- А в других странах ничего подобного не наблюдается?
- Дарейты выходят на берег только в одном месте - у Желтого залива. А
Желтый залив, как вам известно, находится на нашей территории.
- И для того чтобы говорить с ними, нужно приходить на берег?
- Нет... не обязательно. Здесь все несколько сложнее, и мы, собственно, не
знаем, в чем тут дело. Видите ли, иногда первый всплеск понимания наблюдается у
человека, вообще находящегося далеко от побережья, в глубинных районах страны.
Иногда - но тоже очень редко - у тех, кто находится в непосредственной близости
к морю, в любом месте. Кстати, те люди, которых вы видели на набережных... ну,
те, что сидят часами, глядя на воду... они надеются когда-нибудь услышать зов
моря и стать великими. Но чаще всего...
Ласкьяри внезапно замолчала.
- Так что же - чаще всего? - настороженно спросил Ольшес.
Вместо ответа, девушка встала и произнесла торжественно и серьезно:
- Вы должны покинуть нас немедленно!
- То есть как - покинуть? - удивился Елисеев.
- Вы должны улететь с нашей планеты. В ближайшие дни. Или, по крайней
мере, перебраться в какую-то другую страну.
- Но помилуйте, Ласкьяри, с чего бы вдруг? Ласкьяри снова села - вернее,
почти упала в кресло, схватилась руками за голову и закричала:
- Уходите, уходите, уходите от нас! Так нужно! Уходите скорее! Как можно
скорее! И навсегда!
Ольшес быстро встал, подошел к ней, взял за плечи и основательно
встряхнул.
- Успокойтесь!
Ласкьяри замолчала, обвела всех растерянным взглядом - и расплакалась.
- Ох, девочка...
Земляне засуетились. Хедден побежал за валерьянкой, Росинский бросился на
кухню за льдом...
Наконец девушку удалось успокоить. -Каждому из землян хотелось задать ей
один и тот же вопрос - но никто не мог решиться, опасаясь нового взрыва чувств.
Однако Ласкьяри заговорила сама.
- Вы должны уйти от нас, потому что иначе... В общем, в день Великого
Праздника вас хотят схватить...
- Но, Ласкьяри, - осторожно перебил Елисеев, - мы ведь и сейчас не в
крепости сидим, нас можно схватить в любой момент. Зачем ждать праздника?
- Затем, чтобы все это выглядело так, словно ваши черные мысли
почувствовали дикие люди - они придут в этот день в Столицу, и они часто
нападают на кого-то... Видите ли, правительству выгодно поддерживать легенду,
и, хотя кочевники на самом деле никакие не кочевники и совсем не такие дикие,
как думает большинство людей, они с удовольствием играют в эту игру - получая,
естественно, неплохие деньги за все это и многие другие выгоды... но об этом
знают только имеющие власть. И часто степных людей просят "почувствовать" того
или иного человека... Теперь намечены вы и Правитель.
- Ну, хорошо, - сказал Елисеев. - Предположим, все будет выглядеть вполне
благопристойно, нас арестуют по подсказке кочевых людей.
Но для чего нас арестовывать? В чем смысл этого деяния?
- О Боже... - Ласкьяри прикрыла глаза, вздохнула и снова заговорила. Но
теперь она выглядела растерянной, беспомощной... и уже не дочь первого
министра, владеющая собой, воспитанная среди дипломатов и государственных
деятелей, - нет, просто девочка, испуганная и зареванная, сидела в кресле,
глядя на землян громадными глазами, в которых, кроме страха, ничего уже не
было...
- Нам нужно... я говорю "нам", потому что не могу отделить себя от своего
отца и от Гилакса - он мой молочный брат... так вот, нам нужно ваше оружие.
Неужели вы до сих пор не поняли? Странно. Нам нужна ваша техника. Ваша сила.
Чтобы государство Тофет окончательно и безусловно стало первым. Чтобы никто не
мог противиться его воле...
- А почему, собственно, вы решили, что стоит захватить нас в плен, как тут
же на вас упадут все блага земной цивилизации? - поинтересовался Ольшес.
- Потому что вы слишком добры.
- Не понял, - признался Елисеев.
- Потому что ваши соотечественники отдадут все, лишь бы выручить вас из
беды! - выкрикнула девушка.
- Да с чего вы взяли, что мы станем сообщать нашим соотечественникам о
таких вещах? - недоуменно развел руками Ольшес.
- А как же иначе?
- Да так уж... сами выкрутимся.
- Неправда, - усмехнулась Ласкьяри. - Впрочем, - подумав, согласилась она,
- может быть, и правда - то, что вы не захотите звать на помощь. Но они придут
сами.
- Неплохо рассчитано, - вынужден был признать Елисеев. - Только все равно
ведь вы ничего не получите. Особенно оружия.
- А если вам будет грозить смерть?
- Ну и что?
Тут уж Ласкьяри изумилась не на шутку.
- То есть как - ну и что? Неужели ваши друзья там, в этой вашей Федерации,
пожертвуют вашими жизнями?
- Им не придется ничем жертвовать. В случае крайней необходимости мы и
сами сумеем пожертвовать собой. Поймите, Ласкьяри, - принялся объяснять Даниил
Петрович, - наши жизни, конечно, представляют некоторую относительную ценность,
и у нас не принято рисковать людьми ни с того ни с сего, это вы усвоили. Но
бывают ситуации, когда один и даже пять человек - имеют право погибнуть.
Например, если речь идет о судьбе целой планеты. О миллионах людей, которые
могут пострадать из-за того, что Федерация неосторожно вторглась в их
существование. Понимаете? Мы имеем право на смерть. И если у нас не останется
другого выхода - мы это право реализуем. И наши друзья нас не осудят, поверьте.
Так что хлопоты Гилакса напрасны.
- У вас не будет возможности реализовать ваше право.
Земляне рассмеялись одновременно и так весело, что Ласкьяри встала, глядя
на них с ужасом.
- Почему вы смеетесь?
- Милая девочка, - сказал Елисеев, - вы, наверное, думаете, что если нас
связать по рукам и ногами запереть в темной комнате, то мы окажемся беспомощны
перед вами? Но ведь любой из нас может просто приказать сердцу остановиться, и
всех-то дел! Нас этому специально учили.
Корсильяс не удержался, чтобы не отметить тут же:
- Ах, Адриан Станиславович, что это за манера выражаться - "всех-то дел"?
И где вы этого нахватались?
- У вас научился, - любезно ответил консул. Ласкьяри не сказала, а
простонала:
- Нет, вы все ненормальные! - и выбежала из комнаты.
Глава 8
Рассвет, затянутый плотными серыми облаками, мало отличался от ночи. Но в
тот час, когда должен был появиться первый луч Оссианы, в Столице началось
движение. Ольшес долго смотрел в окно, наблюдая за тенями, мелькавшими на
площади перед зданием консульства, исчезающими в переулках и вновь
появляющимися на открытом пространстве... затем решительно направился к выходу.
Однако едва лишь он приоткрыл дверь, как в щели возникла фигура стражника.
- Простите, пожалуйста, господин второй помощник консула, но на улицу уже
нельзя выходить.
- Почему?
- Разве вы не знаете? В первый день Великого Праздника никто не выходит за
дверь своего дома. Завтра - другое дело. Но сейчас... Кочевники уже вошли в
Столицу. Извините, но вам лучше уйти наверх.
- Подожди, подожди... Нам ничего не говорили об этом.
- Господин второй помощник, я всего лишь рядовой страж, я не могу знать,
почему вам ничего не сказали. Мое дело - стоять у двери.
- Но если нам нельзя выходить, то почему тебе можно находиться снаружи?
- Я в форме, и я стою у самой двери, не отойду даже на шаг. Так
полагается.
- Ясно. Ну, извини, друг.
- Ну что вы, господин Ольшес...
Даниил Петрович отправился наверх и прежде всего разбудил консула.
Впрочем, Елисеев все равно проснулся бы через пять минут - он строго выдерживал
режим. Выслушав Ольшеса, Елисеев спросил:
- Значит, на площади вы видели кочевников?
- В том-то и дело, что это горожане.
- Вы не могли ошибиться? - Ольшес только пожал плечами в ответ. Елисеев
хмыкнул, подумал и сказал:
- Ну, собирайте всех. В столовой.
Через несколько минут сотрудники консульства уже находились в столовой;
они стояли у окон, всматриваясь в медленно бледнеющую тьму. Фигуры на площади
суетились по-прежнему, занятые какой-то непонятной и таинственной
деятельностью, но их становилось все меньше и меньше.
- Почему же все-таки нас заперли? - сказал наконец Росинский.
- Поживем - увидим, - беспечно откликнулся Корсильяс.
- Не нравится мне это, - пробормотал Ольшес. - Более чем не нравится...
- Боюсь, что там, снаружи, это никого не интересует, - вздохнул Хедден. -
Что нам нравится, что - нет...
В конце концов сотрудники консульства решили позавтракать - что бы ни
происходило на улице, подкрепиться все же было необходимо. Но едва лишь они
уселись за стол, как раздался звонок - кто-то пришел со стороны сада. Ольшес
помчался вниз, и через минуту вернулся с Ласкьяри. Девушка была невероятно
бледна, ее всегда безупречная прическа выглядела сомнительно. Едва войдя, она
торопливо заговорила:
- Ваш автомобиль стоит во дворе... это очень хорошо. Вам нужно уходить
отсюда. Немедленно! И в ответ услышала:
- Хотите кофе?
Ласкьяри бросила на Ольшеса тяжелый взгляд - словно булыжником швырнула,
и, отвернувшись от второго помощника, обратилась к Елисееву.
- Господин консул, в вашем распоряжении совсем немного времени. К полудню
дом будет окружен кочевниками, и тогда...
- И что - тогда? - мягко спросил Елисеев.
- Вас просто убьют. Достаточно и одного заложника, чтобы начать
торговаться с Федерацией... вполне достаточно, и хлопот гораздо меньше. Я,
кстати, говорила с нашими врачами. Они уверяют, что никакой человек не в
состоянии остановить собственное сердце, так что...
- Ласкьяри, - вмешался Росинский, - скажите, пожалуйста, а как вы к нам
добрались? Тут у нас под дверью стоит стражник, так он утверждает, что сегодня
никому нельзя выходить на улицу. Хотя на площади...
- Кто посмеет остановить дочь Правителя? - презрительно встряхнув головой,
бросила Ласкьяри.
- Правителя? - откликнулся Елисеев. - Вот оно, значит, как...
- Да, именно так.
- Скажите, пожалуйста, - спросил Хедден, - а вот эта мысль... ну, сделать
нас предметом торговли с Федерацией... принадлежит вашему отцу?
Ласкьяри рассмеялась - очень зло и очень коротко.
- А вы думаете. Правитель Сапт хотел от вас чего-то другого? Уверяю, он
рассчитывал получить то же самое. Только отец опередил его, обошел, и теперь
Сапта нет, а отец продолжает игру.
- Ох, девочка, - вздохнул консул, - что они с вами делают....
- При чем тут я? - искренне удивилась Ласкьяри.
- При том, что вы доброе существо, а вас уродуют, внушая вам идеи зла, -
сердито сказал Елисеев.
- Э, нет, - спокойно ответила девушка. - Нет во мне добра. И эта ваша идея
- что человек от природы добр, - сплошная глупость, я давно это вам говорила.
Вам нужно уходить. И вы никогда не должны возвращаться сюда. В своих делах мы
разберемся сами, и ни в чьей помощи не нуждаемся.
Снова раздался звонок. На этот раз встречать посетителя отправился Хедден,
а Ольшес, помедлив мгновение, выскользнул из столовой через другую дверь.
Ласкьяри проводила его задумчивым взглядом, и Елисеев отметил для себя, что
Даниил Петрович и Ласкьяри явно о чем-то сговорились... и испугался. Внезапно
девушка сказала:
- Меня здесь нет.
И поспешно выбежала следом за вторым помощником. В столовой остались
только трое землян.
- Кто бы это мог прийти? - пробормотал Ро-синский.
В ответ на его слова открылась дверь и появился Гилакс. За ним с
растерянным видом вошел Хедден.
- Доброе утро, господа, - холодно поздоровался Гилакс.
- Здравствуйте, - сказал консул. - Господин Гилакс, вы явились сюда как
официальное лицо?
- Да.
- В таком случае позвольте задать вопрос.
- Слушаю вас.
- Скажите, господин Гилакс, почему нас не поставили в известность о
предстоящем празднике? И почему нас никто не предупредил, что в первый день
праздника нельзя выходить на улицу?
- Это недосмотр прежнего кабинета, - ответил Гилакс, натянуто улыбаясь. - А я прибыл как раз для того, чтобы принести вам извинения нового правительства по этому поводу.
- Благодарю вас, - сказал консул. - Теперь все ясно. В таком случае у нас
нет никаких претензий.
- Кроме того, я уполномочен передать вам предложение нового Правителя.
- Мы с удовольствием выслушаем вас. За спиной Гилакса в проеме двери
бесшумно возник Ольшес. Почему-то он надел куртку, и Елисеев машинально отметил
это обстоятельство. А за спиной Ольшеса в полутьме коридора появилась тонкая
фигурка Ласкьяри. Гилакс продолжал:
- От имени нового Правителя Тофета я хочу предложить вам сотрудничество не
только в области культуры. Мы... э-э...
Гилакс замялся под пристальными взглядами землян, и даже его великолепная
наглость не помогла ему преодолеть смущение. На него смотрели так, что он
почувствовал себя последней букашкой.
Елисеев закончил мысль Гилакса:
- Вы хотите, чтобы мы привезли вам оружие.
- Да, - встряхнулся Гилакс.- И вы его привезете.
- Вы в этом уверены?
- Безусловно.
- Позвольте поинтересоваться, на чем основана ваша уверенность?
Гилакс ухмыльнулся, обвел взглядом присутствующих, и вдруг словно что-то
толкнуло его - он обернулся. И увидел позади Ольшеса. Ласкьяри он заметить не
успел - девушка отступила в глубь коридора, растворилась в темноте... но
какой-то намек на движение отпечатался в сознании Гилакса, и он спросил:
- У вас здесь кто-то посторонний?
- Почему вы так решили? Гилакс не ответил. Он подошел к двери и всмотрелся
в неосвещенное пространство. Но, похоже, ничего подозрительного он там не
усмотрел, потому что вернулся в центр комнаты и сказал резким, неприятным
тоном:
- Наша уверенность основана на том, что вы - здесь, в наших руках, и уйти
вам не удастся.
- Вот как? - поднял брови Елисеев. - Вы это точно знаете?
Гилакс фыркнул, как рассерженный кот, прищурился и заявил:
- Разумеется, я это знаю точно. И должен предупредить, что времени на
размышления у вас осталось не так уж много. Ровно в полдень кочевники зажгут на
площадях костры из травы pop, и... :
- И сразу ощутят, что мы замыслили зло против вашей планеты? - перебил его Ольшес. - А вам не кажется, что такому цивилизованному государству просто не к лицу средневековые методы избавления от неугодных людей?
- Это не ваше дело, - огрызнулся Гилакс. - Но вот как вы об этом узнали -
я должен выяснить.
- Я им все рассказала, - раздался голос Ласкьяри, и Гилакс чуть не
подпрыгнул от неожиданности.
Ласкьяри вошла в столовую, спокойно обогнула Гилакса и, остановившись
возле Елисеева, тихо сказала:
- Господин консул, теперь вы убедились, что я говорила правду?
- Ласкьяри, - сказал Елисеев, мгновенно побледнев, - вам нужно идти домой.
Я вас очень прошу.
- Нет, - покачала головой девушка. - Я не уйду. Пока я здесь - они не
посмеют вас тронуть.
- Вы ошибаетесь, Ласкьяри, - тихо сказал консул. - Ваше присутствие не
остановит тех, кто хочет воевать. Пожалуйста, уйдите.
- Нет.
Она повернулась к Гилаксу, задумчиво осмотрела его с головы до ног -
Гилакс поежился под ее взглядом - и заговорила неторопливо:
- Ну что, братец, не ожидал? Знаю, знаю, не думал сегодня встретить меня
здесь. Но я пришла. И не уйду, пока эти люди не окажутся в безопасности. А если ты захочешь помешать этому - я убью тебя. Ты меня знаешь, я слов на ветер не бросаю.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг