- Почему бы и нет? Хоть в грумы.
- Тебе бы только позубоскалить...
- Смотри-смотри! - расхохотался Симмонс. Зрелище и в са-
мом деле было забавное: пыхтя и отдуваясь, Дюммель неуклюже
скакал вокруг экипажа, пытаясь схватить мальчишку-кучера.
- Стой! Стой, тебе говорят! Нихт зо шнель! - барон как
всегда в минуты сильного волнения путал русские и немецкие
слова.
- Ты только взгляни, как он чешет! - вслух восхитился
Симмонс. - Это в его-то годы! Ай да барон! Откуда только
прыть взялась! Шире шаг, Дюммель! Еще немного и вы его сца-
паете.
Немец свирепо повел взглядом в их сторону и прибавил ско-
рости.
- Ну, что я говорил? Прирожденный спринтер. Рысак прусс-
ких кровей!
- По-моему, тебе пора вмешаться, Эрнст, - сказала Эльси-
нора.
- Ни за что! Когда еще такое увидишь?
- Тогда я вмешаюсь сама.
- Умоляю тебя! Мальчишку ему все равно не поймать, а про-
менад только на пользу, - сгонит фунт-другой сала.
Казалось, Дюммель вот-вот схватит кучера, но тот ужом
скользнул между колес и оказался по другую сторону экипажа.
Барон полез следом и застрял, тяжело дыша и всхрапывая.
Мальчишка вскочил на козлы, хлестнул по лошадям, и экипаж
тяжело, словно через ухаб, перевалил через Дюммеля, въехал
во двор.
- Какого компаньона потеряли! - весело сокрушался Сим-
монс. - Готовь некролог, Люси. Гражданская панихида, похоро-
ны по первому разряду. Сам венок понесу перед гробом.
- Как ты можешь, Эрнст! - упрекнула Эльсинора, но не
удержалась и прыснула.
Барон между тем, кряхтя, встал на четвереньки, с третьей
попытки принял вертикальное положение и, держась за поясницу
и изрыгая проклятия, заковылял к дому.
- Пропал твой кучеренок! Слопает его теперь Дюммель!
- Ну это мы еще посмотрим! - воинственно встрепенулась
Эльсинора. - Герр Дюммель!
- Что? - плаксиво откликнулся барон, тщетно пытавшийся
взойти на крыльцо.
- Как это прикажете понимать?
- Что? - всхлипнул немец.
- Ваше поведение, что же еще? - вмешался Симмонс, высу-
нувшись из окна. - Связался черт с младенцем! Не стыдно?
Глава акционерного общества гоняется с кулаками за арбаке-
шем! Да вас уже за одно это разжаловать следует!
- Но вы же ничего не знаете! - взмолился Дюммель, бес-
сильно опускаясь на ступеньку. - Этот негодяй оскорбил меня!
- Когда он только успел? - поразился Симмонс.
- В прошлом году. Я его с тех пор разыскиваю.
- Ай-яй-яй, барон! А я-то понять не мог, чем вы_заняты,
почему все дела забросили. Сатисфакции, стало быть, жаждете.
Уж не на дуэль ли вы этого сопляка хотите вызвать?
- Какая дуэль?! - застонал немец. - Морду набить хочу!
- А вот это уже ни в какие ворота, барон. Вы подумали,
что про вас в деловых кругах говорить начнуг? Да про вас -
полбеды, что про акционерное общество скажут? Хулиганы, мор-
добоем занимаются! Право, Дюмель, я был о вас лучшего мне-
ния.
Не слезая с коляски, Джума с опаской прислушивался к раз-
говору. Он не понимал ни слова, но по тому, как улыбалась
пэри, чувствовал, что чаша весов склоняется в его сторону.
- Что же делать? - окончательно сник немец.
- Для таких случаев существует туземная администрация.
- Верно! - спохватился барон и даже попытался встать, но
тут же со стоном плюхнулся обратно. - Завтра же миршаба *
вызову.
- Ну уж нет! - решительно запротестовала Эльсинора. - С
сегодняшнего дня этот мальчик служит у меня кучером. Джума!
- Ляббай! ** - встрепенулся новоиспеченный кучер.
- Помоги встать господину Дюммелю.
- Хоп болади! ***
Но барон отпихнул подбежавшего было Джуму, кое-как под-
нялся сам и, бормоча под нос, пошел к двери.
- Что вы там бубните, барон? - окликнул его Симмонс. Не-
мец пропустил вопрос мимо ушей.
- Попомните мои слова, - игнорируя шефа, обратился он к
Эльсиноре. - Филантропия до добра не доводит. Вам она тоже
выйдет боком.
- Типун вам на язык, Дюммель! - рассмеялся Симмонс, но
немец уже захлопнул за собой дверь. - Пророк нашелся!
Худакь-буа вонзил лопату в землю и, не спеша, развязал
бельбог - широкий поясной платок, в который за неимением
карманов были завернуты два куска черствой лепешки. Рассте-
лил платок на поросшем травой берегу арыка и, приложив к
бровям заскорузлую, в буграх мозолей ладонь, поглядел на до-
рогу. Пустынная, она просматривалась до самого кишлака
Кыркъяб, утопавшего в лучах знойного полуденного солнца. В
прозрачном золотистом мареве мерно колыхались плоские крыши
глинобитных домиков, кроны вековых карагачей, ярко отсвечи-
вал облицованный голубыми изразцами купол мечети.
* Полицейский.
** Чего изволите?
*** Будет сделано.
- Не торопится Якыт, - вздохнул Худакь-буа. - Видать,
что-то ее задержало.
Он опустился на траву, вытянув ревматически хрустнувшие
ноги, обмакнул лепешку в мутную, кофейного цвета воду арыка
и стал медленно жевать беззубыми челюстями. Укоренившаяся с
годами привычка думать вслух оставляла его лишь когда рот
был занят едой, или под языком покоилась очередная порция
жгучего ядовитого насвая *.
"Совсем из ума выжила старуха, - размышлял он, вяло пере-
катывая во рту неподатливо жесткий кусок. - Вроде бы и лет
немного, сорока еще нет, а уже память теряет. И то сказать:
семерых детей похоронила. Один Джума и выжил. Любая женщина
голову потеряет. Якыт еще молодчина - и по дому управляется,
и коровенку содержит, и к сыну в Ургенч нет-нет да выберет-
ся. А от Кыркъяба до Ургенча три таша ** идти, не меньше, Да
еще не с пустыми руками: загара *** напечет, гекберекь ****.
Балует парня. Не сладко Джуме живется. Жаббарбий - зверь лю-
тый, даром, что из нашего кишлака родом. Еле упросил я его
Джуму на службу принять. Взять-то взял, зато три шкуры дерет
с бедняги. Едва на хлеб себе зарабатывает парень. Уйти бы,
да некуда".
Лепешка наконец поддалась. Старик разжевал ее деснами,
проглотил. Окунул в воду второй кусок. От него в разные сто-
роны прыснули мелкие рыбешки.
- Кишь! - запоздало цыкнул на них Худакь-буа. Ишь, обра-
довались, божьи созданья!
Поколебавшись, отломил кусочек хлеба и, размельчив, бро-
сил в воду. Мутная поверхность забурлила крохотными водово-
ротами: сотни рыбешек тотчас вступили в сраженье за хлебные
крошки. Старик некоторое время наблюдал за ними, потом
вздохнул и покачал головой:
- Ну чем не люди? Так и норовят друг у друга кусок изо
рта вырвать!
- С кем ты разговариваешь, ата?
Старик вздрогнул и с неожиданным проворством вскочил на
ноги.
- Я пир им! *****
* Смесь табака с известью.
** Мера длины, около 8 км.
*** Колобок из муки сорго.
**** Пирожки с зеленью.
***** О покровитель!
Перед ним, весело улыбаясь, стоял Джума.
- Как ты меня испугал, сынок. Думал, сердце лопнет от
страха.
Только теперь Худакь-буа обратил внимание на то, как одет
его сын. На Джуме красовалась нарядная чустская тюбетейка,
под новеньким шелковым халатом была надета белоснежная ба-
тистовая рубашка, просторные темно-синие шаровары ниспадали
на голенища начищенных до блеска хромовых сапог.
Мысли одна невероятнее другой метались в его голове, бро-
сали то в жар, то в холод. Что могло произойти с сыном? От-
куда у него эта дорогая одежда? Одни сапогв - целое состоя-
ние. Это у нищего-то фаэтошцика?..
- Сынок, - почему-то шепотом позвал Худакь-буа.
- Да, ата?
- Что с тобой стряслось?
- Со мной? - удивился Джума. - Ничего, а что?
- У тебя такая одежда... - Старый дехканин с трудом под-
бирал слова. - У Жаббарбия и то такой нет.
- А-а... - Джума рассеянно оглядел себя и пожал плечами.
- Одежда как одежда.
- Подумай, что ты говоришь, сынок! - встревожился Ху-
дакь-буа. - Откуда она у тебя?
- Купил.
- Где? На какие деньги?
Некоторое время Джума недоуменно смотрел на отца и вдруг
хлопнул себя по лбу и расхохотался.
- Как же я сразу не сообразил?.. Ты же ничего не знаешь!
- Откуда у тебя столько денег, Джума? - строго спросил
старик.
- Успокойся, ата, - Джума взял отца за руку. - Я тебе все
расскажу. А сейчас давай поедем домой.
- Поедем? - поразился Худакь-буа. - На чем?
- На нашем фаэтоне. Вон он стоит на дороге.
У придорожного тополя действительно виднелся щегольской
фаэтон. Конь гнедой масти, то и дело встряхивая головой,щи-
пал траву.
Не веря своим глазам, Худакь-буа подошел к экипажу, недо-
верчиво провел ладонью по конской гриве.
- Садись, ата! - Джума похлопал по сиденью.
- Скажи, Джума, - спросил старик, когда они уже подъезжа-
ли к кишлаку. - Ты нашел клад?
- Еще какой! - Джума улыбнулся и легонько подхлестнул
иноходца. - Я судьбу свою встретил.
Час от часу не легче! Старик чуть не вывалился из фаэто-
на.
- Встретил судьбу?
- Да, ата.
- Как поживает твой грум?
- По-моему, нормально. А что?
Они стояли на вершине невысокой горы, глядя вниз на ги-
гантскую излучину реки, стремительно катившей мутные воды на
север, к Аральскому морю. Противоположный берег едва угады-
вался в голубоватой дымке расплывчатыми очертаниями Султан-
ваисдага. Там, дальше на восток начиналась пустыня Кызылкум
- раскаленные солнцем барханы, белесые пустоши солончаков,
похожие на лунный пейзаж, мертвые горные кряжи. Оттуда, с
востока, дул горячий ветер, и даже необъятная гладь Амударьи
не смягчала его обжигающего дыхания.
- Слишком много времени ты уделяешь ему последнее время.
Пожалуй, даже больше, чем мне. Разве не так?
- Так. - Она встряхнула головой, отбросила с глаз золо-
тистую прядь. - Ты как всегда прав. Мне доставляет удоволь-
ствие лепить из него человека.
- Лепить? - усмехнулся Симмонс.
- Ну, назови это как-нибудь по-другому. Кстати, знаешь,
чем он сейчас занят? Изучает двойную итальянскую бухгалте-
рию.
- Даже так?
Она кивнула, продолжая смотреть куда-то вдаль.
- На кой черт она ему?
- Не скажи! Скоро у него будет свое дело.
- Дело? - Симмонс присвистнул. - Какое, если не секрет?
- Фаэтонхона. Я решила помочь ему стать на ноги.
- А этот, как его? Жаббарбий?
- Пойдет работать к Джуме.
- Ты уверена?
- А что ему останется? Пятница его на корню купит.
- Какая еще пятница?
- Не какая, а какой. Джума. Я правильно перевела это сло-
во?
- Правильнее некуда. Только учти, Жаббарбий его в два
счета сожрет, твоего Пятницу. Это тебе не Робинзон Крузо.
- Поживем, увидим, - пожала плечами Эльсинора.
Симмонс испытующе посмотрел на нее, но промолчал.
- Интересная это штука быть богом, - продолжала она.
- Кем-кем? - переспросил Симмонс.
- Богом.
- Так уж и богом, - усомнился он.
Увлеченная своими мыслями, она его не услышала.
- Всего несколько дней назад Джума был обыкновенным фаэ-
тонщиком. Представления не имел о грамоте. Пальцы на руке не
мог сосчитать. А теперь...
- ...изучает итальянскую бухгалтерию, - ехидно подсказал
Симмонс.
- ...прочел сотни книг...
- ...обзавелся собственным мировоззрением.
- Не смейся, Эрнст. Он действительно стал другим челове-
ком.
- И все за какую-то неделю.
- Напрасно иронизируешь. Я перенесла его в будущее, наня-
ла репетиторов, определила в школу для умственно отсталых.
Можешь смеяться сколько тебе угодно, но спустя три месяца
ему там уже нечего было делать, и я перевела его в экономи-
ческий колледж.
- Ты рисковала, Люси. Парень запросто мог свихнуться.
- Он не свихнулся, Эрнст. Знаешь, что ему помогло?
- Что?
- Он поверил в легенду. В легенду о пэри, которая прино-
сит счастье.
- Пэри, конечно же, ты? - усмехнулся Симмонс.
- Да. И это, если хочешь, ответ на твой вопрос о том, по-
чему я уделяю ему столько внимания. Он так самоотверженно
зерит в свою легенду, так отчаянно за нее ухватился, что я
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг