сквозь толпы людей на пересадочных станциях, и в четверть
одиннадцатого, одергивая на ходу костюм, вошел в вестибюль
Генеральной Дирекции.
Час спустя, закончив все формальности, Симмонс вышел из
парадного, унося в нагрудном кармане послужной список, кон-
верт с выходным пособием и тщетно стараясь отделаться от все
еще звучавшего в ушах навязчивого голоса шефа, который изъ-
явил желание лично пожать ему руку на прощание и пожелать
"достойной службы в доблестных Вооруженных Силах". Те же по-
желания, слово в слово, были отпечатаны типографским спосо-
бом на фирменной открытке Генеральной Дирекции, вложенной в
его послужной список.
Два часа он праздно слонялся по городу, стараясь выбирать
начменее оживленные улицы, заглянул в рыжий от осенней лист-
вы муниципальный парк, поглазел на черных лебедей, невозму-
тимо плавающих по загаженному пруду, скормил несколько цен-
тов игорному автомату, получив взамен жевательную резинку и
пачку дешевых сигарет, которые тут же выкинул в урну, и,
взглянув на часы, отправился на встречу с Эльсинорой.
Ресторан "Наварра" встретил их оглушительными синкопами
джаза.
- Отдельный кабинет, - бросил Симмонс метрдотелю. - И ни-
какой музыки. Разве что Брамс. У вас есть записи Брамса?
- У нас есть все, - многозначительно заверил метрдотель,
стилизованный под кастильского гранда.
- Это будет стоить бешеных денег, - шепнула Эльсинора.
- Ну и что? - Симмонс похлопал себя по нагрудному карма-
ну. - Здесь выходное пособие за пять лет безупречной службы.
И мне не терпится просадить его до последнего цента.
Выражение глаз его спутницы в эту минуту можно было ис-
толковать по-разному.
В шестом часу вечера, слегка осоловелые от стары к мароч-
ных вин, изысканных кушаний и хорошей музыки, они добрались
наконец до берлоги Симмонса, не сговариваясь, улеглись в
постель и уже через несколько минут спали сном праведников.
Пробуждение было ужасным: какофония свиста и воющего гро-
хота беспеременно ворвалась в сознание, хлестнула по нервам,
смяла в комок волю и смолкла, выбросив перепуганного Симмон-
са на позванивающий иллюзорной тишиной берег.
Придя в себя, он обнаружил, что сидит на кровати, судо-
рожно прижимая к груди Эльсинору.
- Что это было? - испуганно спросила она.
- Ничего особенного, - он ласково провел ладонью по ее
голому дрожащему плечу, изо всех сил стараясь говорить спо-
койно. - Сверхсветовые бомбардировщики. Где-то началась вой-
на.
- А как же?.. - она не договорила, пытливо вглядываясь в
его лицо. В расширенных зрачках ее бился ужас.
- О чем ты?
- Эта повестка... Тебя, наверное, уже ищут?..
- Обойдутся. - Он встал с кровати, узкобедрый, широкопле-
чий, в синих плавках. - У меня еще по крайней мере сутки фо-
ры.
Часы показывали половину третьего ночи. Симмонс прошел в
ванную, принял ледяной душ, докрасна растерся старинным мах-
ровым полотенцем и, надев пижаму, вернулся в комнату. Эльси-
нора, по-видимому, успокоилась и с интересом разглядывала
"атташе".
- Что это за штука, Эрнст?
- Сейчас узнаешь.
Он усадил ее в кресло, присел напротив так, что их колени
сопрокасались.
- Выслушай меня внимательно и не перебивай. Вчерашний
разговор не в счет. Считай, что его не было. И учти, - я те-
бя не уговариваю. Сама решай, как тебе поступить.
Он посвятил ее в свой план, показал времятрон - компакт-
ный аппарат, размером и формой напоминающий средней величины
чемодан,- и попытался в общих чертах обрисовать их будущее,
невероятнейшим образом переплетающееся с прошлым.
- Ну, а теперь хорошенько поразмысли, прежде чем сказать
да или нет.
Симмонс встал, закурил. За окном занимался рассвет. Отсю-
да, с высоты восьмидесятого этажа, город напоминал огромный
рождественский пирог, там и сям утыканный свечами небоскре-
бов. Ночью выпал снежок, и это еще более усиливало сходство.
"Идиллия", - усмехнулся Симмонс.
Не оборачиваясь, он услышал, как зашелестела перелистыва-
емая страница. "Читает проспект", - машинально отметил Сим-
монс и задумался, глядя на открывающуюся внизу панораму.
Если пойдет, как задумано, через несколько часов все бу-
дет далеко позади. Симмонс поймал себя на мысли, что ему не
жаль расставаться с городом. Это скопище домов, улиц, площа-
дей, скверов всегда было для него чужим. Даже в детстве,
когда там, где теперь построили огромное противоядерное убе-
жище, стоял их дом - розовый двухэтажный коттедж с палисад-
ником, окруженным чугунной оградой. Тогда мирок Эрнста огра-
ничивался тенистым зеленым пригородом, где обитали люди
среднего достатка. За чертой пригорода начинались сверкающие
стеклом и сталью улицы с нескончаемым потоком автомобилей и
пешеходов, слепящей, оглушающей рекламой магазинов, рестора-
нов, кинотеатров, игорных домов.
Улицы таили в себе угрозу. Он чувствовал это и инстинк-
тивно старался избегать всего, что было связано с городом.
Туда по утрам отправлялись на работу его родители и возвра-
щались вечером обессиленные, словно выжатые, будто город,
как гигантский спрут, высасывал из них за день жизненные со-
ки, оставляя самую малость, чтобы они могли доползти домой,
отдохнуть, набраться сил и утром снова принести ему очеред-
ную лепту.
Во время учебы в Техническом Колледже Симмонс узнал город
ближе. Впервые увидел трущобы, разъедаемые тайными и явными
пороками. Человеческая жизнь не стоила здесь ломаного гроша.
Позднее, делая первые шаги в мире бизнеса, он с ужасающей
безысходностью понял, что и в респектабельных особняках на
Нейшнл-стрит, и роскошных виллах Голд-Лейк-Виллидж процвета-
ют те же нравы, правит все тот же подлый закон джунглей.
Здесь не было публичных домов, не грабили и не убивали отк-
рыто, зато стены комфортабельных вилл скрывали такой изощ-
ренный разврат, какой обитателям трущоб и не снился, а уж
если здесь грабили кого, то разоряли дотла, до петли, до пу-
ли в лоб или таблетки стрихнина на сон грядущий, который
оборачивался вечным покоем.
И над всем этим витала ханжеская мораль, опирающаяся на
десять библейских заповедей.
Растерянный и одинокий, он, как утопающий за соломинку,
ухватился за прописную, как ему тогда казалось, истину: "Хо-
чешь выжить - делай монету". Поступил на службу в Генераль-
ную Дирекцию Научных Исследований и не без содействия своего
бывшего однокурсника женился на Кэтрин - дочери одного из
членов правления ГДНИ, рыжеволосой неврастенической особе с
крикливо накрашенными губами и развинченной походкой певички
из кабаре.
В качестве свадебного подарка тесть преподнес молодоженам
роскошную квартиру в центре города, виллу в Голд-Лейк-Вил-
лидж и только начинавший тогда входить в моду "Кадиллак" с
квантовым двигателем.
Отец Кэтрин - один из биржевых воротил, отчаявшись воспи-
тать деловую хватку у своего зятя, в приливе благодушия и
родственных чувств, вызвал Симмонса на откровенность и, ког-
да узнал, что тот всерьез намерен заняться наукой, приобрел
для него квартиру в западном секторе города и оборудовал от-
личную лабораторию.
Однако вскоре акулы покрупнее в клочья растерзали чадолю-
бивого тестя, и Кэтрин, убедившись, что ее супруг звезд (а
тем более денег) с неба не хватает, подала на развод. Судя
по всему, она вела далеко не затворнический образ жизни. Не
раз, проезжая вечером мимо своего бывшего гнездышка, Симмонс
видел в окнах силуэты извивающихся в эротических танцах.
Голос Эльсиноры вернул его к действительности.
- Не возражаешь, если я включу эту штуку?
- Да. То есть нет, - спохватился Симмонс и махнул рукой.
- Включай, конечно.
Он снова отвернулся к окну. Город заволакивало сизой дым-
кой смога. С тех пор, как он остался один, минуло пять лет.
И все эти годы он, не покладая рук, трудился над своим дети-
щем. Из смутной догадки, казалось бы, неосуществимых предпо-
ложений родился аппарат, позволяющий шагнуть за пределы су-
ществующей реальности.
Аппарат в двух вариантах: более мощный - величиной с че-
модан и портативный - совсем крохотный, размерами и формой
напоминающий обычные карманные часы-луковицу. Прибор позво-
лял перемещаться во времени и в пространстве, правда, огра-
ниченном силовым барьером, которым Страны Всеобщей Конвенции
отгородились от коммунистического мира.
Изобретение не принесло ему ни денег, ни славы. В патент-
ном бюро, куда он обратился, чтобы зарегистрировать его, от-
неслись весьма скептически. Патент, правда, выдали, огово-
рившись, что практического значения для промышленности изоб-
ретение не имеет, и посоветовав, уже в частном порядке, об-
ратиться в Военное Ведомство.
Симмонс в Военное Ведомство не пошел, но из патентного
бюро туда, по-видимому, все-таки сообщили, и он, правда,
чисто интуитивно, видел прямую связь между своим изобретени-
ем, и повесткой на призывной пункт. Больше того, он в этом
уже почти не сомневался. И все же, несмотря ни на что, пять
лет не были потрачены зря: времятрон теперь стал единствен-
ным шансом, единственной надеждой на спасение.
Он без сожаления покидал этот город, хищно раскинувший
там, внизу, сеть улиц и переулков, город, ежедневно, ежечас-
но калечащий миллионы человеческих душ, злокачественную опу-
холь, нарыв на теле земли, выделяющий вместе с гноем мириады
бактерий разврата, преступности, наркомании, которым одни
предаются, не видя другого пути удовлетворить несбывшиеся
желания, другие - напротив - от полного пресыщения самыми
изощренными благами цивилизации.
Симмонс вздохнул и бросил окурок в утилизатор. Эльсинора
по-прежнему сидела в кресле и, не мигая, смотрела на выклю-
ченный "атташе". Она не заметила, как Эрнст подошел к ней, и
очнулась лишь тогда, когда он ласково коснулся ее затылка.
- Мне страшно, Эрнст, - сказала она, и в голосе ее проз-
вучало отчаяние. Он усмехнулся:
- Мне тоже. Но у меня нет выбора.
Она продолжала выжидающе смотреть на него снизу вверх, но
он молчал, и она заговорила снова:
- Я пойду с тобой, Эрнст. Не знаю, что нас ждет там, но в
одном можешь не сомневаться: в тягость я тебе не буду.
Симмонс внезапно почувствовал резь в глазах и поспешно
отвернулся к окну.
- Ладно, - произнес он некоторое время спустя. - Будем
считать, договорились. Оставляю тебе список и деньги. Поста-
райся управиться с покупками до четырех. Второй ключ в ван-
ной комнате.
- Я видела.
Он сел к столу и, не спеша, набросал список. Сложил лис-
ток вдвое и накрыл пачкой кредиток. Потом надел плащ и взял
шляпу.
- Мне пора. Позавтракаешь одна.
Она молча кивнула, не вставая с кресла.
На улице не по-осеннему теплый ветер слизывал с тротуаров
остатки ночного снега. Грязные ручейки бежали по сточным ка-
навам и исчезали за решетками канализационных люков. В насы-
щенном влагой воздухе носился запах мокрого асфальта, резины
и дешевой косметики. Серая пелена скрывала верхушки небоск-
ребов, и они казались опорами, на которых держится небо.
Симмонс перешел улицу и спустился в подземку.
В толчее переполненного вагона кое-кто из пассажиров
умудрялся просматривать газету. Через плечо низкорослого со-
седа Симмонс пробежал заголовки на первой полосе "Дженерал
трибюн": "Боевые действия в Индокитае", "Мятежники получат
по заслугам", "Пит Снайдерс - гордость морской пехоты".
Значит, он не ошибся, война действительно началась.
Что ж, для него лично это могло означать только одно: на-
до спешить.
И он не стал терять времени зря. Без пяти двенадцать он
уже оформил бумаги на продажу квартиры, лаборатории и ос-
тальной недвижимости. В половине первого предъявил чек на
довольно внушительную сумму в одном из отделений Националь-
ного Банка. Не будь у него с собой повестки, вряд ли удалось
бы провернуть все так быстро. Пластикатовый прямоугольник
срабатывал без осечки.
- Какой разговор? - развел руками владелец конторы по
купле-продаже недвижимости. - Вы - наш почетный клиент!
Симмонса обслужили вне очереди. То же самое повторилось в
отделении банка. Управляющий лично проследил за тем, чтобы
Симонсу оплатили чек, а прощаясь, крепко пожал ему руку и
одарил дюжиной сигар в силиколовом ящичке.
"Нет худа без добра, - с усмешкой подумал Симмонс, выходя
из здания банка. - Но каковы стервецы? Все заодно. Систе-
ма..."
Ему вдруг стало не по себе при мысли о том, что он, Сим-
монс, волей-неволей противопоставляет себя этой системе, но
он тотчас загнал эту мысль на самые задворки сознания, пе-
рехватил такси на одной из центральных улиц и, сверившись с
проспектом, назвал адрес. Накрапывал мелкий моросящий дождь.
Как и следовало ожидать, "Сафари во все времена" явно не
принадлежала к категории государственных. Неказистое пятиэ-
тажное здание в южном секторе города могло сойти за все что
угодно, только не за экскурсионное бюро, хотя это и утверж-
дала крикливая вывеска на явно пристроенном позднее парад-
ном.
В скудно освещенном вестибюле у стойки, облицованной под
красное дерево, толстяк в модном до пят плаще и зеленой шля-
пе препирался со служащим фирмы, - судя по деформированным
ушам и носу, - бывшим боксером. Боксер нехотя шевелил губа-
ми:
- При несоблюдении правил фирма не гарантирует безопас-
ности.
- Хотел бы я знать, какого дьявола она гарантирует! -
взвился толстяк. - Позапрошлый раз меня чуть не сожрал саб-
лезубый тигр!
- Выбирайте эпоху, - служащий явно хотел сказать "выби-
райте выражения". - Кто вас просил соваться к саблезубым?
- Допустим. - Толстяк побагровел. - Допустим, вы правы. А
в прошлый раз?
Верзила зевнул, прикрывая пасть пятерней.
- А что было в прошлый?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг