голод и прибавляется сил. Ничего вкуснее ему не доводилось пробовать. Ни
разу в жизни! Ни в той, ни в этой.
-Ты потерял много крови, - сказала Нерис, протягивая следующий плод. -
Но ничего, Цветок исцелит и это. Все, что тысъешь, станет плотью и кровью,
пока его соки бродят в тебе.
"Подстегивают метаболизм?" - подумал Дарт и, оторвавшись от еды,
пробормотал:
- Цветок? Какой цветок, ма белле донна?
- Целительный цветок, Цветок Жизни, Дважды Рожденный. - Нерис присела
на корточки, глядя, как он насыщается. - Ты умирал, как в посланном Элейхо
сне, и я не могла исцелить твои раны. Бывает, что копья лысых жаб сильней
искусства ши-ры... - ее лицо на миг омрачилось. - Но нам повезло: мы плыли
вдоль берега до желтого времени, а затем я послала Броката, и он разыскал
Цветок. Большая редкость! Не иначе как о тебе заботится Предвечный!
Дарт огляделся. Они сидели на поляне, затененной ветвями высоких
деревьев; стволы их были прямыми, толстыми и мохнатыми, как звериная шкура,
большие сизые листья свернуты в трубочки, и меж ними свешивались до земли
гроздья оранжевых дынь. Неподалеку валялось что-то странное: паук не паук,
но какая-то тварь, похожая на огромного паука с плоской спиной и
суставчатыми изломанными ногами; тело ее, покрытое глянцевитой кожей, было
неподвижно, а ноги слегка подергивались, то ли от усталости, то ли в
предсмертных конвульсиях. Рядом лежали веши - мешок с колдовскими
снадобьями Нерис, шлем, скафандр, оружие, ремни и его одежда, разбросанная
среди мхов, будто ее срывали с большой поспешностью. На мешке темнел
меховой клубочек - Брокат, с полураспущенными крылышками. По своему
обыкновению, он спал.
Довольно мирная картина, если не считать ту тварь, похожую на
издыхающего паука... Но даже на ней взгляд Дарта не задержался; с трепетом
и восхищением он взирал на гигантский цветок, пламеневший в голубом мху.
Жаркий костер посреди озера...
Цветок был великолепен. Толстые мощные лепестки светились в полумраке
розовым; багровые зигзаги жил пересекали их поверхность, и от багрового к
нежному цвету зари сменялся десяток оттенков - багрянец, пурпур и кармин,
переходивший в красное и алое. Казалось, что в лепестках пульсирует кровь,
темная в середине и светлая к краю; они подрагивали под ее напором и
испускали нежный сильный аромат. Запах был приятен и смутно напоминал о
чем-то близком и знакомом в прошлой жизни - о церковных сводах, тихом пении
и струящейся в воздухе беловатой дымке ладана.
Место тоже напоминало церковь: стволы-как темные колонны, гроздья
плодов - точно светильники, мох - сизый узорчатый камень, а в нем -
багрово-алая купель, в каких крестят потомков великанов. Внезапно Дарт
сообразил, что этот цветок и в самом деле является купелью и что еще
недавно он находился там; это знание пронзило его, как всплеск молнии -
память о чем-то огромном, нежном, целительном, обволакивающем израненное
тело, призывающем к спокойствию и сну. Он отбросил недоеденный плод и
привстал на коленях, почти не сомневаясь в том, что увидит: в самом деле.
Цветок изнутри казался огромной коралловой чашей, до краев наполненной
розоватой жидкостью. Волшебным бальзамом, исцелившим его...
- Я был внутри? - он показал глазами на цветок.
- Немного пользы остаться снаружи, - пробормотала Нерис, и только
сейчас он заметил, как осунулось и побледнело ее лицо. - Цветок Жизни
исцеляет даже полумертвых, если они сообразят, что нужно лезть в него, а не
пялиться с раскрытым ртом. - Она вздохнула и добавила: - Говорят, что Дети
Элейхо купались в этих Цветах и поглощали их сок, не нуждаясь в иной пище.
Да и как они могли бы есть плоды? У них ведь не было зубов...
"Кожное питание", - мелькнуло в голове Дарта; он кивнул в сторону
деревьев, увешанных оранжевыми дынями, и поинтересовался:
- Тогда зачем же это? Если они не ели плодов? Нерис с важностью
коснулась раята на своем виске, мерцавшего как маленькая звездочка.
- Клянусь Предвечным, ты не слишком догадлив, маргар! Плоды,
разумеется, для нас. Для тех, кому Дети Элейхо оставили этот мир. Ешь!
- Я сыт, моя мудрая госпожа. - Он поднялся и стал одеваться, озираясь
по сторонам. Цветок, пламенеющий во мху, притягивал его взоры.
Поразительно! Один огромный цветок - ни стебля, ни листьев... Но корень,
наверное, есть... Он отвлекся от мыслей о магическом Цветке и спросил:
- Далеко от берега?
- Надо идти от желтого времени до зеленого.
Три-четыре лье, решил он. Не близко!
- Как ты меня сюда дотащила? Или я шел сам?
- Шел? С такой вот дыркой в животе от дротика трехглазых? - Нерис
продемонстрировала ему ладонь. - Ты истекал кровью, глупый маргар! Ты был
на шаг от смерти! - Она вдруг всхлипнула, но прикусила губу и справилась со
слезами. - Думаешь, ты в самом деле дважды рожденный? Думаешь, что ты умнее
просветленной ширы? Можешь не слушать ее и лезть в любую драку?.. А ты ведь
поклялся меня защищать!
Дарт застегнул пояс, присел рядом и обнял ее за плечи.
- Ты веришь Предвечному Элейхо?
Молчаливый кивок.
- И веришь, что он посылает правдивые сны?
Она кивнула снова.
- Значит, случилось то, что должно было случиться. Я дрался, защищал
тебя и пал от сотни ран, как предсказала ты, блистательная шира. И ты меня,
спасла... Все, как в вещем сне, не так ли? - Он нежно коснулся спутанных
локонов. - Кто мы такие, чтобы противоречить Элейхо? Воля его - закон, и
это понятно даже глупому маргару.
Нерис всхлипнула и прижалась щекой к его груди.
- Так как же ты дотащила меня?
- Бхо... тебя нес бхо... носильщик... вот этот... - Она показала
дрожащей рукой на паука, все еще дергавшего лапами. - Откуда он взялся?
- У меня были зерна... два зерна, плохие, старые... бхо получился
слабый, но все же он тебя донес. Теперь умирает...
Дарт повернул голову и осмотрел паукообразную тварь. Выглядела она не
лучшим образом. По правде говоря, совсем паршиво.
- Жаль, если такое случится с нашей лодкой, - пробормотал он. -
Где-нибудь посреди реки, в стае зубастых чудищ...
- Лодка - из хорошего зерна, - возразила Нерис. - Проживет еще много
циклов. Двести или триста...
- Это предел?
- Нет. Если зерно хорошее и если пользоваться бхо не слишком часто,
дочь может унаследовать его от матери, внук - от деда. Такой бхо не умирает
сразу. Жизненная сила его слабеет на протяжении долгого времени.
"Жизненная сила, - подумал Дарт, глядя на паука. - Энергия... Конечно,
в этих зернах должен быть запас энергии! Энергии, хранившейся миллионы
лет... Может быть, такой же, что сосредоточена в ферале... Она передается
бхо, и механизм функционирует, пока запас ее не исчерпан. Но механизм ли?
Скорее квазиживое существо, подобное Голему и Марианне. Только не мыслящее,
не говорящее, а приспособленное для конкретных дел. Плыть или таскать...
Что еще?"
Он лег, чувствуя, что тяжесть возросла и что вместе с ней наплывает
дремота. Сумрак сгустился, где-то вверху по листьям забарабанили первые
капли Дождя, и лес наполнился ночными звуками - попискивали и суетились
птицы, кто-то возился в листве, скреб кору когтями, потом - далеко и
протяжно - завыл неведомый зверь. От Цветка распространялось слабое
немигающее сияние; сейчас он казался вырезанным из розового коралла. Нерис
вытянулась в мягком мху.
- Как я устала... спать... - расслышал Дарт и, наклонившись к ней,
шепнул:
- Спи. Я посторожу.
- Нет... не надо... - глаза ее закрылись. - Тут, у Цветка,
безопасно... спи, Дважды Рожденный... нам ничего не грозит...
Дождь успокоительно шелестел в древесных кронах, деревья застыли будто
стражи в меховых одеяниях, от Цветка потянуло слабым ароматом, но уже не
запахом ладана, а чем-то резким, свежим, похожим на йодистые морские
испарения. Не он ли отпугивает животных?.. - подумал Дарт, но не успел
закончить мысль, как веки его отяжелели.
Снов он не видел и проснулся, как обычно, рано. Что-то теплое, мягкое
прильнуло к его плечу, крохотные острые зубки царапали кожу, потом он
почувствовал укол и услышал довольное сопение, исходившее от Броката, - тот
завтракал. Пришлось подождать, когда зверек насытится. Затем Дарт сел,
скрестив ноги, повертел головой, чтобы размять затекшую шею, и осмотрелся.
Все было мирно и спокойно. Деревья в предрассветном сумраке казались
отлитыми из потемневшего серебра, в пространстве меж ними сгущались
фиолетовые тени. Его кинжал и шпага лежали на расстоянии протянутой руки,
за ними громоздился мешок с привязанным к нему скафандром, а по другую
сторону негромко посапывала Нерис. Бхо-носилыцик, валявшийся в центре
поляны, уже перестал дергаться и будто бы осел, расплываясь грудой
протоплазмы. В слабом свете, исходившем от Цветка, Дарт видел только
смутный бесформенный контур и торчавшие во все стороны ноги-щупальца. В
лесу царила чуткая тишина - ни возни в древесных кронах, ни писка птиц, ни
далекого тоскливого воя.
Он встал, пошарил в карманах скафандра, вытащил маленький
цилиндрический контейнер и подошел к Цветку. Лишь рядом с ним стало
понятно, как он огромен - овальная чаша высотой по грудь, которую с трудом
обхватили бы четверо мужчин. Дарт заглянул внутрь, омочил пальцы в
розоватой жидкости, попробовал на вкус - она оказалась слегка кисловатой и
пахла на этот раз недобродившим виноградным соком. Наполнив контейнер, он
повергнул кольцо в его основании, и герметичная крышка захлопнулась с
легким щелчком. "Как знать, возможно, этот бальзам станет не менее ценной
добычей, чем проба ферала, - подумал он. - Нечто соприкасавшееся с плотью
Ушедших Во Тьму и даже питавшее ее, если наша маленькая шира ничего не
сочиняет..."
Вернувшись к ней, он снова опустился в мягкий Мох, раздумывая, сколь
щедро и с каким комфортом Устроен этот мир. Целебные цветы, источник пищи
Темных, а также изобилие плодов для их живых игрушек, для рами и даннитов,
ко и тири и прочих рас, переселенных то ли добровольно, то ли в неразумном,
еще животном состоянии... Стабильный климат и нерушимая экология - ни бурь,
ни извержений вулканов, ни наводнений, ни прочих катастроф; континенты с
эндемичной флорой, приспособленные для их обитателей; реки, по которым
можно плавать у берегов, и охраняющие их чудовища, дабы никто не совался в
чужой монастырь и не было повода для конфликтов; деревья смерти - для
безболезненной эвтаназии, и туман, очищающий лес... Правда, кое-что
выпадало из этой благостной картины - скажем, водяные черви и соплеменники
Bay с их мерзкими привычками. Но Дарт резонно полагал, что это - результат
мутаций, произошедших с течением времени. Черви скорее всего были водными
санитарами, такими же, как очистительный туман на суше, а криби качались на
деревьях, ели жуков да гусениц и доставляли не больше хлопот, чем стая
мартышек.
Другое дело - бхо! Дарт понимал, что Темные не зря упрятали их в
защищенных хранилищах - значит, эти квазиживые механизмы были запретными
для туземцев. Тут крылся некий парадокс, в котором он хотел бы разобраться,
однако данных для обоснованных выводов не хватало. Если бхо - не для
туземцев, то почему их не уничтожили? А если бросили за ненадобностью, то
почему защитили? На первый вопрос он не имел ответа, а что до второго, то
тут возникли целых две гипотезы. Бхо - во всяком случае, те бхо, которые он
видел, - были безобидны и не несли иных опасностей, помимо тех, какими
балует цивилизация ленивцев. Транспорт, быстрое безопасное передвижение, а
кроме того, строительство жилищ да производство пищи и предметов быта - вот
безопасная цель технологии. Но Темные, возможно, не желали, чтоб здесь
возник технологический прогресс; возможно, им хотелось, чтоб этот мир пошел
иным путем, отличным от путей Земли, Днхаба и множества других планет.
Скажем, более духовным, ведущим к ранней зрелости, не оставляющим места для
сожалений об упущенном... Тех сожалений, отзвук которых звучал в словах
Констанции.
Однако эта гипотеза была неконкретной и смутной, и потому Дарт более
склонялся ко второй. Вполне возможно, Темным не хотелось, чтоб их имущество
делили силой; они могли предвидеть кровавые конфликты между туземцами,
истребление слабых, торжество жестоких, битвы и побоища - вроде
случившегося прошлым утром. Такую гипотезу подтверждало многое - и то, что
он узнал от Нерис и Рууна, и то, что видел сам; вывод же был очевиден:
период балат! - не лучшее время в здешних краях.
Вполне разумный вывод, и тем не менее Дарту чудилось, что все его
логические выкладки базируются на шаткой почве непроверенных догадок и
произвольно толкуемых фактов. Ясным было одно:
Ушедшие Во Тьму стремились не допустить своих наследников в хранилища.
Наследники же проявляли настырность и, не пугаясь молний Элейхо, лезли в
запретные места... Но почему? В чем состояла особая ценность бхо? В том,
что с их помощью можно гнать плоты, плавать по рекам и перетаскивать
тяжести? Не слишком важные проблемы... В конце концов, имея понятие о
кораблях, веслах и парусе, Можно соорудить и телегу. Пожалуй, нашлось бы,
ого в нее запрячь...
Отчего же бхо считались сокровищем, равновеликим жизни и пролитой
крови? Этого Дарт не понимал, и в результате вся его конструкция повисала в
воздухе.
Ракушки джелфейра, мерцавшего на шее Нерис, порозовели. Он поднялся,
сорвал оранжевый плод, затем углубился в лес на пару десятков шагов и
отыскал кусты с какими-то мелкими, но очень вкусными ягодами - они таяли на
языке и освежали рот Поедая их, Дарт снова подивился царившему здесь
изобилию. Пища, первая потребность всякого живого существа, тут не являлась
проблемой; лес, собственно, был не лесом, не джунглями и не тайгой, а
плодоносным садом. Фрукты, ягоды, стебли, коренья - с разным вкусом, разной
формы, цвета, величины и в потрясающем разнообразии... Скольких мог
прокормить этот лес!
Когда он вернулся, начало светлеть, и листья дынных деревьев,
свернутые в трубочки ночной порой, стали распрямляться, превращаясь в
большие темно-синие треугольники с резными краями. Нерис уже проснулась и
приводила в порядок тунику и свои волосы.
- Пойдем к реке? - спросил Дарт, протянув ей в ладонях горстку ягод.
Она принялась жевать их, покачивая головой.
- Нет. Тьяни, лысые отродья, обогнали нас, флот даннитов уничтожен, и
не приходится ждать от хвостатых помощи. В Лиловых Долинах не знают об
этом... Надо бы их предупредить.
- Как? Послать к ним Броката? Он хорошо поел - может, и долетит...
Шира, не принимая шутки, строго посмотрела на него.
- Не долетит, но я его пошлю. Пошлю, чтоб поискал багровое дерево туи.
Обычно хоть одно растет вблизи Цветка...
- Тут только синие деревья, - Дарт бросив взгляд в лесную чащу.
Нерис небрежно повела рукой.
- Да, синие, серые и голубые, как всюду в наших краях. Источник плодов
и коры для одежд - вот и все, на что они годятся. Туи же - особое дерево,
помощник просветленных шир; прикоснувшись к нему, услышишь многое и многое
узнаешь - и о себе, и о других... - Сделав паузу, она пояснила: - Я
прошепчу ему несколько слов, и они долетят до Нараты в Лиловых Долинах, а
от него старейшие узнают новости... может, пошлют стражей границы встретить
нас.
- Нарата? - Дарт почесал горбинку носа - вроде бы такое имя прежде не
упоминалось. - Кто он, сударыня? Этот Нарата с тонким слухом?
- Один из старейших. Мой родич, хранитель дерева туи и зерен бхо.
Мудрый человек, если можно такое сказать о мужчине.
Она принялась тормошить Броката. Тот недовольно запищал, цепляясь
маленькими коготками за тунику и ожерелье, но Нерис подбросила его в
воздух, крылья зверька развернулись, и он, не открывая глаз, закружился над
поляной, вереща:
- Сспать... Бррокат сспать... сспать...
- Не спать. Искать!
Вероятно, мысль о поиске вдохновила Броката: егo полет стал уверенней,
усы встопорщились, глаза крылись и засверкали темными бусинами. Над головой
Дарта прошелестело:
- Бррокат исскать...вссегда исскать.-.Чтто?
- Туи. - Веки Нерис на мгновение опустились, но тут же, взмахнув
ресницами, она вытянула руку к лесной чаще. - Думаю, там. И думаю,
недалеко. Лети!
Брокат исчез среди мохнатых древесных стволов. Стайка небольших
птероидов - серые шкурки, желтые кольца вокруг глаз - вынырнула из листвы,
рванулась следом, но, наткнувшись на какой-то яркий лоскут, паривший в
воздухе, закружилась рядом с ним, играя. Лоскут зашипел, плюнул струйкой
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг