Это тот самый грузовик, о котором мне сообщил Стелс. Еще минут десять -
и он будет здесь.
Я запускаю турбину и потихоньку трогаю турбокар с места. Со скоростью
сорок пять миль в час я ползу по крайнему ряду шоссе так, чтобы всем
встречным и попутным водителям было ясно, что я задремал, окончательно
ошалев от жары и передав управление автопилоту.
Сзади возникает точка, стремительно увеличивающаяся в размерах и быстро
превращающаяся в пятно скоростного турбогруза, несущегося так, будто он
опаздывает куда-то. Впрочем, понятно, куда - на какой-нибудь секретный
склад, откуда впоследствии будут небольшими партиями забирать "регры"
подпольные дистрибьюторы. У меня уже не раз возникал соблазн проследить
маршрут таких грузовиков от начала до конца, но я вовремя одергивал себя.
С Мечом надо быть крайне осторожным. Иначе вспугнешь своих противников, и
они изменят все каналы сбыта приборов, а тогда придется начинать всё
сначала...
По этой же причине я постоянно меняю свою тактику, позволяющую мне
оказаться в кузове грузовиков. Сначала я активно использовал посты
дорожной полиции, где по моей просьбе жандармы останавливали машину с
"реграми" якобы для проверки документов и отвлекали внимание водителя и
экспедиторов, пока я проникал в кузов. Потом мне пришлось пару раз
инсценировать дорожную аварию, в результате которой на дороге образуется
безнадежный затор, но это было уже опасно, потому что могло вызвать
подозрения у экипажа грузовика...
И вот теперь мне ничего не остается, кроме как подбираться к грузовику
во время движения.
Массивная громада турбогруза постепенно нарастает сзади и проносится
мимо меня с бешеным ревом, и, по-моему, от его рифленых восемнадцати колес
явственно тянет дымом и гарью. За бронестеклом кабины мелькают тремя
смазанными белыми пятнами лица водителя и экспедиторов, по
совместительству исполняющих обязанности охранников груза - во всяком
случае, подмышки у них всегда топорщатся подозрительными складками. Во всю
длину бронированного кузова тянется крупная надпись: "ИГРУШКИ. ОСТОРОЖНО,
ХРУПКИЙ ТОВАР". Тот, кто придумывал кодовое наименование для "регров",
явно был докой по части всяких двусмысленных намеков, но для непосвященных
тут ничего криминального не видно. Ну, игрушки, ну и что? Хотя на самом
деле это какие-то дурацкие коробки с кнопками и непонятно, как в них
играть, - кому какое дело? Раз такой товар пользуется у людей спросом,
значит, не перевелись еще чудаки на свете!..
Я разгоняюсь и некоторое время держусь в кильватере турбогруза,
рассматривая задний люк, запертый на электронный замок. Кого-нибудь это
обстоятельство могло бы смутить, но перед моим комп-кардом не устоит ни
одна электроника. Тут, правда, весь фокус заключается в том, что
необходимо не только открыть, но и потом вновь аккуратно закрыть дверцу
грузовика. Ни у людей в кабине турбогруза, ни у приемщиков на складе не
должно возникнуть подозрений, что во время пути кто-то побывал в кузове. В
этом и заключается суть моей нехитрой тактики.
Времени у меня, однако, не так-то много. Через четверть часа шоссе
упрется в крупную агломерацию городского типа под названием Клинтбург, а
там нечего и думать провернуть операцию ввиду множества посторонних глаз.
Именно поэтому я и выбрал относительно пустынный и ровный участок шоссе.
Пока что обстановка вокруг - вполне благоприятная, и, в последний раз
обшарив шоссе в обоих направлениях лучом бортового радара, я подгоняю свою
машину почти вплотную к грузовику, включаю автопилот, работающий по
заранее заданной программе, и выбираюсь через верхний люк на капот.
Сильный толчок - и я, перелетев по воздуху, как акробат, цепляюсь с
помощью специальных присосок за кузов грузовика. А мой турбокар сразу
снижает скорость, начинает отставать и вскоре едва виднеется на горизонте.
Я одет в удобный комбинезон, снабженный таким количеством карманов, что
в них помещается целый арсенал всевозможных приспособлений и инструментов.
Обычно всё это мне не пригождалось раньше, но жизнь богата на сюрпризы,
так что никогда не знаешь, что она тебе преподнесет в следующий раз.
Я достаю комп-кард, который болтается под комбинезоном на моей груди на
длинной цепочке на манер талисмана, и уже собираюсь привычным движением
вскрыть замок, как вдруг изнутри до меня доносится чей-то чахоточный
кашель.
Я замираю, прильнув к кузову грузовика, как паук, затаившийся в засаде.
До меня постепенно доходит, как же мне на этот раз не повезло. Или,
наоборот, повезло - это смотря с какой стороны взглянуть на ситуацию.
Значит, мои предыдущие операции оказались успешными, и несколько партий
"товара" превратились в пустышки. Представляю, как засуетилась служба
безопасности моих противников, пытаясь установить, где именно приборы
выводятся из строя: в цехе: во время перевозки или на складе. В конце
концов, они, наверное, решили подстраховаться и посадили в кузов
турбогруза дополнительных охранников. Сколько - можно только гадать, но
теперь это уже не имеет особого значения.
Даже если внутри сидит один-единственный невооруженный заморыш, моя
миссия все равно обречена на провал. Разумеется, в глобальном смысле.
Просто это будет последний грузовик, который я сумею обезвредить. А потом
придется искать новые подходы, и неизвестно, сколько времени это может
продлиться, и неизвестно, выйдет ли вообще что-либо из этого. Ведь до сих
пор успех моих действий был обеспечен тем, что я действовал втайне от
своих противников. Но стоит им узнать, что кто-то покушается на грузовики
с "реграми" - и можно быть уверенным, что они примут особые меры
безопасности.
Я машинально смотрю на часы. В моем распоряжении - всего двадцать минут.
Неужели нельзя ничего сделать, кроме того что вызвать свой турбокар и
вернуться в его кабину несолоно хлебавши? Неужели я просто так отпущу этот
начиненный дармовым счастьем грузовик?!..
Подожди, Даниэль, не дергайся.
Если в кузове сидят люди, то они должны чем-то дышать, а ведь
бронированный фургон абсолютно герметичен. Значит, где-то снаружи должна
быть вентиляционная система, подающая в кузов свежий воздух. А у тебя по
чистой случайности имеется в одном из многочисленных карманов баллончик
усыпляющей аэрозоли.
Разве не может ребят в кузове укачать от духоты и монотонной тряски?
Тем более, что делать им в темноте все равно нечего, если только они не
развлекаются с помощью видео-очков или комп-нота в нарушение инструкции...
Шансов на успех маловато, но я все-таки решаю рискнуть.
Проведя быструю разведку боковых панелей кузова, я убеждаюсь, что в них
нет ни отверстий, ни щелей. Значит, скорее всего, вентиляция расположена в
промежутке между кузовом и кабиной. Уютное местечко, ничего не скажешь. К
тому же добраться к нему будет нелегко - не лезть же на крышу фургона, на
всеобщее обозрение!..
Но и эту проблему я, похоже, смогу решить. С помощью все тех же
присосок я залезаю под кузов и пробираюсь к кабине по днищу фургона вниз
головой, как муха по потолку, с особой осторожностью минуя мосты и бешено
крутящиеся колеса.
Раскаленный металлопласт проносится совсем рядом с моей макушкой, и,
если где-нибудь на шоссе будет лежать достаточно крупный камень, или
попадется выбоина в дорожном полотне, или одна из присосок не сработает, и
рука моя сорвется с днища кузова - то моему искейпу предстоит трудная
работка, чтобы уберечь меня от очень красочной, как в голобоевике,
гибели...
К моему искреннему удивлению, перемещение под кузовом обходится без
лишних приключений, и вскоре, извиваясь, как уж, я протискиваюсь в зазор
между кабиной и фургоном. Нашлепка вентиляционной системы находится почти
у самой крыши кузова, и мне приходится рискованно карабкаться к ней под
носом у троицы, восседающей в кабине. Достаточно кому-то из них обернуться
или хотя бы бросить взгляд в зеркальце заднего вида - и я, распростертый
на передней стенке кузова, буду виден им, как на ладони.
Однако, похоже, что сегодня фортуна на моей стороне. Я старательно
опоражниваю баллончик в воздухозаборник и спешу в обратный путь. Если
когда-нибудь меня разжалуют из хардеров в обычного человека, то надо будет
устроиться мойщиком стен и стекол на небоскребах. Во всяком случае,
сегодня у меня есть отличная возможность набраться опыта лазаний вверх
тормашками ...
Для меня так и останется вечной загадкой, что за нужда побудила
водителя резко затормозить в тот момент, когда я выбирался из-под днища
кузова. Может быть, на дорогу выскочил одуревший от зноя заяц, может быть,
какой-нибудь лихач решил, что успеет проскочить на перекрестке перед
турбогрузом, а может, в этой пустынной местности водятся дряхлые старушки,
которые так любят переходить дорогу перед самым носом у машин...
Признаться, в тот момент мне не до этого. Потому что, в соответствии с
законами механики, меня отрывает от кузова и швыряет со всей силой инерции
прямо под заднее левое колесо грузовика.
Если однажды какой-нибудь мазохист с суицидными наклонностями вздумает
посоветоваться со мной, какая из смертей способна доставить ему больше
извращенного наслаждения, то я, не задумываясь, порекомендую ему броситься
под колеса тяжелого сухопутного монстра. Типа строительного панелевоза или
тягача-буксировщика космических ракет... На худой конец сойдет и такой
грузовик, под который угодил я. Ощущения все равно неописуемые. Только для
мазохиста, возможно, такая смерть покажется слишком быстрой. Всего
какая-то доля секунды, полная жуткой боли в превращенной в плоскую лепешку
груди и в хрустящем от чудовищного давления черепе, а потом перед глазами
у тебя взрывается термоядерная бомба, и...
И срабатывает искейп, выдергивая меня, подобно резиновой нитке, к
которой прикреплен шарик моего сознания, из того бездонного мрака, в
который я проваливался.
Я вновь оказываюсь в исходном положении, но на этот раз, крепко
вцепившись в стойки кузова, пережидаю торможение и, раскинув руки и ноги,
как приговоренный к четвертованию, закрепляюсь с помощью присосок возле
заветного заднего люка.
Замок послушно поддается моей отмычке, и я уже готовлюсь скользнуть в
открывшуюся щель, как вдруг, случайно оглянувшись назад, замираю и
обливаюсь холодным потом.
На обгон грузовика идет невесть откуда взявшийся открытый турбокар, в
котором на водительском месте восседает девица с распущенными космами,
которые безжалостно треплет поток встречного воздуха. Ее лицо с
недоуменным выражением обращено в мою сторону, и, объективно говоря, мне
это чувство вполне понятно: на ее месте я бы тоже принял мужика,
пытающегося на полном ходу забраться в фургон грузовика, за дорожного
грабителя...
И тут меня осеняет. Я красноречиво прикладываю указательный палец к
губам, обращаясь к красотке в попутном турбокаре, а затем извлекаю из недр
своего комбинезона Знак хардера и показываю его ей, рискуя снова
сверзиться под колеса.
Что-то неуловимо меняется в выражении лица девушки, она прибавляет
скорость, и ее турбокар исчезает из моего поля зрения, обгоняя грузовик.
Полагая, что на этом инцидент исчерпан, я наконец забираюсь в кузов и
вижу там, в тусклом свете бортового освещения, два штабеля силикагелевых
коробок, в которые обычно упаковываются "регры", а в проходе между ними -
двух мужчин в состоянии, аналогичном младенческому сну. Пары усыпляющей
аэрозоли все еще витают в этой железной коробке, но я надеваю на себя
предусмотрительно захваченный, в комплекте с баллончиком, специальный
респиратор.
Внезапно грузовик опять резко тормозит, но на этот раз с явным
намерением остановиться. До первых дорожных постов на подступах к
Клинтбургу еще ехать и ехать, если только мои часы не вышли из строя за
время путешествия под кузовом, а посему остановка означает, что случилось
нечто экстраординарное.
Неужели в кабине сработала какая-нибудь паршивая штуковина,
сигнализирующая о том, что в кузов проник посторонний? Или та девица в
турбокаре все-таки предупредила "на пальцах" водителя грузовика, что с его
фургоном что-то происходит? Лично я склонен остановиться на втором
предположении.
До меня доходит, что я допустил ошибку, показав той красотке Знак.
Шерм был прав: люди всё больше ненавидят нас, хардеров.
Однако, долго размышлять на эту тему мне не дают звуки, которые
доносятся снаружи. Явственно слышно, как открываются дверцы кабины и как
стучат каблуки по металлопластовому покрытию. Судя по всему, водитель и
один из "экспедиторов"
направляются к заднему люку фургона.
Это провал. Да, конечно, им не убить меня и даже не задержать - скорее
всего, я без труда расправлюсь с этой парочкой. Но вытравить из их памяти
воспоминание об этом ЧП я не сумею. Гипноизлучателя у меня с собой нет, а
если бы даже он и был, то все равно любая серьезная проверка со
сканированием подсознания выявит правду...
Скорее, инстинктивно, чем сознательно, я протягиваю руку к дверце,
через которую только что проник внутрь кузова, и тяну ее на себя. С легким
шипением срабатывает гидравлика, дверца захлопывается, и еле слышно
срабатывает электромагнитный замок.
Теперь я заперт в фургоне в одной компании с "реграми" и безмятежно
дрыхнущими охранниками. Однако, если этим типам вздумается открыть кузов и
заглянуть внутрь, то я пропал. Укрыться за штабелями с коробками можно
только в том случае, если расшвырять их беспорядочной грудой, но это,
во-первых, займет много времени, а во-вторых, станет источником
подозрительного для проверяющих шума.
Ничего не остается делать, кроме как ждать, бессмысленно сжимая в руке
рукоятку "зевса" и уповая на то, что ты в рубашке появился на свет из
натальной пробирки.
Шаги достигают задней стенки кузова и останавливаются возле люка.
Слышно глухое бурчание голосов - видно, водитель и экспедитор обсуждают
вероятность того, что какой-нибудь безумец мог на полном ходу забраться в
фургон, где сидят в засаде два дюжих охранника.
Неизвестно, то ли у людей из кабины отсутствуют полномочия на вскрытие
фургона и, соответственно, ключи от люка, то ли им просто не хочется
делать лишних телодвижений, чтобы не терять в жару драгоценную жидкость из
своего организма, но кто-то из них просто-напросто стучит в дверцу
каким-то замысловатым стуком и вопит:
- Эй, в трюме, как вы там себя ощущаете?
Когда тебя спрашивают, надо отвечать. Это элементарный закон этики, и я
усвоил его с малых лет. То, что спрашивают не совсем меня, не имеет в
данном случае значения, потому что если я буду столь скрупулезным, то
люди, стоящие за стенкой фургона, заподозрят неладное.
- Нормально, - буркаю я, стараясь говорить в нос, чтобы затруднить
опознавание голоса.
- Вы там еще не одурели от жары?
- Да нет, - отвергаю я предположение своего собеседника.
Однако, проверка на этом не заканчивается. Видимо, кому-то из
самозваных инспекторов приходит в голову задать какой-нибудь каверзный
вопрос.
После короткой заминки я слышу:
- Что ж, тогда - вопрос на засыпку... Как меня зовут, а?
Ватный ужас мгновенно сковывает мой речевой аппарат.
Всё, это уж точно - провал!..
Как жаль, что я не телепат или хотя бы не вижу сквозь стены. Говорят,
что иногда по внешнему облику человека можно угадать его имя. А поскольку
всех этих возможностей я лишен напрочь, то мне остается только выдать себя
молчанием и приготовиться к решительным действиям.
Причем и подумать-то над коварным вопросом нет времени. Даже если я и
угадаю имя спрашивающего, то после длительной умственной работы, а каждая
лишняя секунда усиливает подозрения людей, находящихся вне фургона.
Что же делать? Попробовать ляпнуть что-нибудь наобум? Отшутиться?
Послать собеседника в то место, куда он никак влезть не сможет? Или не
теряя время даром, нажать на спуск разрядника, чтобы сжечь заднюю стенку
фургона вместе с теми, кто прячется за ней?..
Наверное, еще бы немного - и я действительно открыл бы пальбу.
Если бы не вспомнил о своих Советниках. Давненько я не пользовался их
услугами - немудрено было забыть об их существовании. Вот только не станет
ли броня кузова экраном для связи?
- Мне это напоминает один анекдот, - тем временем откликаюсь я своему
невидимому собеседнику, чтобы потянуть время. А сам в еле заметных паузах
между словами шепчу: "Ангар, Ангар" - код вызова Диспетчера. - Правда, с
бородой... Про то, как пьяный мужик... явился домой.. - "Диспетчер вас
слушает, хардер Лигум".
Ну, слава Богу!!!.. - Слышал, нет?..
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг