...
Прихожу в себя от того, что кто-то чувствительно хлопает меня по щекам.
Я приоткрываю глаза, и сквозь мутную пелену вижу озабоченное лицо Гена
Курова.
- С вами все в порядке? - интересуется он.
- Если не считать того, что, по-моему, мне проломили череп, - бормочу
я, принимая сидячее положение и осторожно ощупывая свое тело.
- Вы ошибаетесь, Адриан. Эти придурки вас просто отключили.
- Что это было? И куда они все подевались?
Вокруг тихо, лишь слышен вой приближающейся сирены.
- Разбежались, конечно, - отвечает Куров на мой второй вопрос,
игнорируя первый.
- Кроме двоих, которые уже никуда и никогда бегать не смогут. Я вызвал
дежурную группу, пусть разбираются. Жалко, никого живьем не удалось
задержать, сволочей.
И вот так - каждый день, представляете? Не город, а дерьмо какое-то!..
А вы, Адриан, обладаете не только теоретическими познаниями и навыками: я
видел, как умело приложили вы одного из этих негодяев. Может, вы все-таки
работаете на мафию, а?
Мы смотрим друг на друга, а потом дружно смеемся, хотя лично мне не
очень-то весело. Почему-то совершенно некстати вспоминаются последние
слова убитого таксиста: "Красный... вокруг...". На нашем профессиональном
коде, который применяется в тех случаях, когда приходится сообщать
что-нибудь важное своим в присутствии посторонних, красный цвет
сигнализирует угрозу, опасность. Видимо, Контроль пытался предупредить
меня, что все окружающие представляют собой огромную опасность для меня.
Не Бог весть какое откровение: я уже и сам это понял...
Глава 4
Пока я добирался до дома в форме раскидистого сорокаэтажного дерева на
Пятьдесят Шестой улице, в моей голове промелькнуло немало вариантов.
... Будет лучше, думал я, если ее не окажется дома. Соседи скажут мне,
что она оставила им на попечение дочку, а сама ушла неизвестно куда, и
тогда я рвану по кабакам искать ее, потому что буду уверен, что она
заливает муки совести дешевым виски в компании сутенеров и проституток, и
мне останется лишь найти ее, и я обязательно отыщу ее, даже если мне
придется потратить на эти поиски всю ночь, а потом я выволоку ее из
пропитанного дымом и испарениями алкоголя помещения на свежий воздух и там
отхлещу ее всласть по напомаженной физиономии, размазывая губную помаду по
щекам пополам с кровью из разбитых губ, и потом мне останется только
плюнуть ей в лицо, повернуться и уйти.
... А, может быть, думал я, она будет дома, но не одна, а с
каким-нибудь расфранченным хахалем, умеющим рассказывать массу
двусмысленных анекдотов...
интимно притушен свет... на столике горят свечи и стоят фужеры с
шампанским...
из колонок турбозвука звучит сладкая, приторная музычка... и она
откроет мне дверь, но не пустит меня на порог и даже спросить не захочет,
случилось ли что-нибудь со Сланом, который обеспечил безбедное
существование ей, бывшей заурядной фотомодели, каких по всему миру - сотни
тысяч... И тогда я толкну дверь так, что она громыхнет о стену, и,
оттолкнув силуэт, пропахший духами и шампанским, влечу в комнату, разобью
ногой столик вместе с фужерами и свечами и кулаком вдарю по турбозвуку,
чтобы он заткнулся навсегда, а потом пару раз с наслаждением съезжу по
лоснящейся физиономии ее ухажеру. И ни слова не скажу ей о том, что
случилось со Сланом...
Я перебирал подобные варианты до самой последней минуты, но все они
вылетели из моей головы, когда Люция открыла дверь.
Несмотря на всю ее женскую заурядность, было в ней что-то такое, что
заставляло мужчин опустить взгляд. Наверное, именно это и не давало ей
прославиться в качестве фотомодели. Фотомодель должна быть красивой
пустышкой - в этом и заключается ее общественно-полезная функция. Люция же
пустышкой ни в коем случае не была.
- Привет, Лю, - сказал я не своим голосом и наклонился к ее руке, чтобы
поцеловать сухое нежное запястье.
Легкое, ничего не означающее прикосновение губ - старая игра в
джентльменов и прекрасных леди.
- Привет, - ответила она и приглашающе посторонилась. - Входи, Рик.
Я втащился в прихожую и прислонился спиной к стене. Силы внезапно стали
покидать меня.
- Что-нибудь выпьешь? - спросила она, запирая дверь и поворачиваясь
лицом ко мне.
На мгновение я прикрыл глаза. По дороге к ней я пару раз забегал в
подворачивавшиеся бары и глотал, не чувствуя вкуса, двойные порции чего-то
крепкого. Во рту теперь был стойкий гадкий привкус.
Тем не менее, я кивнул. Ей невозможно было в чем-то отказать. Именно
это и сыграло свою роль, когда она в тот день отыскала меня и спросила:
"Рик, ты, случайно, не знаешь, куда запропастился Слан? Понимаешь, он мне
очень нужен"...
Она отправилась на кухню, а я втащился в гостиную, из которой в темный
коридор падал прямоугольник света от торшера, рухнул изнеможенно в
старенькое, продавленное рифт-кресло и тупо стал пялиться в экран
стереовизора. Показывали отрывки из старых фильмов.
... Бравый молодец в кожаной куртке и с чахлой косицей на затылке,
перехваченной обыкновенной аптечной резинкой, врезал от души бритоголовому
негодяю под дых, а потом - под челюсть, и того с шумом и грохотом
бьющегося стекла и ломающейся мебели унесло в другой конец комнаты, а на
молодца навалились сразу трое с разных сторон, но он и тут не сплоховал.
На экране замелькали ноги и руки, раздались неестественно-звонкие звуки
ударов, как ни странно, не причиняющих видимого урона ни одному из
фигурантов... В окно всунулся кровожадный длинный ствол - если я не
ошибаюсь, это был, по крайней мере, станковый гранатомет - и выплюнул
сгусток огня...
...Машина, мчавшаяся по городской улице, встала на два колеса,
пронеслась по тротуару, распугивая прохожих и с диким грохотом врезалась в
стеклянную витрину...
... Девица, изготовившаяся заняться любовью с кудрявым молодым
человеком, внезапно вытаращила глаза и заорала благим матом: из-под ребер
ее возлюбленного, сладострастно подрагивая, выползали голубоватые,
чешуйчатые щупальца...
Стремительной походкой вошла Люция, неся на подносике стаканы и блюдца
с лимоном и орешками.
На нее было приятно смотреть. Особенно сбоку и сзади. Это было
единственным приятным зрелищем для меня за весь этот гнусный день.
- Что-нибудь случилось? - спросила она, усаживаясь напротив меня за
журнальный столик и протягивая мне один из стаканов. Потом она оперлась
локтями на колени и уткнулась подбородком в ладони. На ней были длинная
юбка с рюшками, скромная кофточка и домашние тапочки.
Я стал рассказывать о Слане.
Люция молчала. Ни вскрика, ни слезинки, ни эмоции, ни кровинки в лице.
Словно я пересказывал ей историю, вычитанную в какой-то скучной книжонке.
Время от времени я прикладывался к стакану, не чувствуя, чту я пью. Она
не притронулась к своему ни разу.
Подробности я старательно опускал, сам не зная почему, хотя, возможно,
именно с них-то и следовало бы начать, чтобы хоть как-нибудь вывести ее из
странного оцепенения.
Потом мы молчали, а стереовизор усиленно шумел на все лады, словно
всячески пытался привлечь к себе наше внимание.
- Недавно, перед твоим приходом, мне кто-то звонил, - вдруг проронила
Люция, не глядя на меня.
- Кто-то?
- Он не сказал ни слова. Ты же знаешь, как это бывает... Молчат и дышат
в микрофон до тех пор, пока ты не начнешь выходить из себя, а потом...
Потом слышны только короткие гудки.
- Почему ты думаешь, что тебе звонил именно мужчина?
- Ты... - Ее лицо оставалось по-прежнему бесстрастным. - Ты видел...
Слана?
По ее заминке я понял, что она имеет в виду.
- Да, видел. Полицейские попросили меня опознать его тело. - Тут до
меня наконец дошло, и у меня сразу сжалось все внутри. - Послушай, Лю, не
забивай себе голову всякой мистикой. Слана действительно больше нет и не
будет.
Она странно взглянула на меня.
- Может быть, ты голоден, Рик?
- Нет, - соврал я. - Не хочу... Ничего не хочу!..
- Ты не стесняйся, я сейчас быстренько что-нибудь подогрею...
Я почувствовал, что становлюсь белым как мел.
- Мне пора, - сказал я. Слова вытекали из меня так, как течет кровь из
ножевой раны. Словно это мне перерезали горло, а не Слану.
Она вскочила, подошла к окну и распахнула его настежь. В комнату
ворвался теплый ночной ветер. Помедлив, она стянула с себя через голову
кофточку и швырнула ее на кресло. Теперь на ней был только полупрозрачный
бюстгальтер.
- У меня сегодня был жаркий день, - произнесла она, не поворачиваясь ко
мне, все тем же неестественным голосом.
Я взглянул на часы. Было уже около двенадцати.
- Лю, что я могу сделать? - спросил я, почти не соображая, что говорю.
На языке у меня вертелось совсем другое - "Кому ты сказала, что Слан живет
у меня?".
- Почему ты считаешь, что тебе нужно что-то делать?
Я быстро взглянул на нее и перевел взгляд на свой стакан. Он был уже
почти пуст, и я уже не мог больше пить, но мне, как никогда раньше, сейчас
хотелось напиться до посинения.
- Ты знала, чем Слан занимался в последнее время? - спросил я,
уставившись в пол, чтобы не видеть ни ее, ни этого безжалостного
стереовизора.
Она повернулась наконец ко мне. Бюстгальтер соблазнительно обрисовывал
ее остроконечные груди.
- А ты, Рик? Ты знал?
- Слан что-то говорил мне, - солгал я. - Будто бы он сочиняет одну
поэму...
Она усмехнулась.
- Жаль, что Катька уже спит, - сказала она. - А то я попросила бы ее
рассказать тебе стишок, который он ей как-то сочинил. Там говорится про
одного злого гения, который заменил на небе все звезды на спутники, и
тогда все люди превратились в стереовизоры...
Я все-таки решился.
- Послушай, Лю, - начал я, - ты...
Но она перебила меня, словно читала мои мысли.
- Да, - сказала она очень просто и без тени смущения. - Это я...
- Что - ты? - невольно переспросил я, хотя всего меня уже обдало
холодом предугадывания того, что она скажет дальше.
Зазвонил визор.
Люция подбежала к аппарату, стоявшему на специальной подставке в углу и
спросила: "Кто это?". Помолчала и опять: "Алло, я ничего не слышу".
Я поднялся и решительно пересек комнату. Экран был мутным, а в динамике
шуршали непонятные звуки. Как будто кто-то с усилием дышал в микрофон.
- Слан? - не своим голосом осведомился я. - Это ты?
Никто не ответил и на этот раз, но по моей коже побежали мурашки.
- Слан, - повторил я.
Из динамика ударила пулеметная очередь коротких гудков.
Я утопилклавишу прекращения сеанса связи и взглянул на Люцию.
Выражение ее лица было по-прежнему задумчивым и строгим.
- Это я убила его, - вдруг ровным голосом сказала она. - Своими руками,
Рик.
В стереовизоре что-то взорвалось, и тотчас кто-то завопил дурным
голосом.
- Лю, - сказал я, - не дури. Я сейчас уйду, а ты примешь успокоительное
и ляжешь спать, хорошо?
- Я никому не говорила, что Слан живет у тебя, - не слушая меня,
продолжала она.
- Просто-напросто я сама пришла к нему прошлой ночью и убила его.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг