Запрет действовал на Алису и ей подобных, то Хранители наверняка применили
бы его, чтобы подавить их дар?
- Вот именно. Так было бы меньше хлопот, и Хранители могли не бояться,
что у кого-нибудь из потомков МакКоев возродится дар, а это ускользнёт от
их внимания.
- Но тогда... Тогда я ничего не понимаю, - немного растерянно
произнесла Марика. - Если Запрет нам не опасен, если Хранители слабее
нас... почему же они рвались в наш мир? Как они собирались бороться с нами?
Анте Стоичков хмыкнул, поднялся с кресла и прошёлся по комнате. Марика
следила за ним взглядом.
- Насколько я понял из ваших с Алисой слов, - наконец заговорил он, -
в том мире есть очень грозное оружие - ядрён... как его там?..
- Ядерное.
- Да, ядерное. Его нельзя использовать выборочно, чтобы избавиться от
отдельных людей, рассеянных по всему миру. Но, если я не ошибаюсь, оно
такое мощное и его запасов накоплено так много, что можно уничтожить целый
мир - и даже не один раз.
- Боже! - выдохнула Марика с запоздалым испугом. - Так вы полагаете...
- Это одна из моих догадок, и я боюсь, что она близка к истине. Ведь в
своём письме Кейт предупреждал, что опасность грозит не только вам, вашему
отцу и Алисе, не только нам, Коннорам, но и всему нашему миру.
- Это так чудовищно, что об этом страшно даже подумать, - содрогаясь,
произнесла Марика. - Но постойте! Вряд ли Хранители такие чудовища. В конце
концов, для своего нападения они выбрали день, когда в Норвике
отсутствовали двое слуг - Брайан и его жена Матильда; к тому же, как я
теперь подозреваю, они постарались удалить из замка Джорджа, камердинера
моего отца. Вы знаете об этом?
- Да, мне говорили.
- А это свидетельствует о том, что Хранителям, во всяком случае
большинству из них, далеко не безразлична человеческая жизнь. Они не
захотели, чтобы при бомбардировке Норвика погибли посторонние люди.
- Тем не менее, они подписали смертный приговор вам, Алисе и сэру
Генри, - возразил Стоичков. - А то, что они удалили слуг, по моему мнению,
свидетельствует не о гуманности Хранителей, а о том, что они мнят себя
радетелями о благе человечества. Такие фанатики опаснее любых чудовищ, они
способны уничтожить миллионы и миллионы людей, если будут уверены, что в
результате этого остальная часть человечества заживёт лучше. Я очень хотел
бы ошибаться, но почему-то мне кажется, что Хранители готовы были принести
в жертву весь наш мир, лишь бы избавиться от нас - тех, которых они считают
исчадиями ада.
Стоичков умолк, прекратил ходить по комнате и вновь сел в кресло.
Марика смотрела мимо него на прислонённые к стене портреты из фамильной
библиотеки отца и с грустью думала о том, что даже вернувшись туда, она не
вернёт той частички себя, которую потеряла вместе с Норвиком. Теперь от
древнего замка остались лишь развалины (если хоть развалины остались!) да
ещё немногочисленные семейные реликвии, которые удалось спасти по настоянию
Алисы. Ах, если бы у них было больше времени...
И кстати! К вопросу о времени...
- Господин Стоичков, - отозвалась Марика, озарённая внезапной
догадкой. - Вы покинули Флорешти ещё до тамошней полуночи? Ну, я имею в
виду не вас одного, а всех наших.
- Да, разумеется, - подтвердил он, а в глазах его вспыхнули огоньки. -
В полдвенадцатого по тамошнему времени или в начале восьмого по здешнему,
златоварскому, мы уже были в Зале Совета.
"Значит, Марчия не ошиблась, - подумала Марика. - Они действительно
ушли около пяти по ибрийскому".
- Но как это могло быть? - произнесла она вслух. - По всем нашим с
Алисой расчётам, тамошняя полночь должна была наступить в шесть утра по
времени Златовара.
Стоичков кивнул:
- Это действительно так. Но сегодня время словно взбесилось. С того
момента, как Стэнислав разбудил меня, и до того, как Норвик был разрушен, у
нас прошло без малого четыре часа, а там - лишь немногим больше четырёх.
Пока мы ожидали нападения, то не обращали на это внимания, не до того было.
А потом обратили - и крепко призадумались. Скажу сразу, что мы так и не
нашли разумного объяснения столь безумному поведению времени. Спихивать всё
на проделки Хранителей, как предложил Флавиан, было бы глупо.
- А я, кажется, догадываюсь, в чём дело, - задумчиво промолвила
Марика. - К сожалению, проверить это пока нет возможности.
- Что проверить?
- Как течёт время здесь и там при открытых порталах. Я уже давно
заметила одну странность, но как-то не придавала ей значения. Вы, наверное,
обратили внимание, что при переходе из одного мира в другой мысленные
послания немного искажаются?
- Да, я заметил. Когда я вызывал вас отсюда, а вы отвечали мне, то
ваши слова как бы накладывались друг на друга.
- А в вашей речи между каждым словом следовала долгая пауза. И так
было со всеми. Но как только оба портала соединялись, все искажения сразу
исчезали. Это вы замечали?
- Нет, - покачал головой Стоичков, но тут же замер и, после секундной
паузы, поправился: - Хотя да. Теперь припоминаю. Обычно, когда порталы
соединялись, вы произносили только одно слово: "готово" или "можно", после
чего я шёл к вам. Но в самый первый раз вы сказали мне: "Проходите, только
осторожно", - и тогда ваши слова, насколько мне кажется, следовали в
нормальном темпе.
- А со мной такое случалось раза три или четыре, - подхватила Марика.
- Но я как-то упускала это из вида... А сегодня вы заметили разницу?
- По правде сказать, нет, - честно признался Стоичков. - Может, кто-то
другой из наших заметил, но я был полностью поглощён другими мыслями. - Он
умолк и ненадолго задумался. - Итак, вы полагаете, что течение времени в
обоих мирах выравнивается, если они соединены порталами?
Марика кивнула:
- Иного разумного объяснения я не вижу. Я думаю, что при соединённых
порталах оба мира как бы становятся единым целым... - Она вздохнула. - Но
сейчас проверить эту гипотезу нельзя.
- Ничего, скоро проверим, - уверенно произнёс Стоичков. - Флавиан
обещает, что Кейт с сестрой будут во Флорешти уже завтра вечером. В крайнем
случае - послезавтра с утра.
- А если они откажутся сотрудничать с нами?
Стоичков ободряюще улыбнулся ей:
- Кейт согласится, не переживайте. Нет на свете такого мужчины,
который смог бы устоять перед вами.
Марика смущённо потупилась. Между тем Стоичков продолжал:
- А если серьёзно, то сегодня я имел обстоятельный разговор на эту
тему с вашим братом, вашей тёткой и Флавианом. Все трое, хоть и весьма
неохотно, признали целесообразность вашего брака с Кейтом. Так что с этой
стороны препятствий не возникнет... Если, конечно, вы сами не передумаете.
Марика опять промолчала.
- Гм. Вижу, что не передумаете, - заключил Стоичков. - Что же до
нравственных аспектов предполагаемого союза, которые, по словам Стэнислава,
очень смущают вас, то я хотел бы обратить ваше внимание, что от Кейта
требуется лишь одно-единственное волевое действие - снова впустить нас в
мир МакКоев. Всё остальное, что нам от него нужно, это подробные сведения о
Хранителях - их численность, их возможности, их имена, где они живут, какие
государства находятся под их контролем и всё такое прочее.
- Ну и что?
- А то, что если правильно повести дело, Кейту не придётся решать
нравственную дилемму: потерять вас или стать предателем. Открыть портал мы
можем заставить его хитростью, а во всём остальном он будет вынужден
уступить под давлением обстоятельств.
- Вы предлагаете поставить его перед другим выбором: смерть или
измена?
- Вовсе нет. Это было бы слишком несправедливо по отношению к
человеку, которому мы и так многим обязаны. Возможно, только благодаря ему
наш мир ещё существует, а не уничтожен тем жутким оружием... опять забыл
его название. Впрочем, это не важно, речь сейчас о другом. Говоря об
уступках под давлением обстоятельств, я имел в виду не угрозу смерти, а
перспективу допроса во сне - процедура не очень приятная, но практически
безвредная.
- Если только он подвержен чарам послушания, - заметила Марика; она
чуть не сказала: "гипнозу".
- Любой из Конноров подвержен им, лишь бы чары были достаточно
сильными, - сказал Стоичков. - И я не думаю, что Хранители обладают большей
устойчивостью, нежели мы. Посему, если правильно повести дело (я особо
подчёркиваю это), Кейта можно убедить, что у него просто нет выбора: так
или иначе, добровольно или под принуждением, он в любом случае сообщит нам
всё, что мы захотим от него узнать. Разумеется, он может избежать этого,
покончив с собой; но, как я понял из вашего рассказа, христианское
вероучение того мира очень близко к нашей вере в Господа Спасителя. Оно
осуждает самоубийство, ведь так?
- Да, - подтвердила Марика. - Причём ещё суровее, чем наша церковь.
- А Кейт христианин?
- Ирландский католик, - ответила она, но, увидев, что Стоичков не
понял её, сказала: - Да, христианин.
- Тогда тем более нет проблем. Покончить с собой Кейт не сможет, ибо
это грех; а его молчание бесполезно - своим сородичам он этим не поможет, а
себе лишь навредит. Единственное нужное нам, чего мы не в силах будем
добиться от Кейта с помощью чар послушания, так это заставить его открыть
портал, поскольку применения магических способностей требует наличия у
человека ничем не скованной воли. Но, как я уже говорил прежде, это не
проблема. Теперь судите сами, Марика: будет ли такое сотрудничество
предательством с его стороны, или же просто вынужденным шагом? Лично я
считаю, что верно последнее. В глазах Хранителей Кейт, конечно, будет
предателем, для них он и так уже предатель. Зато его совесть будет чиста, а
ваша щепетильность не пострадает.
Сердце Марики учащённо забилось. Она поняла, что это её шанс... Их с
Кейтом шанс! Но...
- Но в таком случае, - осторожно начала она, - если всё необходимое мы
можем получить от Кейта путём принуждения, то какой для вас смысл отдавать
меня ему в жёны?
- Ну, хотя бы потому, что вы сами этого желаете. Потому, что это будет
справедливо. Потому, в конце концов, что это гарантирует его лояльность к
нам - ведь, женившись на вас, он породнится с нами, и Конноры перестанут
быть для него чужими. В противном случае мы не сможем чувствовать себя в
безопасности, пока он жив и на свободе. Мы должны сделать Кейта своим - или
убить, предварительно вытряхнув из него все нужные нам сведения. Этот
последний аргумент сильно подействовал и на Стэнислава, и на Зарену, и даже
на Флавиана. Они признали, что с нашей стороны это будет неблагодарным
свинством. Мы перестанем себя уважать, если поступим так с человеком,
который ради вас (что несомненно) рисковал своей жизнью. В общем, мне
удалось убедить ваших брата и тётку, что отказ от брачного союза с Ибрией
не нанесёт большого ущерба государственным интересам Империи, зато ваш брак
с Кейтом жизненно важен для всего рода Конноров. Ну, а что касается
Флавиана, то ему пришлось смириться с неизбежным.
Марика внезапно вскочила, бросилась к Стоичкову и, наклонившись,
поцеловала его в щеку.
- Господин Стоичков, я вас люблю!
Старый глава Совета поднялся с кресла и, немного растерянно улыбаясь,
обнял её за плечи.
- Всегда рад вам услужить, девонька. Но не переоценивайте моих заслуг:
я действительно считаю, что ваш брак с Кейтом в интересах всех Конноров.
Возможно, это станет началом нашего примирения с Хранителями.
Марика подняла голову и пытливо заглянула ему в глаза:
- Вы так думаете?
- Я очень надеюсь. Война до полного истребления одной из сторон дело
бесперспективное и недостойное здравомыслящих людей. Мы должны победить
Хранителей, но это ещё не значит, что их всех надо уничтожить. Любая война
рано или поздно заканчивается миром - и предстоящая война не будет
исключением. Оказавшись победителями (а я верю в нашу победу), мы не
повторим ошибки Хранителей, не станем упиваться унижением врагов, а
постараемся превратить их в друзей. Это будет нелегко, это потребует много
времени, но мы обязательно этого добьёмся. А вы с Кейтом покажете пример
мирного сосуществования Конноров и Хранителей.
Марика вздохнула и прислонила голову к его груди.
- Когда я вас слушаю, мне становится так легко, так спокойно. Вы
умеете вселить в человека уверенность в завтрашнем дне... - Вдруг она
отстранилась, на лице её вновь отразилось волнение. - А если нам не удастся
перехитрить Кейта? Если он сам догадается, что нас выдворили оттуда? Ведь
этого исключить нельзя?
- Нельзя, - согласился Стоичков. - Судя по всему, Кейт очень
сообразительный юноша.
- И что мы тогда будем делать?
- Ну, тогда... Тогда мы будем вынуждены воспользоваться амулетом
Бартоломео Колонны. В Завете Коннора сказано, что он был настроен не только
на портал в Норвике, но и ещё на четыре портала МакКоев. Будем надеяться,
что хоть один из них уцелел.
Марика хорошо помнила эту часть Завета. Чёрный камень не был намертво
впаян в перстень, он вынимался и мог быть вставлен в углубление другой
гранью. Всего таких подходящих граней было шесть - и пять из них позволяли
открыть один из пяти порталов, на которые был настроен амулет. Шестая грань
была свободной и предназначалась для настройки на тот портал, который
должен был построить сам Коннор МакКой. Мать Марики этого не знала, а за
триста лет камень, скорее всего, застрял в перстне и не вынимался; поэтому
княгиня сумела открыть лишь портал в Норвике.
- Но нам ещё нужно найти амулет, - заметила Марика.
- Он уже найден, - ответил Стоичков. - Я расспрашивал всех мышковицких
Конноров, описывая им перстень, и Звенислава Корач вспомнила, что он был у
вашей матери в день её смерти. Так её с ним и похоронили. Я думаю, Илона
этого хотела, коль скоро надела его перед сражением с друидами. Почему -
трудно сказать.
Марика молча подошла к окну - но не так близко, чтобы её могли
заметить снаружи, - и устремила задумчивый взгляд вдаль, на таявшие в
туманной дымке вершины Далмацийских гор.
- Надо постараться перехитрить Кейта, - наконец произнесла она. -
Негоже нарушать покой мёртвых... Кстати, господин Стоичков, у меня к вам
большая просьба.
- Я слушаю вас, Марика, - немедленно отозвался он.
- Вы, конечно, понимаете, что из соображений безопасности, нашей общей
безопасности, Кейту и Джейн нельзя не то что возвращаться в свой мир, но
даже появляться там хоть на минуту.
- М-да... Думаю, вы правы.
- Тогда давайте забудем о письме их матери. Его нет и никогда не было.
- Она повернулась лицом к Стоичкову. - Вы понимаете меня?
- Не очень... но догадываюсь. И надеюсь, вы знаете, что делаете.
- Будьте уверены, я знаю. Пожалуйста, поговорите с другими членами
Совета, пусть они забудут о письме. А Стэна, Алису и отца я беру на себя.
Стоичков плотно сжал губы, пристально посмотрел на неё и сказал:
- Хорошо, поговорю. Считайте, что письма никогда не было.
Вернувшись во Флорешти, Марика под первым же удобным предлогом
избавилась от общества Марчии, открывшей для неё портал, заперлась сама в
королевской спальне и достала из ящика письменного стола Алисы конверт с
надписью: "Кейту и Джейн Уолш".
Конверт был уже вскрыт. Марика достала из него несколько листов
бумаги, исписанных мелким каллиграфическим почерком, и пробежала глазами
первую страницу:
"Мой дорогой Кейт!
Я пишу эти строки для вас обоих, но обращаюсь, прежде всего, к тебе.
Но не потому, что перед тобой я виновата больше, чем перед Джейн, я
виновата перед вами поровну; а потому, что виной всему была моя любовь к
тебе. Именно эта любовь удержала меня подле твоего отца, когда я ожидала
Джейн. Я слишком сильно любила тебя и не могла расстаться с тобой даже ради
любимого человека. Я пожертвовала своим счастьем женщины ради счастья быть
твоей матерью. Тем самым я сделала несчастными двоих человек - себя и
мужчину, которого любила. А потом, когда вы с Джейн подросли, и я поняла,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг