Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
   Близилась первая брачная ночь.
   Последний месяц жизни казался Юте сказочным и беспокойным наваждением.
Она, давно уже привыкшая прятаться в тени, оказалась вдруг героиней,
спасенной жертвой, центром всеобщего внимания. Сам день освобождения
помнился ей плохо, урывками; как она встретила Остина, как Остин
встретил ее, что стряслось за время, пока они пешком брели до ближайшей
к драконову замку деревни, что случилось потом - все это плавало в
густом тумане. Мелькали в памяти лица родителей и сестер, руки помнили
судорожные, до боли, объятья; Остин был рядом, Остин все время был рядом,
до него можно было дотронуться, проверяя - не сон ли?
   Потом ее встречало родное королевство, и люди плакали от умиления,
а перед Остином склонялись, как перед ожившим божеством... Никто не замечал
уже, что Юта некрасива - глядя на нее, видели не угловатые плечи
и длинный нос, а драконову темницу, несчастную заточенную девушку и рыцаря,
повергающего ящера в прах.
   Близкие, конечно, то и дело расспрашивали украдкой - а что дракон?
Но будто печать сковывала Ютин язык, и сам король велел прекратить
расспросы: натерпелась, видно, бедняга.
   Тем временем воспоминания о днях, проведенных в замке, отступили
под натиском стремительных событий: из Контестарии прибыла делегация,
чтобы, по древней незыблимой традиции, просить Ютиной руки для принца
Остина. Король, Ютин отец, не смог даже сохранить необходимую
бесстрастность - согласился радостно и поспешно, но никому и в голову
не пришло осуждать его. Юта стала невестой, и последующие дни слились в
долгую пеструю череду.
   Оливия не нашла в себе сил, чтобы поздравить Юту хотя бы официально.
Тем хуже - при дворе теперь считалось хорошим тоном запустить в адрес
гордячки маленькую шпильку.
   Весь месяц был для Юты долгими, непрерывными именинами. Принцесса
была пьяна без вина; иногда, просыпаясь в роскошной спальне отцовского
дворца, она не могла понять, где находится, в другой раз принималась
щипать себя и колоть до крови, не веря - это действительно происходит?
Не кажется, не снится, не бред?
   Некоторое время она еще чувствовала себя не в своей тарелке, но к
хорошему привыкнуть легче, чем к плохому, и вскоре она удивилась бы,
вспомнив, что когда-то обходилась и без всеобщей любви, и без свадебных
приготовлений.
   Королева-мать, сияя, повторяла фрейлинам: как она изменилась! Какая
веселая и покладистая!
   Слуги шептались: а принцесса-то... ничего! Похорошела даже, хоть и
дурнушка...
   Май танцевала от счастья, да и Вертрана радовалась - по-своему,
сдержанно.
   И вот этот день настал...
   Ощутив руку Остина на своей ладони, Юта затрепетала, как бабочка в
сети сачка. Речи и пожелания доносились до нее нестройным гулом, лица
за столами слились в пестрое месиво, и, когда ненадолго удавалось закрыть
глаза, перед ними в красной темноте блуждали черные пятна... Остин
бормотал что-то ободряющее, и чьи-то руки в накрахмаленных манжетах наливали
в бокал вино и клали на золотую тарелку изысканные яства, но Юта
не съела ни кусочка.
   Наконец, Остин встал - и Юта поднялась тоже. Гости будут веселиться
до утра, а молодоженам между тем пора подниматься наверх, где
ждут ослепительные ароматные простыни, где тяжело колышется парчовый
балдахин над кроватью, где уже теплится огонь в ночнике...
   Остин и Юта в последний раз поклонились гостям. Раздобревшие, осоловевшие,
те ласково улыбались и ободряюще подмигивали. Юта, к счастью,
была слишком сосредоточена на своих внутренних ощущениях, чтобы заметить
эти знаки внимания - оперевшись на руку Остина, она медленно, как
сомнамбула, отправилась в королевскую опочивальню.
   Происходившее потом помнилось Юте смутно и нетвердо.
   Руки горничных освободили ее от подвенечного платья, от шлейфа и
корсета; шелестели какие-то ткани, кто-то говорил что-то приглушенным
голосом, будто отдавая распоряжения; принцесса оказалась стоящей в тазу,
и умелые белозубые служанки обливали ее горячей водой, растирали
жесткими варежками и снова обливали - травяными настоями. Потом на плечи
накинули мягкую простынь - Юта обрадовалась, потому что ужасно
стеснялась своей наготы. Ее вытерли и высушили; в памяти осталось бледное
воспоминание о какой-то душной комнатке, где она минуту или две
провела в ожидании неизвестно чего; потом - опочивальня, темнота, затихающий
шепот, перед глазами - парча балдахина, тяжелые золотые кисти,
кто-то горячий, как печка, появившийся из темноты...
   Мечтала ли она когда-нибудь? Думала ли? Остин громко дышал ей в
ухо, она закрыла глаза и не видела уже ни парчовых складок, ни огонька
свечи у ложа, ни нависающего над ней лица...
   Принцесса Юта провалилась в охающую, жгучую тьму беспамятства.
   Арман, к счастью, тоже уже ничего не видел. Влив в себя две бутылки
вина, он тяжело заснул, уронив голову на грудь.



   э * *



   Медовый месяц решено было провести в столице - ведь король Контестар
угасал, а государственные дела нуждались в присутствии Остина.
Впрочем, сразу после свадьбы устроена была большая охота, и два дня молодожены
провели в лесу.
   Азартная Юта включилась в забаву со всем пылом и воодушевлением.
Натянув шляпу с пером, она и верхом на смирной упитанной лошадке
чувствовала себя укротителем буйного коня, великолепной наездницей и
прирожденной охотницей. Трубили рога; справа и слева проносились необъятные
стволы старинного королевского леса, лошадка стремилась не отставать
от прочих, весьма быстроногих коней - и в какую-то минуту Юте почудилось,
что нечто подобное уже было. Она так же сидела верхом, но ее
окружали облака, небо, а леса внизу были такого же роста, как трава под
копытами лошади... Воспоминание обожгло ее, и она механически натянула
было поводья - но тут в чаще послышался треск ломаемых веток, и на дорогу
перед кавалькадой вылетел гонимый псами благородный олень...
   К счастью, Юта не видела, как убили оленя. Лошадка ее припозднилась-аки,
и, когда принцесса выбралась на полянку с измятой окровавленной
травой, красавец уже лежал бездыханный, неловко откинув рогатую
голову.
   Заночевали в охотничьем домике; в просторном бревенчатом зале накрыт
был длинный стол, и туша целиком жарилась на вертеле, пока разудалые
охотники хвалились, как и положено, пили вино и горланили песни.
Пятнистую оленью шкуру преподнесли в подарок Юте, но та испугалась вида
крови - и не взяла.
   Отведя ее в сторонку, Остин спросил тихо и укоризненно:
   - Зачем же обижать людей?
   Юта смутилась и не знала, что ответить.
   - Ты учти, - покачал головой принц, - сейчас все к тебе приглядываются,
кто ты, какая ты... Я хочу, чтобы они любили мою жену, как любят
меня. Ведь ты скоро будешь их королевой!
   Юта горячо закивала головой.
   Весь вечер и всю ночь она старалась изо всех сил - хоть как ни хотелось
ей спать, не ушла со своего места, которое было во главе стола
рядом с Остином. Ей показалось, что принц поглядывает на нее с одобрением.
   На следующий день после полудня возвращались в город. К седлу
Остина привешена была мертвая голова оленя; лошадь принца, чей бок задевали
ветвистые рога, вздрагивала и беспокоилась. Юте тоже почему-то
было неприятно, хотя она и бодрилась.
   Праздник продолжался еще целую неделю - горожане выкатывали прямо
на улицы пузатые винные бочки, бродячие актеры разыгрывали сцену сражения
с драконом, по ночам в небо взвивались фейерверки... Потом все понемногу
успокоилось, жизнь вернулась в нормальное русло, и Юта обнаружила,
что живет теперь не дома.
   Дворец королей Контестарии ничем не уступал контийскому, но парка
не было - его заменяла ровная лужайка, обнесенная живой изгородью.
Расположение комнат и залов было непривычным - Юта долго путалась. Но
главное - тут у принцессы совсем не было знакомых.
   Незнакомые горничные улыбались ей мило и почтительно, незнакомые
пажи готовы были выполнить любую ее волю. Юта попыталась наладить с ними
приятельские отношения - но оказалось, что одно дело расти всем
вместе, и совсем другое - явиться в чужой дом принцессой, будущей королевой,
значительной и непонятной личностью...
   Юта поведала Остину, что хочет выписать нескольких слуг из дому.
Тот поднял брови:
   - Зачем? Тебе недостаточно прислуги?
   Принцесса снова смутилась - ей очень не хотелось, чтобы Остин решил,
что она избалована.
   Самого принца Юта теперь видела редко - навалились государственные
дела. Остин проводил целые дни напролет в рабочем кабинете и в зале
Королевского совета, появляясь в супружеской спальне усталый и задумчивый.
Юта попыталась было влезть в суть мучавших принца вопросов - однако
в этом ей было весьма недвусмысленно отказано:
   - Где ты видела, Юта, принцессу или даже королеву, занимающуюся
делами? Вот твоя мать, например?
   Это было правдой - Ютина мать блистала на приемах и вышивала на
пяльцах, но никогда никто не видел ее за рабочим столом.
   - Указы, законы, налоги... - усмехнулся принц. - Зачем тебе это?
   - Ты прав, - сказала Юта, краснея и ругая себя: придет же в голову
такая глупость...
   День во дворце был подчинен строжайшему распорядку. Каждое утро
горничные укладывали Ютины волосы в одну и ту же прическу; завтрак подавали
в огромном зале, и принц с принцессой сидели на противоположных
концах длинного, как зимняя ночь, стола. Отзавтракав, Остин удалялся в
кабинет, а Юта отправлялась в свою комнату - Остин порекомендовал ей
заняться рукодельем.
   Принцесса не умела толком ни вязать, ни вышивать; однако, задумав
удивить принца изобретательностью, она потратила несколько недель на
изготовление странного растрепанного букета - все цветы были из проволоки
и мешковины, и в чашечке каждого встроен был осколок зеркала. В
солнечные дни букет отбрасывал на стены и потолок целые пригоршни бликов.
   Когда Юта показала свое произведение Остину, был, к сожалению,
хмурый дождливый вечер. Может быть, именно поэтому принц отнесся к нему
прохладно:
   - Кто тебя учил... такому?
   - Никто, - Юта смутилась и расстроилась его почти брезгливым тоном.
   - Разве может принцесса рукодельничать... если это можно назвать
рукоделием... возиться с грубой мешковиной? В мешках хранят сахар и
овощи, а цветы вышивают на шелке и бархате! Хочешь, я выпишу лучшую
учительницу вышивания?
   Юта отрицательно покачала головой, но букет был выброшел без сожаления.
   - Почему бы нам не поехать куда-нибудь? - робко спросила Юта через
несколько дней. - Вместе...
   Остин тяжело вздохнул и не ответил, но Юта не унималась:
   - Или хотя бы погулять вечером... У тебя, может быть, найдется
свободных полчаса? Мы могли бы поговорить о...
   - Я не принадлежу себе, Юта, - устало объяснил принц, и Юта потупилась.
   Из этого разговора Остин сделал вывод, что принцесса скучает. Скоро
к Юте была приставлена дуэнья, наперсница.
   Это была маленькая розовощекая толстушка, эдакий клубок на ножках,
энергичная и разговорчивая. Она ни на секунду не оставляла принцессу в
одиночестве - топотала следом и усаживалась рядом, болтала, не переставая,
рассказывая забавные случаи и расспрашивая Юту о ее снах:
   - Шляпа снится к мигрени, а перчатка - к известию... Я желаю вам,
ваше высочество, увидеть во сне белого единорога!
   Всю ночь Юте снились клопы.
   - Убери ее от меня! - умоляла Юта Остина через неделю.
   Принц пожал плечами. Он казался немного недовольным: и то не по
вкусу, и это не по нраву...
   - Принцессам, особенно замужним, положено иметь наперсниц, - заметил
он мягко.
   - Да, но эта!
   Остин вздохнул:
   - Знаешь, Юта... Иногда трудно понять, чего ты хочешь.
   Он ушел, оставив принцессу в смущении и растерянности.
   Впрочем, недовольство принца можно было легко объяснить и оправдать,
поскольку Юта действительно имела все, чего только может возжелать
королевская особа, и даже с упреждением. Армия почтительных слуг,
изысканные украшения работы древних мастеров, спокойствие и довольство - все
это должно было помочь королеве пережить некоторый недостаток
развлечений.
   Однажды вечером, укладываясь под парчовый балдахин, Юта рассказала
принцу когда-то слышанный анекдот:
   - Герцог просит графа: "Ваша светлость, помогите мне дотащить до
замка этого дохлого грифона". Граф не смог ему отказать, и с превеликим
трудом они затащили грифона в герцогский замок и бросили в умывальне.
Граф вытер пот и спрашивает герцога: "Ваше сиятельство, а зачем вам в
умывальне дохлый грифон?" "А-а! - отвечает герцог, - вот, представьте
себе, придут ко мне гости, захотят умыться - и выбегут с криком: там
дохлый грифон! А я усмехнусь вот так и скажу небрежно: ну и что?"
   Юта выжидательно замолчала.
   - Ну и что? - спросил Остин.
   - Ну... потешно, - смутившись, объяснила Юта.
   Остин вздохнул:
   - Странная и дурацкая история... Какой герцог? Какой граф? Почему
они не призвали слуг, чтобы тащить этого грифона?
   Юта не нашла, что ответить.

   Тем временем отступила осень, и однажды ночью выпал снег.
   Выйдя утром на террасу дворца, Юта долго щурилась на крахмально
сверкающую лужайку; потом, оглянувшись, увидела, что она не одна.
   Неподалеку на террасе стояло кресло на колесиках; в кресле, укутанный
пледом, сидел дряхлый старик. Юта не сразу узнала короля Контестара.
   Они не виделись со времени свадьбы; старик все время лежал, и в
комнату его врачи допускали только принца Остина. Теперь король, не отрываясь,
смотрел на обомлевшую Юту.
   На белую лужайку опустилась воронья стая; невидимый с террасы сторож
запустил в ворон камнем - птицы с карканьем взвились в воздух.
   Губы старика шевельнулись, и принцесса скорее увидела, чем услышала:
Юта...
   Преодолев смущение и невольный страх, Юта приблизилась.
   - Ну, здравствуй, - сказал король. Чтобы разобрать его слова,
принцессе пришлось склонить ухо к его губам. - Здравствуй, Юта.
   Контестар смотрел прямо, и Юта увидела с удивлением, что у него
совершенно ясные, живые, осмысленные глаза, и что взгляд, направленный
на нее, приветливый и теплый.
   - Здравствуйте, ваше величество, - сказала Юта вежливо.
   Помолчали.
   - Остин любит тебя? - вдруг спросил Контестар.
   - Да, конечно, - ответила она быстро, даже поспешно.
   - Хорошо, - король попробовал улыбнуться.
   Юте было очень не по себе - она не знала, о чем говорить с умирающим
человеком.
   - Я помню тебя, - едва слышно сказал король. - Однажды на детском
празднике... ты спрятала в кувшин... ужа... Помнишь?
   Юту бросило в жар.
   Она, конечно же, помнила эту давнюю детскую историю. Мальчишки-пажи
помогали ей, и все вышло как нельзя лучше. Кувшин поставили на
стол... Обезумевший от страха уж ухитрился выбраться и кинулся наутек,
опрокидывая по дороге подсвечники и бокалы... Ее наказали, случай она
запомнила на всю жизнь, но король Контестар - а он был на празднике
вместе с мальчиком-Остином - запомнил тоже!

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг