жалкие. Только иногда что-то бормотал во сне Мизинец.
И вдруг я услышал шепот:
- Вы не спите?
Кончик Указательного пальца коснулся моего лица. Он был теплым, мягким
и влажным.
Я повернул голову и в полумраке увидел его беспомощный ноготь.
- Вот лежу и думаю, и ничего не могу понять, - сказал он. - Зачем вы
обманывали нас? Разве такими вещами шутят? - И он заплакал с мучительной
обидой и горьким доверием.
- Не надо плакать, - сказал я. - Не надо плакать, дружок. Независимость
вовсе но означает, что можно делать все, что захочется, не считаясь с
другими. Такой независимости нет и быть не может ни для кого. - Так я
говорил своему маленькому и гордому товарищу, и мне было очень жалко его.
и я тоже чувствовал себя пальцем, своим собственным пальцем на собственной
руке.
ГЛУПЫЙ
ВАНЕЧКА
Умного Мишу все хвалили за то, что он рассудительный и выступает на
каждом собрании.
Красавчика Витю все хвалили за то, что он вежливый и может сочинить
стихи на любую тему.
Петю Коржика все хвалили за то, что он скромный и аккуратно платит
членские взносы.
А глупого Ванечку хвалить было не за что, и глупого Ванечку все ругали.
Ругали его за то, что он глупый; ругали за то, что он растяпа; ругали
за то, что любит поспать; ругали за то, что любит поесть; ругали за то,
что в кипо ходит охотно, а на лекции не очень охотно.
Если он не делал чего-нибудь, его ругали - почему не делает. А если
делал - ругали, почему делает так, а не иначе. А если делал иначе - то
почему делает иначе, а не так, как другие.
Ругали его даже за то, за что других хвалили.
Ляжет умный Миша поспать после обеда, и каждый, кто бы ни вошел в
комнату, говорил так:
- Вот какой Миша умный. Пообедал и отдыхает.
Но, увидев, что глупый Ванечка снимает тапочки и топчется в одних
носках у кровати, тот же вошедший говорил:
- Ну и глупый же ты парень, Ванечка! Почему бы тебе в библиотеку не
сходить? Почему бы с умными людьми в футбол не поиграть? А то не успел
пообедать - и уже отдыхаешь!
И Ванечка не обижался, когда его ругали, понимая, что ругают его
справедливо, из самых лучших побуждений, желая ему добра и счастья.
Он действительно был глуповат, наш бедный Ванечка.
И лицо у него было глупое: ни очков, как у Миши; ни чубчика, как у
Вити; ни чернильного пятнышка на подбородке, как у Пети Коржика. Никаких
первичных признаков интеллекта!
И одежда была у него глупая: на голове он носил круглую глупую
тюбетеечку, а на ногах - глупые тапочки.
И работа его не требовала ни умения, ни сноровки, ни сообразительности.
Сидел он перед каким-то тупоносым станочком, нажимал какой-то тупоносый
рычажок, и получались какие-то тупоносые штуковинки, казавшиеся потом
бородавками на благородных и умных машинах, сверкавших в отделе готовой
продукции.
Мы очень жалели нашего глупого Ванечку и старались помочь ему чем
только могли.
Когда мастер хотел перевести его на другую работу, добросердечный Петя
Коржик говорил:
- Ванечку?.. На другую работу?.. Да разве oн справится? Нет уж, вы
нашего Ванечку, пожалуйста, не трогайте!
А когда шли все вместе в кино, умный Миша говорил Ванечке:
- Ты только смотри на экран, а я тебе буду объяснять все, что там
происходит.
А когда знакомились в клубе с девушками, то красавчик Витя говорил
девушкам:
- Вы на Ванечку не обращайте внимания, он у нас немного того... - И он
покручивал пальцем возле своего лба.
Но одна девушка, которая была похожа на маленького зайчика, засмеялась
и сказала Ванечке:
- Как жаль, что вы немного того... - и она тоже покрутила пальчиком
возле своего лба, - а то мы с вами потанцевали бы вместе. - И она
поглядела на Ванечку такими раскосыми, такими смеющимися и уже танцующими
глазами, что он весь вспыхнул, как спичечная головка.
Но красавчик Витя сказал:
- Нет, вы уж не смущайте нашего Ванечку. Где ему танцевать! Лучше вы со
мной потанцуйте!
Сверкали люстры. Гремела радиола. Все танцевали и веселились. А Ванечка
стоял у стены в своей глупой тюбетеечке и глупых тапочках и тоскливыми
глазами провожал бантик, похожий на заячьи ушки, который мелькал то
справа, то слева, то прямо перед ним.
Когда кончились танцы, красавчик Витя подошел к нему и сказал:
- Оставь надежды, дружок! Где тебе засматриваться на девушек! Разве ты
догадаешься, что надо сделать, если твои губы случайно окажутся возле ее
нежной щечки?
В этот вечор красавчик Витя вернулся домой нозже всех. Он вернулся
влюбленный и ликующий и, взглянув на глупого Ванечку, который уже лежал в
постели, воскликнул:
- Друзья мы ему или не друзья? Можем ли мы спокойно играть в футбол и
шахматы, любить театр и девушек, развиваться физически и нравственно,
когда наш любимый товарищ лишен всех радостей юности, потому что глуп, как
новорожденный?
- По-моему, не можем, - сказал Петя Коржик. - Никак не можем!
- Все ясно, ребята! - сказал умный Миша. - Мы должны чаще напоминать
ему о его глупости, чтобы он не мирился с нею, а изо всех сил старался
поумнеть. Не унывай, Ванечка! Не вешай носа, дружок! Мы не покинем тебя в
беде. Мы будем напоминать тебе о твоей глупости так часто, как этого
требуют от нас законы товарищеской взаимопомощи, и я уверен, что не
пройдет и месяца, как ты поумнеешь.
И мы стали напоминать Ванечке о его глупости каждый день и каждый час,
где бы ни были: дома или на заводе, в клубе или в столовой, в школе или в
кино.
Но прошел месяц, другой и третий, а наш бедный Ванечка был все таким же
глупым.
Нет, мы не могли с этим примириться.
И однажды вечером, когда мы обсуждали этот вопрос, к нам в комнату
зашел комендант.
Он окинул стены своим строгим комендантским взглядом, поскрипел на
пороге хромовыми сапогами, заглянул под кровати, понюхал в углах, а потом
уселся на самое почетное место-за столом.
- Здорово, товарищи! - сказал он.
- Здорово, - ответили мы.
- Не спим? - спросил он.
- Не спим, - ответили мы.
- Разговариваем? - спросил он.
- Разговариваем, - ответили мы.
И умный Миша встал перед ним, маленький и серьезный, сверкая большими
очками на крохотном носике, и сказал.
- Очень хорошо, что вы зашли, так как одни мы не в силах решить вопрос,
который нас весьма тревожит. Дело в том, что в нашей среде, - сказал он, -
в нашей яркой и умной среде есть один глупый. Этот глупый - наш любимый
товарищ, и мы желаем помочь ему всеми силами своего ума.
- Поможем! - сказал комендант. - С нами не пропадет!
- Может быть, мы не так его воспитываем? - спросил красавчик Витя.
- Не так! - сказал комендант.
- Может быть, будет лучше не напоминать ему каждый день о его глупости,
а делиться с ним своим собственным умом? - предложил Петя Коржик.
- Будет лучше! - сказал комендант.
- Ну что ж, - сказал умный Миша, - в таком случае я готов весь свой ум
разделить поровну между собой и им.
- Только чтоб поровну! - сказал комендант.
- Каждый день я буду рассказывать ему чтонибудь умное, - обещал Миша.
- Каждый день! - сказал комендант.
- Но ведь он глупый, как же поймет он умное? - спросил красавчик Витя.
- Да, как же? - спросил комендант.
- Ну, это очень просто, - ответил умный Миша. - Надо только об умном
рассказывать поглупее.
- Как можно глупее! - сказал комендант.
- Надо, чтобы умное стало почти что глупым, - пояснил умный Миша.
- Вот именно! - сказал комендант.
- Но если умное станет глупым, как же тогда отличить умное от глупого?
- спросил Петя Коржик.
- Да, как же? - сказал комендант.
- И это же ясно, - объяснил умный Миша. - То, что говорит умный, - это
умно. А то, что глупый, - это глупо.
- Ясно! - сказал комендант.
И мы стали по-новому воспитывать нашего глуiioro Ванечку.
Все умное, что за день мы узнавали, прочитывали или выслушивали, мы
передавали нашему глупому Ванечке так глупо, чтобы он мог понять.
И каждый вечер, когда глупый Ванечка снимал свою глупую тюбетеечку и
глупые тапочки, кто-нибудь из нас садился рядом с ним на кровать и
спрашивал сочувственно и дружелюбно:
- Ну как, дружок? Может быть, мы рассказываем тебе недостаточно глупо?
- Нет, почему же, - отвечал Ванечка, - достаточно глупо. Спасибо.
- И не помогает?
- Он, не знаю, - отвечал Ванечка, - не знаю, ребята!
Вот каким глупым был наш Ванечка. Ну что будешь с ним делать? Как
помочь товарищу?
Решили, что следует Ванечке сходить в поликлинику. Но так как мы но
были уверены, что у Ванечки хватит ума самому рассказать врачу о своей
глупости, то умный Миша вызвался сходить вместе с ним.
Записались на прием к известному специалисту по глупости.
От частого общения с глупцами этот специалист был человеком мрачным и
разочарованным в жизни.
- Мы пришли к вам, доктор, - сказал умиьш Миша, - по поручению всей
нашей комнаты. Мы просим вылечить одного из нас от глупости. Мы очень
страдаем от того, что один из нас глуп и бросает тень на всю нашу комнату.
- Садитесь, - сказал доктор мрачно, - сколько будет трижды три?
- Девять! - сказал глупый Ванечка.
"Эге! - подумал умный Миша. - А доктор-то не дурак! Как ловко он
определяет глупость своего пациента! Какой глупец не скажет, что трижды
три будет девять?" - Он подмигнул доктору и проговорил, указывая на
Ванечку:
- Вот видите, ему даже не приходит в голову, что трижды три можно
выразить как одну сотню без девяти десятков и одной единицы, или, как
утверждал еще Пифагор, это равнозначно числу девяносто, деленному на
десять...
- Ладно! - сурово сказал доктор. - А какой сейчас год?
- Тысяча девятьсот сорок седьмой, - сказал Ванечка.
А умный Миша, горько усмехнувшись, обратился к доктору с такими словами:
- Ну, разве не обидно, когда твой близкий товарищ даже не догадывается,
что если считать от происхождения жизни на земле, то...
- Ладно! - с отчаянием перебил его доктор. - Поменьше читайте книг.
- Слышишь, Ванечка, - шепнул умный Миша, - поменьше книг!
- И пореже ходите на лекции, а почаще в кино, - сказал доктор.
- Слышишь, Ванечка! - шепнул умный Мигпа. - Боже тебя упаси ходить на
лекции - только в кино!
Мы тщательно следили за тем, чтобы глупый Ванечка не нарушал
предписаний врача. Мы спрятали oт него все книги, и когда он один раз
вдруг захотел пойти вместе с нами на лекцию, мы уговорили его лучше
сходить в кино.
И каждый вечер, как и прежде, кто-нибудь из нас садился к нему на
кровать и спрашивал с участием и надеждой:
- Ну как, дружок, не помогает? Не замечаешь ли ты, что хоть немножечко
умнеешь?
Сначала глупый Ванечка говорил, что он ничего не замечает, но
приблизительно через месяц заявил:
- Кажется, начинаю замечать, ребята! Только вот что меня беспокоит:
допустим, я стану умным - очень хорошо. Я-то буду знать, что я умный, но
как сделать, чтобы другие тоже узнали, что я стал умным?
Вот каким неизлечимо глупым был наш Ванечка.
- Может быть, мы за чем-нибудь не уследили? - горько вздохнул Петя
Коржик. - Может быть, он тайком от нас сходил на лекцию или начитался книг?
- Нет, - сказал умный Миша, - лечился он добросовестно, и если лечение
ему не помогло, то, повидимому, у нашего Ванечки какое-то патологическое
перерождение клеток головного мозга, а это, увы, неизлечимо.
- Бедный Ванечка! - сокрушался Петя Коржик. - Так, видно, ему на роду
написано: оставаться глупым Ванечкой!
И никогда в жизни мы не расстались бы с нашим глупым Ванечкой, а
опекали бы его вечно, как и должны умные опекать глупых, если бы в одно из
воскресений опять не зашел к нам в комнату комендант. Он пришел, как
всегда, скрипя сапогами, поглядел под кровати, понюхал в углах, расспросил
про Ванечку и сказал:
- Мало помогаем парню! Нужно сделать что-то еще.
- Но что? - спросил умный Миша. - Разве и теперь мы испробовали не все
средства.
- Не все! - сказал комендант.
- Ведь ум в магазине не купишь, - сострил красавчик Витя.
- Не купишь! - вздохнул комендант.
- Да, ум - это не картошка! - глубокомысленно подтвердил Петя Коржик.
- Не картошка? - спросил комендант и, недолго подумав, сказал: - Не
картошка! Это мысль! Я пошлю его на картошку!
И он послал нашего глупого Ванечку на картошку, так как была осень и
картошку надо было копать.
Всей комнатой мы провожали Ванечку, горько сокрушаясь о его будущем. Мы
снабдили его в дорогу крутыми яйцами, маслом и булкой. Дали еще с собой
конфет, чтобы не так скучно было ехать, и железнодорожный справочник,
чтобы он знал, где выходить.
Мы проводили его до самого вагона, и, когда глупая тюбетеечка скрылась
в вагоне, у Пети Коржика даже слезы блеснули на глазах, так жалко ему
стало нашего Ванечку, который может погибнуть без нас на какой-нибудь
картофельной грядке, как былинка в поле. Разве он обойдется без нас, наш
глупый Ванечка? Разве он сможет самостоятельно жить на свете, наш
беспомощный Ванечка?
Заглянув в окно вагона, мы увидели, что Ванечка уже расположился на
своей полке, сразу принявшись за яйца и булку, а как раз против него сидит
девушка с Кругленьким личиком, похожим на спелое яблоко, с круглыми, как у
теленочка, глазами и такая миловидная, что красавчик Витя даже вскрикнул:
- Ах, черт! Ну и повезло же нашему Ванечке!
Да разве он сумеет воспользоваться таким соседством? Вот мне бы туда, а
не Ванечке!
Глупый Ванечка действительно не обращал на соседку никакого внимания и,
улыбнувшись друзьям, стал намазывать масло на булку.
- Ах, какие у вас интересные товарищи! - сказала девушка, когда поезд
тронулся. - Такие товарищи!.. Такие товарищи!..
- Хе! - сказал глупый Ванечка, и это могло означать что угодно.
- Ах, какая у вас чудесная тюбетеечка, - сказала девушка. - Такая
красивая, такая пестрая, такая круглая тюбетеечка!
- Хо! - сказал глупый Ванечка и поглядел на девушку с любопытством.
- Какая это станция? - спросила девушка, когда поезд стал замедлять ход.
- Поповка! - сказал глупый Ванечка.
А когда поезд остановился, девушка выглянула в окно и воскликнула:
- Действительно, Поповка! Ах, какой вы сообразительный!
- Как вы сказали? - спросил Ванечка. - Я?..
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг