- Вай, обижаешь, Нилыч! Вай, как обижаешь! - Джамаль сокрушенно покачал
головой и вдруг с заговорщицким видом подмигнул Кириллу: мол, парень,
будет у нас время потолковать и без твоего начальства. - Ну, к делу, так к
делу...
- Тогда показывай... показывай, что мне показал. А ты, Скиф, гляди! И ты.
Доктор, тоже.
- Все готово, дорогой. Только кнопку нажать. - Джамаль важно
продефилировал к своим телевизорам и магнитофонам, коснулся клавиш и
отступил в сторону.
Три огромных экрана вспыхнули разом, взорвавшись красками и звуками,
выплеснув в уютную комнату грохот копыт, лязг стали, яростные вопли
сражающихся, стоны, крики, скрежет и звон. Посередине виднелась степь,
заполненная конными ордами; слева Арнольд Шварценеггер, Конан Варвар,
рубил в капусту каких-то всадников в кольчугах и рогатых шлемах с
развевающимися султанами; справа Джон Терлески, принц воров, спасался от
погони, размахивая окровавленным мечом. При каждом из героев было по
красотке; они робко жались за их могучими спинами и тоненько вскрикивали в
нужных местах. Сияло солнце, искрилась сталь, дождем сыпались стрелы,
пылал огонь, блистали доспехи и женские глаза; вечный праздник сказки
разворачивался своим чередом, переливался радужным многоцветьем, манил,
звал в неведомые дали... Кирилл внезапно почувствовал, как к горлу
подступает комок. То, что творилось сейчас на экранах... Так нарочито
ярко, так откровенно, подетски жестоко, так наивно - и так прекрасно! Нет,
не прекрасно, поправился он, скорее завлекательно, чарующе завлекательно и
абсолютно нереально. Впрочем, чего же требовать от сказок?
Но хотя перед глазами его плыли сказочные миражи, Кирилл заметил, что два
фильма, с Терлески и Шварценеггером, являются старыми и лишь третий, со
степью, всадниками и маячившим в отдалении городом, предназначен для
современного "эл-пи". Эта лента была ему незнакома и показалась
великолепной; трехмерное изображение травянистой равнины и городских
башен, заснятых сверху, разительно отличалось от плоских картинок,
мелькавших на экранах двух других телевизоров.
Джамаль испустил протяжный тоскливый вздох.
- Вот! - Рука его протянулась к экранам. - Хочу туда, генацвале! Туда!
Чтоб кони... чтоб женщины... чтоб битвы и шашки наголо... Хочу! Вай, как
хочу!
Полные губы Сарагосы сложились в ядовитую усмешку.
- Ну, ты и тип! В газете прописать - не поверят! За аномальное явление
сочтут! Видишь ли, дорогой, это лишь в кино все так красиво. А на деле...
- Он многозначительно подмигнул Кириллу, но тот, глядя на экран, смолчал.
- На деле снимут скальп или получишь стрелу в одно место, и что тогда? Ни
сесть, ни лечь... Прощай, кони, прощай, бабы... Ты-то, генацвале, не
этот... как его... не Шварценеггер!
- Я - княз! - Джамаль гордо выпрямился. - Я, если хочешь знать, потомок
самого Георгия Саакадзе! О! Георгий! - Он погрозил Сарагосе пальцем. - Это
тебе не Карл Маркс, не Черчилль! Ты знаешь про них, твой эх-перд знает про
них, а я знаю про Георгия! И про свой род! Мы - картлийцы, воины!
- Были воины, да все вышли, - с нехорошей усмешкой сказал Сарагоса. -
Остались одни торговцы помидорами...
- Нехорошо говоришь, дорогой, вай, нехорошо! Обижаешь! И у торговца может
быть отважная душа... у настоящего торговца, который ищет настоящий товар!
Торговцу в таком деле без смелости никак нельзя... Так что ты меня
стрелами и скалпами своими не пугай! Не на того напал, клянусь памятью
матери!
Тут Сарагоса свирепо уставился на Кирилла, и тот вдруг сообразил, что
репликой насчет девок не отделается. Взор начальника недвусмысленно
намекал: что сидишь, парень? Тебя сюда привели не телевизор глядеть и не
пить вино! Давай работай!
Откашлявшись, Кирилл задумчиво произнес:
- Копали мы однажды курган...
- Вах! - восхитился Джамаль. - Курган! Это где же?
- В приазовских степях. И был там похоронен скифский вождь, старец лет
семидесяти. А при нем кони, оружие, жены и рабы. Молодые парни да мужчины,
которым еще топтать да топтать землю... Но, по обычаю, их закопали вместе
со старым вождем. Живыми! - добавил Кирилл для устрашения.
- Вай! - Склонив голову набок, Джамаль уставился на эксперта недоверчивым
взглядом. - А скажи, откуда тебе знать, что рабы и жены были молодые, а
вождь - старый? Может, он сам шепнул, а?
- Он помер две с гаком тысячи лет назад! - отрезал Кирилл. - А примерный
возраст легко установить - по зубам, по виду суставов. Так что вождь был в
самом деле старый, а уложили в его могилу сотню молодых!
- Ну, ладно, ладно! - Джамаль махнул рукой. - Не кипятись, дорогой! Я
верю... Вах! Только к чему ты мне это рассказываешь?
- К тому, что в древние времена всякий чужак становился рабом. И это
реальность, а не сказки! - Кирилл кивнул в сторону экранов, краешком глаза
уловив, что Сарагоса одобрительно поигрывает бровями. - Хотите туда
попасть? Ну, вольному воля, спасенному рай... Может, и обойдется без
стрелы в промежность, но уж каменоломня или галеры обеспечены! На месяц
или на два... сколько вы там захотите повеселиться...
- И ты меня пугаешь, генацвале! Вай, такой парень! Кра-а-сивый, смелый,
сильный! Ну, пусть эх-перд... так эх-перд - это ж до могилы, а молодость
раньше пройдет! Погляди на меня, дорогой... внимательно погляди... моя
молодость - вах! Улетает! И твоя улетит... Будешь сидеть эх-пердом на
горшке и вспоминать, куда мог отправиться, да не отправился... - Джамаль
посмотрел на экраны, где Шварценеггер свежевал жуткую рогатую тварь, а
Терлески бился насмерть с огромной амазонкой, похожей на ожившую статую
богини Кали. Глаза его вдруг налились тоской, и, поворотившись к Кириллу,
он спросил: - А ты-то сам... ты... хочешь туда?
Кирилл резко вздернул голову. Слова Джамаля словно бы прорвали некий
барьер, кокон, отделявший реальность от сказки. Дом, город, Земля,
родители, команда "Зет", Сарагоса - все, все это будничное и повседневное
осталось по одну сторону, по другую же бушевало море, вздымались горные
пики, расстилались леса и степи и скакали в их просторах всадницы на
горячих конях. Он понимал, что в мире том смерть ходит за спиной, но не
боялся ее: томительный звон колоколов Хараны, пророчивших беду, не стучал
в висках похоронным грохотом. Значит, все будет хорошо... настолько
хорошо, насколько возможно.
Он поднял взгляд на лицо Джамаля и, неслышно шевеля губами, повторил: "А
ты-то сам хочешь туда?"
- Хочу! - вдруг вырвалось у него - раньше, чем он понял, что несет. Со
стороны Сарагосы послышалось возмущенное фырканье. "Выгонит он меня, -
подумал Кирилл, - как пить дать выгонит! И будет прав, клянусь святым
Хараной-хранителем и пятым ребром шайкала! Недаром набрал этих
сорокалетних... которые сначала думают, а потом стреляют..."
Наступило молчание. Потом Джамаль торжествующе рассмеялся.
- Вай, Нилыч, хорошего ты мне парня привел! Честного! И в жилах у него
кровь, а не собачья моча! Мы с ним...
- Не с ним, - угрюмо буркнул Сарагоса. - Хочешь лезть к черту на рога,
давай... Но проводника получишь поопытней. Скажем, Сентября или Самурая...
- Хочу этого! - Джамаль царственным жестом указал на Кирилла. - Хочу и
плачу! С Сентябрем твоим я ходил? Ходил! С Самураем этим узкоглазым ходил?
Ходил! Скучные парни, дорогой! А этот... - он покосился в сторону Кирилла,
- этот мне по сердцу... Глаза цвета сирени, губы как мак... Вай, хорош!
Красавец! Опять же - эх-перд! Люблю таких!
Он вдруг начал кружить около Кирилла, пожирая его взглядом и сладко
причмокивая - не то в шутку, не то всерьез.
- Но-но! - на всякий случай строго произнес Сарагоса. - Только без этих
ваших штучек, кацо! Мы "голубым" товар не поставляем! А начнешь
рукоблудить, учти: этот парень рубли пальцами ломает. Настоящие рубли,
юбилейные, советской чеканки! Понял, э?
Джамаль оскорбился.
- Ты за кого меня принял, дорогой? Или я не мужчина? Не выгляжу мужчиной,
не похож, да? Ты думал, я гнусный развратник? Хожу по баням, гляжу, кто
наклонится за мылом? Ты думал, мне баб не хватает, да?
- Ничего я не думал. - Густые брови Сарагосы сошлись на переносице. - Я
предупредил; остальное - дело твое. Прости, если что не так.
Джамаль царственно повел рукой - видимо, в знак того, что извинения
приняты. Затем он опустился на оттоманку напротив Кирилла, подпер голову
руками и сокрушенно произнес:
- А ты ведь прав, Нилыч, прав, дорогой... Вай, как прав! Баб мне и в самом
деле не хватает... не потому, что к мужикам тянет, клянусь мамой! Просто
бабы измельчали... Попробуй закопать ее в мужнюю могилу... как у того
вождя... Вопль подымет, дорогого покойника разбудит! Ой, не хватает мне
баб, не хватает... таких вот...
Он повернулся к экрану, где принц воров, замирившийся с амазонками, вел их
на штурм вражеской цитадели. Резня была в самом разгаре: свистели стрелы,
грохотали барабаны, трещали черепа. Амазонки одолевали.
- Дьявол с тобой! - сказал Сарагоса. - Дьявол с вами обоими, кретины! - Он
посмотрел на панораму просторной степи, на Шварценеггера, потрясавшего
окровавленным мечом, и на Терлески - у того клинок был поменьше, но крови
на нем тоже хватало. - Так куда же ты хочешь, финансист-романтик? Туда,
туда или сюда? - Взгляд Сарагосы поочередно скользнул по всем трем экранам.
- Хочу, где степь, где девки с луками, - мечтательно прижмурив веки,
прошептал Джамаль. - И чтоб на конях... полуголые... и побольше... Туда
хочу... - Рука его вытянулась к среднему экрану, где на скале, окруженной
толпами всадниц, белым венцом сиял многобашенный город. Глаза князя вдруг
раскрылись, распахнулись широко-широко, словно два темных колодца,
наполненных нетерпеливым ожиданием и надеждой.
Он выглядел совершенно искренним - пожалуй, даже подетски простодушным, но
Кириллу почудилось, что по губам Джамаля скользит лукавая улыбка, а в
черных зрачках мелькают, кружатся странные искорки. Он будто бы
подсмеивался втайне над гостями - если не над всеми тремя, то над мрачно
хмурившимся Сарагосой.
- Дьявол с тобой! - повторил шеф Кирилла. - Дьявол с тобой, княжий сын!
Одно скажу: каменоломня по тебе плачет. Каменоломня и галеры! А еще курган
в приазовских степях!
- На конях... полуголые... - продолжал шептать потомок славного Георгия,
не слушая потомка Нила. - - А сперва... сперва чтоб было море... буря...
кораблекрушение... дикий берег, как под Сухуми... степь, горы, крепость,
царица Тамар на белом жеребце...
- Ну, сообразишь такой идиотизм по двойной цене? - Сарагоса повернулся к
Доктору. Тот как пришел и устроился в кресле, так и застыл в нем, изредка
отпивая глоток воды; алые зрачки его потухли, словно подернулись пеплом.
Он и сейчас не шевельнулся, только произнес скрипучим голосом:
- Я отправляю клиентов туда, куда просят, и не отвечаю за последствия.
Все, что мне нужно, ключевые моменты сюжета. Итак, море, шторм,
кораблекрушение...
- Только чтоб море было теплым! - поспешно уточнил Джамаль. - Я не хочу
вылезать на берег с отмороженной задницей!
- Хорошо. - Доктор выудил из кармана крохотный магнитофон и нажал на
кнопку. - Фиксирую: теплое море, буря, разбитый корабль, субтропический
берег, лес, горы, степь, крепость, конные амазонки в необозримом
количестве... Космические пришельцы не требуются?
- Вах, почему нет? - Джамаль пожал плечами. - Но лучше бы пришелицы... и
чтоб пофигуристей...
Доктор забормотал в микрофон, потом протянул маленький аппаратик Джамалю.
- Заказ подтверждаете?
- Да.
- Срок?
- М-м-м... Месяца хватит, дорогой. Это сколько же будет в наших днях?
- Не знаю, - мотнул головой Доктор. - Может, пять суток, может, десять,
независимо от срока сновидения... Сейчас точней не скажу, пока не подобрал
вам что-то подходящее. - Он зыркнул алым глазом на экран, по которому
плыли заключительные титры.
- Клади неделю, - Джамаль махнул рукой, - на неделю я могу освободиться.
Только про срок я не понял. Па-ачему независимо? Я думал: дольше там,
дольше здесь. Разве нет?
- Нет. Время Погружения обычно короче реального земного, но тут сложная
зависимость. Я узнаю точный срок, когда разыщу... м-м-м... словом, когда
разыщу то, что вам нужно.
- Вах! Если выйдет неделя, я вздремнул бы подольше, - заявил Джамаль. -
Месяца два, дорогой.
Сарагоса поднялся, сунул руки в карманы, сгорбил плечи и сразу стал похож
на быка, готового проткнуть рогами живот матадору. Он покачался с носка на
пятку, с пятки на носок, озирая Джамалевы чертоги, ковры, картины, бронзу,
фарфор и прочее злато-серебро, и задумчиво протянул:
- Два месяца... Долгонько! Это тебе обойдется, генацвале!
- Ха! Один раз на свете живем, дорогой... Могу позволить! Или я не княз?
- Князь, князь, а потому и заплатишь по-княжески. - Отпустив это
многозначительное замечание, Сарагоса повернулся к Кириллу и вздохнул. -
Да, Скиф, молод ты еще, горяч... Не триарий, принцип... чечако, одним
словом! Не хотелось бы рисковать твоей шкурой, да и княжеским скальпом
тоже, но что поделаешь... Желание клиента - закон! Так что иди... иди с
полной выкладкой и тройным боекомплектом! И постарайся уберечь клиента, не
то... - Пал Нилыч поднял глаза вверх и выразительно провел по горлу ребром
ладони.
Глава 8
Земля, Петербург, 25 и 26 июля 2095 года
Кирилл стоял в подвале, где размещался арсенал фирмы "Спасение". Комната
была большой, пятнадцать на двадцать метров, в размер этажа, и запиралась
мощной стальной дверью с кодированными замками. Это помещение охраняли
самым тщательным образом, хотя и в остальных апартаментах фирмы ценностей
хватало - пожалуй, в пересчете на твердую валюту их оказалось бы не
меньше,'чем в сказочных пещерах Джамаля, сына Георгия. На самом верху была
приемная с волоокой и юной секретаршей Элечкой, которая уже строила
Кириллу глазки, кабинеты Доктора и Сарагосы, предбанник - комната
инструкторов-проводников и еще одна, предназначавшаяся для отбывающих
Туда, ее называли "спальней". Оборудование ее выглядело до смешного
простым: полдюжины кресел и табурет для Доктора. Сюда же выходили дверцы
грузового лифта, замеченного Кириллом еще при первом его визите; он был
предназначен для транспортировки пострадавших на первый этаж. Там, за
пятью дверями, находился великолепно оборудованный медицинский стационар -
с операционной, реаниматорской и дежурной бригадой врачей. Фирма "Сэйф
Сэйв" не могла рисковать здоровьем клиентов, а тем паче их жизнью; к тому
же гибель любого из них вызвала бы обязательное расследование и привлекла
бы внимание властей.
Второй этаж был не менее любопытен, чем остальные, включая и подвальный
арсенал. Половину его занимала кают-компания - уютный зал для совещаний и
банкетов, в котором Сарагоса пару недель назад представил Кирилла коллегам
- Сентябрю, Сингапуру и Самураю. В другой половине находился склад, или
каптерка, где держали всяческое походное снаряжение, не столь опасное, как
хранившиеся в арсенале предметы. Здесь же громоздился массивный сейф для
универсальной валюты - колец со стертой пробой, золотых и серебряных
слиточков, цепочек, самоцветов и прочего товара, способного обеспечить
клиентам лучшие номера в лучших отелях Мира Сновидений. Если не считать
медицинских бригад, посменно дежуривших на первом этаже во время
Погружений, в особняке находились шестеро: Сарагоса с Доктором и
секретаршей Эльвирой, два инструктора-проводника да Николай Андреич, или
дядя Коля, которого шеф не без важности именовал "механиком". Дядя Коля,
старый финн, и в самом деле был мастером на все руки и мог починить что
угодно; в фирме на него возлагались обязанности кладовщика,
водопроводчика, слесаря, электрика и оружейника. Он сидел в каморке при
складе, где была оборудована мастерская - небольшая, но с превосходными
миниатюрными станками и полками, забитыми измерительной аппаратурой.
Выглядел дядя Коля лет на шестьдесят, брился раз в неделю и любил
порассуждать о жизни за стаканчиком спиртного. Однако меру он свою знал и
на работе старался не перебирать.
Особняк на южной окраине значился точкой "Один". Были еще точка "Два" -
большой медицинский комплекс в Гавани, точка "Три" - сектор технической
поддержки с гаражом, складами и группой снабженцев, а также другие точки и
подразделения, с коими Кириллу пока ознакомиться не удалось. Что касается
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг