И тут вспомнилось другое: грустный Фрол за кухонным столом, пришедший
рассказать о собственной гибели. "Ты сможешь меня заменить", - услыхал
тогда Келюс. "На тебе знак дхаров" - слова, почудившиеся Николаю в пустом
страшном лесу. Знак дхаров... Сухое тепло под кожей... Бежавшая в ужасе
собака - серая тварь с умными человеческими глазами...
"Если так, то спасибо, воин Фроат", - подумал Келюс и зашагал дальше,
по петлявшей среди сухих камышей разбитой грунтовке.
Лагерь открылся внезапно, за очередным поворотом. Николай увидел
дымившийся костер, а точнее вкопанную в землю печурку, в которой остывали
бледно-розовые угли, длинный, наспех сколоченный стол со скамейками и
палатки, без всякого порядка натыканные у самого склона горы, прямо за
которыми начинался лес. Чуть в стороне стоял зеленый грузовичок с крытым
верхом.
На первый взгляд, здесь, как и на негостеприимной судакской базе,
тоже было безлюдно. Но вот откуда-то слева вынырнула худая пацанка в
спортивном костюме, из палатки высунулась чья-то голова, и молодой
мальчишеский голос позвал какого-то Игоря Ивановича.
- Добрый вечер! - крикнул Келюс погромче, надеясь, что хотя бы здесь
его не обвинят в хулиганстве. И тут же заметил Валерия.
Бородач появился из дальней палатки, весело усмехаясь и размахивая
рукой, словно вождь на Мавзолее. Валерий напомнил Келюсу классический
образ археолога из старых советских фильмов: кроме непременной бороды и
штормовки, из-под которой проглядывал полосатый тельник, Валерий был в
старых джинсах, а в левой руке держал полевую офицерскую сумку.
- Ага! - закричал бородач. - Пропавшая грамота! Ну, привет! А я тут
как раз дневник дописывал.
Они обменялись рукопожатиями, причем ушедший в народ доцент не
преминул похлопать Николая по плечам, присовокупив: "Как подрос! Как
похорошел!" Келюс засмеялся в ответ, ткнул приятеля в живот и шепнул: "Как
дела, Бертье-Делагард?"
- Потом, - тихо произнес Валерий, продолжая хлопать Келюса по плечам,
и в свою очередь негромко поинтересовался:
- Тебя как называть, конспиратор?
Вопрос был по существу, но Келюсу надоело прятаться. В конце концов,
он собирался провести здесь всего одну ночь.
- По фамилии, - решил он.
- Ну и ладно, - заключил Валерий. - Пошли.
Лунин кивнул, огляделся по сторонам и увидел Ольгу.
Девушка стояла у палатки, на ней была старая куртка Келюса, джинсы и
все прочее, составляющее непременную униформу археолога в полевой
экспедиции, лицо покрывал свежий загар, но Лунин вдруг подумал насколько
не подходит к Ольге вся эта здоровая плебейская обстановка. Даже здесь,
среди палаток, в девушке чувствовалось то, что когда-то поражало Николая
при виде Корфа, - порода. И Келюс рассудил, что их конспирация, в
общем-то, шита белыми нитками.
- Николай... - тихо произнесла девушка, когда они оказались рядом, -
Коля...
- Приветствую, - бодро заявил Келюс, пожимая тонкую сильную ладонь. -
Ну вот, я же говорил, что мы еще увидимся... А кто-то, бином,
сомневался...
- Я очень рада.
- Келюс поневоле улыбнулся: девушка произнесла это по-французски.
Оставалось надеяться, что обитатели лагеря не отличались особой
подозрительностью.
- А мы, между прочим, скучали, - говорил между тем Валерий, искренне
обрадованный неожиданным появлением приятеля. - Тут, я тебе скажу, тоска
смертная... Да и вообще... Ну, об этом потом, сейчас тебя надо
представить...
Келюс вновь кивнул. Из дальней палатки между тем появился крепкий,
мрачного вида мужчина в спортивном костюме. Выражение его физиономии было
недовольным, а весь вид говорил о том, что веселые возгласы Валерия
разбудили обитателя палатки как раз в разгар сладкой дремы.
- Игорь Иванович, - шепнул бородач, - он же Бизон. Ну, я тебе
рассказывал...
Николай вспомнил: это, очевидно, и был начальник отряда, работавшего
на Чабан-Кермене, - знаменитый Бизон, славившийся крутым нравом и многими
иными достоинствами.
Валерий тут же подошел к начальству и в двух словах рассказал ему о
неожиданном госте.
- М-м-м-м, - неопределенно реагировал Бизон, - а место у нас есть?
- Есть, - Валерий подмигнул Келюсу.
- М-м-м-м, - повторил Бизон и, мощно ступая, приблизился к Лунину.
И тут Николай заметил, что вся вальяжность Бизона явно напускная,
небольшие умные глаза глядели на Лунина с веселым, немного даже ехидным
интересом.
Валерий поспешил представить гостя. Бизон потряс своей ручищей ладонь
Николая, затем его взгляд стал требовательным и одновременно просящим:
- Ну? - протянул он. - Ну? У тебя есть?
- Что? - поразился Келюс, имевший случай еще раз убедиться, что
археологи - действительно большие оригиналы.
На лице Бизона отразилась легкая тревога.
- Ну, ты принес?
- А-а-а, - сообразил, наконец, Николай. - Ну конечно!
И он начал развязывать тесемки рюкзака, где лежала заветная
"Массандра".
- Да не здесь! - возмутился Бизон непонятливостью гостя и, схватив
его за руку, потащил в палатку. Валерий последовал за ним, сделав
успокоительный знак Ольге, молча наблюдавшей церемонию знакомства.
В палатке Бизон усадил Келюса на продавленную раскладушку и вытащил
откуда-то большой граненый стакан, вопросительно поглядев на Лунина. Тот
не стал мучать изтомившегося Бизона и вытащил бутылку.
- А водка? - обиженно вопросил начальник. - Водки бы мне!..
Николай развел руками и стал колдовать с пробкой. Между тем Валерий,
очевидно всегда носивший все свое с собой, достал из кармана штормовки
миниатюрную кружку.
- Еще бы одну посудину, - добавил он немного озабоченно.
- Ну так сходи достань! - круто реагировал Бизон, не сводя глаз с
Келюса, аккуратно срезавшего пластмассовую пробку. - Ну чего ты возишься!
- это относилось уже к Лунину. - Давай я сам!
Но Николай не ударил лицом в грязь, и пробка в ту же секунду
капитулировала. Бизон, не выдержав, выхватил у Келюса бутылку и начал
разливать.
- Ну, давай! - под этот демократический тост пряная, терпкая, словно
кровь, "Массандра" была продегустирована.
Выпив, Бизон резко выдохнул воздух и полез за сигаретами. Впрочем, он
успел сделать лишь пару затяжек, после чего на лице у него отразились
мрачные сомнения. Наконец он отложил сигарету и, схватив бутылку с
остатками содержимого, тут же опрокинул ее в свой стакан. Опустевшая
бутылка проследовала под раскладушку, после чего Бизон удовлетворенно
затянулся "Ватрой" и вопросительно поглядел на Николая.
- Еще есть?
Но Келюс, имевший свой интерес, лишь вздохнул и покачал головой.
Бизон осуждающе-горько поглядел на гостя, явно не веря ни одному его
слову, но настаивать не стал.
- Возьмешь в хозпалатке раскладушку, - велел он Валерию. - Она,
вроде, целая.
- Поломанная, - заметил бородач, но Бизон, не отреагировав на это,
исподлобья взглянул на Келюса и велел Валерию покормить гостя, дабы тот не
окосел окончательно. На этом аудиенция завершилась.
- Хорош? - хмыкнул Валерий, когда они вышли из палатки. - А ведь
умнющий мужик. Скучно ему тут... Ладно, пошли, я тебя ужином покормлю, а
то и вправду окосеешь.
Пока Валерий что-то соображал у гаснущего очага, Ольга и Келюс сели у
пустого стола. Николаю хотелось заговорить, но он понимал, что его слова
сразу же разрушат веселую дикарскую пастораль, которая окружала в
последние дни Ольгу, снова возвращая девушку в страшный, отвергнувший ее
мир.
- Что? - внезапно спросила Ольга. - Очень плохо, Коля?
- Очень. Нам завтра же надо уходить... Мы оба в розыске...
- Что такое "в розыске"?
- Ловят, - коротко объяснил суть дела Лунин. - Я все расскажу,
Ольга...
- Все равно я так рада, что вы живы, - грустно улыбнулась девушка. -
Кажется я повторяюсь, но я действительно рада, что вы живы. И что мы снова
встретились. Мне очень хотелось вас видеть, Коля... Хотя воспитанной
девушке такие вещи говорить не полагается, - усмехнулась она, как бы
подводя черту.
- Вы знаете, Николай, - продолжал она совсем другим тоном, - я землю
копаю. Как выражается Валерий, "стою на лопате". Вначале я думала, что это
очень трудно, но быстро привыкла.
- Ага, - подтвердил Валерий, услыхавший конец фразы, - копаете вы,
Оля, замечательно, куда этим молокососам. Ольга еще и дневник ведет, когда
мне бывает лень. Я ведь ленивый, ты знаешь, - прибавил он, ставя перед
Келюсом миску подогретого варева и кружку с чаем. - Ты лопай, я тебе все в
двух словах обрисую.
Келюс взял ложку и занялся ужином. После голодного дня,
завершившегося кружкой "Массандры" без закуски, произведение здешней кухни
показалось Николаю вполне сносным.
- Значит так, - начал Валерий, оглянувшись и убедившись, что никого
поблизости нет. - Бордель тут, прошу прощения, Оля, страшный. Даже не
бордель, а целый бордельеро. Главный тут - начальник местного филиала Рац.
Знаешь такого?
Николай кивнул. О знаменитом археологе Раце, имевшем прозвище
Кубометр, он кое-что слышал.
- Кубометр считается начальником всех экспедиций Южного берега. Его
мы, в общем, и не видим, он, естественно, в Симферополе, заключает
хоздоговора. Но дух его, естественно, с нами. Начальником он поставил
Бизона, тот археолог отменный, но когда Кубометр требует только...
кубометры, то, естественно, ни о какой науке говорить не приходится.
Копаем, как кроты. Одним словом, кнурим...
Валерий возмущенно покачал головой. Его археологическая душа была
неспокойна.
- Я, в общем, веду дневник. Ну, и Ольга помогает... Но, по-моему,
здесь это никому не нужно. Мне это даже в лицо говорят, работнички! Видел
здешних?
Келюс пожал плечами. Кроме малолетней девицы и чьей-то взлохмаченной
головы, да еще, естественно, Бизона, он никого не заметил.
- Набрали мелюзгу, - скривился бородач. - Дети начальничков,
пионеры-герои. Кубометр, понимаешь, контакты крепит... А копать некому.
Если бы не Серега Семин, то вообще пропали бы...
- Я был в Судаке, - заметил Келюс.
- А, - махнул рукой самарский доцент, - там вообще гадючник. Все, с
Южнокрымским филиалом больше дела не имею! Поеду-ка на следующий год в
степь...
- В Судаке я встретил какого-то типа. С брюшком такой, в детских
штанишках... Очень, бином, вежливый.
- А-а, - хмыкнул Валерий, - Дурилка!
- Кто? - удивился Келюс.
- Дурилка. Начальник судакской базы. Хам, конечно, редкий. Мы с ним
сразу сцепились. Да пес с ним! Другие немногим лучше. Знал бы я, что в
этом году будет, ноги бы моей здесь не было! Если б не Серега... Семин! -
внезапно крикнул он, в сторону одной из палаток.
Палатка молчала.
- Спит, - заключил археолог. - Ладно, потом познакомлю. Отличный
мужик. Чуть ли не лучший работник у Раца, а тот его все в лаборантах
держит... Серега здесь все знает, он здесь, собственно, и первую разведку
проводил в прошлом году...
Келюс слушал веселый археологический треп и завидовал Валерию. Он
лишь понадеялся, что его приезд не разрушит этот уютный мирок, полный
мелких неприятностей, но такой дорогой для каждого, кто хоть когда-нибудь
хотя бы кончиком пальца прикасался к археологии.
- Ну а чего вы копаете? - спросил он, желая оттянуть неизбежный
разговор.
- Башню на горе видел? - Валерий кивнул в сторону утонувшей в
сумерках вершины. - Торчит, понимаешь, как ананас. Ее и копаем. Вернее не
башню, а рядом. Там мы вышли на фундамент стены... Ну, в общем, это ты и
сам завтра увидишь. А замок любопытный... Оля, расскажите вы, у вас
получается как-то романтичнее.
- Помилуйте, Валерий, - Ольга растерянно развела руками, - я ведь
знаю лишь то, что вы мне сами рассказывали... Вы и Сергей...
- Ложная скромность... - бородач вздохнул. - Приходится работать
экскурсоводом на общественных началах. В общем, ничего тут особенного нет
и быть не может. Генуэзский замок в прескверном состоянии. Основали его
братья-разбойники Чезаре и Гонзальво ди Гуаско. В Генуе, кажется, они тоже
были разбойниками, местные власти их турнули, вот они сюда и приехали.
Археолог покачал нечесаной головой, словно осуждая
братьев-разбойников.
- Здесь, на Пастушьей горе, они обосновались. Грабили всех подряд,
резали, жгли, а для пущего устрашения понастроили вокруг горы виселиц. У
них была банда арбалетчиков. Та башня, что уцелела - донжон, где они так
сказать, имели место пребывания...
Келюс вдруг ясно увидел мрачный зал с узкими окнами, затянутыми
толстыми стеклами в свинцовых переплетах. В огромном камине пылали
смолистые поленья, и неровный свет от очага смешивался с отблесками
горящих факелов...
- Ну а потом приплыли турки, и все пошло прахом... - заключил
Валерий. - Ди Гуаско вместе со своим войском и золотом пропали невесть
куда, а, поскольку эта парочка ко всему еще баловалась чернокнижием,
аборигены рассудили, что тут не обошлось без нечистого... Впрочем, Оля об
этом лучше написала...
- Валерий... - смутилась девушка.
- Нет-нет, раз уж меня заставили выступать с лекцией, то будьте
добры, Ольга Константиновна, уважьте. Не то я сам прочитаю, причем с
выражением... Итак...
- Не надо, - усмехнулась Ольга, - Я лучше сама...
Она прикрыла глаза и, чуть помолчав, начала:
На мертвых свитках - мертвые слова...
Здесь пасынки Авзонии царили,
Что меж собой и смертью заключили
Двойной союз - меча и колдовства.
Не помнит вас печальная вдова
Италия, откуда вы приплыли,
Но давний страх еще не позабыли
Руины замка, серая трава...
Из окон башни льется бледный свет,
Наточен меч, заряжен арбалет -
Не спится вам, сеньоры кавалеры?
Штандарт сжимает мертвая рука,
Гремит железо, и, презрев века,
Скользят по морю черные галеры.
- Да... - вздохнул бородач. - Я же говорил, в вашем исполнении, Оля,
все представляется куда нагляднее. Хоть объектик, в общем-то, препаршивый.
Никакого культурного слоя.
- Очень хорошо, Ольга... Спасибо, - улыбнулся Келюс, - у вас
получается не в пример этому, бином, стрикулисту. Тараторит себе,
тараторит...
- Ага, - охотно принял критику Валерий, - меа кульпа... Жаль, Серега
дрыхнет, он же эту гору, можно сказать, успел почувствовать. Если нам
удастся его разбудить, он мог бы тебе кое-что показать занимательное.
- Ночью? - удивился Келюс.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг