Тут было над чем призадуматься. В грот уже набилось большое количество
полупрозрачных теней. Старик, судя по всему перевозчик, отвязывал от серого
валуна допотопную лодку, а серая волчица грозно стояла передо мной в
ожидании окончательного ответа. Нет, я отдавал себе отчет, что в чем-то она
права... Голова снова начала болеть, и память совершенно отказывалась
воспроизводить хоть какие-то осколки воспоминаний. Может, я и вправду
чего-нибудь подзабыл? Но ведь не жену-волчицу... Такое, простите за
грубость, не забывается!
Поберегись, Сергиус Гнидас, хранимый
богами поэт сладкогласий!
Ибо свершилось прозренье твое, и летит
в небесах белопенных
Дева, подобная дочери гарпий, что
крыльями медными машут.
Лик же прекрасный ее я не сравнил бы...
- Ой, мама! Мне-то за что?!
Похоже, дело запутывалось окончательно... Оказывается, не только я, но
и весь мир вокруг сошел с ума! С чем себя и поздравляю...
x x x
Прямо под каменным сводом потолка мелькнула гибкая девичья фигурка,
звонкий крик эхом разнесся по подземелью:
- Я - Сейлор Мун! Борец за Добро и Справедливость!
Кажется, я это уже слышал?! Но где? Боже мой, что же это было... Совсем
юная девочка, акселератка лет пятнадцати-шестнадцати, в бело-синей матроске,
красных ботфортах, с короной ухоженных золотистых волос. Она свободно парила
над нашими головами, нимало не смущаясь, что коротенькая юбочка не скрывает
буквально... Короче, там было на что посмотреть! Фигурка у златовласки
впечатляла отроческой гармоничностью форм. Впрочем, действия девицы напрочь
подавляли любые импульсы на тему "подойти, познакомиться поближе". Обозревая
нас сверху гневными голубыми глазищами, она громогласно оповестила, что
явилась сюда по делу - творить справедливость во имя Луны! А начала с того,
что перевернула лодку, свалила старика ударом каблучка в висок и мигом
разогнала все тени. Я так и не понял, какой Луне и с какого рожна это было
надо?! Серая волчица, набивавшаяся мне в жены, попыталась в вертикальном
прыжке поймать блондинку за юбочку, но только напрасно клацнула зубами. То
ли прыжок недостаточно высокий, то ли юбка чересчур короткая... Девочка
театрально расхохоталась и скрылась в тумане, висящем над черной рекой.
- Банни, стой! Вернись сейчас же! Я - твоя старшая сестра, и я
говорю: - верни-и-и-сь!!! Или я... я тебе... тебя!
Ага, ждите... Волчица в ярости укусила собственный хвост и повернулась
к выходу из пещеры. Навстречу, прихрамывая, брел очень одинокий кентавр с
самым печальным лицом. Его облик вызвал у меня некие смутные ассоциации,
возможно, я видел похожего актера в кино. Но вот в каком конкретно фильме -
не вспомню, хоть убейте!
Скорбно стою пред тобою, почти
не дыша, головою склоняясь смиренно,
Именем Зевса и Геры, супруги
его благонравной, тихо прощенья прошу.
Я ведь не верил тебе, когда ты говорил
терпеливо о всяческих бедах,
В Тартар спешащих, подобно лукавейшим
змеям... Ныне узрел
И узрел все своими глазами... О, ужас!
И кто бы подумал, однако...
- Это вы мне? - не сразу догадался я. Кентавр тягостно вздохнул,
кивнул и продолжил:
Там, за скалою гранитно-могучей,
и вправду козу я увидел.
Жадно она, молодая, зеленую травку
щипала, и вид ее был
Словно бальзам для иссякшего сердца,
сладостной негой
И пенным желаньем его наполняя!
Я же мгновенно
Беглянку настиг и в объятиях сжал
благодарных безмерно,
Но Афродитой клянусь, что милашке
то было приятно!
Нежно она мне намекала, этим согласье
свое выражая,
Увы... в то мгновенье, когда я ловко
ее развернул и почти...
В общем, сразу рухнуло с неба исчадье
бесстыжих титанов,
Ревом весь дол огласив: "Я - Сейлор Мун!
И творить не позволю Насилье!"
Далее вот, посмотри, что она
натворила...
Несчастный продемонстрировал левую переднюю ногу, перевязанную пестрой
тряпкой, огромную шишку на лбу и щедро повыщипаный хвост. Я счел долгом
вежливости проявить чисто мужское сочувствие:
- М-да-е, очень печально. Быть может вам следует обратиться в милицию?
К врачу тоже зайдите обязательно. Лучше к ветеринару...
- Странный совет ты даешь, о певец, скудоумием бодрый, - начал было
кентавр, но волчица зачем-то влезла в разговор:
- Не обращай внимания, Кентаврас, он ничего не помнит. Ни тебя, ни
меня, ни даже себя самого... Лучше подойди сюда и помоги Харону вытянуть
лодку, нам надо договориться...
Кажется, эти двое знали друг друга. Ну что ж, это их сугубо личное дело
и меня ни капли не касается. Пока все, включая оправившегося старца, были
заняты обсуждением насущных проблем, я опустился на камушек в угонке и
предался невеселым размышлениям.
Как ни парадоксально, серая хищница била меня железной логикой... Да, я
не помню ни ее, ни человека-лошадь, но ведь и о самом себе я тоже ничего
толкового сообщить не могу! Так, обрывочные воспоминания, непонятные, но
знакомые слова, названия улиц... А кстати, что такое "улица"? Не помню...
Полная амнезия! Плохо. Как же теперь жить, а? Пока эта задача еще не встала
передо мной в полный рост, зато к явной потере памяти добавились еще и две
полнометражные галлюцинации. Одна в белом, с крылышками и нимбом над
головой, другая в черном, тоже с крылышками, но вместо нимба - маленькие
рожки. Впрочем, что их объединяло, так это полные сострадания взгляды,
направленные в мою сторону.
- Сергей Александрович, скажите мне ради всего святого, вы и нас не
помните? - начал белый.
- Завянь, Циля... Видел же, как хозяина по кумполу веслом треснули,
чего ради раны бередить?! Спасать его надо!
- Обратиться к официальной медицине?
- А она хоть кому-нибудь помогала?! - вопросом на вопрос парировал
черный. - Вон, у лодочника второе весло осталось, если возьмемся вдвоем, да
с размаху, то у Сергуньки появится шанс...
- Никакого шанса! Если "вдвоем и с размаху", то шансов у него нет, и
ты, нечистый дух, это прекрасно понимаешь!
- Циля, Циля, да ты чего?! Осади... я ж добра ему хочу...
- Тогда... не заводи меня! И помни, что слухи об ангельском терпении
сильно преувеличены.
Я в их разговор не вмешивался. Не хватало еще, кроме потери памяти,
окончательно сойти с ума и беседовать с собственными "глюками". Вполне
достаточно того, что я вообще их слушаю...
Между тем кентавр, волчица и старик, видимо, пришли к определенной
договоренности. Лодку кое-как выволокли на берег, перевернули и готовили к
спуску на воду.
- Любимый, собирайся, нам пора!
- Никуда я с вами не поеду.
- Любимы-ы-й... Волчица ласково повысила тон и слегка поскрежетала
клыками. - Нам действительно пора. Я отдаю себе отчет в том, что с тобой
произошло, но! Тем не менее это пока твои личные проблемы, а вот если мы не
остановим Банни, то проблемы будут уже у всех... И поверь мне, ТАКИЕ, что
твои забудутся сразу!
- Ничего не знаю! - с опрометчивой самоуверенностью уперся я. - Пока
мне детально не разъяснят, что почем, ни за какие коврижки с места не
двинусь. Кто такая эта ваша Банни? Чего ради я должен ее останавливать? И
почему этот кентавр все время мне на коленки смотрит?
- Кентаврас? Ладно, я с ним разберусь, милый...
- А вас я вообще знать не знаю! Что за провокационные разговорчики о
наших якобы супружеских отношениях?! Да я и в мыслях не страдал зоофилией, а
вы тут...
- Хам! Подлец!! Мерзавец!!! - После третьего эпитета у нее в глазах
блеснули слезы, жемчужинками стекая на пушистую грудь. Я сидел ни жив ни
мертв...
О пышнохвостая нимфа Наталья,
ярок твой гнев и твой суд скоротечен!
Но поспеши приподнять дорогого супруга,
лодка готова к отплытью.
Пусть он нахал и безбожник, и быдло,
и варвар, но время отчалить...
- В последний раз спрашиваю, ты идешь? - сквозь зубы кинула волчица.
Я отрицательно покачал головой. После всего произошедшего... Нет
уважаемые, я отнюдь не испытываю склонности к суициду
- Кентаврас, забирай его!
Я сопротивлялся, честно, но...
Если вы думаете, что я тихо лежал себе в лодке, связанный по рукам и
ногам, дурак дураком, ничего не предпринимая, то вы глубоко ошибаетесь, Я -
мыслил! Хотя, если уж со всем честно, это единственное, что я мог себе
позволить в сложившейся ситуации. И мысли мои были разными... Начнем с того,
что кое-что полезное я для себя все-таки уяснил. Сергей Александрович,
Сергиус Гнидас, Сереженька и Сергунька - все это, видимо, я! Раз так
считает большинство, к их мнению имеет смысл прислушаться. И еще, судя по
всему, мы направлялись в некий Тартар. Возможно, это город, курорт, название
микрорайона или торгово-посреднической фирмы. Мне уже приходилось с ним
сталкиваться, уж больно знакомо звучит, но где? Но меткому выражению одного
английского писателя (вот видите, что-то я еще помню!), нас было "трое в
лодке, не считая собаки". Ну, в данном случае волчицы, какая разница...
Галлюцинации больше не появлялись, и это огорчало. С ними было бы веселей,
так как по причине поломки одного весла мы двигались с черепашьей скоростью.
Откуда-то издалека, наверное с другого берега, донеслось гулкое эхо взрыва.
- Не успеем... - нервно заскулила волчица, расталкивая безропотные
тени и прыгая поближе ко мне. - Сережка, милый, мы не успеваем, Она же там
камня на камне не оставит! А что будет, когда вернется Аид?! Он убьет ее!
- Убьет? В смысле, лишит жизни ту симпатичную девочку в мини-юбке? -
прозорливо догадался я, а волчица сурово нахмурила брови:
- Угу, вижу, мини-юбку ты заметил... Что еще тебе у нее понравилось?
Говори, говори... и смотри мне прямо в глаза, изменщик коварный!
Я, по простоте душевной, уж было пустился перечислять, но в этот момент
лодка окончательно встала, что, собственно, и спасло мое положение. Ведь
страшно подумать, что эта ревнивица могла сделать с моим ухом (даже с обоими
ушами!), не прикрой я вовремя рот. А причина остановки оказалась проста до
банальности - перевозчик всего лишь выбился из сил. Его можно понять:
во-первых, лодка явно перегружена (два человека, волчица да плюс еще
кентавр! Тени не считаются, они бесплотные). Во-вторых, у старика осталось
только одно весло (причем каменное, а это, знаете ли, вес). Где пожилой
растяпа расколотил второе, мне не было известно, хотя по обрывкам разговоров
становилось ясно, что я и к этому как-то причастен. Посовещавшись, вся
троица встала передо мной в немом ожидании. По лицам видно, что-то хотят, а
что именно хотят - непонятно.
- Сереженька, - наконец решилась волчица, - ты прости меня,
пожалуйста, если я тебе немножечко нагрубила. У меня сегодня день тяжелый,
но ты ведь знаешь, как я тебя люблю... Будь умничкой, помоги нам, а?
- Право, не знаю... У меня уже были утверждены определенные планы на
сегодня. Разве что удастся случайно выкроить какое-то окно... Ну-с, дамы и
господа, чем могу быть полезен? - Ох и трудно сохранять величественный вид
в связанном состоянии, с затекшей спиной и чешущейся поясницей.
- Любимый, я знала! Я им всем говорила, какой ты у меня замечательный!
- Нет, нет, нет... не надо меня лизать!
- Ай, не будь букой! Здесь все свои, пойнмут...
- Все равно... фу! У меня шерстинка прилипла к носу... щас...
чи-х-ну...
Мне хором пожелали быть здоровым. Все, кроме старика, разумеется... От
него, по-моему, никто даже слова вразумительного не слыхал, одни "гмыканья"
с потугами на значимость и философичность. Отчихавшись, я повторил свой
вопрос.
- Милый, прочти стихотворение! - страстно попросила волчица, а
кентавр подбадривающе кивнул. Что ж, если это все, что им от меня надо, так
почему бы и нет?
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Грохочет...
- Нет! Сережка, ты издеваешься!
- Хм... ладно, могу другое. Я думал, любое сойдет... Хотите, Бродского
почитаю? Сейчас, минуточку... ага!
Нынче ветрено и волны, с перехлестом,
Скоро осень, все изменится в округе...
- Не-е-е-т! - уже в полный голос взревела недовольная хищница. - Не
надо Бродского, здесь это не поможет. Прочти что-нибудь свое.
- Свое?! - ужаснулся я.
- Конечно. Свое! Любимый, вспомни, твои стихи всегда срабатывали, как
самая мощная магия.
- Но... я не могу... Как это - свое? Откуда... я же не... не поэт
же?!
- Сергиус Гнидас, не должно певцу, утерявшему лиру, так отступать...
- И подлый кеннтавр выудил откуда-то из-за спины рогульку с натянутыми
струнами. А ведь я определенно видел нечто подобное, но когда и где?! Не
помню...
Вот, забирай! Инструмент твой в порядке
полнейшем, и громко
Песнь нам исполни, такую, чтоб вспенились
волны! Сам Посейдон
Благосклонен к Орфею и слуг его верных
держать не посмеет на месте.
Пой же, герой! Раз супруга и публика
просят, пой благозвучно, и, может,
Муза тебе поменяет прозвание, ибо
с именем гнусным певцом быть
Достойным непросто...
- Да не умею я петь! И стихи сочинять тоже не умею! - неуверенно
возмутился я. Волчица и кентавр обменялись подозрительными взглядами, словно
врачи в психбольнице.
- Сереженька, бедный мой. - Волчий язык нежно-нежно лизнул меня в
нос. - Я так надеялась... Не обижайся на нас. К тебе вернется память, и ты
все-все вспомнишь. Что я твоя жена, что нам надо спасти Банни и что ты -
поэт. Самый-самый!
Она лизнула меня еще раз и отвернулась, пряча слезы. Я тоже опустил
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг