- Считайте, что уже нет, товарищ генерал, - поспешил вставить я. - Какой
из меня водила, я все давно забыл, даже руль не помню в какую сторону
крутится...
- Что?! - напружинился генерал.
- Врет он все, - успокоил генерала товарищ Зимовец, - гоняет, как
проклятый, за последний месяц восемь раз на своем "Запорожце" от нашего
оперативного "Мерседеса" уходил.
- Так вы за мной следили?! - моему возмущению не было предела.
- Больше года, - заверил меня товарищ Зимовец, - все знаем, так что
врать и отпираться бесполезно. Товарищ генерал, можно вас? - генерал и
товарищ Зимовец отошли в сторону и тихо о чем-то заспорили. Говорил в
основном товарищ Зимовец, подговаривал видно, гад, генерала против меня.
Посовещались, подошли. Генерал заметно подобрел, а товарищ Зимовец каким
был, таким и остался. Неужели добился-таки своего, прохвост?
- Ты, сынок, не горячись, - генерал отечески похлопал меня по плечу, -
задание тебе предстоит почетное, хоть и нелегкое, героем будешь, коль
справишься. Давай познакомимся, а то что мы так все по уставу, да по
уставу. Я генерал Щекин, - генерал протянул руку.
- Сергей, - пожимая генералу Щекину руку, пробормотал я, терзаемый
предчувствием, что линия товарища Зимовца взяла вверх. Рука у генерала
Щекина была большая, мягкая и горячая.
- А это товарищ Зимовец, на него не сердись, он суховат иногда бывает,
но специалист отменный и делу нашему предан безраздельно.
Пожав холодную, жесткую руку товарища Зимовца, я простодушно изрек:
- Да не гожусь я для этого, товарищ генерал. Спасибо, конечно, за
доверие, но не гожусь, да и возраст у меня непризывной - тридцать скоро вон
стукнет. Вам бы кого помоложе...
- Что за упадничество! - взъярился снова генерал Щекин. - Знать еще
ничего не знаешь, а уже руки вверх. А может это как раз по тебе? Ему честь
такая, а он... Я бы сам взялся, будь моложе, - голос генерала Щекина дрожал
от негодования.
- А что за задание? - спросил я дрогнувшим голосом, на все сто
уверенный, что речь пойдет об урановых рудниках. Как насели, черти, похоже
не отвертеться.
- Да пошел ты! - гаркнул генерал Щекин в полном расстройстве. - Я все
отменяю!
- Товарищ генерал, он шутит, - заступился за меня товарищ Зимовец.
Пристально посмотрел мне прямо в глаза, чуть щурясь, и небрежно проронил:
"Как насчет того, чтобы Нью-Йорк бомбануть?"
- То есть как бомбануть? - опешил я. Слово "бомбануть" из уст товарища
Зимовца сорвалось столь неожиданно, что я даже не понял его смысла.
- Нанести массированный бомбовый удар с воздуха по крупнейшему центру
американского империализма городу Нью-Йорку, - успокоившись, охотно пояснил
генерал Щекин. - Зажрались, сволочи, думают, что нет на них никакой управы,
раз мы им холодную войну сдали.
- Вы что, рехнулись?! - изумился я еще больше. - Американцы свиньи,
конечно, я их сам недолюбливаю, сидят там за океаном и командуют всем
миром, всюду суют свой нахальный нос, лезут со своей массовой культурой, но
чтоб всех так, без разбора... Если удар ядерный, то я категорически против!
- Да что мы, звери? - обиделся генерал Щекин. - В Нью-Йорк тоже хорошие
люди есть, это они только так могут. Бомбы обычные, пятисоткилограммовые,
тротиловые, как говорится, на кого бог пошлет.
- Нью-Йорк красивый город, жалко как-то, - засомневался я.
- А нам думаешь не жалко? - вздохнул генерал Щекин. - Но так надо. Ты
пойми, чудак-человек, их просто необходимо поставить на место, показать,
что есть еще сила, способная их сокрушить. Ты вот побомбишь их Нью-Йорк,
они может и одумаются.
- Ох, боюсь, товарищ генерал, война начнется. Мы их, они нас - так все
войны и начинаются, - попытался я в последний раз отстоять Нью-Йорк.
- Не бойся, сынок, большой войны не будет, - заверил меня генерал Щекин,
- откуда им знать, что это мы? Может, это китайцы, а может, еще кто, поди
докажи, не пойман - не вор. За секретность я головой ручаюсь.
- Что за мягкотелость? - вступил в разговор товарищ Зимовец. - Где ваша
гражданская позиция? Чувство долга? Патриотизм? Ответственность за судьбу
Родины? Обыкновенная жажда справедливости, наконец? Как вам не стыдно,
товарищ, низкопоклонством перед враждебной буржуазной державой заниматься,
откуда только у вас такая ограниченность, убогость мысли? Шире надо
смотреть на вещи! По вашему получается им все можно - бомби сколько хочешь,
а их, значит, нельзя? А почему нельзя, почему? Кто они такие, что их
нельзя? А может, можно? Да не то что можно, а даже нужно! Кому они что
хорошего сделали? Демагогию развели, только на словах добрые, а на деле
первые воры и хапуги, всех под себя подмяли, житья от них никакого не
стало! Все от них страдают, вот вы, например - хороший писатель, честно,
хороший, я, когда почту вашу просматривал, рукописи читал, здорово
написано! Но разве опубликовали вас? Нет, а все почему? Русский вы, потому
и нет, печатают одних только низкопробных американских авторов. И так во
всем, неужели не понятно - Родина в опасности! - сказал, как отчеканил.
- Я сам об этом тоже думал много, обидно мне, конечно, что дешевку
всякую американскую печатают, а меня нет, - слова товарища Зимовца задели
за живое.
- Да ты на технику глянь, сынок, посмотри какой аппарат замечательный
тебя дожидается, зверь-машина! - почти нежно проворковал генерал Щекин. -
Крюков, посвети!
Черная генеральская "Волга" развернулась на девяносто градусов, осветив
фарами вдали что-то большое и темное, как та пасмурная ночь.
- Подойдем ближе, - скомандовал генерал Щекин, - отсюда всего не
увидишь.
Подошли ближе. Машина и впрямь оказалась удивительной! Огромная,
пузатая, короткокрылая - она чем-то напоминала выпрыгивающего из воды
кашалота. В ней не было того ненужного изящества, которое так присуще
моделям западных конструкторов, только мощь и сила. И как грандиозно,
по-боевому сурово и мужественно смотрится! Молодцы наши авиастроители,
какую чудо-машину построили! И это в то время, когда кругом развал, смута,
предательство, казнокрадство! Не все, значит, еще проиграно, раз в стране
такая боевая техника создается!
- А вражеские ракеты ее не собьют? - после некоторой паузы, когда волна
восхищения спала, осторожно поинтересовался я. - Очень уж здоровая.
- Да ты что! - обиделся генерал Щекин. - Тут все предусмотрено, я же
сказал: зверь-машина! Абсолютная антирадарная защита, гравитационный
отклонитель, броня в полметра толщиной! А технические характеристики
таковы: скорость - до двух тысяч километров в час, предел высоты, трудно
даже поверить - пятьдесят верст! Так еще и под водой может, как подводная
лодка! Ты вот что, сынок, не рискуй очень, если уж прижмут сильно, под воду
уходи. Лучше пережди.
- Машина замечательная, товарищ генерал, да вот только справлюсь ли я с
управлением?
- А все предельно просто, машина очень легка в управлении, приспособлена
под "Запорожец", как у тебя, заверил меня генерал Щекин. - Даже легче:
никакого сцепления и переключения скоростей, всего две педали, как в
трамвае - тормоз и газ. Руль только чуть посложнее, но это очень легко
запомнить: на себя - вверх, от себя - вниз. До Нью-Йорка путь не близкий,
вникнешь, ты же автомобиль водишь. Кстати, где твои водительские права,
ну-ка покажи мне их, да и все остальные документы тоже.
Просматривая права, генерал Щекин недовольно крякнул:
- Эх, нам бы профессионала! Категория "В", да еще и любитель...
- Хороший он водитель, товарищ генерал, - снова заступился за меня
товарищ Зимовец.
- Может, и хороший, черт его знает! - чертыхнулся в сердцах генерал
Щекин. - Выбирать не приходится. - И ко мне сурово: "Солдат, ты готов?"
- Готов, товарищ генерал, - отрапортовал я.
- Ну тогда пять минут на оправку и в путь, - распорядился генерал Щекин.
- Что-то как-то не хочется, - застеснялся я. - Документы можно?
- Отставить! - гаркнул генерал Щекин. - В армии нет такого слова как не
хочется. Вот вам бумажка, исполняйте приказ! - генерал Щекин вытащил из
планшета кипу бумаг, полистал их и самую ненужную сунул мне в руку. - А
документы на боевое задание не берутся, я их оставлю у себя. Мало ли что,
мне же потом рапорт составлять придется. Бестолковые вы - гражданские.
Под бдительным надзором двух старших лейтенантов пришлось отойти в
сторону и выдавить из себя немного.
- Что-то быстро очень, - остался недоволен генерал Щекин. - Да, чуть не
забыл, вот еще что: зенитная установка слева, бомбомет справа, инструкции к
ним, карта Нью-Йорка и сухпаек в бардачке. А теперь давай прощаться,
солдат, связи у нас с тобой не будет, оно хреново, конечно, без связи, но
иначе могут засечь. Давай обнимемся, что ли... - генерал Щекин сгреб меня в
охапку и троекратно, как-то по-брежневски, слюняво расцеловал. - Не
подкачай, сынок, отомсти им за нас, - голос генерала Щекина дрогнул, глаза
увлажнились, по щекам потекли слезы, а может, это были просто капли дождя,
не знаю. - А теперь иди и смотри мне, если что - головой ответишь, -
генерал Щекин резко отстранился от меня. - Хотя нет, постой солдат. Пиво
хочешь? Крюков, принеси три банки! Да не стесняйся, бери, в дороге попьешь,
а банки пустые через бомбомет сбрось в НьюЙорке, пусть они подавятся своим
пивом! Да, и если приспичит, тоже можешь туда.
Крюков - рыжеватый шустрый сержантик, прибежал быстро, держа в руках
банки с нарисованным на них Ленином в кепке.
Рассовав в карманы пиво, стараясь вышагивать как можно четче, я
направился к машине.
- Взлетать будешь - руль на себя резче, а газ до упора жми! Лети как
можно выше, там безопасней, и на запад курс держи, строго на запад по
компасу, автопилот есть, но не верю я что-то в эти автопилоты... - неслись
мне вслед, заглушаемые ветром, напутственные слова генерала Щекина. Теперь
я был уже точно уверен - не дождь это, рыдал генерал Щекин, заливался
горючими слезами...
Вскарабкавшись по веревочной лестнице в кабину, я, согнувшись, встал у
двери, помахал генералу Щекину рукой. Генерал Щекин махнул мне в ответ. Я
медлил, мне не давал покоя один вопрос.
- Товарищ генерал, разрешите обратиться к товарищу Зимовцу, - наконец,
собравшись с духом, сверху прокричал я.
- Разрешаю, - сказал генерал, смахивая резким движением руки нахлынувшие
слезы.
- Почему я? - глаза глядели в глаза.
- А кто на тебя подумает? - ответил вопросом на вопрос товарищ Зимовец и
впервые улыбнулся. Но не зло, добро, по-человечески улыбнулся...
- Черт ты, - пробурчал я себе под нос и захлопнул дверь.
Кабинка, несмотря на внушительные габариты чудо-машины, оказалась
тесноватой, видно для бомб пространство сэкономили, пожалуй что, даже в
моем "Запорожце" попросторней было. А в остальном действительно почти все
как там, даже радиоприемник и часы точно такие же. Часы показывали
шестнадцать сорок девять - время нью-йоркское - догадался я. Что мне не
понравилось, так это кресло, обычное автомобильное, а как же тогда
катапультироваться, если что?! "Наверное, не предусмотрена в этой модели
катапульта, вон и крыша глухая, - с некоторым разочарованием подумал я. -
Тогда почему обычный парашют не выдали? А может здесь где?" Посмотрел
вокруг, пошарил за бомбометом - нет нигде парашюта. Черти что! Забыли, что
ли, про парашют? Хотел доложить о такой вопиющей халатности со стороны
технического персонала генералу Щекину - дверь не открывается! Захлопнул я
ее, а ручка только снаружи, внутри нет никакой ручки, тоже что ли
вмонтировать забыли? Тогда как выпрыгивать?! Можно было, конечно, по этому
поводу устроить скандал, но я не стал, решил, что только время зря потеряю,
у генерала Щекина на все найдутся всякие доводы. Скажет, что я не военный,
а в гражданской авиации летчикам парашюты не полагаются - и спорь с ним
после этого! Да пропади он пропадом, только настроение перед вылетом
портить, техника вон какая надежная, броня полметра, глядишь, парашют
совсем и не понадобится... "И почему я всегда все вижу в черном свете?! -
подумалось с горечью. - Ведь и правда, на пассажирских авиалайнерах
летчикам парашюты не выдают, и ничего - летают как миленькие. Прав был бы
генерал Щекин на все сто!"
Двигатель завелся с пол-оборота, заработав сразу так гулко и ритмично,
что его даже и прогревать не потребовалось. Закрепившись ремнями, я со всей
силы надавил на газ, мотор взревел еще пуще прежнего, резко дернувшись с
места, чудо-машина заглохла... Что такое?! Вот черт, с ручного тормоза
забыл снять - на моем-то "жопере" он отродясь не работал, вот я про него и
забыл.
"А каково теперь генералу Щекину? - с тревогой подумалось. - Он и так
из-за меня был в расстройстве, а теперь, после такого конфуза совсем,
наверное, духом падет!"
Во второй раз все получилось как нельзя лучше: чудо-машина так резко
сорвалась с места, что меня вдавило в спинку кресла, инстинктивно я
вцепился руками в руль и увлек его на себя, что и требовалось - не прошло и
десяти секунд, как я уже взмыл в воздух. Ай, да техника! Ну просто
волшебство, напрасно переживал генерал Щекин, что я не справлюсь.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг