расспрашивать подробности, даже записал в книжечку рецепт коктейля
"Чудовищный". Видно было, что он одобряет пьющих.
- Но, говорят, когда вы пьете, вы смущаете людей вопросами, - сказал он
под конец, - спрашиваете, зачем люди живут, зачем вы сами живете?
- Бывает, - сознался Клэй, - я люблю подумать на досуге...
Следователь сразу нахмурился и покачал головой.
- Это нехорошо, - сказал он. - Настоящий американец не размышляет, а
энергично действует. Он делает свой бизнес. У него есть ясная цель -
разбогатеть. А вы о чем размышляете? Зачем жить? Может быть, вам не
нравится американский образ жизни?
И, в сущности, на этом допрос закончился. А на следующий день Клэя без
каких-либо объяснений освободили от работы.
- Понимаете, Аллэн, - говорил он мне, судорожно жестикулируя, - меня
выгнали за то, что я думаю. Я не коммунист, я не якшаюсь с ними, я не
читаю подрывных статей, но я думаю... И это они считают опасным. Их пугает
самостоятельная мысль. Они боятся думающих.
Я не очень поверил Клэю. Мне показалось, что он раздражен и
преувеличивает.
И тем не менее я вернулся из Чикаго с очень тяжелым чувством. Целый
день я ходил под впечатлением этого разговора и за обедом рассказал о нем
доктору Мистейку.
Доктор почему-то пришел в восторг. Он сказал, что Клэй - очень
интересный экземпляр для его коллекции. "Пусть он напишет мне, - сказал
доктор, - я ему пошлю совет бесплатно. Это редкий случай психопата с
манией покоя. Нервное переутомление, и все инстинкты подавлены.
Патологическое нежелание действовать. Конечно, такой человек не должен
быть инженером. Ему нужна спокойная, созерцательная специальность
отвлеченного характера - теоретическая математика или шахматные задачи. А
еще лучше для него - отказаться от науки и открыть бар. Тогда он мог бы
удовлетворять свои влечения к алкоголю, к болтовне и бездействию".
Не знаю, почему я взбесился. Возможно, это была капля, переполнившая
чашу. А может быть, я ближе принимал к сердцу судьбу Клэя, которого знал
лично и уважал.
- Когда я был на фронте, доктор, - начал я, - я одно время служил во
взводе маскировщиков. Это интересное занятие - вы прячете ваши танки или
самолеты в лесу, прикрываете их кустами, листьями, зеленой материей,
наконец, просто зарываете в землю. А рядом, где-то в сторонке, делаете
ложный аэродром с фанерными самолетами, или танки из дерна, или бугор, по
виду похожий на каземат. Это ложная цель - она служит для того, чтобы
сбить с толку врага, заставить его впустую тратить снаряды и бомбы. Я
долго не мог понять вашей теории, доктор, но сегодня я раскусил вас
окончательно. Вы сапер-маскировщик в психологии. Вам пишут живые люди -
несчастные, обездоленные, безработные.
У них нет хлеба - вы им советуете менять профессию. Их калечат на войне
- вы поете им о вечных инстинктах. Они спрашивают: кто виноват? Вы
отвечаете:
психика. Они спрашивают: что делать? Вы пишете: потакать преступным
маниям.
Вы сбиваете их, ставите ложную цель, вы путаете и маскируете правду, и
за это о вас пишут хвалебные статьи, и за это вам присвоены ученые
степени. Вы крадете правду, доктор, а это самое вредное воровство, хуже,
чем красть кошельки в толкучке.
Доктор что-то кричал, Милли держала меня за руки. Она боялась, что я
ударю ее отца. Я выбежал в нашу комнату. Мне было горько и вместе с тем
легко на душе. Наконец-то рассеялся туман, вся эта путаница с маниями и
инстинктами.
"Он просто маскировщик! - твердил я вслух, швыряя свои рубашки в
чемодан. - Он питается наукообразной ложью, превращает обман в доллары". И
вдруг страшная мысль возникла в моей голове. Меня сразу прошиб холодный
пот, руки у меня опустились. Я сел, чтобы перевести дыхание.
Что, если и я маскировщик в своем деле?
В стране безработица, кризис, фашисты рвутся к власти, детей готовят в
солдаты, солдат калечат на войне... Кому нужны сейчас ледяные плотины?
Может быть, это тоже ложная цель?
Но с такой мыслью нельзя было жить и работать. И я отогнал ее.
Глава пятнадцатая
Я вовремя стал собирать чемодан. В тот же вечер я получил, как было
условлено, телеграмму: "Выезжайте. Момент пришел. Встречаю борту "Уиллелы".
Дж. Ч".
И вот я на борту "Уиллелы" в своей роскошной каюте, рядом с
апартаментами Чилла. Невольно вспоминаются слова Фредди: "Ты, сидя в
трюме, на самом дне, сочиняешь новые рейсы, а я предпочитаю ехать в первом
классе". Теперь, пожалуй, и я еду в первом классе - и в прямом смысле и в
переносном.
Широкие окна моей каюты смотрят на шлюпочную палубу. Ниже корма,
прикрытая парусиновым тентом, за ней - бесконечный зеленовато-синий океан,
разрезанный надвое плоским следом винта. И совсем далеко за горизонтом, за
тысячи миль отсюда, - американский берег. Америка скрылась в тумане,
растаяла в синем море со всеми своими волнениями, заботами, и вместе с
берегом ушли мои береговые сомнения, словно их сдул свежий ветер, смыла
соленая вода. Нет, ледяная плотина не ложная цель, теперь я уверен в этом.
Ведь ложная цель скрывает за собой что-то. А что спрятано за проектом
ледяной плотины? Ничего плохого, право же, ничего.
"Работать надо, а не философствовать, - твержу я себе, сидя у
письменного стола, - только работа чего-нибудь стоит. Остальное от
лукавого".
На моем столе горка папок, я с удовольствием листаю бумаги: проект
нового завода на Пальмовых островах, чертежи цехов, заказы на
оборудование, расчеты, сметы... Главное - дело идет, завод уже строится.
Через год он будет выпускать сотни "электроморозов". Тогда мы поговорим и
о ледяной плотине, так сказал мне Чилл при встрече.
С радостью я нахожу статьи и заметки моих незнакомых русских друзей. Их
уверенные строки подбадривают меня. Русские работают вовсю, только
поспевай за ними. Вот статья о деревянной арматуре для ледяных сооружений,
вот проект ледяной шпоры под плотиной, краткое сообщение: на реке Северной
будет строиться ледяная перемычка.
В популярном журнале опять помещена заметка профессора Чернова. Она
называется "Где не ступала нога человека". Я уже знаю, что каждая заметка
Чернова - это программа научных работ, и тотчас берусь за словарь.
"Где не ступала нога человека? - пишет профессор. - Не ломайте себе
голову, не ищите "белых пятен" в недоступных горах, в джунглях или во
льдах. На земном шаре - 71 процент территории, где не ступала нога
человека. Эта территория - морское дно. Именно мы, советские ледотехники,
имеем возможность освоить подводные глубины.
Океаны в два с половиной раза обширнее суши. Возможно, что на дне их в
два с половиной раза больше ископаемых, чем на всех материках. Мы знаем,
что нефтяные месторождения Баку продолжаются под Каспийским морем. На дне
северных морей живут бактерии, создающие марганцевую руду. Как только
геологи укажут нам, где находятся подводные богатства, мы, ледотехники,
соорудим ледяной островок, базируясь на нем, построим шахту до самого дна,
а потом углубимся в дно при помощи замораживания. Не так уж далек тот
день, когда в ледяных забоях под водой будут работать советские шахтеры".
Я заканчиваю перевод с радостным облегчением. Чернов не упоминал об
осушении мелководных морей. Впрочем, это понятно - у русских сколько
угодно земли. Им не нужны новые острова для переселения. Эта идея за мной.
Я аккуратно укладываю перевод в особую папку, которая называется "На
будущее". Здесь я храню записанные на отдельных листочках идеи, возникшие
попутно мысли, смутные, еще не оформленные проекты. Я надеюсь вернуться к
ним позже, через год-полтора, когда (честно говоря) кончится мой контракт,
и мои предложения, мысли и идеи уже не будут полной собственностью Чилла,
когда я буду не инженером на жалованье, а компаньоном, смогу не только
исполнять приказы, но и высказываться. Только тогда я вздохну свободно,
только тогда развернусь в полную силу.
В моих руках оказалась новая, необыкновенная возможность. Я умею
замораживать воду не только зимой, но и летом, в самую жару. Это очень
нужно для плотин... и для многих других целей. Другие цели и приходят мне
в голову постепенно в процессе работы.
Я думаю, каждый изобретатель поймет меня. Представьте, что вы нашли
что-то новое, допустим, новый способ штамповать металл. Теперь начинается
применение, развитие способа: вы начинаете штамповать гайки, болты,
молотки, шкивы, кулаки, барабаны, застежки, крышки, дверные ручки. Вы
вспоминаете сотни металлических изделий разнообразной формы, к каждому в
отдельности нужно приспособиться, видоизменить форму штампа, исправить,
переделать, улучшить свой прибор.
Или представьте себе, что вы изучили новый язык: французский, немецкий
или, скажем, русский. И вот перед вами открылась целая страна. Вы можете
прочесть тысячи книг - об истории, нравах, о быте, познакомиться с
классической и новой литературой, с техническими журналами, проштудировать
авторов, известных только понаслышке.
Именно это произошло со мной. Я научился замораживать воду. Для чего?
Десятки идей приходили мне в голову, и я наскоро записывал их, чтобы
позже, на досуге, проверить их и развить.
Вот и сейчас нужно взять на заметку мысли, возникшие в Индианополисе, и
записать несколькими строчками:
"...Страница 113. Плавучие острова При достаточном развитии ледяной
промышленности можно строить вдали от берега небольшие плавучие острова
площадью до двух-трех квадратных километров. Эти острова будут служить
якорными стоянками в открытом океане. Здесь можно располагать также маяки,
ремонтные базы, аэродромы или даже морские курорты.
Между прочим, профессор Чернов тоже говорил о сооружении ледяных
островов в Полярном море, но, судя по тексту, не плавучих, а стационарных
- стоящих на мели.
Страница 114. Искусственный дождь Даже в самый жаркий безоблачный день
в воздухе всегда есть невидимые водяные пары. Чем жарче, тем больше может
быть пара. Внезапное охлаждение при помощи "электромороза" заставит эти
пары превратиться в дождь или снег. Таким способом можно получать дождь в
любое время и в любом месте по заказу.
Страница 115. Еще к вопросу о строительстве гидростанции Надо принимать
во внимание внутреннее тепло Земли. Раскаленные слои глубин нагревают
земную кору снизу, и хотя до поверхности доходит очень мало тепла, о нем
нельзя забывать. По расчетам геофизиков тепло, приходящее из глубин, может
ежегодно расплавить слой льда в семь-восемь миллиметров. Если плотина
рассчитана на сто лет, она должна иметь запасной слой льда у подошвы около
восьмидесяти сантиметров или же систему труб, позволяющих подмораживать ее
ежегодно.
Страница 116. О поддержании холода Атомная бомба, взрываясь, выделяет
огромную энергию в доли секунды.
Металл радий тоже выделяет немало энергии, но не сразу, а постепенно, в
течение сотен и тысяч лет. Мне удалось найти охладитель, действующий мощно
и быстро, как бомба. Нельзя ли найти иной охладитель - замедленный,
похожий на радий? Действуя в течение сотен лет, он мог бы предохранять
ледяные сооружения от таяния".
Смятый листочек с номером 116 до сих пор лежит у меня в кармане.
Вероятно, я сунул его в карман в тот момент, когда снаружи в дверь каюты
постучали и я, отложив ручку, крикнул "войдите!".
Хотя мы не виделись больше года, я сразу узнал Джо, моего старого
приятеля по тяжелым временам. Джо был подстрижен, выбрит, чисто одет, но
выглядел он, пожалуй, гораздо мрачнее, чем прежде.
- Вы не очень заняты, мистер Аллэн? Можно поговорить с вами?
- Заходи, Джо, без всяких церемоний. Для тебя я всегда свободен.
Садись, потолкуем о старых временах. Хочешь рому или виски с содой, быть
может?
Сейчас я позвоню буфетчику...
Джо присел на краешек стула, видимо все еще стесняясь. Он спросил меня,
как я поживаю, я спросил его, как он поживает. Затем наступило
принужденное молчание. Оба мы никак не могли найти прежних дружеских нот.
Я думал, что Джо скучно слушать про мои инженерные дела, а Джо полагал,
что меня не интересуют его - матросские. И он глядел на свои колени, время
от времени задумчиво повторяя:
- Да. Вот оно как...
- Может быть, ты хочешь попросить что-нибудь, Джо? Денег, а? Так
возьми, пожалуйста. Сто долларов тебя устроит?
- Да, конечно, - угрюмо согласился Джо. - Сто долларов для вас пустяки.
Теперь вы сидите на денежной горе, и вам трудно разглядеть нас - этих
самых, как говорят газеты, "простых людей". А "простой человек", о котором
так много говорят и всегда забывают, очень беспокоится сейчас, читая
газеты.
Речь идет о войне и мире... Впрочем, вы человек грамотный, мистер
Аллэн, убеждать вас нечего, у вас есть мнение. Что вы думаете о войне?
- Что я думаю о войне, Джо? Право, незачем меня расспрашивать, ты
знаешь сам. Когда наци наложили свою черную лапу на Европу, я пошел
драться с ними.
Я воевал не в штабе, а в окопах и знаю, что фронт - это не красная
тесемка на карте. Я видел своими глазами горящие города и детей,
искалеченных бомбами. У меня самого прострелена рука. Видишь, я поднимаю
ее с трудом. Я думаю, Джо, это не должно повториться. Я лично
заинтересован в этом, как отец и инженер. Я не хочу, чтобы бомбы портили
мои сооружения и убивали моих родных.
Джо помолчал. Очевидно, он ждал, что я скажу "но", потому что многие
обеспеченные люди в эти дни, поговорив об ужасах войны, добавляли
многозначительное "но" и затем начинали распространяться о возмутительных
большевиках, которые мешают порядочным американцам делать деньги там, где
хочется. Но я молчал. Лично у меня не было никаких претензий к русским.
Каждый - хозяин в своем доме. А в русском доме, я подозревал, порядка
больше, чем у нас. Во всяком случае, свои гигантские гидростанции они
строят полным ходом, а мой проект еще не начинал обсуждаться.
Джо порылся в кармане и вынул голубоватый листок, испещренный
каракулями людей, которым не часто приходится писать.
- А если ты за мир, - сказал Джо, - подпишись. Мы все на "Уиллеле" -
матросы, кочегары, механики и пароходная прислуга - стоим за мир и против
атомных гостинцев. И нам приятно будет, если мистер Джонсон - человек с
верхней палубы - подпишется вместе с нами.
Я бережно взял в руки листок и дважды перечитал Воззвание комитета
борьбы за мир. Да, конечно, за мир нужно бороться. Война никому не нужна,
кроме спекулянтов оружием и оголтелых вояк из Пентагона. А мы, простые
люди, - за жизнь, мы за мирный труд. И, подписываясь, я мысленно
представил себе, как вместе со мной за мир голосуют простые люди всех пяти
материков. И все они полны решимости сохранить жизнь своих детей и моего
сына, отстоять свои дома и мою плотину от бомб.
Когда, расписавшись, я возвратил Джо листок с воззванием, я увидел на
лице моего старого приятеля широчайшую улыбку.
- Я рад, старина Аллэн, - сказал он, - что ты не ослеп от блеска
долларов.
Хотел бы я посмотреть, какую физиономию скорчит босс, когда узнает, что
его главный инженер подписал воззвание борцов за мир. Очень хорошо, что ты
с нами, а не с торговцами оружием вроде Чилла!..
Я пожал руку Джо, но при этом нашел нужным вступиться за своего хозяина
и будущего компаньона.
- Ты ошибаешься, Джо. Чилл, конечно, не ангел божий, он делец и
шкурник, но оружие не по его части. Он торгует бифштексами, а не бомбами.
В сущности, он и сам мог бы подписаться здесь.
В ту минуту я совершенно искренне думал так. И если бы Джо попросил
меня, я, не колеблясь, пошел бы к Чиллу с воззванием. "В самом деле, -
думал я, - почему бы Чиллу не подписать? Разве он хочет, чтобы атомные
бомбы сжигали его заводы, чтобы от их жара таяли возведенные нами ледяные
плотины?.."
Джо лукаво подмигнул мне.
- Новая сказка дядюшки Римуса! Братец Кролик уговаривает Лиса вступить
в общество вегетарианцев. Конечно, босс только мясник. Я сам так думал
месяц назад. Но за этот месяц я узнал кое-что новое... Ты знаешь, что
"Уиллела"
пришла сюда из Европы? А знаешь, зачем она ходила туда? Нет? Так я могу
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг