исключительно из-за телецентровского комплекса. Здесь деревья росли
повыше, и арки листвы кидали на меня тень посолидней. И была тишина,
которую не разрывали надоедливые слоганы радио "Максимум" или
"Европы-плюс". Я даже придумал красивое название этой тишине - радио
"Безмолвие".
Я согревался тишиной летнего дня и не мог подобрать другого слова.
Крутясь, свалился к ногам жёлтый лист. Странное ощущение: вроде бы впереди
целый август, но ты знаешь, что лето неминуемо идет к концу, и в море
зелени уже сверкают желтые искорки. И все же... Мне уже пора поворачивать.
Я должен занести хлеб домой и ехать в центр города, где меня ждали важные
дела...
...Во дворце белых призраков поселилась тревога. Придворные летали по
залам и перешептывались, как интриганы и заговорщики. Истекло сто дней,
как королева исчезла. В тронном зале тихо совещались Желвин и Ыккщщер.
- След королевы затерялся в безвременье, - горестно вздохнул спрут.
- Ты уверен, что она не спряталась в мире людей? - перебил его сгусток.
- В любом из окрестных миров присутствие королевы не осталось бы
незамеченным. Кроме того, невозможно скрыть прямой переход границы.
- А может, она пошла окольным путем? Число связующих тропинок немеряно.
- Королева не ходит тропинками! - с негодованием отверг это предположение
первый министр. - Она либо строит дорогу, либо прорывает границы.
- Но зачем ей исчезать в безвременье?
- А вот для этого есть причины. Во-первых, энергия королевы истощена, она
бессильна, а где еще можно набрать изрядный запас за считанные минуты.
Во-вторых, дорога требует энергии, а ее может дать только наша
повелительница. Между тем, дорога в целости и сохранности. Конечно,
существует вероятность, что королева подпитывает ее либо из нашего мира,
либо из мира людей. Но здесь ее нет, значит, она находится в безвременье
или слишком хорошо законспирировалась среди людей, что маловероятно.
- Но возможно?
- Вполне. А энергия границ все так же ослаблена, королевство в
непрестанной опасности, а сама королева бросила нас на произвол судьбы.
- Не смей так говорить о королеве! - взорвался Ыккщщер.
- Я говорю это с великой печалью. Любого за такие слова я бы отправил в
небытие, но мне, первому министру, сказать горькую истину просто
необходимо.
- Но на границах посты. Все четыре крепости в полной боевой готовности.
Может, ты преувеличиваешь опасность, ведь на нас никто не собирается
нападать.
Дверь тронного зала бесшумно распахнулась. В зал ворвался, кувыркаясь по
воздуху, белый шар, усыпанный серыми многоугольными звездами и глазами
различных форм и размеров. В мирное время ему предписывалось заниматься
проблемами безопасности, а в военное - возглавлять армию королевы Лауры.
Это был, выражаясь языком мира людей, министр обороны.
- Королева! Где королева? - извергался из него громогласный рев. - Событие
чрезвычайной важности!
- Королева отсутствует по государственным делам. Я принимаю все новости и
выношу решения в её отсутствие, - вскинув два щупальца вверх, возвестил
Желвин. - Докладывай мне.
- Южная крепость взорвана!
- Как? - в один голос воскликнули Желвин и Ыккщщер в нарушение этикета
дворца королевы призраков, предписывающих в таких обстоятельствах хранить
величавое молчание холода.
- Целиком и полностью. Граница была настолько тонкой, что зафиксировать
кратковременную вылазку шпиона или группы лазутчиков не представлялось
возможным.
- Что за миры контактируют сейчас с южными границами?
- Нам это неизвестно. Все мироподвижники погибли. Над обломками крепости
стелется странный фиолетовый туман. Это все, что осталось от гарнизона.
Уцелели лишь два форпоста, на одном из которых я и наблюдал это
происшествие чрезвычайной важности.
- Кольцевик Алвин? Что с ним? - испугался Желвин.
- К счастью для нас, двое суток назад Алвин отбыл в Северную крепость на
Совет.
Желвин унял дрожь в щупальцах и отдал приказ:
- Оставшиеся три крепости подготовить к возможной осаде. К южным границам
выслать резервное ополчение. Больше никаких странных явлений не обнаружено?
- Дует мощный ветер из других миров. Стража опасается, это не ветер ли
демонов?
- Демоны не вмешиваются в дела призраков, - успокоил его первый министр. -
Ты же лично займешься обороной и укреплением дворца. В мое отсутствие ты
остаешься главой королевства до возвращения королевы или моего прибытия.
Отправь на юг также пару волшебников средней величины. Пусть разберутся, в
чем дело.
- Выполню, - мигнул всеми глазами генерал, - а куда отправляешься ты? Не
за королевой ли?
- Да, я попробую перехватить ее в мире людей. Но остальным это знать
необязательно.
- А я отправлюсь в безвременье! - воскликнул Ыккщщер.
- Не спеши, - одернул его спрут. - Искать ее там все равно, что найти
крупинку лунного света на тропинках темных миров.
- Кто ищет, тот находит, - сверкнул огненными зрачками каплеобразный
сгусток и, вытащив из-за трона потухший факел, растворился в воздухе,
прежде чем Желвин сумел остановить его.
- Значит, и мне задерживаться не следует, - задумчиво произнес первый
министр и медленно поплыл в направлении дороги к миру людей. Генерал
по-хозяйски осмотрелся и начал претворять плановые мероприятия по
возведению фортификационных сооружений вблизи королевского дворца и над
ним...
...Весь первый этаж нашего института кипел и бурлил. Неудивительно, ведь
сегодня должны были давать стипендию. Обычно она доставалась нам с
шестнадцатого по девятнадцатое число каждого месяца. Но сейчас, видимо,
из-за нехватки наличных средств, выдачу хитро сместили.
Еще позавчера у дверей бухгалтерии висел огромный плакат: "Выдача июльской
стипендии переносится на август". Сегодня на его месте скромно
примостилась крохотная записочка: "Стип. ЭТФ - 5.08 с 14 ч." Здесь крылся
великий замысел. Нерадивые законопослушные студенты явятся получать
стипендию шестнадцатого (вместе с августовской) и с чувством глубокого
морального удовлетворения выяснят, что снять ее с депонента смогут только
в октябре.
К сожалению, студенты попались несознательные. Им не хотелось помогать в
прокрутке собственных денег неизвестному дяде, который сколотит на этом
начальный капитал и, создав фирму со звучным брэндом, будет поучать их с
экрана телевизора, как надо жить. Поэтому с девяти утра у закрытых окошек
кассы уже начал кучковаться знающий народ. Те, кто случайно или по делу
забрел в главный корпус, заступали на пост и, к огромному неудовольствию
администрации, оповещали друзей грандиозной новостью. С каждой минутой
прибывали новые и новые бойцы, и, наконец, стало ясно, что выдачи
стипендии не миновать.
Без десяти два в главный корпус прибыл я. Доучившись до пятого курса, я,
однако, особого ума не набрал. Так как весьма удивился, увидев вместо
десятка-другого студентов огромную гудящую толпу. Что там пчелиный рой!
Это походило на сборище разъяренных медведей. Все прекрасно понимали, что
до шести часов касса обслужит разве что половину страждущих. Я поискал
знакомые головы и, обнаружив их, стал проталкиваться в заданном
направлении.
В 14-00 передовики, стоящие у кассы, начали стучать в закрытое окошечко. В
14-05 окошко стало угрожающе потрескивать. В 14-07 оно все же открылось, и
в проеме обнаружилось недовольное лицо кассирши. Лед тронулся.
Не успели первые счастливчики протиснуться сквозь толпу, как в битву
вступили более грозные бойцы. Самых упорных в минуту оттеснили самые
сильные. Я, скромно затесавшись по знакомству в ряды упорных, был
вытолкнут за какую-то долю секунды наружу, словно пробка из-под
шампанского. Окошко кассы, которое я мог потрогать рукой, теперь
находилось в недоступных далях. Собрав всю силу воли, я рванулся на
отчаянный штурм. Но где там! Люди, объединенные общей целью, стояли
насмерть. Не продвинувшись ни на сантиметр, я опустил руки. Бесполезно,
удача отвернулась от меня.
Так недолго остаться и без стипендии. При пустом кошельке такой поворот
событий был явно неприемлем. На повестке дня стояло два варианта. Встать в
очередь, либо примкнуть к активной группе. В очереди стояли те, кто не
испытывал проблем со свободным временем. Пристраиваясь в конец, люди
меланхолически вздыхали и надолго замирали на месте, незначительно
продвигаясь вперед за счет отчаявшихся товарищей, которые покидали наши
ряды, настроившись на октябрь. Выбрав такой вариант, я мог отправляться
домой прямо сейчас.
Оставалась активная группа. Немного передохнув на свежем воздухе в конце
коридора, я вытер платком потное лицо и отправился к театру военных
действий. Здесь заканчивалось формирование очередной группы из студентов
нашей специальности. В 14-49 группа начала штурм. Нас было семеро.
Кроме меня и Бориса в состав вошли Саша-маленький из первой группы,
Саша-большой из третьей, Юра, Коля и чей-то, кажется, Юрин, знакомый то ли
с другой специальности, то ли с другого курса. Девиз наша группа выбрала:
"Ни шагу назад".
С высоты птичьего полета жаждущие денег выглядели, как электрический скат.
Большая вытянутая толпа возле кассы, длинный хвост очереди, а
электрические разряды с успехом заменялись словесными.
15-32. Становилось предельно жарко. Я весь взмок, но уже не в силах был
изменить судьбу. Мы стояли, плотно сжатые со всех сторон. Ни вперед, ни
назад, ни влево, ни вправо. Задача каждой группы заключалась в том, чтобы,
держась друг за друга, использовать каждый сантиметр для продвижения
вперед и намертво закрепляться на занятых рубежах. Обильно испарявшаяся
влага конденсировалась на потолке, откуда падали очень неприятные холодные
капли. Выдача денег шла слишком медленно, так как каждый, державшийся за
витую решетку окошка кассы, просовывал туда по десять-двадцать паспортов:
за себя, за друзей, за знакомых и за того парня. Получившего оттесняли от
кассы и вот тут-то надо не зевать. Вакантное место мгновенно занималось
либо слева, либо справа. Наша группа продвигалась по левому крылу.
Очередной счастливчик просунул пачку паспортов и вцепился в решетку. Я
истекал потом, украдкой вытирая его об куртку впередистоящего, чувствуя,
что сзади кто-то проделывает то же самое с моей ветровкой.
- Все, получил! - раздался радостный вопль нейтрального наблюдателя.
- Не, не, мужики! Погодите, еще не все, - испуганно заорал кандидат на
оттеснение и просунул в окно следующую пачку документов.
Порыв стих. Оба крыла затаились, подозрительно поглядывая друг на друга.
Счастливчик оторвался от кассы и...
- Мужики, влево, влево, - воззвало враждебное крыло и ринулось на нас. Мы
достойно встретили атаку, не уступив ни пяди. Крайние товарищи,
разбежавшись, дружно ударили в толпу, искренне надеясь расколоть ее и
просочиться хотя бы в середину. Впрочем, такое случалось. Толпа
заволновалась, стремясь продвинуться ближе к кассе. Надо мной проплыл
мешок с деньгами и попал в нужные руки. Кто-то при виде такой картины
истерично подпрыгнул и попытался пролезть по головам, но народ
расступился, и авантюрист снова исчез в толпе. Не знаю, намного ли он
продвинулся, но что рубаху порвал, это точно. К нашему унынию, место у
кассы занял представитель правого крыла.
- Мужики, вправо! - раздался обиженный голос нашего соратника.
- Вправо! - завопила толпа и, получив дополнительный толчок, рванула на
новые позиции.
- Я те дам вправо, - раздался где-то неподалеку наглый бас, и кому-то
сошлось по морде. Я был счастлив и доволен, что не мне. Толпа закружилась,
словно водоворот, выталкивая неудачников и сплачивая оставшихся. На этом
толчке мы потеряли Бориса и Сашу-большого. Народ вновь успокоился.
- Эх, на заводе так зарплату выдавать, - предложил кто-то сзади.
- И в Верховном Совете, - добавили справа.
Я согласился с ними и стал считать народ впереди. Справа наших не имелось.
По центру стоял Юра и его друг, а Сашу-маленького я заметил у стены. Это
хорошо! У стены - самая лучшая позиция. Люди сзади и слева давят на тебя,
неуклонно проталкивая вперед, и ты шаг за шагом продвигаешься к цели. Я
передал накопившиеся паспорта Саше, и тут увидел Колю. Он страховал нашего
форварда сзади. До кассы оставалось четыре человека. Следующий толчок
вновь оказался неудачным для нашего фланга. Я уже было подумал
присоединиться к правому крылу, но в одиночку пробиться к кассе не имелось
ни единого шанса.
В 15-59 к великой радости учащихся на головы впередистоящих обрушилась
длинная доска объявлений. Впрочем, особой пользы это не принесло,
расстановка сил не претерпела изменений, так как обошлось без жертв.
Ветровка насквозь промокла. Джинсы тоже можно было выжимать. Про то, что
творилось в кроссовках, не хотелось даже и думать.
Очередной толчок вывел меня из оцепенения. На этот раз нам дико повезло.
От нестерпимой жары у кого-то в дальнем конце правого крыла лопнул газовый
баллончик. Народ хлынул к стенам. Правое крыло смешалось, и мы сумели
отодвинуть их аж на полметра. Я горделиво озирал новые позиции. Люди
вокруг меня значительно повеселели и оживились. Три человека до кассы -
весьма неплохо для нашей поредевшей группы.
В 16-17 возникло непредвиденное обстоятельство. Те счастливчики, кто уже
получил кровные и передал их товарищам, сами, однако, не могли обрести
желанную свободу. Они пребывали в подвешенном состоянии вблизи кассы и
терпеливо огрызались на ругань менее удачливых соучеников. Наконец, такое
положение дел им изрядно надоело и, дождавшись очередного прибавления в
своих рядах, они сами объединились в группу. Группа контрудара яростно и
жестко рванулась туда, где заканчивалась дележка отвоеванной стипендии. Я
не видел, что происходило на правом фланге, но в наших рядах образовался
новый водоворот, вынесший меня из плотной толпы, тянущей руки к кассе. Я
бешено вращал головой, но поздно. Теперь с чистой совестью всё можно
начинать сначала. Рядом я обнаружил Юру и постепенно успокоился. Юрин друг
и Коля твердо стояли на прежних позициях. А наша надежда - Саша-маленький
- даже продвинулся вперед. Два человека до кассы.
- Влево, мужики, влево! - вопили враждебные голоса.
- Вправо, давай вправо!
- Нажмем, мужики! - отчаянно выдал кто-то голосом смертельно раненого
бойца. Толпа колыхнулась. Толпа, частичкой которой я был еще минуту назад.
Как переменчиво счастье.
Потолкавшись по краям и окончательно уяснив, что на прежнее место уже не
пробиться, я отошел к тем, кто терпеливо дожидался своей участи, отправив
паспорта в эпицентр взрыва. После жарких баталий нудное бездействие
угнетало, зато вокруг царила прохлада, и отсутствовали неожиданно падающие
за шиворот противные капли.
16-42. Свершилось! Голова Саши-маленького скрылась в окошке кассы. Теперь
уже ничто не могло помешать обретению долгожданной и желанной стипендии.
16-51. Полиэтиленовый кулек, доверху набитый паспортами и денежными
купюрами, величаво проплыв над толпой, достиг наших рук. Коля и Юрин друг
уже рядом. А Саша кричит нам, чтобы мы не забыли и про него. Да, не дело
оставлять Сашу у кассы после подвига, который он совершал последние два
часа. Моментально сколачивается новая боевая группа, которая раздвигает
краешек толпы, попутно разъясняя гражданам, что это делается для их же
блага. Саша радостно тянет к нам руки, и мы, вцепившись друг в друга,
выдираем его, словно легендарную репку. Саша донельзя мокрый, лицо
красное, волосы слиплись в немыслимые фигуры. Но он лучится счастьем, как
и мы. Начинается раздача паспортов с вложенными деньгами. Словно приз за
участие в жестокой борьбе, мне достаются крупные купюры. Три по полтыщи и
десятки с рублями до кучи. Одна тысяча пятьсот сорок четыре рубля - живем!
17-23. Из бухгалтерии выбирается крупная женщина в фиолетовом платье и
громко возвещает, надеясь перекричать толпу:
- Завтра с десяти продолжим выдачу. Расходитесь.
Но народ не верит:
- Влево, влево, мужики!
- Вправо давай!
- Э, куда полез!
К нам вытолкнута новая партия неудачников. Но мы уже далеки от житейских
страстей. Мы выходим на крыльцо главного корпуса, подставив теплому
августовскому ветру мокрые рубахи...
...Невидимая людям черная дуга пронизывала небо, начинаясь с балкона
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг