вообще ни о чем не думать, лучше смотреть. Вот Гринка встает на правый
фланг. Откашлялся и говорит. Что он говорит? Опять по-русски?
А Гринька говорил:
- Во ознаменование победоносного окончания войны, во славу русского
оружия...- Рука его дернулась вверх.- Салют!
Ружья дружно рванулись вслед за рукой, и пули ушли в синее небо. Синее,
без единого облачка небо.
Чико глупо рассмеялся, а сержант утер пот со лба и признался:
- А я подумал - расстрел.
- Вот за это, Шарль, тебя и разжаловали,- хмуро сказал сотник, подошел к
Мадам и пожелал:- Счастливого пути, сударыня.
- Благодарю! - улыбнулась Мадам и добавила еще несколько слов по-русски.
Сотник нахмурился, спросил, Мадам покраснела, ответила... Григорий с тем
же мрачным видом поцеловал даме руку и, кликнув казаков, пошел обратно.
А Чико сказал:
- Я знал, что не расстреляют! Мне на роду написано дожить до девяноста
шести лет. Хотя, конечно, мало ли...
Да только Дюваль не слушал солдата, Дюваль смотрел на Удалявшуюся фигуру
лейб-казака. Где он видел эту неуклюжую походку и в то же время
непринужденную манеру держаться?.. Нет, держать. За талию... Ах, вот оно
что: лето, Витебск, французский кирасир! С ним рядом женщина, Мадам! Так
вот как! Ну ладно, посмотрим...
Сержант резко повернулся к Мадам:
- Сударыня, соблаговолите повторить мне то... - Но передумал и не
расспросил о разговоре с сотником, а только сказал: - Интересно: а что он
сказал перед залпом?
- Война окончена, сержант, - Мадам внимательно посмотрела на Дюваля,
ожидая дальнейших вопросов.
Однако сержант не стал ни о чем спрашивать. Он лишь сказал:
- Вперед! - И сделал первый шаг.- Домой! Кому во Францию, кому в Россию.
- Ну а кому в Неаполь, - добавил Чико.
Мадам не проронила ни звука, и отряд двинулся дальше: впереди сержант по
колено в снегу, за ним Мадам на лошади, за лошадью Чико. Идти по колено в
снегу было трудно, однако же еще труднее было время от времени
оборачиваться и смотреть на Мадам. Мадам - шпионка русского царя, а
русский царь - враг Франции. Мадам коварная, хитрая, умная... и очень
красивая женщина. Можно, конечно, выхватить саблю и крикнуть: Мадам, вы
шпионка! Как вам не совестно, француженке, идти на службу^.. Однако кто
ему сказал, что она француженка? Да и в .конце концов он будет выглядеть
последним простаком, которого вот уже скоро неделю как водят за нос, а он
рискует жизнью, охраняет и отдает последнюю лапку трофейного гуся... Да он
кругом смешон! Он, арлекино! Он осел... Нет, лучше идти и молчать, пусть
русский снег забивается за голенища, пусть русская шпионка смотрит ему в
спину и думает, что хочет, а он и виду не подаст... И кстати, почему она
до сих пор от него не сбежала? Да неужели никчемный сержант так интересен
русской разведке? Или же... Нет-нет, вот это напрочь невозможно! Нет!
И, по колено в снегу, сержант пошел еще быстрее. Куда? Теперь он этого не
знал и знать не желал. Он думал только об одном: солдат живет, пока идет,
ну а потом...
А в это время сотник с казаками вернулся к Федосову.
- Ну как, готово? - спросил майор.
- Виноват! Промахнулись! - браво отрапортовал Гринька и, не дав кирасиру
опомниться, добавил: - Однако добыли ценные сведения - севернее Лукашовки
две версты до батальона противника: генерал, знамена, обоз!
Майор повеселел, выхватил саблю, выкрикнул:
- Седла! - и браво пришпорил усталую лошадь.
Артикул двенадцатый
Мадам раскрывает карты
По заснеженному полю едва плелась лошадь; Мадам дремала в седле. Рядом шли
Дюваль и Чико. Дюваль молчал по обыкновению, молчание же неаполитанца шло
от обиды - еще утром Чико с вызовом заявил, что он отморозил язык. Хотя
случись это и на самом деле, было бы не очень удивительно - последнюю ночь
путешественники провели в лесу, в сугробе. Костер почти что не спасал от
холода. Однако язык у Чико тогда еще не был отморожен, и он с успехом
заменял ужин разговорами:
- Холодно! - в который уже раз сказал Чико и посмотрел на черное ночное
небо.- Мороз! А я с рождения привык к теплу. И вот вспоминаю...- Солдат с
опаской покосился на Мадам и даже окликнул: - Сударыня!
Мадам не шелохнулась; она крепко спала, привалившись к лежавшей на снегу
лошади.
- Спит, ну и прекрасно, пошли ей господь приятных сновидений,-
скороговоркой пожелал Чико и вновь предался воспоминаниям: - Да, на родине
всегда тепло, а здесь, в России...- Солдат даже причмокнул от удовольствия
и шепотом воскликнул: - Ах, как чудесно мы погрелись в Полоцке! Вы слышали
о полоцком пожаре?
- Нет, не приходилось,- без особого сожаления ответил сержант.
- И напрасно, напрасно,- покачал головой солдат.- Зрелище было весьма
восхитительное. Горящая Москва ничто по сравнению с тем, что я увидел в
Полоцке. Жаль, что это была последняя ночь в этом чудесном городе...- Тут
Чико вновь покосился на спящую Мадам и едва слышно добавил: - Там я
впервые увидел Белую Даму.
Сержант равнодушно пожал плечами. А Чико прислушался...
- Слышите? Волки! - прошептал он после некоторого молчания.
- Брось болтать чепуху! - рассердился сержант.- Волков нам только не
хватало.
- Вот именно. С нас достаточно и Белой Дамы.
- Чико!
- Как знаете, сержант, как знаете,- обиделся Чико.- А я ведь к вам со всей
душой. Вы честный и смелый сержант, но... немножко доверчивый.
Тут Чико замолчал, давая Дювалю возможность возразить. Сержант не
возражал, и неаполитанец продолжал:
- Я тоже раньше был доверчивым. Потом повзрослел. Теперь я никому не верю.
А ей,- и Чико посмотрел на спящую Мадам,- а ей особенно. Только вы, прошу,
не обижайтесь; не так уж и часто Чико говорит начистоту.
Сержант согласно кивнул.
- Ну вот и прекрасно! - оживился Чико.- Вот это по-гусарски! Так о чем я?
- О полоцком пожаре.
- Да, совершенно верно. Но прежде... Куда мы направляемся?
- Домой.
- Это понятно: мы с вами домой. Ну а...
- А какое отношение это имеет к полоцкому пожару?
- Самое прямое. Только... Я расскажу вам о пожаре не как оскорбленный
солдат, а лишь для вашего же блага. Вы мне, признаюсь честно, симпатичны.
- Все, одно лишнее слово!..
- Извольте.- Солдат откашлялся и начал: - Шестого октября мы остановили
русских на самой окраине и решили не дожидаться утра, а уйти еще затемно.
О! Если б маршалы не перегрызлись как волки, мы и поныне сидели бы в
Полоцке. Но, сами знаете, Виктор питал зависть к Сен-Сиру, а потому не шел
к нам на помощь. Сен-Сир в свою очередь не очень-то и настаивал на этой
помощи. Ведь приди Виктор в Полоцк, Сен-Сир был бы вынужден сдать команду
старшему в чине. Вы понимаете?
- Короче!
- Да уж куда короче! Итак, наступила ночь с шестого на седьмое. Упал
густой туман. Нам на руку. Ну, то есть не на руку, а вы понимаете, да...
Так вот, Сен-Сир отдал приказ, и мы, сохраняя величайшую предосторожность,
начали отход из города. И тут Белая... Простите, запамятовал! И тут в
расположении Леграна кто-то по непостижимой глупости зажег бараки. Тотчас
стало светло как днем и тепло как в преисподней. Но, главное, светло, и
русские открыли убийственный огонь! Я побежал, споткнулся, упал,
поднялся... От горящих бараков уходили двое: один был из нашей тяжелой
кавалерии, кираса так и сверкала в отблесках пламени, ну а второй, то есть
вторая... Дама! Белая! - И Чико указал на спящую Мадам.- Клянусь
Наполеоном, это была она.
- Чико!
Сержант был вне себя от гнева, рука его искала саблю. Но Чико тоже был не
из робкого десятка, особенно если это касалось его рассказов. А потому он,
нисколько не смутившись, добавил:
- Ну а сегодня ночью, при свете костра, я наконец узнал ее наверняка. Еще
когда она впервые вышла из кареты, я подумал: она? Я сомневался, долго
сомневался. Зато теперь рубите голову, но я не отступлюсь!
И если сержант был возмущен как никогда, то Чико был не менее серьезен. А
потому Дюваль убрал саблю в ножны и мрачно сказал:
- Уж лучше бы ты родился немым.
- Как можно! - возразил веселый, прежний Чико.- Мать родила меня бегом,
вот оттого-то я такой беспокойный. А еще...
Но тут слова замерли у него на губах. Еще бы: Мадам улыбалась! Смотрела на
него и улыбалась. Неаполитанец весь сжался и растерянно сказал: ,
- Простите, мы вас невольно разбудили.
- О, пустяки,- ответила Мадам.- Ведь я большая охотница до загадочных
историй.
- Так вы все слышали?
- Как вам сказать,- Мадам пожала плечами и посмотрела на огонь.- А как вы
считаете: Белая Дама всесильна?
- Конечно.
- А русская шпионка сочла бы необходимым столь долго оставаться в вашем
обществе?
- Не-не знаю, я ни разу не был русской шпионкой.
- А вы представьте.
Солдат молчал. Тогда Мадам обернулась к Дювалю и спросила:
- А вы что скажете, сержант?
- Солдат ошибся,- нехотя ответил Дюваль.- И довольно об этом.
- Вы так считаете?
- - Да,- и сержант отвернулся. Подолгу притворяться он умел.
Тогда Мадам посмотрела на Чико и спросила:
- А вы что скажете на это? Солдат молчал.
- Вы слышите меня?!
- Слышу, слышу,- недовольно проворчал неаполитанец.- И даже вижу, что
скоро светает, пора в дорогу. А у меня отмерз язык. Все! Я больше ничего
не говорю,- и с этими словами он поднялся от костра.
С тех пор они прошли уже несколько верст, а Чико продолжал хранить
молчание. И даже когда лошадь стала и отказалась идти, он отказался от
язвительных замечаний, которые так и рвались с языка. Он только сделал
такие насмешливые глаза, что сержант- отвернулся, но дергать за поводья не
перестал.
Однако тщетны были усилия голодного сержанта: лошадь не тронулась с места.
Тогда Мадам сошла с седла, обняла лошадиную морду и что-то прошептала.
Лошадь попятилась. Мадам шагнула за ней.
- Если так и дальше пойдет, то она приведет нас в Москву,- заметил сержант.
- Вы правы,- и Мадам, оставив лошадь в покое, стала дуть на замерзшие
руки.- А что же делать?
Сержант ничего не ответил. А что говорить, когда вокруг тебя, насколько
хватает глаз, расстилается безжизненная снежная равнина, а рядом с
тобой... И сержант пожал плечами.
Тогда Мадам обернулась к солдату и сказала:
- Чико, сейчас не время обижаться.
Неаполитанец, не дослушав, отвернулся. Однако Мадам не теряла надежды:
- Ну хорошо, ты считаешь, что я колдунья, русская шпионка. Вздор! И все
твои рассказы тоже вздор! Я просто женщина. Одинокая и никому не нужная...
- Мадам! - не выдержал Чико.
- Спасибо! - грустно улыбнулась Мадам.- Я вижу, ты начинаешь мне верить.
- Напротив!
- Я не об этом, я о главном. Ведь если положить руку на сердце, ты никогда
не видел Белой Дамы. Ну а я... Вот как тебя! Совсем рядом.
Солдат с интересом посмотрел на Мадам, а та продолжала:
- Белая Дама ростом примерно с меня, да и лицом, увы, мы тоже похожи.
Белая Дама издавно бродит по этой стране. Здесь белый снег, и люди любят
белые одежды. А не любят здесь пришельцев. Наверное, поэтому так и пишут
об этой стране: Страна Белой Дамы или же просто - Белая Русь.
- А вы не боитесь... так походить на нее? - осторожно спросил Чико.
Да и сержант, сам того не замечая, весь превратился в слух. Он сызмальства
не верил в нечистую силу, и все же...
- На Белую Даму? -спросила Мадам.- О, мы совершенно разные. Ей не нужна
теплая шуба, она ходит в одном лишь платье. В белом, конечно. У нее снег
на ресницах. Холодные губы. Она поцелует, и сразу умрешь.
- И... она целует всех? - спросил сержант.
- Нет, только пришельцев. Я ж сказала, она Белая Дама... Но довольно об
этом, сейчас нам нужно думать о другом. Вот ты, Чико, я знаю, нигде не
пропадешь. Так посоветуй, что же нам делать?
- Как что? Прежде всего мы должны позавтракать,- уверенно ответил Чико и
недвусмысленно повернулся к лошади...
Но лошади рядом с ними не было, и только цепочка следов убегала за
горизонт.
Когда тебя подолгу преследуют напасти, то главное не отчаиваться, а ждать.
Ждать до тех пор, пока очередная напасть вдруг не покажется смешной.
Сержант дождался - и рассмеялся. Он вдруг представил, как беглая лошадь
спешит в южные жаркие степи, а он замерзает - и стало смешно: ну ведь
бывает же такое, ну как здесь не развеселиться!
Смеялся сержант, смеялась Мадам, смеялся Чико. Он больше не боялся русской
шпионки, он видел - рядом с ним такая же как и все неудачница, ну а Белая
Дама - она далеко, она охотится за теми, кто не умеет смеяться.
Наконец, отсмеявшись, они все трое переглянулись, и Мадам с наигранной
серьезностью сказала:
- Так, позавтракали. Ну а теперь?
- Отправимся дальше,- сказал сержант.
- И как вы считаете, далеко ли я смогу уйти?
- Ну... если что,- замялся сержант,- я... я вас понесу.
- Куда? - просто спросила Мадам.
- Совершенно верно! - поддержал ее Чико, к которому вернулось былое
расположение духа.- Куда, вот главный вопрос! Я думаю, тут нужно следовать
за местными жителями,- и с этими словами он уверенно ступил на тропу,
проложенную беглой лошадью.
С пустым желудком и легким сердцем идти легко по самым глубоким сугробам.
Тем более, что очень скоро неаполитанец оживился и сказал:
- Колокола! А там, где есть церковь, всегда найдется базар. А уж на
базаре... я приведу вас к славе! - Звон колоколов, казалось, окрылил
солдата, и он продолжал, явно заимствуя чужие слова: - Победа зависит от
вас! Она необходима для нас, она доставит нам все нужное, удобные квартиры
и скорое возвращение в отечество. И пусть позднейшее потомство с гордостью
вспомнит о ваших подвигах!
Сержант кусал усы и делал вид, будто не слышит. Мадам улыбалась, а Чико
продолжал выкрикивать бородинскую речь Наполеона.
И неизвестно, что бы он еще прокричал, но тут неаполитанец остановился и
сделал царственный жест. Да такой, как будто он стоял на Поклонной горе.
Но впереди была не Москва. Внизу, в долине, расстилался обычный губернский
город. Тот самый город, в котором хранились запасы пороха и хлеба для
второй русской кампании, которую император намеревался провести в
следующем, тринадцатом году. Однако же судьба распорядилась иначе, и
кампания последующего лета проходила значительно западней описанных мест.
Война, даже победоносная, не украсила город.
(Насколько мне известно, убытки, причиненные Минску военными
обстоятельствами, следующие: от неприятеля урону на 253.866 р. 1 к.
ассигнациями, издержки же на его изгнание- 117.719 р. 38 к.- майор Ив.
Скрига).
Но все-таки был город, а не чистое поле, и в городе еще оставались дома и,
наверное, еда и питье. Война ушла на запад, и нужно было пытать счастья;
несчастья пытать уже не хотелось.
А счастье... Да вы только гляньте: в торговых рядах шум да гам; торгуют
зерном, торгуют кой-каким съестным. И тут же предлагают шитые золотом
мундиры, медвежьи шапки гвардейцев, подбитые мехом плащи. И даже оружие -
шляхте сгодится. Но шляхта ходит меж рядами, покает, дзекает и не спешит
раскошелиться.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг