Я еще немного потерроризировал своего приятеля, наслаждаясь зрелищем
его искреннего раскаяния и смущения, а потом хлопнул его по плечу и сказал:
- Да ладно, не переживай!.. Хотя, признаться, твой опус мне не
понравился. Дело даже не в идее, а в том, что сюжета там практически
никакого нет... Одни сплошные разговоры. Публике такое нынче не нравится.
Публике, старина, сегодня нравится, когда на каждой странице стреляют,
гонятся друг за другом на иностранных машинах и то и дело занимаются
любовью в совершенно непригодных для этого местах!..
- Ты так считаешь? - вяло пробормотал Подопечный. - А мне уже пообещали
в одном месте, что готовы напечатать...
- Ну, если так - поздравляю! За это мы сейчас и выпьем что-нибудь
двадцатилетней выдержки!..
И уже в самом конце нашего общения я все-таки не преминул уколоть
своего друга:
- А вообще-то, старичок, не знаю, как я теперь буду жить. Подозрение,
которое ты заронил в мою слабую душу, теперь будет грызть меня днем и
ночью...
Действительно: уж слишком у меня все хорошо получается, и что, если я -
такой же, как твой Борис?.. В общем, не мешало бы эту версию отработать,
как говорят на Петровке-тридцать восемь. Поэтому... поэтому пожелай мне
неудачи, старина !
- Иди ты к дьяволу, - беззлобно сказал Подопечный.
На том мы с ним и расстались.
* * *
- И все-таки: зачем я тебе понадобилась? - спросила Галина.
Я зевнул и выбросил выкуренную наполовину сигарету в приоткрытое окно
дверцы "тойоты". Голова трещала: результат последних бессонных ночей; в
душе было пусто и тоскливо, как с похмелья.
Повернув голову, я некоторое время молча смотрел на свою спутницу. Что
и говорить, она не была идеальной красавицей, но было в ней нечто такое,
что притягивало мужской взгляд. Может быть, именно это имеют в виду,
употребляя странное словечко "женственность"?
Мы торчали в машине уже с полчаса. За это время я успел рассказать Гале
все свежие анекдоты и новости о наших "коллегах".
Ни то, ни другое ее не заинтересовало.
Что-то случилось с нашей милой Галей в последнее время. Слишком уж
задумчивой она стала. А если женщина начинает часто задумываться, это не к
добру...
Моя "Тойота" серебристого цвета смотрелась, наверное, как инопланетное
летающее блюдце, по недоразумению припаркованное к тротуару в одном из
центральных районов столицы, потому что прохожие чуть ли голову не
сворачивали, шествуя мимо машины.
- Ответь мне сначала на один вопрос, - попросил я. - В последнее время
ты ничего странного не замечала за Подопечным?
Она закусила губу.
- Странного? - повторила она. - Что ты имеешь в виду?
- Вс+, что только можно иметь в виду в таких случаях, - усмехнулся я. -
Любые отклонения от его обычной манеры вести себя, разговоры, детали,
взгляды - ну, и так далее...
Она добросовестно подумала, машинально перебирая тонкими, чуткими
пальцами край своей короткой юбочки.
- Нет, - сказала она, наконец. - Вс+ было как всегда. А что ?
- За последний месяц количество ЧП резко возросло. Самые крупные ты,
наверное, знаешь: Архангельск - раз, Башкирия - два, Чита - три, ну и так
далее...
- Да что ты заладил сегодня "и так далее, и так далее"? - с внезапным
раздражением вскинула она голову. - При чем здесь Подопечный?
Я хмыкнул.
- Да, наверное, ни при чем, - делая вид, что спокоен, как дверная
ручка, медленно произнес я. - Только вот вчера он принес прочитать мне
свой новый опус... Тебе он, случайно, не давал его почитать? "Пожелайте
мне неудачи"
называется...
- Нет, - коротко сказала она, не глядя на меня.
- Так вот, в этом рассказике он изложил те подозрения, которые, видимо,
недавно опять появились у него. И знаешь, он - просто гений. В своих
догадках и умозаключениях он на семьдесят пять процентов приблизился к
истине. И этот факт "нулевка" никак не может оставить без внимания. Ведь
последствия будут такими катастрофическими, что мы их можем не расхлебать.
Вспомни, как Опека висела на волоске два года назад, когда он пытался
заказать покушение на самого себя!..
- Ты ошибаешься, - сказала Галина. Пальцы ее стали машинально
сворачивать подол юбки в трубочку. - Вы все ошибаетесь! Подопечный в
полном порядке, и я могу это гарантировать.
- Теперь это уже неважно, - сказал я. - Сама знаешь, что лучше гасить
саму возможность провала в зародыше, чем потом кусать себе локти. Одним
словом, решение принято, и нам с тобой придется сойти со сцены...
-Что-о? -она уставилась на меня так, будто я в мгновение ока
трансформировался в синекожего инопланетянина. - Ты это серьезно?
- Абсолютно. Послушай меня, Галя, внимательно и без этих... женских
эмоций.
Сколько ты уже живешь с ним?
- Десять лет, - бесцветным голосом произнесла она. - Скоро будет...
- Десять лет, - повторил я. - А я - два... А всего мной отдано Опеке
тоже десять лет. Скоро мне стукнет сорок.. Со-рок! То есть, основная часть
жизни осталась позади. И на что ее мне пришлось потратить? На Опеку!
Теперь возьмем тебя. Почти десять лет ты отдала жизни бок о бок с этим
монстром, потаканию всем его прихотям, подавлению в себе всех желаний и
настроений, идущих вразрез с твоей Задачей! Так неужели теперь, когда нам
подворачивается такая возможность выйти из игры и зажить в свое
удовольствие, мы упустим этот шанс?!..
- И как ты себе представляешь наш "выход из игры"? - странным голосом
осведомилась она.
Я наощупь нажал кнопку на своих "говорящих часах", и они мелодичным
женским голосом пропищали: "Восемнадцать часов тридцать ми-нут двадцать
шесть секунд".
- Он вот-вот должен появиться, - сказал я. - Он всегда в это время
здесь проходит. Машину мою он узнает сразу, она бросится ему в глаза, как
стриптиз посреди улицы. Когда он подойдет поближе, то увидит, как мы с
тобой страстно целуемся в кабине... Остальное можешь представить себе
сама, если у тебя достаточно развито воображение. Самое главное, в самом
факте измены жены с близким другом нет ничего необычного, такое случается
со многими. Но этот факт подорвет его веру - а, скорее, недоверие - в свою
везучесть...
Взгляд, который Галина бросила на меня, был полон гадливого отвращения.
Так обычно смотрят на крыс.
- Но ведь это... это подло! - воскликнула она. - К тому же, это будет
для него таким ударом, от которого он не скоро оправится!
- Ошибаешься, Галя, - возразил я. - Во-первых, время успешно лечит все
раны.
Через недельку-другую Подопечный напрочь выбросит из головы неверную
супругу и коварного дружка. Во-вторых, процесс этот не будет пущен Геноном
на самотек, и нас с тобой наверняка заменит кто-нибудь другой... А
в-третьих, если уж тебя так мучает моральная сторона этого дела, то разве
не подлостью была вся наша предыдущая деятельность? И разве теперь мы не
имеем права немножко отомстить этому типу за то, что по его милости нам
пришлось потерять напрасно все эти годы?!.. Так что прекрати истерику и
приготовься в последний раз сыграть ту роль, которая от тебя требуется!
Рука Галины вдруг метнулась к ручке дверцы, но я был начеку и запер
дверцу одним движением пальца на панели управления. Все-таки иномарки -
чертовски удобные машины!..
- Ах, так? - прошипела она. - Тогда послушай, что я скажу тебе и можешь
передать это своему Генону!.. Я ненавижу вас! Я ненавижу тебя - сытого,
хорошо одетого, пользующегося всеми благами жизни за счет Опеки! Я
ненавижу Генона, которому когда-то пришла в голову идиотская идея опекать
этого человека! Посмотри на себя - ты же все эти годы паразитировал на
Подопечном, как клоп! А он... он - просто замечательный человек... И вам
повезло, что вы на него нарвались, а не на какого-нибудь хапугу! Ведь
другие бы на его месте жили припеваючи и в ус себе не дули, а он... он не
такой. Он доволен тем, что у него есть. Он не стремится заполучить
материальное благополучие и не рвется к заоблачным высотам, потому что его
единственная страсть - это книги. Если бы рядом с ним не было меня, он и
сейчас бы жил в своей коммунальной комнатушке!.. Может быть, это и плохо -
быть "не от мира сего", не знаю, но он выше всех вас на целую голову, и
я... я люблю его за это, а поэтому никогда и ни за что не сделаю ему
больно!..
Она всхлипнула, и на ее глазах показались слезы. И с к р е н н и е
слезы, вот в чем дело.
Именно это разозлило меня больше всего, а не ее гневная тирада. Я
совершенно некстати вспомнил, как накануне своей свадьбы Галя - тогда еще
молодая, наивная, но преданная делу Опеки сотрудница - плакала на моем
плече, без конца повторяя:
"Я же не смогу с ним жить, Кир! Я... я просто боюсь его!", и как я,
скрипя зубами, утешал ее: "Это же не надолго, Галя... Вот увидишь, вс+ у
тебя получится, а не получится - выйдешь из игры... В конце концов,
главное для тебя сейчас - сыграть женщину, просто женщину, а все остальное
будет как надо!"...
Вот она и сыграла - да так, что эта роль въелась в ее кожу и душу
намертво, заставив забыть обо всем остальном...
- Послушать тебя, так твой Подопечный - вообще ангел, - сказал я,
борясь с желанием дать пощечину этой сучке, посмевшей дать волю своим
бабским чувствам. - Разве что на крылышках не летает... А то, что он -
самое настоящее стихийное бедствие - для тебя пустяки?! А то, что по его,
пусть даже невольной вине, погибали и погибают тысячи людей - это,
по-твоему, можно простить и забыть?!
Этот субъект - все равно что смерч, землетрясение, ураган силой в
десять баллов в человечьем обличии, так можно ли подходить к нему с
обычными, человеческими мерками?!.. Поэтому будь добра, возьми себя в
руки, перестань строить из себя невинную школьницу и сделай то, что тебе
приказано!
- Нет! - прошептала она, закрыв лицо руками. - Нет, я... я не смогу!..
Я же никогда не прощу себе этого!.. Какими глазами я буду на него потом
смотреть, скажи?
Я усмехнулся. Раз женщина начала спорить - значит, в конце концов, она
уступит мужчине.
- Во-первых, - сказал я, пристально наблюдая за улицей (Подопечный
почему-то опаздывал), - никто тебя не заставляет ложиться со мной в
постель - хотя, между прочим, такой вариант наверху тоже рассматривали...
Во-вторых, если уж ты так боишься потерять его, вс+ еще можно будет потом
исправить, и я думаю, Генон пойдет на это. Из игры тогда выйду только я.
Мне-то Подопечный, пожалуй, не простит предательства, а ты покаешься ему
во всех грехах, какое-то время полижешь ему пятки, пообещаешь никогда
больше не обманывать его - и заживете вы с ним так же мирно и спокойно,
как и прежде... В конечном счете, я мог бы и не церемониться с тобой, а
поцеловать тебя в нужный момент не предупреждая, но нужно показать ему,
что мы с тобой встречаемся уже давно, и вообще - чтобы вс+ было
естественно...
- Нет, - сказала глухо Галина, прекращая плакать и глядя на меня с
ненавистью. - У тебя ничего не получится! Подлец!..
Я молча открыл бардачок и достал оттуда черную небольшую коробочку с
несколькими кнопками и шкалой настройки.
- Знаешь, что это такое? - спросил я ее. - Новинка нашего оборонного
комплекса, которая до поры, до времени держится в строгом секрете. Так
называемый портативный психогенератор, позволяющий делать из людей самых
настоящих роботов, "зомби"... Вот нажму эту красную кнопочку - и ты, как
миленькая, выполнишь любой мой приказ - даже если я прикажу тебе раздеться
догола на виду у прохожих!
Лицо Галины перекосилось.
- Какая же ты мразь! - воскликнула она. - Вы все, обосновавшиеся под
крылышком у Генона, - гады и сволочи!.. Вы существуете за счет Подопечного
- и при этом ненавидите его! Вы бесплатно жрете лучшие импортные продукты,
понастроили себе комфортные коттеджи за счет средств, отпущенных
государством на выполнение Опеки, вы присосались, как пиявки, к
госбюджету, прикрываясь Подопечным, а теперь, когда почва стала уходить
из-под ваших ног, вы готовы сделать ему любую подлость!.. А ваша Опека -
чего она стоит, чего? Вот скажи мне, чту вы сумели предотвратить, опекая
моего мужа, какие такие бедствия и катастрофы?
Я еще не успел ничего ответить, а она продолжала:
- А, может быть, и нет никаких смертоносных свойств у Подопечного?
Может быть, вы ошиблись в своих оценках? Я уж не говорю, что Генон и
Гузельский нарочно придумали человека-суперзлодея, чтобы таким способом
существовать за его счет - у меня просто в голове не укладывается, какими
чудовищами надо быть, чтобы пойти на это! Хотя, конечно, очень удобно
сваливать все просчеты, ошибки, халатности на одного человека, объявив его
опасным для общества! При этом никто из вас, разумеется, не считался с
тем, каково ему будет вынести все это! Вспомни: вы взвалили на него всю
вину за чернобыльскую трагедию, за землетрясение в Спитаке, за
столкновение десятков поездов, за падение стольких самолетов!.. А вы
подумали, что такую ответственность не под силу вынести человеку?! Вы
подумали, какая сила воли нужна, чтобы жить спокойной, ровной жизнью,
чтобы выработать в себе стоицизм и хладнокровие по отношению даже к самым
стрессовым ситуациям, зная, что другого выхода нет, что иначе причинишь
боль и страдания людям?! И лично я считаю, что муж мой, - (эти два слова
Галина произнесла с явной гордостью), - просто герой, каждый день
совершающий подвиг!..
Что-то не вязалось в ее сбивчивом монологе. Я нахмурился.
- Постой-ка, - после паузы оказал я. - Это что же получается?! Разве
он?..
- Вот именно! - с вызовом бросила она мне в лицо. - Я вс+ рассказала
ему еще три месяца назад!
Прав был тот, кто изрек: "Женщина никогда не может стать хорошим
агентом, будь она хоть трижды Мата Хари!"... Теперь я осознавал
справедливость этого тезиса в полной мере.
Я на секунду прикрыл глаза, но психологический аутотренинг на этот раз
не помог, и я ударил Галину по щеке. Раз, потом - другой...
- Дрянь, - сказал я, закуривая трясущимися руками. - Какая же ты дрянь,
Галька!
Что ты наделала - ты не можешь себе представить... Теперь понятно,
почему, несмотря на все наши старания, катастрофы продолжали сыпаться одна
за другой!
Теперь я понимаю, что не он сам допер до мысли об Опеке - это ты дала
ему козыри в руки!..
Пощечины она словно не заметила. Глаза ее горели, волосы рассыпались,
щеки пылали огнем - Жанна д'Арк, идущая на костер, да и только!
- Как бы не так! - вскричала она. - Он ни в чем не виновен, понял? Все
эти годы он ни разу не вышел из себя, он... он воспитал самого себя так,
что спокойствие стало нормой его жизни!
Галина продолжала что-то говорить мне, но я ее уже не слышал. Я весь
словно превратился в огромный желудок, который никак не может переварить
угловатые, больно колющие мысли.
Ситуация кардинально изменилась. Весь мой план шел коту под хвост, и
вообще вс+ летело к черту...
Я не сказал Галине одного: то, чего я добивался от нее, было чистой
воды самодеятельностью, плодом моего измученного бессонницей мозга.
Разумеется, о своей идее выхода из игры я никому из наших не рассказывал,
потому что это было бы расценено, как дезертирство. Просто я слишком устал
от этой проклятой работы... Генон был бы просто поставлен перед фактом,
когда Подопечный больше не захотел бы иметь дело ни со мной, ни с Галиной.
Меня не интересовало, что со мной и с Галиной будет потом, когда нас, как
провалившихся разведчиков, вышибут из Опеки, главное - мы бы зажили с ней,
как обычные люди, которым не приходится заниматься гадостями и подлостями
ради высоких целей и которым не надо творить нечеловеческие дела ради
человечества...
Я сознательно выбрал именно такой вариант ухода, хотя были и другие
возможности "подставить" себя и одновременно создать у Подопечного иллюзию
неудачи... Но мне нужна была Галя. Все эти десять лет я постоянно боялся
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг