- Поедем сейчас ко мне, - сказал он. - Я тебе покажу одну штуку.
Кажется, я этого добился - видеть в темноте. Едем скорее.
- Как? Сейчас?
- Да, сейчас, - сказал он нетерпеливо.
Не знаю, как кто-нибудь другой поступил бы на моем месте, но я люблю
скорые решения. Мы сели в машину и поехали.
Фридей жил в западном районе. Автомобиль мы оставили у дома и поднялись
на четвертый этаж.
Фридей ввел меня в первую комнату, где окна были плотно задернуты
толстыми черными шторами, и сказал:
- Ну вот, смотри.
- Как смотреть? Я же ничего не вижу.
Действительно, из-за этих штор кругом стоял почти непроницаемый мрак.
- Ах, да! - сказал Фридей. - Сейчас я сделаю. - В темноте он подошел к
окну и отдернул штору. - Посмотри на этот агрегат. Я над ним работаю три
года.
Передо мной был большой длинный лабораторный стол, на котором стояло
что-то вроде реостата. От него несколько проводов шло вверх к потолку, где
на крюках был укреплен небольшой металлический ящик с присоединенным к
нему на гибком шланге отражателем. Отражатель был похож на троллейбусную
фару, только побольше.
- Что это такое? - спросил я.
- Сейчас. - Фридей возился с проводами. - Сейчас я тебе
продемонстрирую, а потом объясню. Стань вот сюда.
- Куда?
- Вот сюда. - Он показал мне под отражатель. - Не бойся. Это совсем
безопасно.
- Я и не боюсь, - сказал я неуверенно.
Я стал на указанное место, а Фридей положил руку на рубильник,
смонтированный рядом с реостатом.
- Спокойно.
Он включил рубильник, и я чуть не вскрикнул. Черт возьми, тут было чего
испугаться! У меня вдруг стало _пусто в глазах_. Даже трудно описать это
ощущение. Я перестал что-либо видеть, и глаза мне заволокло светом.
Красным светом, ровным и несильным. Примерно так, как бывает, если нырнешь
с открытыми глазами в мутной воде, ярко освещенной солнцем. Только тогда
свет, конечно, зеленовато-желтый. А здесь он был красный. Как будто я
смотрел на огромный - во все поле зрения - светящийся экран. Я закрыл лицо
руками, затряс головой, а в глазах сиял тот же свет, который как бы
проходил через мои ладони, через веки, через все. Как будто он был во мне
самом, в моей голове, что ли.
- Что за черт! - вырвалось у меня.
- Спокойно, - донесся до меня голос Фридея. - Не бойся ничего. Сейчас я
немного увеличу силу тока. (Я услышал, как он шагнул куда-то в сторону.)
Это не опасно.
Красный свет делался все ярче, как будто у меня в глазах было
раскаленное железо. Яркость возросла, уже стало больно глазам.
- Сделай шаг в сторону, - сказал Фридей.
Я шагнул в сторону, и свет исчез. Я снова был в комнате, и только по
стенам плавали бурые пятна, как бывает, если посмотришь на солнце.
- Черт! Что это за штука?
Фридей чуть заметно усмехнулся. Даже не усмехнулся, а просто коротко
выдохнул через нос. Потом он вынул из кармана сигарету, спички и закурил.
- Это лучи, - сказал он. - "Лучи-В", так я их назвал. Ты стоял под
лучами.
- Что же это за лучи? - спросил я. Глаза у меня все еще болели.
- Ты и сам должен был бы догадаться, в чем туг-дело, - сказал Фридей. -
Мы же занимались этим в университете. Светом и строением глаза.
Потом он объяснил мне суть своего открытия.
Как известно, свет распространяется волнами. Длина их бывает разная -
от тысячных долей миллимикрона (миллимикрон - одна миллионная доля
миллиметра), как у гамма-лучей, например, до десятков километров, как у
радиоволн, которые тоже принадлежат к световым явлениям. Из всего этого
практически бесконечного диапазона наш глаз воспринимает только маленький
участок - волны с длинами примерно от 400 до 700 миллимикрон. Это и есть
то, что мы в быту называем светом, наш видимый спектр от фиолетового цвета
через синий, голубой, зеленый, желтый и оранжевый до красного.
Ультрафиолетовые лучи мы уже не видим точно так же, как и инфракрасные.
Но что было бы, если б глаз мог видеть световые лучи с волны больше,
чем 700 миллимикрон, то есть инфракрасные, например? Оказывается, тогда
человек практически стал бы слепым.
Дело в том, что светится не только солнце, но и всякое нагретое тело.
(Не светятся только абсолютно холодные тела с температурой -273 С, каких
на Земле нет.) Причем слабо нагретые тела испускают именно инфракрасные
лучи. И поскольку это так, то светится и наше собственное тело и
внутренность глаза, например, которая имеет температуру около 37 С и
испускает также инфракрасные лучи. Теперь представим себе на минуту, что
глаз получил способность видеть их. Энергия инфракрасных лучей на единицу
площади сетчатки будет очень велика, и по сравнению с этим внутренним
светом для нас потухло бы и солнце и все окружающее. Мы видели бы
внутренность своего глаза, и ничего больше.
Открытие Фридея как раз и состояло в том, что он нашел способ заставить
глаз видеть инфракрасный свет. Для этого он облучал глаз какими-то лучами
с помощью своего отражателя.
- Понимаешь, - сказал Фридей, - красный свет - это не самоцель,
конечно. Я искал способ видеть в темноте. Помнишь, я думал об этом еще в
университете?.. Ну-ка стань еще раз под отражатель.
- Но...
- Стань, не бойся.
Понимаете, мне не хотелось повторять опыт, но я вдруг почувствовал, что
сейчас надо слушаться Фридея. За всем этим стояло дело. Даже очень
большое. На такие вещи у меня нюх.
Я стал на прежнее место.
Фридей подошел к окну, опустил штору и тщательно подоткнул ее. В
комнате стало совсем темно.
- Темно? - спросил он.
- Да, темно.
- Ты ничего не видишь?
- Решительно ничего.
Он вернулся к столу, что-то щелкнуло, и в глазах у меня вспыхнул
прежний красный свет.
- Внимание, - сказал Фридей. - Теперь я уменьшаю силу тока.
Красный свет у меня в глазах стал меркнуть, в мутной красной пелене я
увидел вдруг какую-то плоскость. Это был стол... Потом вынырнули стулья,
фигура Фридея, внимательно глядящего на меня, стены, окна, завешанные
шторами...
Я видел комнату. Но она была другая. Вся красная. Различных оттенков
красного цвета.
- Видишь что-нибудь?
- Да. Вижу.
Это было удивительно, но я видел все. Очень ясно. Только все было
красного цвета. Как на модернистской картине.
- Вот, - сказал Фридей. Он выключил аппарат, поднял штору, отчего
комната приобрела прежний нормальный вид, и сел на стул. - Ты видел
тепловое излучение. Не отраженный свет, какой мы обычно видим, а тепловое
излучение.
Потом он стал рассказывать про будущее своего изобретения, как он себе
его представлял. По его словам, человечество до сих пор вынуждено было
двигаться неэкономичным путем в вопросах освещения. Мы освещаем то, что
хотим увидеть. Но таких предметов очень много, и поэтому приходится
тратить огромное количество энергии. Между тем было бы гораздо выгоднее
"освещать" глаз, а не предмет, то есть воздействовать на глаз такими
лучами, с помощью которых он мог бы воспринимать невидимое в обычных
условиях тепловое свечение. Небольшой портативный аппарат, надеваемый на
голову в виде шлема, маленькая батарейка в кармане, и вот уже отпадает
нужда в десятках миллионов всевозможных ламп, которые вечером и ночью
освещают дороги, улицы, производственные помещения и жилые комнаты...
Все это звучало неплохо, и я сразу представил себе довольно-таки
фантастическую картину ночного города, совершенно темного со стороны - с
неосвещенными улицами и черными окнами, - но такого, в котором кипит жизнь
и который становится светлым, лишь только наденешь на голову аппарат
Фридея. Но вместе с тем я чувствовал, что тут кроется еще более крупная и
всеобъемлющая проблема. Я еще не понимал, какая именно.
- Ну как? - спросил Фридей.
- Ничего, - согласился я. - И что же ты хочешь?
- Мне нужно помочь. - Фридей выглядел очень усталым. - Вот это и есть
аппарат. Но он очень громоздок, как видишь. Нужна будет конструкторская
работа. И во-вторых, придется проделать еще ряд опытов. В малых дозах
облучение нисколько не вредит, это я сам выяснил.
Он стал шарить на столе, чтобы найти коробок спичек, который только что
туда бросил. Он шарил, глядя вперед прямо перед собой, и его лицо опять
поразило меня неподвижностью. По этой неподвижности - даже не по руке,
которая нервно двигалась по столу, - я вдруг понял, почему он споткнулся о
ковер у меня в вестибюле и почему на улице так нелепо тыкался в мое плечо.
Он был слеп, Фридей! Он был слеп, как дождевой червь, и ничего не
видел.
В тот момент, когда я это осознал, меня одновременно осенила идея.
Неожиданно для себя я понял, в чем же состоял главный смысл его
изобретения.
- Послушай, ты ведь слепой, - сказал я.
Его бледное лицо слегка покраснело, он смущенно усмехнулся, нашарил
наконец свой коробок, чиркнул спичку и закурил.
- Ну, не совсем, - сказал он. Руки у него дрожали. - Не совсем. У меня
действительно довольно плохое зрение теперь. Днем... Но зато я вижу в
темноте. Собственно говоря, цель достигнута. И мне даже не нужно аппарата.
Но теперь я стал, как филин. Забавно, да?
Я поднялся со стула и шагнул к двери. Фридей тревожно повернул голову.
И я очень ясно видел, что его взгляд направлен не на меня, а чуть в
сторону.
- Ну так как? - спросил он. - Ты сможешь мне помочь, Джим? Мне нужен
толковый помощник. - Он откашлялся. - Деньги у меня есть, но необходим
человек, который хоть чуть-чуть разбирается в оптике. Здесь никого не
найти в городе. А ты все же кое-что помнишь из университетского курса.
Кроме того, мне нужно отдохнуть. Очень переутомился за последние годы.
Что-то с нервами. И вообще надо подлечиться.
Я прошелся по комнате взад и вперед. Не скрою, все это меня
взволновало, и на миг у меня даже вспотела спина.
Потом я справился с собой и спросил:
- А как ты ослеп?
- Дал большой поток лучей. Стал под отражатель и по ошибке передвинул
стрелку слишком далеко. Был очень утомлен тогда.
- Прекрасно, - сказал я. (То, что он говорил, свидетельствовало о
правильности моей идеи.) - Отлично. А на какое расстояние действуют лучи?
Ты не пробовал облучать кого-нибудь с дальней дистанции? Прохожих на
улице, например.
Он смущенно улыбнулся.
- Пробовал. Когда еще сам видел... Конечно, очень слабым лучом. Но
лучше этого не делать, потому что люди пугаются, естественно... Вообще
расстояние зависит от мощности установки.
- Я хотел попробовать, - сказал я. - Давай испытаем, на какое
расстояние лучи действуют, и после этого я тебе скажу, сумею я помочь или
нет.
Фридей согласился - правда, очень неохотно, - мы сняли отражатель с
потолка и, пользуясь тем, что шланг был достаточно длинен, установили его
на ближайшем к окну конце стола. Во время этой операции я понял, что
Фридей кое-что все-таки видит и при свете. Во всяком случае, он ощущал, в
какой стороне окно, и даже замечал мелькание моей руки в воздухе.
Я взял отражатель и попытался направить его на кого-нибудь внизу на
улице. Интереснейшая это была штука - стоять вот так у окна с аппаратом.
Конечно, мне было бы легче, если б лучи были видимыми. Тогда бы я работал
как с прожектором.
Несколько минут я впустую водил отражателем вправо и влево,
прицеливаясь в пожилого господина, который брел с палочкой в руке,
распахнув белый летний пиджак. По его мне так и не удалось зацепить, и он
благополучно удалился за пределы видимости. Потом я сосредоточил внимание
на молодом клерке нервозного вида, который шагал, широко размахивая
руками.
И тут оно совершилось.
Молодой человек шагал, а я, находясь от него метров за сто, нашаривал
его отражателем.
Он шагнул и вдруг остановился, как бы натолкнувшись на стеклянную
стенку. Остановился с размаху. Как если бы его дернули сзади невидимым
канатом.
Секунды две или три он стоял неподвижно, потом поднял руки и прижал
ладони к глазам. Затем опустил руки и помотал головой. Потом опять
схватился за глаза руками. (По его испугу я понял, что луч рассеивается
мало.)
Молодой человек протянул руки вперед и вбок и осторожно, как слепой,
стал двигаться к стене дома.
Позже я заметил, что это было первым побуждением почти для всех
облучаемых. Как только они временно делались слепыми, так сразу старались
уйти с открытого пространства и прижаться спиной к чему-нибудь твердому и
неподвижному. Как будто они боялись нападения сзади.
Молодой человек сделал еще шаг и вдруг вышел ил зоны действия луча. И
сразу его поза переменилась. Он неуверенно повертел головой и огляделся.
Наверное, он сказал себе:
"Что за черт? Что это со мной?"
Он помотал головой, потер глаза. И в этот миг я его снова поймал на
луч.
На этот раз он здорово испугался. Раскинул руки и закричал. Наверное,
крик прозвучал очень громко. Из окна было видно, как широко он разинул
рот.
Какая-то женщина шарахнулась от него в сторону, затем остановилась,
пригляделась к нему и подошла. И тоже попала в луч. Вероятно, она
взвизгнула, так как у нее также открылся рот. В руке у нее была сумка с
продуктами, она ее уронила.
Я даже рассмеялся. Смешно было смотреть, как они застыли, схватившись
за глаза руками.
К обоим приближался полисмен. Я хотел было направить луч на него, но в
этот момент рядом раздалось:
- Ты чему смеешься? - Фридей подошел к окну. - Ну что - убедился?
- Убедился, - сказал я. - Все в порядке. Я убедился.
Он выключил реостат и поставил отражатель на стол.
- Садись, - сказал я. - Садись на стул.
Я усадил Фридея, сам сел напротив него и раздельно сказал:
- Ну хорошо. А как мы будем реализовывать это наше изобретение?
- Наше? - повторил он. - Я вижу, ты не изменился.
- Да, наше, - сказал я. (В таких обстоятельствах всегда лучше идти
напрямик. Это мое правило.)
Некоторое время он молчал, потом спросил:
- А что ты предлагаешь?
После этого мы договорились, что аппарат, когда его удастся создать,
будет зарегистрирован под именами Бескер-Фридей и так же поступит
впоследствии в продажу. Капитал вкладывал я, а Фридей возвращал мне
половину этой суммы по мере того, как мы начинали получать от изобретения
доходы, которые делились на две равные части. (На самом-то деле у меня в
голове была несколько другая идея, и я надеялся, что до аппарата для
видения в темноте вообще не дойдет.)
Затем я вызвал несколько рабочих, перевез всю лабораторию и самого
Фридея к себе в дом. Ему я отвел две комнаты на втором этаже и объяснил
Эмилии и детям, что нужно создать для человека домашний уют.
Сам побежал в кабинет и стал связываться со своим шурином, который
знает одного человека, который, в свою очередь, близок к правлению фирмы
"Армо", - знаете, танки, самолеты и вообще выполнение заказов военного
министерства.
Шурин прилетел на следующее утро. Я смонтировал установку в зале
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг