завтрашних газетах... Неподвижные тела ни в чем не повинных людей...
Разрушенные дома, больницы, школы... Сошедшие с рельсов под откос
железнодорожные составы...
Хлещущая огненной рекой лава пробудившегося вулкана... И так далее, в
том же духе.
Господи, взмолился я про себя, если ты есть, не допусти этого! Успокой
его, Господи!..
- Да сядь ты, - как можно дружелюбнее посоветовал я. - Пойми одно:
никакой опасности для тебя не было и нет. Мы - твои друзья, а не враги,
как ты, наверное, возомнил...
- "Друзья-я", - саркастически протянул Борис (сесть он все-таки сел). -
Друзья не следят за каждым твоим шагом. И не суют свой нос туда, куда их
не просят!..
Видно было, что он постепенно "отходил" от пережитого потрясения. И то
хорошо...
- Чай будешь? - спросил я как ни в чем не бывало. - Или что-нибудь
покрепче?
- Да иди ты со своим чаем и коньяком!.. - ответствовал он. И добавил
ехидно: - Что, за вс+ уплачено и все схвачено? Может, ты в чай собираешься
подсыпать мне какую-нибудь дрянь? Про какой это такой "нулевой вариант"
все толковал твой шеф?
- Давай, я тебе объясню лучше все с самого начала, - предложил я.
Внешне я старался быть спокойным, как лед, хотя на самом деле внутри у
меня бушевал десятибалльный шторм эмоций.
- Нет уж, дражайший Женька, - откликнулся он. - Или как там тебя на
самом деле зовут?.. Вопросы теперь буду задавать я! А ты будешь отвечать
на них правду, понял?
- Не хватает только яркой лампы мне в глаза и мордоворота с
соответствующим набором орудий пыток, - усмехнулся я.
Открыться ему теперь волей-неволей придется. Хотя бы временно, чтобы
восстановить его психический тонус. Хотя кто знает, как он отреагирует на
всю п р а в д у о себе?.. Ладно, потом мы все равно вернем вс+ на место.
Отключить Бориса я могу в любую минуту, но надо вытянуть из него как можно
больше, чтобы в последующем я или тот, кто придет мне на смену, мог бы
заранее предупредить возникновение подобных ситуаций... Ты был прав, шеф,
без "нулевого варианта" с применением отшибающих память спецсредств теперь
нам точно не обойтись. И без жертв тоже...
- Кто вы? - сурово осведомился Борис.
- Во всяком случае, не инопланетяне, и не пришельцы из другого
измерения. Так что сюжета для фантастического рассказа ты не получишь.
Все гораздо реальнее, говорил я. Помнишь, ты в школе ежегодно проходил
так называемый "добровольно-принудительный медосмотр"? Абсолютно случайно
ваш школьный врач, худой и очкастый молодой человек, которого вы прозвали
Стетоскопом, увлекся модной в то время биоэнергетикой и втихую, с помощью
самодельной аппаратуры занялся измерением биополей своих подопечных. Когда
подошла твоя очередь, самозваный магистр биоэнергетики опупел: все его
нехитрые приборчики в буквальном смысле зашкалило. Выходило, что, в
отличие от остальных, твое биополе достигало просто-таки гигантских
размеров. Стетоскоп почитал кое-какую литературу, потом побежал
советоваться с соответствующими инстанциями... Те - ноль внимания,
разумеется. Тогда он написал в Москву, и по другой случайности его
послание попало в некие государственные органы, давно уже в условиях
абсолютной секретности разрабатывавшие программу использования
экстрасенсов в государственных интересах. В результате, как ты помнишь,
наверное, Стетоскопа уволили из школы за ненаучную самодеятельность, и
вдобавок дали такой нагоняй, что он потом всю жизнь шарахался от всяких
"лженаук", а тебя... тебя взяли под наблюдение. Без твоего и чьего бы то
ни было ведома, разумеется. И знаешь, что показала специализированная
экспертиза? Что размеры твоего биополя охватывают зону диаметром в
несколько тысяч километров!
Консультанты из Академии наук, продолжал я, долго не хотели верить, что
ты не обладаешь никакими сверхъестественными способностями - имеется в
виду телекинез, телепатия или хотя бы заурядный гипноз. В течение
нескольких лет над разгадкой этой проблемы бились целые полчища ученых. И,
опять-таки, чисто случайно кто-то из группы статистиков, обрабатывая
данные о стихийных бедствиях на той же ЭВМ, где хранились твои параметры,
обнаружил невероятное совпадение графиков.
Получалось так, что катаклизмы и катастрофы, уносившие сотни, тысячи
человеческих жизней, происходили именно тогда, когда ухудшалось твое
психическое самочувствие. Ты был огорчен "двойкой" за контрольную по
математике - а далеко в горах снежная лавина, сошедшая с гор вопреки
всяким прогнозам, сметала с лица земли селения и постройки. Ты
расстраивался, не забив гол в ворота во время игры во дворе, - а где-то
далеко разбивались самолеты, рушились здания. Ты переживал безответную
первую любовь к Валечке Симаковой из десятого "Б" - а за несколько сотен
километров от твоего родного города, в сейсмически безопасном районе,
случалось страшное землетрясение... Продолжать, я думаю, не стоит. Вот
тогда-то и стало понятно, что тебя следует бояться, как стихии. Вот
тогда-то и было решено опекать тебя, чтобы не допустить бедствий и смерти
людей. Ради этого мы сейчас и работаем, не жалея ни средств, ни сил...
Слишком многое было поставлено на карту, Боря, чтобы пустить твою судьбу
на самотек!".
На этом рукопись обрывалась. Я машинально посмотрел даже, нет ли
чего-нибудь на обороте последнего листа. Ничего там не было, кроме
грязного отпечатка чьего-то большого пальца - видимо, до меня рассказ уже
кто-то читал.
Я вопросительно посмотрел на Подопечного.
- Понимаешь, Кир, - смущенно сказал он, уловив смысл моего немого
вопроса, - конец рассказа я пока не придумал. Вообще, такие вещи трудно
писать... В том смысле, что концовка получается не такой, какой она
виделась вначале. Вот и тут:
сначала я хотел развернуть в конце бурные страсти-мордасти...
Естественно, Борис вначале отказывается поверить своему приятелю Женьке, а
когда все-таки убеждается, что, по крайней мере, других разумных
объяснений нет, то проклинает своих "ангелов-хра-нителей". Во-первых,
потому что, значит, вся жизнь его от начала до конца была как бы
запрограммирована другими людьми, в ней вс+ было расписано, как по нотам,
и от него самого ничего не зависело... Оказывается, нет у него в
действительности ни родных, ни близких людей, потому что они любят его "в
рамках своего задания". И выясняется также, что нет у Бориса ни подлинных
литературных успехов, ни карьеры, ни дома, ни благополучия - вс+ это было
создано для него другими... Разве может человек спокойно пережить
такое?!.. В свою очередь, Женьке наплевать на все переживания своего
приятеля. Он вообще считает их чистоплюйством и "муками" зажравшегося
интеллигента. Да он сам, этот Женька, вложил в Борькину жизнь столько
усилий, что возмущаться этим вместо чистосердечной благодарности - по его
мнению, настоящее свинство!.. Вот в таком ключе развивается дальше ночная
беседа моих героев. А потом, когда Борис признается, что не сможет отныне
жить так, как прежде, Женька извлекает какой-нибудь шприц-пистолет с
сильнодействующим амнезирующим средством, стреляет в своего приятеля,
вышибая у него напрочь память обо всем случившемся, отвозит его домой, и
все начинается с начала, до тех пор, пока в один прекрасный день у Бориса
вновь не возникают подозрения по поводу своей везучести... Но мне такой
вариант теперь не нравится. Может быть, у тебя будут какие-то идеи на этот
счет?
Он так странно глядел на меня, что мне пришлось невольно усмехнуться.
Надеюсь, моя усмешка не получилась кривой, как в таких случаях пишут в
книгах.
- Ну и муру же ты написал! - ехидно процитировал я одного из персонажей
рассказа моего приятеля. - И как только тебе в голову могла прийти такая
белиберда?
Подопечный, не глядя на меня, поднялся, засунул руки в карманы,
сгорбился и принялся измерять шагами обширный персидский ковер, занимавший
почти всю площадь комнаты.
- Литература - это зеркало, Кир, - задумчиво проронил он. - Любой
человек, взявшийся за перо, собирается отразить в этом зеркале прежде
всего то, что его окружает. Даже если пишет он какую-нибудь "космическую
оперу", действие которой происходит в двадцать пятом веке...
Я чуть не подавился баночным пивом, на фоне которого происходило наше
общение.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что в своем опусе отразил нас с тобой?! -
вскричал я, ставя "Будвайзер" на матово-дымчатую стеклянную гладь финского
журнального столика.
Подопечный остановился и пристально посмотрел на меня.
- Да нет, - пробормотал он немного погодя. - С чего ты взял? Когда я
говорю "зеркало", это не значит, что проза отражает действительность
именно так, как все обстоит на самом деле... Это - кривое зеркало, Кир!
Помнишь? - Он возвел глаза к хрустальной люстре и, прищурившись,
процитировал чьи-то давние стихи: - "За гривенник осмеянные нами, ломая
мир причудами стекла, упрямыми и дерзкими глазами на мир глядят кривые
зеркала"... Ничего из того, что я попытался описать, конечно, не было,
но... но разве такого не могло быть?!
- Ну и ну, - сказал я. - Это не критерий, знаешь ли... Этак вообще
можно черт знает до какой мистики докатиться! Что, собственно, ты,
по-моему, и сделал... И потом, т а к, как у тебя описано, в
действительности быть не могло!
- Что ты имеешь в виду? - усаживаясь в кресло, осведомился он.
По телевизору в этот момент заорали дурным голосом, и я утихомирил
"Панасоник" с помощью пульта дистанционного управления.
- Давай посмотрим на эти вещи реально, - предложил я. - Допустим,
действительно живет такой суперчеловек, - правда, не подозревающий о том,
что он - "супер", - который своим эмоциональным настроем способен вызывать
стихийные бедствия необычайных размеров...
- И техногенные катастрофы - тоже, - прервал меня Подопечный. - И еще
много других пакостей человечеству...
- Допустим, - согласился я. - Хотя с научной точки зрения это весьма
спорно и попахивает ладаном...
- С научной? - сразу окрысился он. - А кто тебе сказал, что наша наука
всегда была права на все сто?! Да если бы...
- Не лезь в бутылку, старичок, - почти ласково посоветовал я. - Лучше -
в пивную банку... Открыть?
Он что-то неразборчиво пробурчал, и я истолковал эти звуки как согласие.
Проделав все операции по обслуживанию своего друга, я продолжал:
- Пусть так... Опять же допустим, что этого человека усиленно опекает
государство в лице специально для этой цели созданного органа, имеющего
почти неограниченные полномочия. Хотя, на мой неискушенный взгляд, вряд ли
подобная опека носила бы характер "прессинга по всему полю". Никто бы -
тем более, в нашем бардачном государстве - не пошел бы на столь чудовищные
затраты - даже если бы от этого действительно зависела жизнь многих сотен
тысяч людей!..
Вспомни примеры из жизни: когда испытывали ядерное оружие - разве
думали о последствиях этих испытаний для жизни и здоровья жителей
окружающих регионов? А когда с нарушениями технологии эксплуатировали
атомные станции - разве кто-то думал, что, рано или поздно, грянет
Чернобыль? Когда доводили до ручки Арал и готовились перебросить воды из
южных рек на север страны - разве думали при этом, как это скажется на
природе, а, следовательно, и на людях?!.. Поэтому, если бы наше
руководство и приняло решение опекать твоего Чуракова, то, скорее всего,
оно ограничилось бы тем, что приставило бы к нему нескольких людей в
качестве его, так сказать, родных и близких, а вс+ остальное было бы
пущено на самотек. Кстати, реальная жизнь об этом свидетельствует - иначе
тебе было бы нужно описывать такой мир, где с начала семидесятых годов не
случилось ни одного мало-мальски крупного катаклизма...
- Подожди, подожди, Кир, - прервал меня Подопечный. - Но ведь опека
малыми силами была бы просто не эффективна!.. Допустим, что к нашему герою
было бы приставлено всего двое-трое "опекунов". Но каким образом им
удавалось бы оберегать его от стрессов, не следуя при этом по его пятам,
подобно теням?!
- Вс+ очень просто, старик. Когда у твоего Бориса возникают проблемы, к
кому он обратится с просьбой о помощи в первую очередь? К другу или к
жене... Кому он может поплакаться в жилетку на неурядицы, произвол
начальства, неудачи в творчестве и прочей жизни? То-то же!.. А другу или
жене останется лишь вмешаться в его судьбу и исправить положение дел. Это
не так уж и сложно, как можно подумать... Во-первых, у "опекунов" должен
иметься набор самых разнообразных "ксив", начиная от удостоверения
сотрудника службы безопасности и кончая жетоном контролера проезда в
общественном транспорте. Во-вторых, они могут обратиться за содействием к
своим всемогущим начальникам, вхожим к главе правительства и, если
потребуется, к самому Президенту... Надо, например, достать опекаемому
билеты в Большой театр, путевку в Крым в разгар сезона, набор модной
мебели, еще что-нибудь? Нет проблем!.. Надо избавить Бориса от
утомительного стояния в очереди? Пожалуйста!.. Надо осадить
хамку-продавщицу или бракоделов-портных, "запоровших" ему при пошиве
костюм? Пара телефонных звонков кому нужно и откуда следует - и вот уже
перед Борей все пляшут на задних лапках и смахивают с него пылинки!
"Телефонное право", старик, - самое мощное и быстродействующее право в
нашем неправовом государстве!..
- Но ведь такая работа потребовала бы от людей, опекающих
"человека-стихию", постоянной готовности к действию, - тихо сказал
Подопечный, словно обращаясь только к самому себе. - Они же, "опекуны"
эти, не смогут тогда принадлежать самим себе, и не будет у них ни минуты
покоя! Ни семьи, ни отпусков, ни выходных!.. Обеспечивать чьи-то нужды и
потребности - пускай даже по долгу службы - это же вечное дежурство, Кир!
Я красноречиво развел руками:
- А ты как хотел?.. Ладно, это мы уже в лирику с тобой ударились.
Давай-ка вернемся к нашим баранам.
Подопечный покусывая нижнюю губу, молча смотрел на меня, и во взгляде
его было что-то такое странное, что я невольно внутренне содрогнулся.
- По-моему, - продолжал я, отхлебнув пару глотков из своей банки и
закуривая "Кэмел", - что у тебя абсолютно не вяжется в рассказе - так это
решающая "разборка" между двумя друзьями. Подумай сам: на обеспечение
благополучия Бориса - как духовного, так и физического - таинственная
"контора", на которую работает Женька, ухлопала массу средств и времени,
причем главное заключалось в том, чтобы виновник всего этого переполоха ни
о чем не догадывался... И что же получилось? Ни с того, ни с сего этот
самый Женька, будучи взятым за горло своим дружком, вдруг выкладывает ему
всю правду!.. Даже в свете того варианта с последующим размахиванием
шприцем-пистолетом, о котором ты упомянул, это выглядит совершенно вне
всякой логики! Да Женька выкручивался бы в той ситуации, как мог! Он врал
бы все, что угодно, он бы юлил перед Борисом, как змея, он бы запудрил ему
мозги как истинный профессионал в два счета! Зачем ему нужно было, чтобы
Борис узнал правду - и тут же ее бы позабыл?!
- Э-э, нет, - не согласился Подопечный. - Ты не учитываешь психологии
людей, Кир. Взять того же Женьку... Всю свою жизнь он заботился о том,
чтобы Борису было хорошо и спокойно. Много лет он, как какой-нибудь
секретный агент, работал, не имея времени ни на передышку, ни на
устройство своей собственной личной жизни, ни на счастье... На его глазах
человек получал все, что ему хотелось, не шевельнув и пальцем для этого, а
сам Женька... да что там говорить! - Он махнул огорченно рукой. - Разве не
мог он позавидовать, чисто по-человечески позавидовать своему другу? Разве
не имел он права высказать вс+, что о нем думает и что копилось в его душе
годами, когда Борис вдруг начинает артачиться и высказывать недовольство
своей судьбой?!
Говорил Подопечный с таким искренним запалом, что мне стало не по себе.
В душе моей зародилось вдруг страшное подозрение.
- Постой, постой, - сказал я растерянно. - Значит, ты тоже мне
завидуешь? Ведь, если посмотреть со стороны, я тоже как бы родился в
рубашке. А что? Двухэтажный коттедж, машина-иномарка, жратва-шмотки всякие
импортные, работа непыльная, деньги... Вот только на личном фронте не
повезло с женой и детишками - так ведь я никогда особо и не стремился!..
Ты это, что ли, имеешь в виду?
Подопечный стушевался.
- Да нет, ну что ты, - пробормотал он. - Я же знаю, что ты все...
своими руками, как говорится... Ты это зря, ты в голову не бери всякую
чушь... В конце концов, давай-ка лучше выпьем чего-нибудь покрепче из
твоих запасов, а?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг