...Очень часто у меня в памяти "Пер Гюнт", не словами - музыкой. И
каждую ночь я вижу тебя во сне. А называю - Сольвейг...
Крепко поцелуй Славку. И береги себя, родная. Кланяйся от всех троих
"нашим": Саше с Юлей и Коле с Галочкой.
Прощай.
17 июня 63 года.
Какое страшное и жестокое слово поставил ты в конце! "Прощай". Я даже
не хочу начинать письмо с привычного обращения - так мне обидно. Как будто
в русском языке мало формул для заключительного приветствия! Приветствия -
имей в виду! - а не прощания. Неужели трудно было написать "До свидания!",
или "До встречи", или там "Приветствую тебя!", если уж не самое простое:
"Пока..."
Впрочем, я на тебя не слишком сердита. Письмо твое действительно вышло
мрачное, так что концовку - со скидкой на фатализм - можно считать вполне
естественной. А насчет Сольвейг ты очень правильно написал, милый. Ты, к
счастью, не Пер Гюнт, но я себя ощущаю именно Сольвейг. Больше того: ты не
просто правильно написал, ты уловил тайные мои мысли. О, мой
стремительный, фантастически стремительный "телепат"! Как ты считаешь,
случайно ли я обратилась к тебе в первом письме - "милый, далекий"? А ведь
это слова из песни Сольвейг: "Горенку к троице я убрала; жду тебя, милый,
далекий, жду, как ждала..." Ладно, если я и в дальнейшем буду к тебе так
же обращаться - "милый, далекий"? Не наскучит? А потом-то какие слова!
"Труден твой путь одинокий - не торопись, отдохни, ждать тебя, друг мой
далекий, буду я ночи и дни..." Чудесная песня!..
Вот не знаю, о чем тебе лучше писать. Чем делиться - радостями,
горестями ли? Радости _тебе_ нужнее, горести (ну, не горести -
"нервности"), пожалуй, должны оставаться при мне. Однако вправе ли я
скрывать от тебя то, что составляет хоть малую, но часть моей жизни? Не
знаю... Поэтому напишу и о том, и о другом, но начну с радостей. Их у меня
не так уж много. И главная - Славик. Он просто бредит тобой, любимый.
Поверишь ли, ночью вскакивает с кровати и бросается к своей "трубе":
как-то там папа? Не случилось ли чего? Сам посуди: могу ли я в такие
минуты сердиться на него? Ни в коем случае! Я тоже встаю и подхожу к
телескопу. И терпеливо жду, когда освободится окуляр. А потом смотрю, и
смотрю, и смотрю; где-то там в небе - крохотная звездочка, за которой... в
которой... которая - ты! И пытаюсь представить себе невообразимый рев,
вой, грохот плазмы (может, свист?), что сопровождает тебя в полете. И знаю
ведь: нет ни грохота, ни свиста - тишина. И внутри, и тем более снаружи, -
лишь кинжал ослепительного света за кормой. А все-таки: в ушах - грохот.
Не может не быть грохота, говорит мне сознание. И по-своему оно право:
земные мерки, земные представления. Куда от них денешься?..
А результаты у Славика, как я и предполагала, весьма посредственные.
Седьмой семестр еле-еле вытянул. Но - что ты ни говори - не могу я ругать
его. Вдруг он сейчас (хоть и мал еще, но все-таки?) выходит на _свою_
дорогу? Может быть, следовало и одернуть, и воззвать к здравому смыслу, и
наказать как-то, но вот ведь какая мысль приходит: а не сделаю ли я
ошибки? Не закрою ли путь, которым только и приходят в большую науку -
путь одержимости? Видел бы ты, что он сейчас читает! Я не говорю уж о
трудах по высшей математике (тут и тензорная алгебра, и топология, и
вероятностный анализ), по астрономии, - но ведь он обложился трактатами по
высшей физике; Эйнштейн, Курбатов, Дюбуа... Вот и рассуди: как мне быть? С
одной стороны, я в этом ни грана не понимаю, следовательно - "не суйся!",
но с другой - что если он забьет голову непомерными знаниями? попросту
свихнется? Ох, не знаю, не знаю...
А тут еще моя раздражительность. Она и так во мне всегда сидела, не
таилась, а здесь вовсе распоясалась. Видимо, главная причина -
беременность, а может, и еще что... Вот взять, скажем, вчерашний день.
Славик куда-то запропастился, мне надоело сидеть дома одной, вышла я на
улицу и отправилась в наше кафе на углу - пообедать. И что бы ты думал?
Входные фотоэлементы отказали, и дверь - ни туда, ни сюда. Разумеется,
собралась толпа - многие ведь на обеденный перерыв отлучились - человек
тридцать: недоумение, возгласы, ропот, кое-кто побежал к задней двери в
обход квартала, кто-то звонить вздумал - ни малейшего результата. Полчаса
мы так простояли, пока электронщики дверь не "вразумили". Ну, я и
взорвалась. Накинулась на этих парней, хотя они-то, конечно, ни в чем не
виноваты, повздорила с женщинами в "_очереди_" (слово-то какое дурацкое! -
позавчерашнее): они пытались меня урезонить, вот им и досталось. Плюнула я
на все и вернулась домой, не пообедав. Посидела минуты три-четыре, и так
стыдно мне стало... Я просто ситуацию себе реально представила: стоит в
толпе тетка "с пузом" и ругается - ну куда это годится?
Вот какие со мной мелкие разности происходят, ты уж меня не вини.
Надеюсь, как маленькая родится, все в норму придет. А до тех пор остаюсь
твоей глупой, верной, неразумной, ждущей, раздражительной, веселой
(все-таки!); тоскующей, гордой (несмотря ни на что!), пузатой - женушкой.
Р.S. Очень прошу тебя: напиши особое письмо Славику. Он прямо-таки
_бешено_ ждет. Всеми силами любви моей, родной, всеми затаенными помыслами
души - закликаю: вернись!!!
11 июля 63 года (по корабельному календарю)
Исполать тебе, свет Васильевна!
Не суди меня, грешного, за прошлое посланьице. Пребывал я в сумрачном
расположении духа, понеже и сказание о жизни моей вышло невеселое. А коли
на сердце осень, и серая непогода в мыслях, то и речам неоткуда взяться
медоточивым, и слово "прощай" просится на язык, пусть даже не вложено в
это слово никакого рокового смысла.
Нынче все не так. Душа свободна от тоски и предчувствий, вера в
благополучный исход затеянного укрепилась, потому слова льются вольно и
прихотливо, а настроение спокойное, хотя нет к этому никаких особых
знамений: все по-прежнему однообразно, и малозаметно течение дней,
по-прежнему "стоим" мы в пространстве бескрайнем и о том, что несемся
стремглав, порой не вспоминаем.
Прозорливая истина была в твоих давнишних словах, любезная, - о
цветнике. В свое время не взяли мы в разуменье неизъяснимую прелесть его,
предоставили самовольному произрастанию, а теперь спохватились и рады ему,
как четвертому собрату нашему. Дня не проходит, чтобы не оделяли мы его
щедро своей заботой, и хотим дать ему большее пространство, дабы свежесть,
благоухание, а также красота цветов новых, кои мы вознамерились здесь
вывести, сопутствовали нам на всем долгом пути нашем.
Содружество наше в путешествии прочное, предрасположений к распрям в
заводе нет, разве только кто почувствует тоску великую и удручение, и
пристанет ему оные депрессалии в виде небрежения на товарищах вымещать,
тогда двое других объединяются и учиняют тому подъятие духа. К примеру,
условлены у нас такие правила: разрешать приунывшему большую работу
выполнять, чем потребно по распорядку; item: задавать ему курс какой-либо
невелико пригодной дисциплины проштудировать, а впоследствии проверять,
сколь надежно он тот курс усвоил; item: вменяем ему доскональный осмотр и
контроль корабля нашего произвести, и беда, коли где какую малость не
усмотрит, - не получит в ближайшее празднество известной порции кушаний
деликатесных; item: полагаем ему врачебный надзор отправлять вне
очередности - долг нудный, кропотливый, но гораздо обязательный, и прочее,
и прочее.
Благодаря сему кодексу, "телемская обитель" наша пребывает в здравии,
покое и разумной веселости, и не видим мы повода к тому, чтобы столь
благое круговращение жизни нашей чем-либо и почему-либо нарушить.
Как из вещей поучительных в запасе у меня ничего более не осталось, а
посланий, помимо этого, набралось уже великое множество и кибитка ямщика,
именуемая по нынешним временам "гамма-пакетом", готова пуститься в путь,
то депешу сию короткую, красивым штилем написанную, я заканчиваю.
И про... Нет, не прощаюсь. Вовсе не будет "формулы заключительного
приветствия". Вместо нее - одно слово: ЛЮБЛЮ!
11 июля 63 года (по корабельному календарю)
Сергей шлет привет Ярославу!
Земная жизнь споспешествует сдержанности и краткости мыслей, великий
космос - витиеватости и велеречивости. Забот у нас много и мало
одновременно, и главная среди них - чтобы на всякий час и день пути было
занятие. Корабль наш уверенно держит путь вперед, и все явные и тайные
знаки сулят нам благополучное плавание, труды же наши, с походом
связанные, хотя и обязательны, но незначительны, ибо ветры нам
благоприятствуют...
Как ты думаешь, Слава, кто мог так написать? Подобным стилем писали
письма древние. Ты спросишь: зачем это в _нашей_ переписке? Сейчас поясню.
В старинной прозе - например, античной - можно отыскать много чего
любопытного. Да-да, и не только взрослому, а человеку любого возраста.
Сейчас древняя литература не в особенном ходу, тем паче среди мальчишек, а
это очень жалко. Полагаю, ты и до мифов-то Древней Греции еще как следует
не добрался, не говоря уже о поздней античной повести. Мой тебе совет:
пора. И не делай скидку на возраст: "рано", мол. Если сможешь понять хоть
половину и если не наскучит сразу, - значит, не рано. И имей в виду:
оглянуться не успеешь, как будет "поздно". Объяснять тебе смысл этих слов
не буду: разберешься сам. Ты уже достаточно смышлен, во всяком случае, я в
твою разумность верю.
Что же касается тензоров и топологии (как видишь, это мне известно, и
тебя не должно удивлять - откуда), а также прочих "премудрых" вещей,
которыми ты сейчас увлечен, то могу сказать следующее. Я не поражен твоими
способностями, а скорее - насторожен. Видишь ли, понять высшую математику
и усвоить азы высшей физики - не сложно. Для этого достаточно обладать - в
той или иной степени - известной отвлеченностью мышления. Больше того, в
молодые - даже юные - годы восприимчивость к абстракциям весьма высока.
Здесь важно понять следующее: переход к практическим обобщениям и
конструктивным построениям, скачок от простого восприятия символов к
автоматизму в овладении математическим аппаратом, взятие барьеров между
ученичеством и гипотезой, с одной стороны, и между гипотезой и созданием
теории Нового - с другой, - все это осуществится для тебя отнюдь не скоро.
А ведь дистанция между горячим, хотя и трудолюбивым, мечтательным, хотя и
жаждущим новичком и истинным ученым столь велика, что не у всех, ох как не
у всех, достает воли дойти до финиша. Одно из свойств этой дистанции - на
всем протяжении ее раскиданы крупицы опыта, и труд как раз не в том, чтобы
одолеть расстояние в кратчайший срок, а в том, чтобы собрать крупицы все
до единой, не жалея сил и времени. _Какого_ опыта? - ты, наверное,
спросишь. Отвечу: любого. Научного, который состоит, в основном, из
_неудач_. ОБЩЕобразовательного. Жизненного. (Не все это, к сожалению,
понимают). Как ты знаешь, гениев в пять, десять и даже пятнадцать лет не
бывает. В этом возрасте бывают вундеркинды, но залогом их будущего успеха
являются не способности, а характер. Кто-то из великих людей прошлого
сказал: "Гений есть терпение в высочайшей степени". Запомни это: терпение.
Теперь ты, наверное, поймешь, почему я начал с античности. В твоем
возрасте нужно очень много читать. Не обязательно Эйнштейна, Курбатова и
Дюбуа - читать _вообще_. Именно из мириад крупиц-книг рождается база
любого научного знания: знание человеческое.
Вот ты получил мое письмо. Я получил твои и буду получать дальше. И ты
знаешь, с какой скоростью летят эти послания - со скоростью света. Знаешь,
как они летят - пучком гамма-лучей. Но ведь книги - те же письма. Только
движутся они со "скоростью истории" и летят "пучком мысли". Как свет от
звезды Каптейна, который доходит до тебя почти за тринадцать лет, как свет
от прочих звезд, так и свет от великих книг достигает тебя и через
тринадцать, и через сто, и через тысячи лет после того, как их написали.
Какие великие - и великолепные! - пространства открываются перед тобой в
книгах. Что по сравнению с ними время, разделяющее нас ныне! Смело
путешествуй по космическим просторам человеческих мыслей и чувств. Это же
чудо из чудес: открыл том Хемингуэя - шагнул за сто лет, прочитал том
Толстого - двухсот лет как не бывало. Удвоим интервал - и вот перед тобой
Мольер и любимый еще с дошколярства Дефо. Шекспир и Сервантес - пятьсот
лет исчезли без следа, величественный Данте - восемьсот, шагни в царство
"Тысячи и одной ночи" - тысячелетие ужимается до мига, из двухтысячелетней
дали тебе пишет Плутарх и шлет послания "Хион из Гераклеи" (кстати, знаешь
ли ты, что это первый в истории роман в _письмах_? И какой роман!), из
четырехтысячелетней - доносится голос Гильгамеша.
Читай, мой мальчик, и да будешь ты осиян прекрасным звездным светом
книг!
Напоследок хочу сказать одно: береги маму. Будь ей опорой и стань
хорошим братом сестренке. Сейчас ты - и долго еще останешься - Главный
Мужчина в семье. Помни об этом, учись воле, терпению и мужеству, и тогда
Час Науки пробьет сам собой.
Будь здоров!
22 августа 63 года.
Здравствуй, мой милый, далекий!
Сразу же спешу сообщить тебе о большой-большой радости. Новость эта, в
сущности, не будет для тебя новостью: все давно рассчитано. Но тем не
менее: у тебя дочка! У _нас_ дочка, наша долгожданная маленькая Машенька.
Мне особенно приятно, что известие это ты получишь к своему дню рождения.
Ведь никакого другого подарка я тебе сделать не могу, вот и решим: письмо
с телефото - подарок для тебя, дочурка - для меня: ты же ее так долго не
увидишь въяве!
Ты, наверное, хочешь знать все подробности? Они просты. Дочурке уже
больше месяца (как мы ни противимся, а не в наших силах сладить со
временем и расстоянием: мне очень хотелось прямо в тот же день, 20 июля,
"отбить" тебе "телеграмму", но кто же позволит такой расход энергии в
"неурочный" час?! Пришлось ждать обычного обменного сеанса), она, как
водится, здорова, весит четыре сто, и рост немаленький - пятьдесят пять.
Походит... скорее всего, на тебя. Ты же знаешь, я никогда не умела
определять сходство, всем этим разговорам - "глазки в папу, ротик в маму"
- не верю, но я каждый день вглядываюсь в Машеньку и, видимо, потому что
хочу этого, отыскиваю в ней все новые и новые твои черты. Только, ради
всего святого, пусть никогда не будет звездолетчицей! Не женское это дело.
Да и не мужское, впрочем, тоже... Это я так, к слову...
Когда я вернулась из роддома... Нет, не так. Даже когда рожала, меня
почему-то не покидало какое-то угнетенное настроение. Я долго не могла
понять, в чем дело: вроде бы, счастливое событие, желанный миг, и вдруг -
новые выкрутасы психики. А потом разобралась и теперь не знаю, что делать:
смеяться над собой или грустить над всеми матерями. Такое со мной - в
первый раз. Ведь когда рождался Славик, подобных мыслей и в помине не
было. Соображения же мои вот какие: не годится это, чтобы при родах мы
боли не чувствовали. Как-то противоестественно это. Чуть схватки начнутся
- сразу же инъекция, и - все... Такое ощущение, будто бы объелась сверх
меры, не больше, честное слово! А уж самих родов и вовсе не чувствуешь:
цветные сны, музыка... Не знаю, как другие, а мне было противно. _Должна_
женщина боль чувствовать, должна, хотя бы там мильон профессоров о
гуманности рассуждать принялись! Я не говорю о предупредительной роли
боли, об обратной связи и прочем - в медицине я не сильна. Чисто по-женски
думаю: роды - это муки, это материнская память на всю жизнь, это связь с
ребенком и через страдание тоже. Такая уж наша "бабья" доля, и ничего не
поделаешь, и делать никому ничего не нужно: нельзя лишать человека -
человеческого, женщину - женского. И потом: малышке-то разве не больно на
свет появляться? Разве не мучается она, выдираясь из тела материнского в
холодный и ослепительный мир? Ее ведь не обезболишь, укольчик ей не
сделаешь, почему тогда я должна оказываться в лучшем положении, я -
мать?!! Игра не на равных. Ах, какие-то нездоровые у меня мысли, какая-то
не такая я, как раньше. Тебя нет - в этом причина. Ты все дальше, дальше,
дальше...
А знаешь, Славик-то, оказывается, ревнивый! Никогда бы не подумала, что
мальчишке в девять лет свойственны столь сильные "взрослые" эмоции.
Поверишь ли, в первые дни, как я вернулась, - ни за что не хотел к
кроватке подходить! Даже в детскую не заглядывал, даже на личико
посмотреть отказывался: не хочу, мол, и все, не нужна мне она, можешь
обратно отнести а свой роддом, там с ней и сиди. Представляешь?!
Разумеется, я все понимаю: он чувствовал себя твоей полноправной заменой,
жаждал нераздельного внимания, любви и заботы, считал годы до
совершеннолетия, когда семья на него целиком ляжет, а тут - _на_ тебе:
новый человек (к тому же девчонка!), мама все время с ней, дом полон
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг