крика, суеты, "слюнявых" (его словечко) хлопот и прочее, и прочее...
Словом, я понимаю его, но все равно обидно!
Однако "воспитательная работа" моя хоть малым успехом, но увенчалась!
Вдолбила-таки я Славке мысль, что у него - крохотная, слабенькая
сестренка, что ей нужен защитник - снисходительный, но надежный опекун,
старший брат. По-моему, его проняло. Теперь он и укачивает ее иногда, и
гуляет с ней время от времени, но на меня все-таки дуется, бывает сердит
без причины, нервозен.
Кстати, к телескопу-то своему он все реже и реже подходит! Нет, не
потому, что начал тебя забывать, скорее всего, твое последнее письмо на
него очень сильно подействовало. Я, правда, не знаю, что ты ему написал -
он не показывал, а я, разумеется, не подглядывала, - но что-то
"внушительное": впервые в жизни Славик _по-настоящему_ заинтересовался
нашей библиотекой, читает, читает, читает дни и ночи напролет. Я тут на
днях заглянула ему через плечо, когда он около маленькой сидел, - и
тихонько так ахнула. Чем бы, ты думаешь, он увлекся? "Энеидой", ни больше,
ни меньше! Словом, не знаю, что и делать: то физика с математикой, то
классическая литература. Как его от крайностей уберечь - ума не приложу. А
может, не надо уберегать, может, сам во всем разберется?
Знаешь, чем я занималась в роддоме, в предродовом отделении? Смотрела
ночами в окно и все пыталась твою звезду отыскать. Представляешь, какое
сумасшествие! И знаю ведь, что она на нашем небе не бывает, а если бы и
оказалась я на экваторе или в Южном полушарии, - все равно толку бы мало
было: не видна она, не хватает зрения, мала величина. И все равно звезды
разглядывала! Я по очереди - ночи-то для меня длинные были - каждую
искорку звездой Каптейна представляла и прямо-таки видела - видела! - как
ты к ней несешься...
Что бы ты ни подумал, а осенью я обязательно на юг соберусь. В южных
широтах, зимой, она бывает видна, я точно знаю. Приду в какую-нибудь
обсерваторию (мне-то разрешат!), отыщу Живописца и уж разгляжу твою
звездочку "во всех деталях". И Славика с собой возьму (идея-то, если
честно признаться, - его!).
Ну, хватит, хватит, хватит) Разболталась я - сверх всякой меры. Пора и
честь знать. До следующих писем, любимый. До следующего, очень не скорого
нашего "разговора".
Обнимаю и целую тебя тысячу раз!
Володю и Андрея - по разу (если считают такое решение несправедливым -
пусть напишут мне особо).
3 ноября 63 года (по корабельному календарю)
Да, это действительно подарок! И еще какой!!! Мы даже не стали ждать
моего дня рождения, а перенесли его на день получения письма. И закатили
пир горой! И забросили к черту все наши текущие и нетекущие дела и сутки
бездельничали. Каково?! Вот так! А Володька, войдя в раж, во всю стену
нашей "залы" намалевал краской: "Машеньке - виват!" И мы веселились и
распевали песни так, что наш "Гонец" трясся от носового излучателя до
реактора и, по всей видимости, сошел с курса. Пусть там Центр смотрит в
оба!
(Перечитал написанное и понял, что я малость повредился рассудком от
восторга: даже не поприветствовал тебя, любимая. Поэтому прости и -
_Здравствуй_!)
Ну, что тебе еще сказать по счастливому поводу? Наш корабельный совет
обсудил ситуацию и вынес решение: если первая обнаруженная планета системы
Каптейна будет называться Славией (вердикт вынесен давно), то вторая -
Марией. И точка!!! Береги маленькую, не спускай с нее глаз и целуй за меня
ежечасно. Надеюсь со следующим сеансом получить ее "взрослое" телефото.
Да, именно так: она будет уже совсем большой - семь с половиной месяцев.
Дьявольское пространство и дьявольская скорость света!.. Не успеешь
оглянуться, как дочка уже выросла, а ты ее еще ни разу не обнял, а
вернешься - страшно подумать, сколько ей будет лет. Но - молчу...
Получил от Славика хорошее письмо. Вроде бы образумил я его. И теперь
сомневаюсь - надо ли было? Он пишет: "прав ты, папа. _Наверное_, прав. В
общем, Серьезная Физика на время отложена". Уж не знаю, хорошо ли, что
"отложена"? К счастью, слова "на время" подчеркнуты, и угрызения совести
меня мучают не свирепо. А ведь, судя по некоторым _идеям_ (в его-то
годы!), физиком он будет. Сомнения мои я постараюсь ему не выдать, но тебя
попрошу: будь крайне внимательна к его занятиям наукой.
Я совсем не пишу тебе о нашем житье-бытье. Это и понятно: интересного
давно уже мало. Зато вот о психике - моей и ребят - можно кое-что
рассказать.
Я намеренно не писал тебе о нездоровых снах, что мучили нас первое
время. Видения те были малоинтересными, но одновременно тревожными и
симптоматическими: указывали на изъян в психозащите. А ныне о тех же снах
вспоминаю с тоской: то были цветочки. Ягодки же... Это уже не изъян, а
чуть ли не провал всей методики нашей подготовки. Провал, к счастью,
"ремонтабельный". Словом, ягодки следующие.
Я. Стоял недели две назад на вахте, и вздумалось мне ни с того ни с
сего включить видимость СМИ - стеклометаллического иллюминатора. (До сих
пор не знаю, какому дураку понадобилось встроить в носовую обшивку эту
стекляшку. Будто мало нам телеэкранов внешнего обзора!) Включил - и понял:
сошел с ума. Баста! Отлетался! Через СМИ на меня _с той стороны_ человек
смотрит. Самый натуральный человек. Из межпространства. Без скафандра. Вид
- донельзя дикий: волосы разметались, взгляд - горящий, рот оскален, так и
шныряет глазами, и губами шевелит. Подобной рожи в жизни не встречал, это
уж точно! Что делать прикажете? В обморок падать? Ну нет, до этого еще не
дошло, думаю (хотя и трясусь); на всякий случай поднял тревогу. Ребята
вмиг прибежали: Андрей из постели выметнулся, Володя со "считалочкой" в
руках ворвался. Смотрят на меня, как на идиота, я - на них и на СМИ. Там,
сама понимаешь, - никого. Я бормочу что-то покаянно и только чувствую,
струйка по подбородку бежит, теплая и липкая. Это я себе губу прокусил...
Владимир. В библиотеке паука обнаружил. Слыханное ли дело: на "Гонце" -
паук? Так сказать, самозародился. Водил нас Володя паука показывать. Тычет
пальцем, сигнальную нить дергает, чтобы показать, какой шустрый паучок
попался. Мы же с Андреем, хоть убей, ничего не видим. А Володька сердится.
Стали думать, кто псих - он или мы? Наконец, я решился на эксперимент:
махнул рукой по тому месту, где "паутина" была. Владимир взвился, чуть мне
по зубам не влепил, вдруг смотрим - улыбается. "Ишь ты, - говорит, - а
ему-то хоть бы что. И паутинка целехонька, и паучок жив-здоров".
Андрей. Две недели ничего не ел. А нам объяснял так: "Я, братцы,
открытие сделал. Музыка, оказывается, питательна! Вот слушаю ее и
чувствую, что сыт. Причем разные инструменты разным вкусом обладают, но
оргАн лучше всего". Мы с Володей руками развели. А Андрей сидит в кресле,
слушает Генделя, блаженствует, и только кадык у него ходит - слюну
сглатывает. Я Володе подмигнул, тот сразу все понял и незаметно октафон
обесточил. Поверишь ли, никакого результата! У Андрея все та же райская
улыбка на губах и по-прежнему рукой в такт помахивает...
Вот такие у нас, Светланка, пироги, как мы в детстве говорили. И все же
причин к беспокойству, на мой взгляд, нет. Это я для пущего эффекта все
три случая вместе собрал. На самом деле они были в разное время, и в
конечном итоге мозги мы себе вправили. (Не дай бог, обо всем в Центре
узнают - ведь прекратят полет, с них станется! Такие случаи предусмотрены
программой: посылается импульс на усыпление, и корабль автоматически
ложится на обратный курс. Я бы тебе ни слова не написал, если бы не
гарантированная великая "тайна переписки".)
Физиономия "в окошке" больше не появляется, "паучок" тоже растворился
без следа, а Андрей, как и прежде, заказывает на обед монументальные
эрзац-бифштексы с кровью и с великой любовью их поглощает, музыку же
слушает без гастрономического вожделения. Иначе - выкрутились. Но что
дальше подкорка выкинет, честно говоря, не представляю, да и представлять
не хочется...
Ну-ну, успокойся. Все будет хорошо. Звезда Каптейна по-прежнему манит
нас и тащит к себе с неизменной скоростью в 150000 (округленно) километров
в секунду. Мы не против; пусть "тащит" и дальше.
Щелкни по носу Славку, крепко поцелуй Машеньку и шепни ей на ушко, что
о ней ни на секунду не перестает думать далекий, пропахший мезонами и
нейтрино, любящий - папа.
7 марта 64 года.
Сереженька, милый,
как же ты меня напугал! Разве так можно, несчастный мой? Я теперь
долгие-долгие ночи не смогу спать. А если засну - обязательно приснится та
самая "рожа". Тьфу, напасть! Все-таки очень хорошо, что вас там трое.
Конечно, я верю тебе, что рассудки ваши вошли в норму, и всей душой
уповаю на то, что подобное не повторится. Ибо результат может быть только
один; если ты там лишишься разума, в беспредельной и страшной пустыне, то
я здесь - в пустыне моей - и подавно. Нет, соврала... Не лишусь...
Уберегут меня Славик и Машенька (нас ведь тоже трое здесь) - своими
глазенками светлыми уберегут, будущим своим, болезнями прошлыми, счастьем
ожидаемым, беспомощностью нынешней.
А вот кто ТЕБЯ спасет, любимый? Ни от кого помощи не жду, только на
себя надеюсь. Любовь моя да охранит тебя, Сереженька! Верю...
А помнишь, как мы встретились? Не забыл еще? Да-да, на светомузыке. Я
до сих пор помню, что давали тогда - Гершвина, это точно. А мы с тобой не
дослушали и ушли, верно? И гуляли до рассвета. И никакого "Гонца" еще и в
помине не было, а если кто его и разрабатывал, то мы с тобой об этом
ведать не ведали. Могли ли мы тогда предположить, что всего через
двенадцать лет расстанемся - и на _какой_ срок?! А свадьба?! Что за
прелесть была наша свадьба! Я ведь так и не знаю, каким образом ты
раздобыл тогда орхидеи. А свадебное путешествие на Курилы? Как давно все
это было!
Ты знаешь, я снова стала ходить на светомузыку. Не очень часто,
конечно, но раз в месяц мы со Славиком выбираемся. И потому, что _тот_
день все чаще вспоминаю, и из-за Славика тоже. Ему уже пора в искусстве
разбираться.
Машенька растет, как на дрожжах. Если поставить ее в манеже, то
ухватится ручонками за перекладину и стоит долго-долго. Наверное, скоро
пойдет. И здесь у нее главный учитель - Славик. Он взял над ней, как он
выражается, "шефство" и обещал к девяти месяцам "поставить на ноги". Я
смотрю, как они возятся, и мне очень радостно, и даже на время забываю о
тревогах, а боль разлуки чуть-чуть да смягчается.
Машенька почти совсем не плачет и очень любит улыбаться. А первые
слова, которые она произнесла, какие, как ты думаешь? "Папа" и "мама"!
Твоя фотография висит на стене как раз над ее манежем, и ей нравится
подолгу тебя разглядывать.
Целуем нашего папу по очереди и все разом - Светлана, Славик, Машенька.
Р.S. На днях возвращается из экспедиции твоя мама, и переезжает к нам
мой прадед. Надеюсь, будет полегче.
Р.Р.S. А ведь скоро год, как ты улетел. Ужас! Но время все-таки
бежит...
Р.Р.Р.S. Только сейчас обратила внимание на даты. Снова парадокс
всплыл, откуда ни возьмись. Этот импульс придет к тебе, как и прошлый, 28
ноября, если отсчитывать по земному времени, чего вы, конечно, не делаете.
Ну что ж, следовательно, сегодня у тебя 9 октября, и до дня рождения чуть
меньше месяца. Одновременно задним числом и загодя поздравляю!!!
10 октября 64 года (по корабельному календарю)
Милая моя Светушка!
Получил целую пачку твоих писем и обалдел от радости. Как все же редки
стали эти сеансы связи! А ведь дальше - хуже: придется ждать годы. С ума
сойти!..
За поздравление - спасибо. И за фотографию дочурки нашей - огромное
спасибо. И за "первые слова" Машеньки - тысяча тысяч спасибо. Надо быть
_здесь_, чтобы понять, что это такое - простое слово "папа", произносимое
крохотным существом при виде "дядьки на стене"!
А для детей Машеньки, когда она вырастет и выйдет замуж, этот "дядька"
будет уже "дедом". И она сама станет бабушкой, когда "отец-дед-прадед"
наконец сойдет со стены - вернется на Землю. Его окружат дети его детей,
большие и маленькие потомки, будут с интересом дергать за седую бороду, в
он усадит на колено самого маленького и, еще плохо разбираясь, кто ему кем
приходится, начнет рассказывать небывалые звездные истории. Словом,
"Возвращение блудного патриарха"...
Не думай, будто я иронизирую. Твои письма приносят мне сумасшедшую
радость, но и бередят душу горьким дыханием разлуки...
Светомузыка... Разумеется, я отлично помню тот вечер, и Гершвина, и
Концертный зал имени Чайковского, и тебя - в золотистом свитере. И знаешь,
что мне пришло в голову? Не заняться ли нам светомузыкой здесь - на
"Гонце"? Ведь мы - "самые великие бездельники" в истории. Андрей неплохо
музицирует, вот пусть и сочинит что-нибудь гениальное, а уж светотехнику
мы ему организуем. Ведь такая работа - надолго, и это хорошо. Сочинение мы
посвятим, конечно же, нашему талантливому вдохновителю Светлане
Васильевне, коей весь экипаж передает нижайший поклон.
В этом письме, пожалуй, можно написать кое-что о наших былых страхах,
которые, к счастью, не оправдались. Раньше я об этом ни разу не упоминал,
да и правильно: необходимо было проверить, выяснить все досконально и не
тревожить попусту близких на Земле. Теперь все вроде бы позади. Я имею в
виду клаустрофобию. Именно ее мы и опасались. Видишь ли, различные
эксперименты проводились неоднократно и на Земле, но там никто никогда не
мог устранить момент "временности", или, если хочешь, "элемент
моментности". Ситуация носит разные названия, но смысл один: любой из
"подопытных" в каждый данный период времени уверен: случись что с его
механизмом восприятия пространства, - тяжелая дверь моментально
отодвинется в сторону, и эксперимент будет прекращен. Потому и все опыты
проходили более или менее успешно: вера в преходящесть "клаустро"
предупреждала "поломку" психики. Больше того, вспомни: опасности, подобной
нашей, не было и при межпланетных полетах. Эксперимент, будучи вынесен в
космос, изжил сам себя. Ни одно путешествие человека внутри Солнечной
системы не длилось еще больше года. Росли расстояния, но росли и скорости.
Наш "Гонец" потратил бы на прыжок к Плутону - учитывая разгон и торможение
- сутки. Самые медлительные из нынешних кораблей - транспорты - достигают
окраин Солнечной системы в считанные месяцы. Какая уж там клаустрофобия,
это слово уже забывается.
И вот - мы. Мчимся по Вселенной почти полтора года, а замкнутое
пространство не напоминает о себе ни в малой степени. Учтем: подготовка -
раз, индивидуальные особенности, предопределившие Выбор, - два,
психозащита (не раз, впрочем, уже нас подводившая, но тем не менее) - три.
И все-таки опасность была, мы знали о ней и искали способы, чтобы
встретиться с врагом во всеоружии. Оказалось - напрасно. Мы торжествуем -
ура! - и верим, что ни два, ни три, ни двадцать лет нас не сломят! (Тьфу,
тьфу, тьфу, чтоб не сглазить!)
Так уж получается, что в каждом письме я рассказываю тебе о психике.
Это, наверное, скучно, но что поделаешь: она - предмет наших постоянных
бед, от нее одной зависит успех нашего "предприятия", она устанавливает
"законы игры", мы же только подчиняемся, она - сеньор, мы - вассалы. И
всем звездопроходцам, что пойдут по нашим следам, я скажу: будьте в ладу с
душой или оставьте звезды в покое. Будьте жизнелюбивы, но без излишней
жизнерадостности: от чрезмерного оптимизма до уныния - один шаг. Будьте
рассудочны, но без рефлексии: самокопание открывает такие тайники души,
что лучше всю жизнь вглядываться в бездны космоса, чем хоть мгновение -
туда. Будьте уверены в себе, но надейтесь на друзей: один среди звезд -
человек обреченный. И еще: любите космос. Нам, первым, здесь трудно. Нас
никто не учил любить пустоту, мы полагали: любить можно ЧТО-ТО. Нам с
детства вдалбливали мысль о недостижимости звезд, - мы их достигнем, но
пересилить вдолбленное было не просто. Нас толкнула в космос не тяга в
космос, а желание _выйти за пределы_ - это разные вещи.
Да не изведать вам, будущим, жадной космической тоски. Нам от нее уже
не избавиться, и мы только дивимся ее эластичности: невидимой нитью
привязывает она нас к Земле, и чем мы дальше, тем только крепче она, хотя
и растягивается, растягивается...
Эти слова - прежде всего тебе, милая моя, далекая Светланка. "Будущие
звездоплаватели" - жалкая риторика. Те, кому мой опыт необходим, узнают об
опасностях космоса в свой час, ты одна - в МОЙ! В каком-то из писем я
писал тебе, что веду дневник. Вот там все по-другому! Он-то как раз для
Центра, "для публики", для жаждущих героики. Там я - "такой, как надоя:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг