голос:
- Необходимы уточнения.
- Какие?
- Чью плоть требуется синтезировать? Имею данные о ругах, а также...
- Нет, нет! - поспешно выкрикнул Язон. - Руги не подходят. Ты ведь
слышал, что было сказано? Коровы, овцы, свиньи, гуси и так далее.
- Информации о них не имею. Синтез продукта невозможен.
- Какие данные у тебя есть? Не считая, конечно, сведений о ругах?
- Есть информация о тебе. Дать команду на изготовление синтетической
плоти хадрати-человека?
- Нет! Ни в коем случае!
Терпение, сказал себе Язон, терпение и еще раз терпение. Великие
результаты достигаются медленными и упорными усилиями. Особенно когда речь
идет о хорошем бифштексе.
- Мой добрый друг, - пискнул Непоседа, вертясь и шмыгая у него под
ногами, - я не понимать, почему ты не есть человека. Разве корова лучше?
Плоть человека - точно такой метаболизм, как твой, такой же белок и
адекватный генофонд. Я полагать, прекрасный усвояемость!
- Люди друг друга не едят! - рявкнул Язон. - Но если будешь мне
надоедать, то я подумаю о мринах!
Непоседа отскочил и в панике спрятался под кресло.
- Память! Ты можешь сделать анализ белка у тех животных, которых взяли
на моей планете? Они находятся в одном из отсеков лаборатории, рядом с
камерой, где я сидел.
- Это возможно, - громыхнул компьютер. - Имеются три живых существа.
Взять анализы у всех?
- Подожди моей команды, - распорядился Язон, в задумчивости потирая
лоб.
Жаркое из птицы-пилы его не соблазняло; эта тварь была жилистой, как
трос, свитый из стальных проволок, а к тому же попахивала помойкой.
Шипокрыл являлся более перспективным, но его железы вырабатывали яд, и
Язон никак не мог припомнить, что говорил по этому поводу Бруччо: то ли яд
локализован в железе, то ли находится в тканях и циркулирует в кровеносной
системе. В одном он был уверен: если проглотить хоть миллиграмм проклятой
отравы, до Роя точно не долетишь, а упокоишься в Великой Пустоте -
разумеется, после недолгих, но очень мучительных судорог. А посему рисковать
с шипокрылом, пожалуй, не стоило.
Итак, последний вариант - рогонос, он же - рогатый дьявол. Мерзкое
злобное чудище с толстенной шкурой, почти непроницаемой для клинка, но, к
счастью, не ядовитое и даже весьма упитанное. Язон решил остановиться на нем
по двум причинам: во-первых, выбор блюд в этой летающей харчевне был слишком
ограничен, а во-вторых, во имя исторической справедливости. За триста лет
колонизации Пирра рогоносы сожрали не одну сотню людей; теперь он съест
рогоноса - или хотя бы его биологический аналог - и как бы восстановит
статус-кво.
- Память, - сказал Язон, облизнувшись, - в двух клетках сидят
крылатые существа, и эти нам не нужны. Возьми пробу из того мерзавца,
который побольше, с остроконечным штырем над челюстью. Можешь с ним не
церемониться, - добавил он спустя секунду.
- Анализ проведен, начался синтез, - почти сразу же отозвался
компьютер. - Время синтеза - три и пять двенадцатых теба.
- Быстрый ты парень, - одобрительно кивнул Язон. - Вот если бы Мета
готовила бифштексы с такой же скоростью...
Вздохнув, он предался воспоминаниям о своей синеглазой возлюбленной, а
на экране тем временем уже маячил его заказ - нечто размером с ладонь и
примерно такой же формы, как пятерня орангутанга, с которой содрали кожу.
- Пальцы не нужны, - внес исправления Язон, - пусть будет цельный
кусок. - Потом напомнил: - Посоли!
- Синтез закончен, приступаю к тепловой обработке, - сообщил
компьютер. - Какую добавить соль? Есть сернокислое железо, фтористый литий,
нитрат магния...
- Добавь натрий хлор. Столько, сколько поместится на ногте моего
большого пальца.
Бифштекс на экране почернел. Не пережарить бы, мелькнуло в голове
Язона. Непоседа выбрался из-под кресла, подкатился к нему и дернул за рукав.
- Это корова, о славный сэр, дающий имена?
- Это рогонос. Питается маленькими любопытными мринами.
- Тогда хорошо, что ты его съесть, - с удовлетворением отметил
Непоседа и снова юркнул под кресло.
Язон, не спуская глаз с экрана, помахал рукой.
- Хватит нагревать! Синтезируй второй экземпляр, а этот, я думаю, уже
готов. Сбрось-ка его мне! Нет, подожди, тарелку подставлю!
Темный ломоть с треском шлепнулся в прозрачную посудину, наполнив отсек
запахом паленого. Язон принюхался. Вроде бы мясо, а может, и нет...
Выглядит, будто кусок чугуна или обгоревшей кости... И прочность такая же,
решил он, ткнув ложкой в бифштекс.
Непоседа подкрался к нему, просунул под локоть зрительный стебель и
изогнул его в форме вопросительного знака.
- Ты это есть? Ты не бояться неприятность, мой добрый друг?
- Бояться, - согласился Язон, спуская жаркое в утилизатор. Затем он
обратил лицо к потолку. - Память! Уничтожь второй экземпляр этой дряни и
объясни, как ты берешь пробу для анализа.
- В помещениях для животных есть манипуляторы. Один из них снабжен
вакуумным иньектором.
- Иньектор - это, наверное, игла? Какой длины?
- В привычных тебе мерах длина составляет восемь миллиметров.
- Чтоб у тебя шерсть выпала, пустоголовая жестянка! - с облегчением
произнес Язон. - Ты ведь кожу не проколол! Проба взята из шкуры, и этим
бифштексом только сапог подбивать! Используй иглу в пять сантиметров, чтобы
добраться до мягких тканей. Коли в загривок и постарайся не наткнуться на
кость.
- Это сложнее, - отозвался компьютер и смолк. Потом сообщил: - Очень
увертливое существо... дергается... Удерживаю его двумя манипуляторами, и
все же...
- Током ударь, - посоветовал Язон. - Тогда не будет дергаться.
- Опасно. Нельзя повредить образец... Есть! Проба взята, приступаю к
синтезу.
На этот раз бифштекс получился помягче, но был пережарен и пересолен.
Язон, однако, не отчаивался и, отказавшись от мысли о бифштексе, велел
изготовить нож, перемолоть продукт и снизить норму соли. Его упорство
победило, и после четвертой попытки в тарелку шлепнулась вполне съедобная
котлета. Расправившись с ней, он заказал добавку и произнес:
- Любые трудности превозмогаются терпением. Терпение обеих сторон
ведет к сотрудничеству, а затем - к успеху. Не так ли, Память?
- Вынужден терпеть, - с заметной ноткой неудовольствия отметил
компьютер.
- Вынужден? Что это значит? - полюбопытствовал Язон, поедая вторую
котлету.
- Ты находишься в каюте для почетных гостей. Здесь терминал
неограниченного доступа. Обязанность данного искусственного интеллекта -
подчиняться тебе. - После паузы компьютер уточнил: - Конечно, в разумных
пределах.
- Я не собираюсь устраивать взрыв в машинном отсеке и травить крысиным
ядом Навигатора, - промолвил Язон. - Все, что меня интересует, если не
считать бифштексов и котлет, сводится к кое-какой информации. Эта разумные
пределы?
- Запрета на выдачу информации нет, - откликнулась Память.
Это было чудесным подарком, и следующие шесть часов Язон провел у
большого экрана в гостиной, отвлекаясь лишь затем, чтобы наведаться к
утилизатору и в душ. Ему удалось получить весьма подробные сведения о
физиологии и механизме воспроизводства ругов; при этом лекция Памяти
сопровождалась видеофильмами и снимками, которые, как догадался Язон,
служили для обучения Зеленых. Этот процесс был глубоким, подробным, без
пропусков и купюр, без лицемерных отговорок "узнаешь, когда вырастешь";
видимо, юных ругов учили на совесть.
Нельзя сказать, чтобы увиденное и услышанное потрясло Язона, который
странствовал долгие годы по разным мирам Галактики и наблюдал множество
странных вещей - даже в человеческом обществе, не говоря уж об инопланетных
тварях. Чувство, испытанное им, было скорее не изумлением, а
удовлетворением; лакуны заполнялись, пробелы исчезали, вопросы снимались
сами собой, и каждое слово, намек или жест, непонятные прежде, вдруг
обретали смысл, преобразуясь в элементы стройной и ясной конструкции.
Отдав необходимое справедливости, Язон признал, что организм ругов
совершенней человеческого, или, если угодно, более функционален и прочен.
Два мощных сердца под мускульными выступами на груди гнали кровь по двум
независимым кровеносным системам; желудок был невелик, однако питательные
вещества из капсул всасывались полностью, и процесс пищеварения не требовал
балластных масс вроде клетчатки; аналогов почек, кишечника и мочевого пузыря
не имелось, как и отходов жизнедеятельности. Вопрос о том, существовали
когда-то эти органы или нет, оставался неясным, однако Язон решил, что руги
утратили их в процессе эволюции, переселившись в свою летающую среди звезд
обитель. В глубокой древности их предки никак не могли обойтись без органов
выделения, ибо происходили от земноводных, охотились и размножались в океане
и, вероятно, глотали рыбу целиком. С тех времен у ругов сохранились
шестипалые конечности и рот, величина которого была бесспорным рудиментом, а
также остатки жабр, необходимых в период спаривания.
Функции речи, дыхания и поглощения пищи были у них разделены. Питание
являлось наипростейшей процедурой: капсулы по короткому пищеводу попадали в
желудок, расположенный под сердцами, стремительно переваривались и
всасывались; необходимые гормоны и соки тоже вводились в желудок или прямо в
кровь из органа, объединявшего функции печени и эндокринных желез. Воздух
поступал в обширный легочный мешок через спинную дыхательную щель, а
отработанные газы выпускались с ее же помощью или через ноздрю, снабженную
голосовыми связками. Их речевая система была сложнее человеческой и
позволяла издавать столь разнообразные звуки, какие не снились лучшим
оперным певцам.
Впрочем, у человеческой расы имелось одно несомненное преимущество:
люди могли размножаться с юных лет и до глубокой старости, где угодно, когда
угодно и с превосходным результатом. Руги давали потомство единожды в жизни,
и этот процесс, отделенный от эротического влечения, был долгим, опасным и
требующим определенных условий - высокой гравитации, избытка влажности,
тепла и кислорода. Все это существовало миллионы лет назад в их материнском
мире, где предки ругов плескались в теплых океанах, и все это исчезло, ибо
миры дряхлеют и гибнут, а цивилизации живут. Руги не помнили, в каком
галактическом рукаве затерялась породившая их планета, но, вероятно, она
давно уже стала сухой и мертвой, словно биллиардный шар. Условия для
керр'вадака, или Обряда Зрелости, как назывался процесс размножения, можно
было бы воссоздать искусственным путем, в космическом пространстве, но это
являлось чистой теорией - на практике подобный метод не годился, так как
зрелости одновременно достигало целое поколение, от трехсот до семисот
миллионов существ. Поэтому руги искали миры с необходимыми параметрами, и
каждый клан сражался за них и охранял, как величайшее из сокровищ.
Керр'вадак переживали единицы - две-три самки из тысячи и впятеро
меньше ругов-самцов. Выжившие, носившие звание Творителей, считались особами
почти священными; они управляли кланом и Роем, решали вопросы войны и мира и
занимали руководящие посты главных Советников, Посредников, Координаторов,
Наставников и Навигаторов. Их было относительно немного, в каждом Рое -
одна или две десятых процента, но им принадлежала власть; и у тех, кто
достиг вершины - членства в Совете Великих Навигаторов, - эта власть была
безмерной. Видимо, по праву; хоть Творители не отличались подвижностью
Красных и Желтых, но старческим маразмом не страдали. Опыт их был огромен, и
жили они долго, сохраняя до самых последних мгновений энергию и ясный разум.
Что касается прочих ругов, то поколение Синих можно было уподобить
детям, а Зеленых - созревающим подросткам. У Зеленых формировались родовая
сумка (в том месте, где у людей находится кишечник) и нижний нервный узел,
специфический орган под дыхательной щелью; он стимулировал выработку в
эндокринной железе половых гормонов, определявших, в частности, цвет кожи -
а значит, и принадлежность к тому или иному поколению. К моменту зрелости
секреция гормонов резко возрастала, затем постепенно снижалась у выживших
Творителей, чья кожа была сероватой, со слабым оттенком зеленого. Лишь
поколение Красных - в тот краткий период, когда они находились на пике
гормональной активности, - можно было считать половозрелым, то есть готовым
к размножению, но термин "му'гахара'керр'вадак" относился также и к
Творителям, символизируя почтение и напоминая о выполненном ими долге.
У Желтых формирование родовой сумки и нижнего нервного узла полностью
завершалось, и они, подобно более старшему красному поколению, могли
заниматься сексуальной игрой, выбирая любых партнеров, как самок, так и
самцов. Эти связи носили разнообразный характер, от случайных встреч до
длительного сожительства, которое Язон, поколебавшись, счел аналогом семьи.
В каком-то смысле это, и правда, являлось семьей: самец и самка,
принадлежавшие к Красным, могли произвести потомство и даже заботиться о
нем, если кто-то из родителей переживал керр'вадак. К тому же во многих
случаях выбор партнера не был беспорядочным, а диктовался, как у людей,
рядом причин - взаимной склонностью, обликом, силой, соображениями
социального и генетического порядка либо престижа. Что же касается
сексуальной техники, то она оказалась элементарной, как облупленное яйцо:
рост гравитации стимулировал половое влечение, а поглаживание и ласки пониже
дыхательной щели приводили ругов в эйфорию. Это было нечто иное, чем оргазм,
и не совсем понятное Язону; что-то, чего он не мог уяснить до конца,
поскольку нижний нервный узел у него отсутствовал.
Зато он разобрался с другой загадкой, с неясностью половой
принадлежности, которая, как подсказал его ментальный дар, была присуща
ругам. В самом деле, даже Красные не ощущали себя полностью самцами или
самками; они, еще не способные к деторождению, являлись бисексуалами, и роль
сильной или слабой стороны в эротических играх была им совершенно непонятна.
Впрочем, то же самое относилось и к Творителям, пережившим керр'вадак.
Другой секрет, раскрытый Язоном, касался ложа и комнатки с регулируемой
гравитацией. Теперь он знал, в чем их предназначение; то были интимные
удобства для очень влиятельных персон, которым не пристало бегать в садик на
верхней палубе. К той самой скульптуре в форме переплетенных шестипалых рук
и к ее постаменту с дверями, украшенными тем же символом...
Ну, что ж, размышлял он, глядя на экран с мелькающими там картинами,
хоть жизнь ругов и людей во многом отличается, однако и сходства немало,
причем в самых деликатных, самых утонченных сферах, затрагивающих мораль и
нравственность. Взять хотя бы упрямца Джека, Хозяина-Навигатора... Он,
несомненно, был ближе Язону, чем соплеменник Майк Сэймон, большой специалист
по этике, похитивший его когда-то. Сэймон был не просто упрям, а непроходимо
туп, как всякий фанатик, считающий свое мнение истиной в последней
инстанции, и ради лживых идеалов он мог свершить предательство и убийство.
Ни капли благородства, ни грана сострадания, ни тяги к переменам; одна
извилина в мозгу, и та словно прорублена топором... Джек все-таки другой,
хотя имеет неприятную привычку совать гостей в ку'рири... Упрям, высокомерен
и заносчив, однако понимает свою выгоду! К тому же честен и готов признать
ошибки... Нет, он определенно нравился Язону, не говоря уж о леди Патриции,
разумном Советнике Пите и хладнокровном спокойном My!
С этими ругами можно вести дела, а значит, удастся договориться и с
другими. С Творителями, с теми, кто правит и решает... Может быть, легче,
чем с Джеком, - ведь страсти гаснут в зрелом возрасте, сменяясь опытом и
мудростью. Тем более, что он прибудет в Рой не в качестве презренного
хадрати, а как почетный гость! Тем более, что клану Куа, преследуемым
беглецам, необходима помощь... Ну и, конечно, мир для керр'вадака! Пусть
неспокойный, неукротимый, зато с высокой гравитацией, с пространством
беспредельных вод, с дремучими лесами и кислородной атмосферой... Теплый,
подогреваемый жаром вулканов и почти безлюдный...
"Что за сокровище этот Пирр!" - подумал Язон и усмехнулся.
Глава 18
Всегда говори ей, что она красавица, особенно если это не так.
"Мысли и мнения, или Как сделать свой первый миллиард", "ТСА-букс",
Терра-Марс.
Древнее пособие, авторство которого приписывается легендарному Язону
динАльту.
"Звездный зверь" стремительно плыл в Великой Пустоте, где не было ни
солнц, ни планет, ни туманностей, ни астероидов; мчался в холодном мраке
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг