максимальное поражение. Из полутысячи до дота добралось штук
пятьдесят. Сорок из них погибли при попытках прорваться внутрь. А десять
все-таки смогли пробиться в дот и вырезали там наших ребят; чтобы им не
досталось тяжелое вооружение, пришлось уничтожить дот со всеми, кто
там находился: и живыми, и мертвыми. И так происходило везде, а к
исходу третьего часа сражения, мы поняли, что проигрываем битву за
планету. Килрачи отдавали семерых, а то и восьмерых за одного нашего,
но для нас был губителен и такой размен.
Соло на минуту замолчал, переводя дух, и тяжелое молчание
опустилось в каюте. Юноша и серигуанин сидели и пытались представить
себе тот ужас, что творился на небольшой планетке сорок лет назад.
- А флот? - эта мысль пришла Джеймсу в голову неожиданно. - Разве
флот ничем не мог помочь вам?
- Флот... - и опять странная усмешка капитана, саркастическая и в
то же время снисходительная. - Флот в то время мчался на всех парах к
поселению Джулиана, куда внезапно прорвались три дивизии Империи Килрач.
Примерно за шесть часов до восстания в наших лагерях полторы сотни
крейсеров уничтожили две наблюдательные станции, стерли в порошок
попавшееся им под руку соединение и полным ходом рванули к поселению
Джулиана. Сперва никто не мог взять в толк, что они там забыли:
поселение не имело какой-либо стратегической или тактической ценности,
закрепиться там они не могли, обороняло планету пара несчастных
орбитальных спутников да неполное соединение легких крейсеров - говорить
о каком-то существенном сопротивлении килрачам не приходилось. Где-то за
час до восстания пришло последнее сообщение с колонии: килрачи полностью
овладели пространством системы, уничтожили оборону планеты и
перегруппировываются над колонией. Дальнейшие попытки установить связь с
поселением ни к чему не привели.
- Вы хотите сказать, что килрачи с вашей планеты смогли как-то
подать весть своим сородичам за десятки световых лет? - скептически
поинтересовался Паладин. Почему-то серигуанин выслушивал рассказ Соло с
едва уловимым неодобрением: словно повествование капитана открывало
нечто такое о врагах, чего он предпочел бы не знать; этого Джеймс,
слушавший капитана "Корнаолиса" с открытым ртом, понять не мог.
- Ну, на это они вряд ли были способны, - покачал головой
Ханнуан. - Скорее, произошло одно из тех редких стечений обстоятельств,
которые подчас называют рукой Судьбы. Килрачи просто воплощали в жизнь
отчаянный план спасения детей и при этом не считались ни с чем. Когда
основные наши силы прибыли в пространство поселения Джулиана, килрачи
вышли на связь с командование ударной группы и ошарашили всех очень
кратким ультиматумом: или в течение следующих десяти часов все до
единого дети будут освобождены и переданы им, либо они выжгут
антиматерией всю планету - а там, кстати, жило больше миллиона человек.
И чтобы мы не посчитали это блефом, два корабля - запомните это, -
капитан внушительно поднял вверх палец, - прицельно выстрелили из
аннигиляторов по какой-то шахте и пищевому комбинату. Естественно, там
не выжил никто!
После этих слов Паладин что-то неразборчиво буркнул, а Джеймс
сглотнул вставший в горле комок гнева, машинально вытирая вспотевшие
руки об штанины. Ударить антиматерией по планете! Худшего преступления
и нарушения военной этики (если к килрачам вообще применимо это слово -
военная этика) трудно было придумать. Никакие цели не могли оправдать
такое... такое... хотя как-то тяжело вся это вязалось с образом
трогательно заботящихся о своих детях килрачах.
- Таким образом, командование ударной группировки оказалось в
тупике, - подытожил Соло. - Килрачи пришли не за победой - они пришли
умирать, но с собой готовы были забрать сотни тысяч невинных людей, и
это понимали обе стороны. Наносить удар бессмысленно - хватило бы
одного залпа хотя бы трети или даже четверти "котячьей" флотилии, чтобы
планета под ними стала братской могилой, а воспрепятствовать им мы
могли лишь отдав детей.
Джеймс с горящими от волнения глазами подался вперед, не замечая,
что из кружки в его руке на ковер капитанской каюты капают густые
черные капли остывшего кофе:
- А что было на Аполлоне-2?
- А там было совсем худо, - признался Соло, осторожно вынимая из
руки Джеймса чашку; заметивший, что он натворил на ковре, юноша
побагровел, но капитан лишь махнул рукой. - К тому времени килрачей
осталось не более тысячи, и около трех сотен из них прорвались в
центральный город. Мы этому помешать уже не могли: сами еле-еле
удерживали арсеналы и важнейшие энергетические и военные объекты. В
городе килрачи столкнулись с местными силами безопасности и гарнизоном
космопорта, но те охраняли административно-командный комплекс и сам
космопорт, так что фактически полноправными хозяевами города
остались "коты". И они поступили практически аналогично тем, кто сидел
в поселении Джулиана: начали хватать заложников. Набрав с полтысячи
мирных жителей, килрачи ворвались в здание городского совета, заняли
там круговую оборону и выставили простое условие: освободить детей,
предоставить транспортник для пути к килрачской территории и открыть
каналы гиперсвязи. В противном случае каждые полчаса они будут убивать
по пять заложников - а среди них были и женщины, и маленькие дети, - и
для профилактики на глазах у всех расстреляли охранников совета, после
чего вышвырнули тела наружу. Это был шах, а матом стало появление в
системе пяти тяжелых крейсеров Империи, с которых продублировали
Джулианский ультиматум: либо мы выдаем всех детей, либо можем петь
отходную по миллиону человек. Про события на Аполлоне-2 они, понятное
дело, ничего не знали, просто опять все так совпало...
- И вы уступили?
Соло пожал плечами с видом полного бессилия против судьбы:
- А что нам оставалось делать? На одной чаше было двести пятьдесят
"котячьих" детей, а на другой жизни миллиона человек и кровавая каша на
Аполлоне-2 в виде довеска. Так как причина всего этого бедлама - дети -
находилась под рукой, то руководство колонии не долго колебалось с
решением: быстро нашли транспортник, погрузили туда детей, а килрачи
отрядили двух пилотов - нашим они не доверяли. Крейсера подобрали
транспортник, дали сигнал по гиперсвязи и улетели - больше их мы не
видели, да и не особо искали. Своих дел было по горло!
- А что с килрачами? - история явно близилась к завершению, но
оставалось понять, каким образом жуткая и кровавая трагедия превратилась
в "триумфальную победу сил Конфедерации", как про это говорили учебники
истории. - Что было дальше?
- На Аполлоне-2 они начали сдаваться, едва крейсера прыгнули в
гиперпространство. Ратушу покинули почти все, кроме тех, кто
организовал все восстание, руководил им, и тех, кто расстрелял
охранников здания совета. Они заперлись внутри и вышли на минуту в
планетарный эфир, чтобы сказать всего два слова: "Это цена!" Затем
они взорвали здание вместе с собой. То же случилось и в поселение
Джулиана: корабли, которые бомбардировали колонию, отошли в сторонку, и
отключили системы стабилизации реакторов, передав для всех опять же два
слова: "Это цена!" Остальные пошли на прорыв, хоть и не имели особых
шансов спастись: против них было около семи дивизий с тремя боевыми
базами, но они, как я сказал, все равно с самого начала шли на смерть.
Дрались "коты" отчаянно, положили полторы дивизии секторального флота,
однако в конечном итоге никто из них не ушел от поселения Джулиана. На
этом все и закончилось!
Он замолчал, и тишина затопила комнату. Притихший юноша смотрел
на пол перед собой, прокручивая в голове рассказ Соло и особенно слова,
с которыми килрачи совершили самоубийство: "это цена!" Цена за кровавое
восстание, цена за убийство безоружных пленников, цена за бомбардировку
антиматерией, цена за пролитую кровь... кровь человеческую, и
килрачскую, но они заплатили за все разом, не делая разницы между своими
и врагами.
- Простите, сэр, но зачем вы рассказали нам это? - Паладин,
которого такие проблемы, очевидно, не волновали, решительно смотрел на
Соло. - Вряд ли это укладывается в рамки официальной пропаганды
Конфедерации...
- Конечно, не укладывается! - фыркнул Ханнуан. - Про события на
Аполлоне-2 и поселении Джулиана, кроме непосредственных участников,
знает только Военный Совет и высшее секторальное командование Ригеля;
Конфедерация же знает про "блестящую победу над килрачами" или как там
в учебниках пишется? А рассказал я вам потому, что вы должны понимать,
куда летите, и с кем вам доведется иметь дело. Постарайтесь запомнить
это и подумайте дважды, прежде чем называть килрачей тупыми кровожадными
монстрами! Ну, а теперь, - он покосился на хронометр, - вам пора
собираться. Мы уже практически прилетели!
Громкий голос диктора пронесся по коридорам, сообщая о выходе
корабля на геосинхронную орбиту над поверхностью третьей планеты. Так
же он предлагал всем, кто должен был высаживаться здесь, не мешкать с
отправлением и как можно быстрее прибыть на посадочную палубу.
Слегка прибавив шагу, Джеймс поравнялся с Паладином, который немного
вырвался вперед, пока он вслушивался в сообщение по внутренней
связи. Приблизившись к ближайшему лифту, пилоты остановились у стены,
ожидая, пока он подойдет на их вызов.
- Соло сказал, чтобы мы были в ангаре через тридцать минут, -
сказал серигуанин, взглянув на сложный механизм, мало напоминающий
привычные для Джеймса наручные часы.
- Да, сказал, но еще двадцать минут, - откликнулся юноша, шагнув в
распахнувшуюся перед ним створку лифта; шумный водоворот толпы в
коридорах лайнера как-то отодвинул назад мрачные картины, навеянные
разговором с капитаном Соло. - Успеем вполне, если не будем копаться. У
меня лично багаж давно собран.
Лифт плавно скользнул вверх, едва заметно покачиваясь в
суспензерном поле. Путь до нужного уровня, с момента отправления занял
не более пяти секунд и, когда двери полностью открылись, Джеймс
посмотрел на Паладина:
- Значит, встретимся около там?
- Конечно, - конец слова заглушил звук закрывающихся дверей, после
чего платформа лифта поплыла вверх.
Свернув за угол коридора, он подошел к каюте 345-2432, ничем
кроме номера не отличающийся от других, и небрежным жестом приложил
ладонь к небольшой панели с левой стороны. Электронный замок тихонько
пискнул, подтверждая идентификацию, и Джеймс, переступив порог, шагнул
внутрь.
В миниатюрной каюте ничего не изменилось с того момента, как
Джеймс покинул ее, откликнувшись на вызов капитана несколько часов
назад. В левом угле ютился небольшой умывальник с санузлом,
отгороженный от остального помещения легкой перегородкой. Прямо
напротив двери располагалась узкая койка, рядом с которой стоял
складной столик с металлическим стулом; коммуникационный экран,
аптечка, термостат и кондиционер завершали обстановку комнаты. Свет
падал из нескольких трубчатых ламп, протянувшихся на потолке в сложном
узоре.
Как Джеймс сказал Паладину, сборы у него заняли не много времени:
сложив в старую, потертую сумку ванные принадлежности и быстро
переодевшись в форму, он поежился, чувствуя как жесткий материал
приятно щекочет кожу, а кобура с бластером увесистым и успокоительным
грузом висит на боку. До посадки оставалось всего восемь минут и
потому, в последний раз окинув хозяйским взглядом каюту, Джеймс
притушил свет, выключил кондиционер и закрыл за собою дверь, перекинув
ремень сумки через плечо. Размашисто шагая обратно к лифту, он грустно
думал, что за каких-то две недели оказался полностью сломанный
прежний порядок его жизни, некогда столь размеренный и спокойный, а
теперь мчащийся вперед наподобие урагана. Острая ностальгия по прошедшим
годам его детства и друзьям, далекой родине, по тому, что ушло и уже
никогда не вернется, охватила его с неожиданной силой. Спускаясь к
посадочной палубе, он даже обнаружил, что с трудом сдерживает слезы.
Джеймс вошел во второй посадочный ангар "Корнаолиса" и
остановился у входа, медленно рассматривая огромное помещение. Прямо по
центру, невдалеке от эджекторов, возвышалась серо-голубая громада
посадочного челнока, холодно блестящая в свете ламп. Мягкий, почти на
пределе слышимости, гул доносился из-за решетчатых сопел челнока,
смешиваясь с возбужденным говором толпы. Внимательно вглядываясь в
людей, Джеймс разглядел высокого Паладина, облаченного в неизменный
темно-алый костюм: серигуанин стоял рядом со Стефаном и что-то говорил
ему, дополняя свои слова богатой мимикой. Вот он взмахнул правой
верхней рукой, едва не задев стоящего позади него ригелианина, который
выделялся в толпе серо-стальным цветом кожи и белоснежными волосами.
При этом его глаза на миг оторвались от Стефана и, скользнув по
окружающим, уперлись в Джеймса. Серигуанин что-то сказал собеседнику и
призывно взмахнул рукой, приглашая юношу присоединиться к ним.
- Посмотри, Джеймс, - широким жестом Паладин охватил почти
половину ангара. Обычно невозмутимые глаза сейчас яростно блестели,
выдавая внутреннее напряжение, пальцы и кисти снова едва заметно
подрагивали. - Посмотри, сколько людей собираются вниз. Интересно, а из
них кто-либо отправиться в зону конфликта?
- Я же говорил тебе, - терпеливо сказал Стефан, бросив мимоходом
короткий взгляд на окружающих. - В сектор Дакота Военный Совет опасается
слать большие подразделения и ослаблять тыловые сектора, ведь не
исключено, что килрачи готовят там массовое наступление. Поэтому
большинство из них отправятся в соседние регионы с Дакотой: сектор Оркос
и на приграничные посты Фито-2; некоторых, возможно, пошлют в Ригель.
А на "Гетман Хмельницкий" отправляетесь только вы, после курса
адаптационного обучения: ведь вы не прошли военной подготовки, так?
- Почти, - Джеймс вспомнил некоторые предметы в Академии, которые
всем казались страшно нудными, и привлекали его да еще нескольких ребят
со всего потока. - Нам преподавали основы выживания в экстремальных
условиях и еще стрелковую подготовку, а так же пилотирование
истребителей в сражении плюс тактика звездных боев.
- А у себя я прошел обычный курс подготовки, - сказал Паладин. -
Как и Джеймс: понемногу всего.
Стефан хотел что-то сказать, но незаметно подошедший сзади Ханнуан
опередил его:
- Как вижу, вы зря времени не теряли, - обратился он к Джеймсу и
Паладину, едва заметно кивнув на сумки на их плечах. - Мне жаль
прерывать вашу беседу, но посадка заканчивается и через пять минут
посадочный модуль должен отчалить от корабля. Так что давайте
попрощаемся и... и удачного пути, - добавил он, крепко хлопнув Джеймса
по плечу.
- Спасибо, сэр, - кивнул в ответ юноша, ощутив внезапную
печаль, при мысли о том, что с этим кораблем, где он провел неполных
четыре дня придется расстаться. Наверно, это потому, что здесь с ним
впервые обошлись не как с мальчишкой, которым, по большому счету, он
еще был, а как с настоящим мужчиной, на которого полагались другие.
Пусть его вклад был не большим, пускай он и выполнял, скорее, роль
статиста, но...
Это и перевешивало все остальные соображения. Думая об этом,
Джеймс внезапно понял, почему так странно вел себя Паладин - то, что у
людей считалось признаком возбуждения, на самом деле было попыткой
скрыть свои чувства под маской азарта и напускной веселости. Серигуанину
тоже не легко доставалось расставание - и это делало его... ну что ли,
более понятным и близким, а не просто представителем чужого и
загадочного народа, недавно вошедшего в дружную семью Конфедерации.
- Всего хорошего Джеймс, - протянул руку Стефан, дружелюбно
улыбаясь. Шум вокруг них постепенно стихал, по мере того как
последние пассажиры скрывались в темных недрах челнока. Над входной
дверью посадочного модуля замерцали красные огни, и пронзительный вой
сирены рассек воздух: посадка заканчивалась и всем посторонним
следовало покинуть зону старта. Тряхнув в прощальном жесте руку Стефана,
Джеймс шагнул в сторону пандуса, и у люка остановился, ожидая
Паладина. Подхватив двумя руками свой багаж, а остальными двумя опираясь
о перила пандуса, серигуанин скользящим шагом приблизился к Джеймсу и,
повернувшись, в последний раз посмотрел на стоящих у барьера
безопасности Стефана и Соло. Затем с шипением створка люка скользнула
вниз, отрезая друзей от ангара "Корнаолиса" и стоящих там.
Переглянувшись, и не говоря ни слова, молодые пилоты поспешили к
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг