Когда четверть часа спустя она остановилась у здания ак-
ционерного общества "Дюммель и К<sup>o</sup>", Строганов вышел первым и
подал руку спутнице. Вид у него был слегка растерянный, но
по-прежнему воинственный.
- Однако вы твердый орешек! - Эльсинора выпорхнула из ка-
реты. - Ну что ж, идемте, я вас представлю супругу, раз уж
вам так хочется. Боюсь только, что его нет дома.
Симмонса и в самом деле не было. Эльсинора велела подать
чай в беседку и пригласила гостя прогуляться по парку. Осо-
бенного впечатления парк на него не произвел, и когда они
возвратились в беседку, где уже был накрыт стол на две пер-
соны и уютно попыхивал самовар, она с удивлением обнаружила,
что безразличие Строганова, как ни странно, ее задевает.
"Можно подумать, что ему доводилось видеть что-то лучше!"
- подумала она с раздражением и стала разливать чай по хруп-
ким фарфоровым чашкам.
- Нравится? - Она имела в виду чай. Гость окинул взглядом
парк и равнодушно кивнул.
- Здорово, конечно, что и говорить. Но я бы предпочел
встретиться с вашим супругом.
- У вас к нему дело?
- Нет, пожалуй. Так, несколько.вопросов.
- А я бы не могла на них ответить?
- Вы?.. - Строганов с сомнением посмотрел на хозяйку. -
Может, и смогли бы.
- Спрашивайте, - предложила она. - Постараюсь удовлетво-
рить ваше любопытство.
- Тогда сначала вопросы к вам. - Михаил Степанович накло-
нил голову, пристально глядя на льняную в мелких узорах ска-
терть. - По дороге сюда вы всю мою прошлую жизнь по полочкам
разложила. Охранка, небось, материален подкинула? Или уже на
заводе досье заведено?
- Не угадали. - Эльсинора налила в чашку из заварного
чайника. Поставила под кран самовара. - До сегодняшнего дня
я о вас и слыхом не слыхивала.
- Тогда откуда такая осведомленность?
Она долила в чашку кипяток, завернула кран.
- Не обижайтесь, Михаил Степанович, но я вам не смогу это
объяснить. Поверьте на слово: никто за вами не следит.
- Вы уверены? - насторожился гость. - А зачем надо за
мной следить?
- А я и не говорю, что надо, - спокойно возразила она. -
Пейте чай. Вареньем угощайтесь.
- Вы от меня что-то скрываете, - Строганов продолжал ис-
подлобья напряженно разглядывать хозяйку.
- Ошибаетесь. - Она встряхнула волосами и улыбнулась. -
Просто есть вещи, которые вам знать ни к чему. Так о чем вы
хотели спросить Симмонса?
Строганов вздохнул и отвел взгляд. Теперь он смотрел в
сторону дома, зеркально отсвечивающего на солнце стеклами
окон.
- Я хочу выяснить, что он за человек.
- Вам это так необходимо? - Она отхлебнула из чашечки. -
Что вас, собственно, интересует?
- Понимаете, - Строганов почесал переносицу. - С тех пор,
как хлопкозавод перешел к Дюммелю, многое у нас изменилось к
лучшему. Построили общежитие для рабочих, финскую баню, даже
столовую открыли. И платят у нас чуть не вдвое больше, чем у
других.
- Почему это вас смущает?
- Потому что Дюммель - коммерсант и на рабочих ему напле-
вать. Он это и не скрывает. А значит, нововведения идут не
от него. Так от кого же?
- Вы считаете, что они исходят от моего супруга?
- Да. Я ошибаюсь?
- Думаю, нет. - Эльсинора положила варенье в розетку,
подвинула гостю. - Угощайтесь, малиновое.
- Спасибо.
- Я, правда, не вмешиваюсь в дела Симмонса, но филантро-
пия - это не в его духе. Так что вы, вероятно, правы.
- Филантропия, говорите? - Гость набрал полную ложечку
варенья, опустил в чашку, принялся помешивать. - Извините,
не верю. На этой филантропии Симмонс себе кучу врагов нажил.
Лучшие рабочие где? У Дюммеля. Лучший инженерно-технический
персонал? У него же. Ни одного дня завод не простаивает, а у
других - по три, по четыре месяца в году на ремонте. Кому
дехкане лучший сырец везут? Дюммелю. Он, правда, качество
требует, зато никакого обвеса, никаких скидок и оплата втрое
выше. Как тут заводчикам да коммерсантам-предпринимателям не
взвыть? Вот они на Симмонса зубы и точат.
- Почему же на Симмонса?
- Да потому что ясно: немец - всего лишь ширма. Кстати,
знаете, как дехкане Симмонса между собой называют?
- Как?
- Симон-ата. Это вам говорит что-нибудь?
Эльсинора недоуменно пожала плечами.
- Здесь так святых-покровителей принято называть. Пал-
ван-ата, Дарган-ата, Исмамут-ата. - Строганов усмехнулся. -
В Ак-мечети у немцев-меннонитов староста есть, он же и пас-
тор Отто. Влиятельный старикан. Так его хивинцы Ата-немис
кличут. Отец-немец. Вы меня не слушаете?
- Слушаю. - Хозяйка вздохнула. - Так чего же вы все-таки
хотите? Предупредить Симмонса об опасности?
- Это он и без меня знает.
- Тогда чего же?
Гость промолчал, задумчиво помешивая ложечкой остывший
чай.
- Я уже говорил, хочу понять, что он за человек.
- Вы думаете, это так просто? - усмехнулась хозяйка. -
По-моему, он сам этого толком не знает.
- Со стороны виднее.
- Возможно. Что касается его филантропии или благотвори-
тельности, если этот термин вас больше устраивает, то счи-
тайте, что это его каприз, прихоть, причуда. Как говорится,
каждый по-своему с ума сходит. Помешался человек на добром
отношении к своим работникам - и весь секрет. И ради бога,
не ищите здесь никакой социальной подоплеки. Симмонс стоит
вне политики. Просто он - человек настроения. Приходилось
вам с такими встречаться?
- Доводилось. - Строганов недоверчиво покосился на собе-
седницу. - Скажите, поджог каюков это тоже его рук дело?
- Н-не знаю, - растерялась Эльсинора. - Вряд ли. По-моему
он и сам на этом пострадал.
- Не хотите отвечать, не надо. - Строганов достал из
брючного кармана часы-луковицу, взглянул на циферблат. - Мне
пора, сударыня. Пора заступать на смену.
- Обиделись?
- Да нет. В общем, этого я и ожидал. А супругу вашему пе-
редайте: в борьбе с конкурентами он, конечно, любые средства
вправе использовать. Вот только оставлять тысячи людей без
куска хлеба - это уже иг по-человечески. Я о каючниках гово-
рю. Для них каюки - единственное средство существования. Хо-
роша прихоть, ничего не скажешь, - на голодную смерть людей
обрекать! Так и передайте. А засим позвольте откланяться.
Прощайте, сударыня. - Он кивнул головой и решительно поднял-
ся из-за стола.
Симмонс, которому Эльсинора в тот же вечер передала со-
держание своего разговора со Строгановым, озабоченно поскреб
затылок и велел разыскать Дюммеля.
- Зачем он тебе? - поинтересовалась Эльсинора.
- Хочу навести справки.
- Строганов производит впечатление вполне порядочного че-
ловека.
- Тогда какое ему дело до истории с каючниками?
- Может быть, как раз потому, что он порядочный человек?
- Не знаю, не знаю.
- Тысячи каючников остались без куска хлеба. Такое нельзя
наблюдать равнодушно.
- Ну, положим, не тысячи. Если уж быть точным, сгорел
семьдесят один каюк. Без куска хлеба, как ты изволила выра-
зиться, осталось человек двести-триста.
- По-твоему, это мало?
- Ну что ты заладила одно и то же! "Много, мало..." Если
уж ча то пошло, один голодный - это уже много. А знаешь,
сколько их в Хивинском ханстве? Согни тысяч! Что ты предла-
гаешь, взять их на свое иждивение?
- Во-первых, не кричи.
- Прости.
- А во-вторых, если не в твоих силах облегчить участь
всех неимущих, то по крайней мере ни к чему добавлять к ним
сотни новых.
- Тут ты, пожалуй, права, - согласился Симмонс. - Я сго-
ряча сморозил глупость, а Дюммель и рад стараться.
- Ты прекрасно знаешь, что Дюммель тут ни при чем, - рез-
ко возразила она. - Ты приказал, он выполнил.
- Тоже верно. Сдаюсь. Завтра же велю заложить верфь. Фло-
тилию каюков понастроим. Хоть все ханство на каюки сажай.
Великая речная держава! - Симмонс хохотнул. - Не пойдут
ведь, собаки. Им, видите ли, на конях скакать по душе. Ну да
ладно. Меня сейчас куда больше этот твой новый знакомый ин-
тересует. С кулинарной фамилией.
- Причем тут кулинария? - удивилась Эльсинора.
- Притом. Кушанье есть такое. Бефстроганов. Слышала?
- Первый раз слышу.
- Ну так услышишь, - пообещал он. - Сегодня же велю при-
готовить на ужин.
В открытую дверь кабинета без стука вошел Дюммель.
- Вот и вы, барон! Добро пожаловать! Рад видеть вас в
добром здравии. Чему обязан, голубчик?
- Вызывали? - барон был явно не в духе.
- Что? А, ну да, конечно! Скажите, Зигфрид, бефстроганов
на ужин не очень обременительно для желудка?
- Думаю, нет, - буркнул Дюммель.
- Тогда распорядитесь, чтобы на ужин подали бефстроганов.
И сами нам компанию составьте. Если хотите, конечно. Кстати,
вам знакома фамилия Строганов?
- Знакома, - насторожился немец. - А что?
- Экий вы, право! Уж и спросить нельзя? Просто интересу-
юсь. Из праздного любопытства.
- Машинистом у нас на заводе работает. Специалист отлич-
ный.
- И все?
- А что еще?
- Ну, мало ли что! Образование, национальность, возраст,
откуда родом, как сюда попал.
- По этапу.
- Вот как? И за что же? Уголовник небось?
- Нет, - качнул головой немец. - По политической.
- Та-а-ак, - Симмонс прищурился. - Это уже говорит кое о
чем. Ну, а на заводе как держится?
- Пока ни в чем не замечен. Живет замкнуто. С людьми об-
щается только по работе. Не пьет.
- Вот это плохо. К пьющему легче ключ подобрать. Женат?
- Холост.
- Та-а-ак. Дело, говорите, знает?
- Знает, - вздохнул барон. - В этом ему не откажешь.
- Ну что ж, и на том спасибо. Так вы распорядитесь насчет
ужина. Не успеют чего доброго. А я пока пойду душ приму,
жарко что-то.
Подождав, пока затихнут в коридоре шаги Симмонса, Дюммель
заговорщически понизил голос:
- Я не хотел говорить при шефе, мадам, но этот негодяй
опоздал на работу...
- Симмонс? - притворно удивилась Эльсинора.
- Боже упаси, мадам! - ужаснулся немец. - Строганов!
- И что же?
- Я в это время был на заводе, ну и - порядок есть поря-
док - устроил ему взбучку. И знаете, чем он объяснил свое
опоздание?
- Чем же? - полюбопытствовала хозяйка.
- Тем, что был у вас в гостях и вы его задержали!
- Все правильно, Зигфрид.
- Как?! - вытаращил глаза немец.
- Вот так! Строганов действительно был здесь, я действи-
тельно его задержала. И вы совершенно спокойно могли выяс-
нить это при Симмонсе. Между нами, как вам известно, секре-
тов не водится. У вас все?
- Да, мадам. Хотя нет. Один-единственный вопрос, мадам,
если позволите.
- Спрашивайте, барон.
- Как готовится бефстроганов?
- Представления не имею. А вы что - тоже не знаете?
- Увы! - сокрушенно развел руками Дюммель.
- Ну, тут я вам плохая помощница. Если не ошибаюсь, "беф"
по-французски - бык. А за остальным обратитесь к Строганову.
- К какому еще Строганову?
- К вашему машинисту, разумеется. Может быть, он знает.
Ну полно, полно. Я пошутила, барон. Полистайте поваренную
книгу. А еще лучше пусть это сделает повар.
Дюммелю приходилось круто: Симмонс сдержал-таки свое обе-
щание - перестал вмешиваться в дела акционерного общества,
взвалив практически все заботы на широченные дюммелевы пле-
чи.
Поначалу барон даже обрадовался: регулярные нахлобучки
шефа портили настроение, надолго вышибали из колеи. Но Зигф-
риду, видно, на роду было начертано быть неудачником: стоило
шефу отойти от дел - и на "Дюммеля и К<sup>o</sup>" одна за другой по-
сыпались беды. Акция с поджогом каюков неожиданно обернулась
против ее инициаторов. Теперь что ни день баржи и каюки, не-
зависимо от их принадлежности, загорались на всем протяжении
водного пути от Ново-Ургенча до Чарджуя, но, поскольку по-
давляющее их большинство принадлежало обществу "Дюммель и
К<sup>o</sup>", то и убытки, естественно, терпело в основном оно.
Меры по усилению охраны ощутимых результатов не давали,
поджигателей задержать не удавалось, зато перепуганные нас-
мерть каючники не только наотрез отказывались иметь дело с
Дюммелем, но вдобавок подали прошения-жалобы в военную адми-
нистрацию и на имя самого хана хивинского Мухаммадрахима
Второго.
Действия этих голоштанников явно кто-то направлял, но кто
именно - так и оставалось невыясненным.
"Пришла беда - отворяй ворота", - гласит пословица; пока
Дюммель ценою немалых расходов улаживал дела с командованием
и хивинским ханом, неподалеку от пристани Чалыш сошел с
рельсов железнодорожный состав, и прибывший с казачьим разъ-
ездом для выяснения причин катастрофы барон собственными
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг