такими красивыми словами... Я покачал головой и пожал плечами, всем видом
демонстрируя полную покорность судебной процедуре.
- О Великий и Добродеятельный Кецалькоатль, учитель и наставник,
слышишь ли ты нас?
Жрец справа вдруг начал судорожно дергаться, делая глотательные
движения, потом как-то успокоился, бочком устроился в зеленом кресле и
невозможно знакомым голосом заявил:
- Слышу, слышу, естественно... Не ори так, дедуля, у меня аж все
пробки из ушей повылетали. Сейчас сяду поудобнее и почирикаем на досуге...
Я закусил губу, чтоб не рассмеяться. Все прочие вытаращились так, что с
них едва маски не попадали.
- О Громоподобный и Ужасный Уицилопочтли, воин, защитник и палач,
слышишь ли ты нас?
- M-м... минуточку... - Тело жреца слева затряслось мелкой дрожью. -
Кажется, я не туда попал... Нечистый дух, это опять твои штучки?!
- Ша, Циля! - примирительно вскинул руки безвольный жрец
Кецалькоатля. - Ну, произошла маленькая ошибочка... Так набрось скидку, я ж
после праздника. Щас резво поменяемся, готов?!
- Сделай милость.
Через несколько секунд оба жреца пришли в нормальное человеческое
состояние, взвыли дурными голосами и попытались удрать. Не тут-то было!
Левый убежал на два шага, правый на три, а потом каждого настигло неумолимое
возмездие в лице светлой и темной половин моей души. Что ж, если эти
работники культа всю жизнь разыгрывали "театр трех актеров", то теперь у
Верховного появились серьезные проблемы. Сценарий наверняка оставался
прежним, а вот текст у исполнителей серьезно подредактировали... Неритмично
подергиваясь, словно от одноразовых электрических разрядов, два подсобных
судьи вернулись к покинутым креслам и заняли свои места.
- Не тяни резинку, Верховный, она и так проверена электроникой! -
весело заявил на весь зал тот, что выражал волю бога войны. - Правосудие
надо вершить, пока не скисло! Или у кого-то из местных вшей другие
предложения?
Если у кого они и были, то ни одна живая душа в зале не могла
выговорить ни слова. Тот, кто не успел вытаращить глаза, уронил челюсть...
Правый жрец ласково улыбнулся мне исподтишка и мягким голосом Анцифера
поддержал:
- Действительно, не стоит затягивать процедуру этого фарса. Быстренько
предъявите обвинения, Сереженька так же быстро даст исчерпывающий ответ, и
мы дружненько закроем дело. Прошу вас начинать, уважаемый...
Верховный жрец дрожащей рукой сбил маску на затылок, открывая
совершенно растерянное лицо, и попытался вытереть пот. Похоже, он полностью
потерял контроль над ситуацией...
- О всесильные боги! Жизнь человека для вас подобна пылинке под
ногами, - вы и не заметите, как она обратится в прах под вашей царственной
пятой... Будьте же милосердны и ответьте: вы слышите нас?
- Ясен пень! Сколько можно спрашивать?! - нетерпеливо притопнул ногой
Уицилопочтли.
- Вы готовы вершить свой праведный суд?
- Вершить суд может лишь Всевышний! - нравоучительно напомнило
"вместилище духа Кецалькоатля". - И не перебивай меня, лукавый, это вопрос
принципиальный. Если я и согласился на твою авантюру, так это не значит, что
ты услышишь от меня бесстыжее вранье!
Верховный жрец беспомощно обернулся к левому жрецу, тот поудобнее
вытянул ноги и попытался сунуть руки в несуществующие карманы:
- Да ты продолжай, продолжай, дедуля... Не обращай на нас внимания,
лепи все, согласно установленного процессуального порядка.
- Мабаско! Атешока! - жалобно взвыл Верховный, поочередно обращаясь к
своим понмощникам. - Что с вами?! Какую кару на вас обрушили небеса,
замутив ваш ум и ожесточив сердца?
- Не понял грязных намеков! Циля, он в нас не верит!
- Ну, так объясни ему...
- Сергунь, может, ты? - повернулся ко мне левый жрец. Я пожал плечами
- почему нет, жалко, что ли...
- Дамы и господа, все здесь присутствующие. Вы пригласили высокий суд
для разбора моего уголовного дела. Хотя, с юридической точки зрения,
нанесение некоторых побоев представителю неформальной религиозной общины
может скорее расцениваться как легкое хулиганство. Во всяком случае, я своей
вины не отрицаю и готов уплатить положенный штраф, если не очень дорого,
конечно... В противном случае я лучше пятнадцать суток буду мести улицы.
Далее, если мне верно растолковали суть процесса, то в тела уважаемых судей
слева и справа должны были вселиться духи ваших богов Кецалькоатля и
Уицилопочтли. Ну вот... не хочу никого обнадеживать, но духи действительно
вселились. Не обессудьте, уж какие есть...
Я победно оглядел притихшую толпу и неожиданно поймал себя на том, что
краем глаза вижу чернявого Фармазона, пытающегося с головой залезть ко мне в
нагрудный карман. Мгновением позже, бросив своего жреца, в тот же карман
поспешил и Анцифер. На мой удивленный взгляд ангел только придушенно
пискнул:
- Хозяева пришли!
Статуя Кецалькоатля явственно вздрогнула, а в глазах идола Уицилопочтли
заметались зеленые огоньки. Все помещение заполнил аромат свежесрезанных
роз, и я невольно поежился...
x x x
Похоже, нечто подобное ощутили и остальные. Зашевелившаяся было толпа
на мгновение замерла, а потом люди бросились ниц. Самые сообразительные
потеряли сознание, остальные просто делали вид, что не дышат. Правый и левый
жрецы, когда из них удрали мои авантюристы, буквально рухнули безвольными
куклами в позах, явно оскорбляющих высокие чувства верующих. Тот
седобородый, что называл себя Верховным, от страха впал в религиозный
экстаз, начал пускать слюни и приплясывать на одной ноге, активно стараясь
понравиться обоим богам сразу. Впрочем, они не обращали на него внимания. Их
интересовал исключительно я! Но сейчас это нисколько не льстит, даже
наоборот, я думаю, что моей скромной особе уделяют слишком много
незаслуженного внимания...
- Человек! - Голос Кецалькоатля был торжественен и благозвучен, как
новгородские колокола. - Зачем ты разбудил нас и чего просишь?
- А... э... я на самом-то деле совершенно не хотел никого будить, но
раз уж это произошло - примите мои нижайшие извинения! - Мне удалось
справиться с пляшущими коленями, а все прочее приложится...
- Ты не взыскуешь нашей справедливости?!
- Да-а... в общем-то, вроде нет... А что, обязательно надо?
Кецалькоатль умолк, видимо, не нашел вразумительного ответа. Зато его
воинственный антипод сурово показал мне язык и обличил перед всеми:
- Он избил моего жреца!
- Я защищался!
- Как? - опешил Уицилопочтли. - Неужели ты, червь, пытаешься
обмануть бога войны?! Я тебе не штафирка штатская, чтоб мне тут... здесь не
там, и где вам быстро... На алтарь его, дезертира! Где находится ваш штаб,
отвечай!
- Это правда? - очнулся примолкший было добрый бог.
- Что именно? - уточнил я.
- Ну, что ты защищался.
- Правда, я действительно вломил незнакомому жрецу в порядке
самозащиты. Ибо его кровавый вид противен любому мыслящему человеку, и я не
мог не защищаться от такого чудовищного надругательства над моей психикой!
Тут уж призадумались оба идола. Фразу я им закрутил умную, длинную и,
главное, каверзную. Пока еще разберутся. Люди по-прежнему не шевелились, и я
мог спокойно поразмыслить о своем. Боги наверняка общались ментально, так
что меня их болтовня не отвлекала...
- Фармазон!
- Нет меня... - глухо ответил нагрудный карман пиджака.
- Мне нужна ваша помощь.
- В добрых делах я тебе не советчик. Вон, лучше белобрысого возьми, а
то он мне тут всю голову отсидел...
- Можно подумать, мне тут задницей на рогах удобно! - возмущенно
прошипел Анцифер, но не вылез, видимо предпочитая все-таки сидеть на рогах.
- Не надо добрых дел, совсем наоборот, - шепотом попросил я, -
помогите мне поссорить обоих богов. Пока они будут меж собой разбираться, мы
потихоньку удерем.
- Не-е... сам ссорь! Мало ли чего... я за так между молотом и
наковальней не полезу.
- Ладно, сначала наберем золота, а потом по-тихому... - сразу
сориентировался я. После секундного размышления в кармане началась бурная
толкотня, и всклокоченный черт ретиво взялся за дело. В том смысле, что
вылез и исчез, а я вдруг почувствовал, как у меня отчаянно чешется язык...
- Таки ви категорически настроены, шоб я наконец выдал свое
чистосердечное мнение. А мне оно надо?! Я еще имею на плечах то, шо
некоторые называют головой, и не претендую на все ваши деньги, но дайте ж
пощупать руками мою законную зарплату! А там уж, как говорится, будем
посмотреть... - Ноги самостоятельно отбивали несложный ритм классической
"семь-сорок". Я покраснел как рак... Что этот авантюрист со мной вытворяет?!
Неожиданно из моего уха вынырнул встревоженный рогоносец и мрачно
заявил:
- Есть подозрения, что ты хочешь меня надуть!
- Ни в одном глазу! - слишком поспешно поклялся я.
- Но мы не сумеем вывезти отсюда золото, Кецалькоатль не позволит
грабить подданных. А на фига тогда стараться?
- Фармазон, - взмолился я, - взгляните на это дело с другой точки
зрения: - вы хотите заработать еще один орден?
- Намек понял, - после секундного размышления уловил нечистый. -
Сергунь, подвинься, я продолжу...
- Мы решили! - громогласно оповестили боги, разворачивая каменные
головы. - Если твое сердце отдано миру и ты предпочитаешь труд битве, то
тебя будет судить Кецалькоатль. Если же душе твоей по нраву звон оружия и
кровь убитых врагов, то молись Уицилопочтли. А теперь говори!
- Пани та Панове! Звиняйте, ще не усих бачу зараз (зараз, а не зараз!
Зараз среди вас не бачу). От цей громадянин шукае - ще у мене на серденьке?
Чи добрий свит, а чи червонна мордобитьтя... Ще ж тут казати? Працував я
добрым лыцарем и у пана Одина, и з пулемету стреляв по гарним дивчинам, и з
вовков позорних шкирку драв, так ще, вроди, война мени, як мамка ридна! Но
- це ж горька судьбина, Ще медом мени харю не вмазала... Да хиба ж я не
чоловик?! Хиба ж мене, як усим, горилки не треба, да сала, да вареников, да
бабу справнючую, га? - Когда я поймал себя на том, что уже всхлипываю и
утираю скупые малороссийские слезы, было поздно. В том плане, что Анцифер
молча прикрыл ладошками уши и вновь скрылся в кармане, а обнаглевший черт у
меня в голове потерял всякие остатки совести:
- Вай, генацвале! Что молчим, да? Кецалькоатль - батоно, дай я тебя
обнэму и пять тысяч раз пацэлую, как самого дарагова моэго папу!
Уицилопочтли - шакал паршивый, да?! Курдюк нэдорэзанный, ишак бэсхвостый,
чурка нэрусская! Что глидишь, никогда настоящих джигитов на рынке нэ видел,
да?! - с круглыми от ужаса глазами кричал я, отмахивая перед окаменевшими
богами бодрые па высокогорной лезгинки. Местная публика боялась оторвать лбы
от пола, меня они явно считали бесноватым. Ну, собственно, так оно и было...
С той лишь разницей, что я был одержим личным бесом, по собственному
желанию. А Фармазон вдруг уронил меня задницей на холодные плиты и, скрючив
ноги на азиатский манер, нудно загнусавил, подвывая на каждом предложении:
- Ай-яй-я-а-а! Мин яратан, а жизни ника-кой-ой-й... В армию служить не
хочу, не бери татарина-а-а... Ай-яй-я-а-а! Апай сапсем больной, лошадь
хромой, юрта старый, халат дра-ны-ы-й... не пойду! Ай-яй-я-а-а! Давай дома
сидеть, бешбармак кюшать, арака пить, в альчики играть - якши! Ай,
якши-якши-и-и... Тьфу на тибе, шайтан Уицилопочтли!
По окончании такой "многонациональной" речи добрый бог Кецалькоатль
широко улыбнулся и распахнул мне отеческие объятия. Я поднялся, отряхнул
брюки и пошел ему навстречу, бог войны за моей спиной сидел мрачнее тучи.
Похоже, теперь до него никому не было никакого дела... Я бросил жребий и
отныне находился под покровительством светлых сил древнейшей доколумбовой
цивилизации. Бояться нечего! Усталый от трудов неправедных, нечистый дух
вольготно расположился на моем плече, обмахиваясь платочком. А еще говорят,
будто бы с чертом нельзя заключить выгодную сделку... Ха, да с каждым можно
договориться по-хорошему, надо только знать, с кем имеешь дело! Я уже почти
дошел до благообразного старца, как сзади прогрохотало:
- Ты оскорбил меня, теуль!
Поначалу я даже не обернулся, но бог войны привстал и топнул так, что
стены содрогнулись:
- Он мой! И сегодня же его сердце обагрит своей кровью алтарь
Уицилопочтли. Отдай его мне, Кецалькоатль, или пожалеешь!
К моему безграничному удивлению, бог мира послушно сложил руки на
животе и виновато улыбнулся. Я почувствовал, как подгибаются колени... Живой
блеск в глазах Кецалькоатля погас, и он вновь стал обычным каменным
изваянием. Удовлетворенный бог сражений сел на прежнее место и тоже замер в
идолообразном состоянии.
- Не подфартило, братан... Старичок-то не торопится полечь за тебя
костьми на ринге против местного Тайсона. Как полагаешь, за кого теперь
проголосует электорат? - сочувственно пробормотал Фармазон. - Однако надо
бы звякнуть шефу. - Орден не орден, а медальку, пожалуй, дадут...
x x x
- Анци-и-фе-е-е-е-р!!!
- Н-да-а, Сереженька?
- А нельзя ли без этого менторско-укоризненного тона? - запоздало
спохватился я.
- Нельзя, - строго отбрил неподкупный аннгел. - Все, что я сейчас
могу, - это посочувствовать и утешить, но вы этого совершенно не
заслуживаете. А потому, несмотря на совершенно неподходящее время, я намерен
вас отругать, шалун вы безответственный!
- А-а... - беспомощно обернувшись к Фармазону, я встретил лишь
деланно-сострадательный взгляд, как у вконец охамевшего метрдотеля.
- Увы, больше ничем помочь не могу-с... Я свое дело сделал - и в
кусты! Чао, бамбино, сорри-и-и...
Между тем приглашенные на топ-шоу ацтеки осторожно зашевелились. Самые
храбрые уже встали на четвереньки и тихо переговаривались. Похоже, в связи с
явной победой бога войны они намеревались свято исполнить его волю насчет
моего сердца на алтаре. Признаюсь без ложной скромности - я сделал
отчаянную попытку попросту удрать. Естественно, вся толпень мгновенно
воспрянула духом и в неравном бою отстояла честь великих математиков и
пирамидостоителей. Мне быстро доказали на несложном примере, что один против
тридцати - не котируется! Пробиться к выходу не удалось бы, имей я хоть
черный пояс каратиста. Вот побегать немножко по залу судилища - это
пожалуйста. Когда наиболее горячие головы взялись за копья, мне пришлось
махнуть рукой на интеллигентские комплексы культурного человека и, не снимая
ботинок, вскарабкаться на статую Уицилопочтли... Усевшись, как кот, на
макушке идола, я даже успел пару раз плюнуть в остолбеневших от такой
наглости жрецов. Потом в меня чем-то кинули (вроде бы маской?), попали в
лоб, сбив мою богохульную особу за спину воинственного божества. Упал я
на... кого-то! Правильнее сказать, на полуголую девицу с размалеванным лицом
и возмущенными карими глазами.
- Зайчик мой! Какого черта... прости, любимый, но вот только тебя мне
здесь и не хватало?!
- Н...н...на...а...та...ша? - заикаясь, начал я. Моя драгоценная
супруга в самом бесстыжем ацтекском костюмчике, с ног до головы в коричневом
гриме, с перьями на голове, застенчиво держала правую руку под... каменной
задницей Уицилопочтли! Я более чем обалндел...
- Сережка, не делай такие глаза! Это совсем не то, что ты думаешь!
Стыдно, любимый... Мне всего лишь понадобилась одна штучка с его кресла.
Благодаря тебе он привстал, я взяла что нужно, а этот гад неожиданно сел.
Руку зажало...
- Не раздавило? - кое-как выдавил я.
- Не... - трогательно улыбнулась моя жена. Вот тут-то нас и сцапали!
Меня повязали сразу, Наташу чуть позже, когда с большим трудом извлекли ее
руку из-под божественной туши. Хорошо еще, что именно вытащили, а не
отрубили махом, чтоб зря не утруждаться. Вообще-то, по совести говоря, с
нами обоими обращались очень бережно: связали для приличия и вынесли на
свежий воздух. За то короткое время, что мы провели в диспуте с двумя
богами, на Чолулу опустилась густая ночь. Однако темно не было: огромный
матово-желтый диск луны так ярко освещал многоступенчатую пирамиду, что
сверху она казалась серебряной. Я четко различал фигурки с факелами внизу -
наверняка сюда собралась вся деревня. Меня и жену поставили рядышком на краю
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг