отправится к Закрытым Мирам, пока неведомым ему?.. Быть может, к Земле?..
Чтобы начать охоту за тайнами...
К счастью, тайн в мире имелось великое множество, и одна из них
маячила прямо перед глазами Ричарда, вверху стального обода Рамы. Там,
отчеканенные в металле, блестели буквы "С", "М" и "Н" - с широким
росчерком, свивавшимся в кольцо. Сергей Михайлович Невлюдов, творец
пространственной трансгрессии... Он не оставил ни записей, ни дневника, ни
книг, ни статей - только файлы с расчетами и формулами, разосланные по
сотням адресов... Не было даже его фотографий, тех примитивных плоских
изображений, какие делались в начале двадцать первого столетия, и потому
Рама была украшена не его портретом, а его факсимиле. Судьба Невлюдова тоже
являлась тайной; сверкнув подобно метеору, он канул в неизвестность и угас,
как отгоревшая звезда.
Дверцы грузового отсека захлопнулись, заставив вздрогнуть Алину, вой
гепардов стих, и джентльмен из Ковентри вздохнул с явным облегчением.
Пошарив в кармане, он извлек табакерку и огромную трубку с изогнутым
чубуком, неторопливо набил ее и произнес по-русски:
- Юная леди не возрашать?
Юная леди слабо кивнула. Выглядела она так, будто не в Монреаль
собралась, а на тот свет, где одним назначено бренчать на арфах, а другим -
купаться в горячей смоле. Явные признаки недуга, особой болезни,
называвшейся страхом перед Пандусом. Многие были подвержены ей и потому
предпочитали перебираться из мира в мир в гибернационных камерах.
- Ты не волнуйся, - сказал Ричард, - это совсем не страшно. Ты даже не
заметишь, как мы пройдем порог. Вдохнешь здесь, а выдохнешь уже в
Нью-Йорке.
Британец, окутанный клубами дыма, кивнул с одобрением.
- Так! Ошшень верно сказано: вдохнуть здесь, выдохнуть там. Или
наоборот. Кому как нравится.
- А потом? - пробормотала Алина. - Что потом?
- Потом, - Ричард покрепче обнял ее, чувствуя, как девушку бьет
крупная дрожь, - потом ты отправишься в свой Монреаль, а я - в Грин Ривер.
Но прежде мы посидим где-нибудь, выпьем кофе и проверим, правда ли, что
мороженое в Нью-Йорке не хуже смоленского. Или ты не любишь мороженое?
- Люблю... Но я не о том, Дикки, не о том... Как я узнаю, что я - это
я?
Джентльмен из Ковентри расхохотался.
- Юная леди ошшень мерри... ошшень веселая, я хотел сказать. Мы сейчас
превратиться в облако из крохотных атом, снова стать собой и идти на
паспортный контрол. Там юная леди узнать, кто она есть. Если она - не она,
контрол не пропускать! - Британец снова рассмеялся, с интересом поглядывая
на Ричарда. - А вы, юный сэр, ехать в Грин Ривер? В какой Грин Ривер?
Айрлэнд? Острэйлиа?
- В тот, что в Орегоне, - объяснил Ричард. Он упорно говорил на
русском, ибо звук русской речи был сладок для него. Подумав, он добавил: -
Буду учиться в университете. Факультет общественных наук... депатмент
комьюнити сайенс.
- О! Тот Грин Ривер! - джентльмен из Ковентри, пыхнув трубкой,
значительно поднял брови. - Известный место! Я слышать, там не только
юнивесити... там Мемориал Аддингтон... и еще... Как это по-русски?.. Да,
штаб-квартира ЦРУ.
- Одно другому не мешает, -отозвался Ричард.
Техники Транспортной Службы исчезли, серебристая рама вдруг вспыхнула
и замерцала неярким флуоресцентным свечением, затем раздался звуковой
сигнал. Гепарды в грузовом отсеке, предчувствуя что-то необычное, панически
взвыли Ричард, по-прежнему прижимая к себе девушку, обернулся и помахал
рукой отцу. Затем покрытая фресками стена растаяла, и на мгновение перед
тупорылой кабинкой модуля открылась мрачная черная пропасть. В следующий
момент мрак исчез, словно где-то за спиной включили батарею мощных
прожекторов. Штурман-компьютеры смоленской и нью-йоркской станций
синхронизировали частотные каналы, и теперь окаймленная Рамой пустота
мерцала оранжевым светом и как бы чуть заметно пульсировала, будто глотка
гигантского дракона, изготовившегося пожрать добычу. В этой глотке имелся
язык, ровная наклонная поверхность, которая светилась ярче призрачных стен
и сводов, - если только всю эту конструкцию, сотворенную игрой
энергетических полей, можно было сравнить с неким коридором или тоннелем.
Скат, подобный протянувшемуся в бесконечность Пандусу, начинался у нижнего
края Рамы и уходил в оранжевый туман, слегка вибрируя и подрагивая, будто и
в самом деле был живым, нетерпеливо поджидавшим очередную жертву.
Тихо заурчал двигатель, и модуль покатился вперед, к эфемерному
оранжевому коридору. Алина взвизгнула, звери в багажном отсеке завыли,
джентльмен из Ковентри пробормотал проклятие и задымил, как древний пароход
на Миссисипи. Яркое оранжевое свечение разлилось перед глазами Ричарда,
затопив и поглотив весь мир.
Так он и отбыл на Колумбию, в свой Грин Ривер в штате Орегон, - в
сизом табачном дыму, обнимая трепетный девичий стан и прислушиваясь к вою
гепардов за спиной.
* * *
КОММЕНТАРИЙ МЕЖДУ СТРОК
На кольцевом балконе, опоясывающем тренировочный зал, неподалеку от
блестевшей металлом лестницы, стояли двое мужчин. Оба - крупные, рослые, в
серых форменных комбинезонах, со знаками различия инструкторов Учебного
Центра в петлицах. Один был темноглазым мрачноватым шатеном под сорок;
полные губы, смуглая кожа и большой крючковатый нос выдавали его семитское
происхождение. Шевелюра другого пылала огнем, щеки были веснушчатыми и
бледными, а свернутый набок нос свидетельствовал, что его владельцу не раз
приходилось испытывать и отражать тяжкие удары судьбы. К тому же на
подбородке у рыжего красовался изрядный шрам, оттягивавший губу, отчего
улыбка получалась кривоватой и насмешливой, как бы с легким оттенком
превосходства. Но мрачного шатена эти улыбки не раздражали то ли он от
природы был флегматиком, то ли точно знал, что если рыжий приятель над кем
и посмеивается, так не над ним.
- Сколько ему? Ты ведь уже просматривал его файл-досье? - спросил
рыжий, разглядывая широкоплечего полунагого парня на одном из боевых
помостов.
- Восемнадцать без трех недель, - отозвался шатен. - Привез его Грег
Биксби, вместе с двумя шестилапыми монстрами... Вернее, привез-то он
монстров, а парня сопровождал так, на всякий случай. Диковатый парнишка,
скажу я тебе, и тоже в своем роде монстр. - Шатен угрюмо сдвинул густые
брови и, поразмыслив минуту, добавил: - Ну, в тех краях, откуда он родом,
все чуть-чуть диковатые. Зато в инициативе им не откажешь! Взять хотя бы
этого... Совсем мальчишка, а сопляком его не назовешь, верно, Дейв?
Говорили мне, будто Леди Дот его вызвала, а она не стала б ворожить
сопляку. Дот - она Дот и есть... Точка! Не подъедешь, не подкопаешься... У
такой сам архангел Гавриил протекции не дождется.
- Гавриил, может, и не дождется, а Сатана - непременно, - ухмыльнулся
рыжий Дейв и тут же возбужденно зашептал, дергая приятеля за рукав: - Ты
погляди, Барух, что он творит! Вот это прыжки! Рост у парня приличный и вес
в норме, а легкость, как у плясуна! Только не хотелось бы мне сплясать с
ним джигу...
Быстрыми точными ударами широкоплечий гонял спарринг-партнера из угла
в угол. Было заметно, что бьет он не в полную силу - даже не бьет, а лишь
обозначает удар. Руки его мелькали пропеллером, и казалось, что их не две,
а значительно больше - может, четыре, а может, и все шесть. Двигался он в
невероятном темпе, но никакой усталости не проявлял, что весьма удивляло -
ведь он бился уже час и доламывал третьего противника. А партнеры его
отнюдь не были новичками.
- Фантастическая реакция, - вполголоса пробормотал рыжий. - За ударом
не уследишь... Только тень мелькает А эти прыжки!.. У него что там
приделано к заднице? Реактивный двигатель?
- Прямая кишка, в точности как у нас с тобой, - меланхолично заметил
шатен. - Не нужен ему двигатель, Дейв, - тут он весит на четверть меньше,
чем в своих краях. Так отчего бы парню не прыгать? И ты бы запрыгал,
сбросив двадцать лет и сорок фунтов.
- Весит меньше, говоришь? Он что, с Тайяхата?
- Оттуда. И прямиком сюда, - Барух с мрачным видом ткнул пальцем вниз,
где на пятнадцати помостах шли спарринговые схватки. Потом он немного
поразмыслил, потер ястребиный нос и сообщил: - Предполагается, что я буду
его шеф-инструктором. Каково, а? Ну и монстр мне достался! Тайятский
дикарь!
- Раз твоя очередь таскать каштаны, так таскай, - рыжий сделал
забавный жест, будто подкидывая на ладони нечто горячее, обжигающее. - Не
все ж тебе возиться с ублюдками с Европы и Китая! Из них выйдут эксперты да
чиновники, а этот будет агентом... Настоящим полевым агентом,
оперативником... Ты только погляди на него, Барух! Вот это реакция! Гоняет
Длинного Пата Сильвера как овцу на скотобойне! Ну, супермен!..
Барух кисло усмехнулся:
- Знаешь, Дейв, за три последних тысячелетия евреи столько раз имели
дело с суперменами, что научились их остерегаться. Вот и я... гм-м... не то
чтоб опасаюсь, но колеблюсь... Супермены - не по моей части. Это понятие
американское, и я так полагаю, что с любым кандидатом в супермены лучше
разбираться американцу-янки или, скажем, какому-нибудь техасскому
рейнджеру. А мне больше нравятся парни с Китая. Никаких неприятностей, плюс
дьявольская работоспособность. И еще у них очень развито чувство долга и
уважения к вышестоящим.
- Не всегда, отнюдь не всегда! - возразил рыжий. - Сейчас я тебе
кое-что расскажу... - Он покосился на помост, где Длинный Сильвер,
притиснутый к канатам, ушел в глухую оборону. - Так вот, дело было в
Нью-Йорке, в Китайском квартале. Забрел туда еврей из Бруклина и сунулся в
одно неподходящее заведение...
- Я-то не из Бруклина, - прервал рыжего Барух, - я из Ашкелона, Дейв.
А там евреи поумней бруклинских, и ни один не станет лезть в неподходящее
заведение. А заодно - слушать твои техасские побасенки.
- Ха побасенки! Какие побасенки! Этот случай я сам наблюдал, должен
признаться, что...
Длинный Сильвер с грохотом рухнул на помост. Его широкоплечий
противник сделал неуловимое движение ногой, и в горле рыжего заклокотало.
Удар был нацелен в висок и был безусловно смертельным, - но в самый
последний момент широкоплечий чуть приподнял ступню и перепрыгнул через
поверженного соперника. Затем, спустившись с помоста, он принялся
невозмутимо массировать предплечья.
- Это он показывает, что мог бы сделать с Сильвером... Ну, бестия! - в
голосе Баруха слышалось невольное восхищение.
Рыжий Дейв прочистил горло, ухмыльнулся и потянул приятеля за рукав.
- А скажи-ка мне, Барух, ты сейчас при деньгах? Ежели при деньгах, так
я мог бы тебя выручить - как того бруклинского еврея в китайском заведении.
Ставь дюжину "Коммандос", а в придачу я забираю монстра... то бишь твоего
тайятского дикаря. Заберу со всем имуществом и потрохами! Ты говорил, при
нем еще пара шестилапых? Их тоже возьму!
Мрачноватый Барух покачал головой.
- Этих не надо. Грег привез их своему приятелю, помешанному на охоте,
так что забот у тебя будет поменьше. С другой стороны, дюжина
"Коммандос"... - Шатен, что-то прикидывая, выпятил губы, приласкал горбинку
на носу и предложил: - А на полудюжине не сойдемся?
- Не сойдемся, Барух! Дело не в том, что я желаю тебя ободрать, но
полдюжины - оскорбление моего реноме. За полдюжины я не продаюсь! Дюжина -
еще куда ни шло... и чтоб высший класс, три звезды, а не горлодер из
"Катафалка"! - Рыжий ухмыльнулся, скривив рот. - Ну, Барух, по рукам?
- Черт с тобой, вымогатель! Дюжина так дюжина... - Шатен пошарил в
кармане, отыскивая бумажник, и пробормотал: - Верно сказано: где техасец
спустит штаны, там гиена не присядет...
- Это точно! - Рыжий ловко выхватил из пальцев Баруха сиявшую
голографическими разводами кредитку и помчался лестнице. Его каблуки
загрохотали по металлическим ступеням, лязгая, словно гусеницы древнего
танка. Спустившись вниз, он на полной скорости обогнул пару помостов, где
шли учебные схватки, подскочил к широкоплечему и одобрительно хлопнул его
по мускулистой спине.
- Дейв Уокер, твой шеф-инструктор! Приветствия мы опустим. Считай, что
я пожелал тебе здоровья, удачной карьеры, успехов у девочек и все такое...
Где тебя поселили, парень? С видом на реку или на кладбище?
Прекратив растирать плечи, юноша оглядел рыжего.
- Ты - мой Наставник?
- Я - тот дьявол, который будет сосать твою кровь днем и ночью целых
пять лет. А потому обращайся ко мне с почтением и не забудь прибавить
"сэр".
Парень тяжело вздохнул.
- Значит, все-таки Наставник... - Согнув руки, он слегка развел их в
стороны и вдруг улыбнулся с едва заметной иронией: - Да будут прочными твои
щиты и целыми - уши, сэр Наставник! Пусть не высохнет кровь на твоих
клинках и пусть смерть придет к тебе на рассвете!
- Насчет ушей ты верно сказал, а вот со смертью не торопись, приятель,
- откликнулся рыжий. - Я против рассвета ничего не имею, но мы, видишь ли,
трудимся в сумерках, и умирать нам положено в полумраке. Согласно уставу!
Ты понял?
- Понял.
- Сэр!..
- Понял, сэр!
Рыжий уже по-хозяйски ощупывал его бицепсы, тыкал жестким пальцем в
живот, хмыкал, разглядывая твердую мозоль, протянувшуюся от запястья до
кончика мизинца. Наконец, закончив осмотр, он снова хлопнул парня по спине.
- Вроде годишься! Из нашей конюшни жеребчик! И дерешься неплохо,
совсем неплохо... Ну, теперь поглядим, как у тебя с мозгами.
...Как выяснилось в два ближайших месяца, с мозгами у Ричарда Саймона
тоже было все в порядке.
Часть II
НОВЫЙ ЭДЕМ
Глава 5
Ричард Саймон, агент-стажер первого года обучения, замер навытяжку
перед массивным столом, поедая глазами начальство. Вся остальная мебель в
этом кабинете - и обтянутые кожей кресла, и стальные сейфы с чеканными
гербами на дверцах, и хромированные стеллажи с бумагами, книгами и
контейнерами для дисков - тоже была массивной, основательной, исполненной
если не имперского величия, так явного намека на всемогущество и силу.
Конечно, ООН не являлась империей, а ее многочисленные службы не могли
претендовать на роль имперских министерств, однако каждая из них обладала
изрядной толикой власти, весьма высоким статусом, квалифицированным и
преданным персоналом, а также практически неисчерпаемыми финансовыми
ресурсами. Все это вместе взятое отражалось как в зеркале в кабинете главы
Учебного Центра ЦРУ, который был, разумеется, одним из самых
высокопоставленных чиновников надправительственных структур.
Вид на безбрежный залитый солнцем океан тоже соответствовал
обстановке. Три корпуса Учебного Центра были развернуты вдоль Серебристой
бухты широкой дугой: южный выходил к университету, к реке Грин Ривер и
городку с одноименным названием, северный - к Мемориалу Аддингтон и
кладбищу героев космоса, центральный же гляделся тысячами окон прямо в
океанские просторы и небесную синеву. Тут, на Колумбии, небо имело другой
оттенок, чем простиравшееся над Тайяхатом, но было таким же ярким,
огромным, необозримым и величественным. Это величие вполне подходило к
служебным апартаментам Эдны Хелли.
Но Саймон не мог любоваться океаном и небом, так как глаз на затылке
пока не отрастил, невзирая на все старания своих инструкторов. Он стоял
лицом к столу, широкому и пустому, если не считать компьютерной клавиатуры
и чашечки селектора, похожего на диковинный голубой тюльпан с хрупким и
тонким стеблем. Женщина, сидевшая за столом, тоже казалась тонкой и
хрупкой, но Ричард знал, что это впечатление обманчиво и создается
массивностью мебели и титаническими размерами кресла. На самом деле Эдна
Хелли, носившая прозвище Леди Дот, почти не уступала ему ростом, хоть и
была поуже в плечах.
Сейчас ее серые зрачки буравили Ричарда с равнодушием пары стальных
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг