Кассирова.
- Наденьте что-нибудь красно-коричневое, - распорядился
Святославский. - Это концептуально важно.
- Да, конечно, надо пошарить в гардеробе Лидии Владимировны, -
вздохнул Дуремар.
- Перерыв десять минут! - объявил режиссер, после чего вместе с
Кассировой и Грымзиным отправился переодеваться.
x x x
Инспектора Столбового в коридоре поджидал сыщик Дубов. Он нервно сжимал
в руках бумажный колпак.
- Егор Трофимович, за всеми этими событиями я совсем забыл об одном
обстоятельстве. Когда во время перерыва я случайно заглянул в большую залу,
там не было часов. Они не отражались в застекленной картине.
- Это те электронные часы, которые висят над дверью? - насторожился
Столбовой.
- Да. Вы - второй человек, которому я сообщаю об этом обстоятельстве.
Первым, то есть первой была Надежда Чаликова...
- Кто?!
- Да-да, та самая, московская журналистка. Именно она должна была
исполнять роль лисы Алисы.
- Постойте, Василий Николаевич, так это, значит, ее...
- В том-то и дело. Она просила никому не раскрывать ее имени, я только
вам, как должностному лицу. Все это превращается в какой-то клубок загадок:
часы пропадают, потом возвращаются на место, исчезает хозяйка дома, далее
нападение на Чаликову. - Дубов глубоко задумался. - Я даже не знаю, кого
подозревать.
- Но какие-то соображения у вас есть? - с надеждой спросил инспектор.
- Увы, - сокрушенно развел руками детектив. - Или преступник
скрывается где-то в особняке, или он - один из нас. Второе мне
представляется более вероятным, хотя я не вижу логического объяснения
подобных действий. Если кому-то понадобилось похищать Лидию Владимировну,
например, с целью выкупа, то время и место выбраны на редкость неудачно - в
доме, переполненном потенциальными свидетелями.
- А что, если таким свидетелем как раз и оказалась Чаликова? -
осенило Столбового.
- Все может быть, - с сомнением произнес Дубов. - Но кто преступник?
Все мы - добропорядочные и законопослушные граждане, и оттого поиски еще
более осложняются. Вот разве что Софья Кассирова... Но одно дело - мелкие
махинации, а совсем другое - та уголовщина, с которой мы столкнулись. -
Детектив на минутку задумался. - Знаете, Егор Трофимович, чисто интуитивно
я чувствую, что хотя оба происшествия, и исчезновение хозяйки, и покушение
на Чаликову, как-то связаны между собой, но за ними стоят разные люди.
- Сомневаюсь, - пожал плечами Столбовой. - Мне кажется, в доме
орудует опасный маньяк, таящийся где-то в закоулках. Дом ведь старинный, тут
есть где спрятаться.
- Возможно, вы правы, - не стал спорить Дубов. - Но одно мне
совершенно ясно - на этом сюрпризы не кончатся.
x x x
Своего рода сюрпризом стало появление новых лисы Алисы и Мальвины - то
есть поэтессы Кассировой и постановщика Cвятославского. Их вид вызвал
замешательство в публике. И немудрено: на пышные телеса поэтессы был
героически натянут белый купальник в крупный коричневый горошек. Подвязки
красных чулок глубоко врезались в, мягко говоря, полные ноги. И в довершение
всего сзади, извините за выражение, в районе пышных ягодиц, свисал песец,
срочно перекрашенный под лису. Сам же Святославский просто утопал в кружевах
обильного платья Мальвины с широкого плеча поэтессы Кассировой. Таким
образом, из всего этого крепдешинового великолепия в самых неожиданных
местах торчали худенькие ножки в белых гольфах с помпонами и не менее
худенькие ручки, украшенные массивными браслетами. И если рембрандтовские
формы поэтессы вызывали восторг у господ, то пикассовские конечности
режиссера - сочувствие у дам.
- Давайте еще разок резво пробежимся через сцену искушения Буратино
лисой Алисой и котом Базилио, - предложил Cвятославский, когда
присутствующие должным образом оценили наряды Мальвины и Алисы.
На сцену вновь взошел Буратино-Дубов с оттопыренными от пяти золотых
карманами. Там его встретили Алиса и Базилио. Софья Кассирова декадентски
закатила очи и замогильным голосом возвестила:
- Когда я в позапрошлой жизни была возлюбленной жреца Омона в древнем
Египте, то ходила по брегам священного Нила у подножия пирамид...
- Пожалуйста, ближе к делу, - попросил Буратино, заметив, что
инспектор Столбовой подает ему какие-то знаки.
- О Буратино, не хочешь ли ты в Кислоярске построить себе пирамиду? -
со страстными придыханиями вопросила Алиса.
- Хочешь ли ты заиметь верблюда, гардероб золотых одеяний и свой канал
телевизионный? - в тон Алисе подстроился Базилио.
- Еще как хочу! - завопил Буратино.
- Тогда подойди к берегам священного Нила, - вдохновенно продолжала
Алиса, - и, произнесши заветную фразу, Oмона жреца заклинанье, дождись,
когда на поверхность всплывет крокодил священный, и кинь ему в пасть золотые
монеты...
- A если не кинешь, - подхватил Ибикусов, - то крокодил на тебя
набросится и вонзит свои страшные зубы в трепещущую плоть, и хрустнут твои
косточки, и кровь оросит воды священного Нила!..
На сцене появился Сверчок-Ерофеев:
- А еще лучше - сходи в турагентство... то есть нет, в меняльную
лавку и обменяй их по курсу один золотой за шесть серебряников.
- Идемте скорее, не терпится мне получить дивиденды! - И Буратино
побежал со сцены.
- Какая страсть! - похвалил Святославский. - Отныне я ничуть не
сожалею, что мне вынуждилось поменять исполнительниц.
Дубов тем временем принимал из рук инспектора Столбового бандероль,
адресованную Буратино.
- Охранник сказал, что этот пакет ему принес какой-то человек в темной
одежде и с закрытым лицом, - сообщил Столбовой.
- Очень интересно, - пробормотал Буратино, снимая обертку.
- Погодите, а вдруг там бомба! - предостерег Пьеро-Столбовой.
- Нет, вроде бы не тикает, - ответил Дубов, поднеся пакет к уху. -
Но давайте все же выйдем в коридор.
В коридоре он осторожно снял обертку и развернул картонную коробку. Там
оказалось настольное поворачивающееся зеркало.
- Что за чепуха! - пожал плечами Столбовой, вертя в руках
вещественное послание. - Что это значит?
- Очередной сюрприз, - спокойно ответил Дубов. - И, разумеется, не
последний.
- Может, задержать доставщика, если он принесет еще одно послание? -
неуверенно предложил Столбовой.
- Ни в коем случае! - воскликнул Дубов. - Наверняка его прислал
человек, который хочет помочь нам, но в то же время остаться анонимным. Мы
должны догадаться, какой смысл несет в себе зеркало, и это поможет нам
установить истину.
- А если это наоборот - попытка увести нас от истины? - возразил
Столбовой.
Дубов не успел ответить, так как в этот миг в коридоре нетвердой
походкой появился доктор Серапионыч в заляпанном белом халате, а следом за
ним - двое санитаров.
- Владлен Серапионыч, беда! - вполголоса сказал Дубов, проводя
доктора и санитаров к Наде. - Пострадавшая в тяжелом состоянии, может быть
уже и мертва... - На всякий случай детектив не стал уточнять, кто
скрывается под лисьей маской.
- Сейчас посмотрим, - пробормотал Владлен Серапионыч. - Да, Василий
Николаич, экзитус леталис. Забирайте! - кинул он санитарам.
- Постойте, доктор, ведь вы даже не пощупали пульс, - удивился
Столбовой.
- Мертвая, мертвая, и щупать нечего! - отрезал доктор. Санитары
уложили Надю на носилки и понесли к выходу, а Буратино с повлажневшими
глазами отвернулся к стене.
- Ничего, все там будем, - привычно утешил его доктор Серапионыч и
двинулся вослед санитарам.
Пьеро-Столбовой положил руку на плечо Дубову:
- Василий Николаевич, примите мои искренние соболезнования. Я знаю,
как много Надежда значила для вас...
- Спасибо, Егор Трофимович, вы меня всегда понимали, - искренне
ответил Дубов. - Но теперь перед нами стоит извечная задача: что делать?
- Искать, кто виноват, - ответил Егор Трофимович. - И еще -
продолжать репетицию.
- Да, конечно, - грустно пробормотал сыщик. - Я должен сыграть
спектакль, - Василий тяжело вздохнул, - в память о ней...
На входе в зал их перехватил Дуремар-Грымзин. В руке он держал
нераспечатанный конверт большого размера без штемпелей и марок, но
адресованный Дуремару.
- Это пришло пять минут назад, - торопливо сказал банкир. -
Позвонили в калитку, но когда охранник вышел, никого не было, только в
почтовом ящике это послание...
- Весьма занятно, - промолвил сыщик, осторожно раскрывая конверт. Там
оказались детские комиксы о черепашках-ниндзя.
- Что это значит?! - побледнел Грымзин, чуть не выронив сачок.
- Понятия не имею! - искренне пожал плечами Дубов.
- А я, кажется, догадываюсь, - чуть улыбнулся Столбовой. - Скорее
всего, кто-то хочет дать знать, что Лидия Владимировна жива. Вот если бы они
прислали пакетик с черепаховым супом или черепаховую же гребенку...
Тут в коридоре появился охранник.
- Хозяин, вам тут еще одно послание. - С этими словами он протянул
господину Грымзину пакет, также адресованный Дуремару, но более напоминавший
бандероль. Трясущимися руками банкир развернул бумагу, и на свет вышла книга
Избранных произведений В.И. Ленина по вопросам марксистской экономики. Из
фолианта торчала закладка - однодолларовая банкнота.
x x x
На сцене шла репетиция очередного эпизода: режиссер-постановщик Б.
Святославский, по нужде вошедший в роль Мальвины, воспитывал Буратино.
- Буратино, я тебе загадаю задачку, на которую ты должен найти верное
решение, - менторским голосом говорила Мальвина, сомнамбулически бродя по
сцене. - Ее мне загадали служители Кислоярского храма кришнаитов, когда я
пришла к ним за духовной вегетарианской пищей. Они мне сказали: "Харе
Кришна, дорогая Мальвина! Если ты отгадаешь загадку, то получишь талончик на
постоянный доступ к нашему супу, а если не отгадаешь, то будешь отлучена от
живой пищи разума и желудка". И, чтобы не впасть в духовный глад, я была
вынуждена напрячь все свои гениальные мозги и найти ответ на поставленный
вопрос...
Дубов-Буратино не особо вникал в монолог Мальвины, так как его мысли
витали в несколько иных сферах. Детектив вертел в руках зеркальце из
таинственной посылки и печально бормотал себе под нос:
- Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду доложи: Кто похитил
черепаху? Как с лисою дал я маху? Кто часы, скажи, снимал? Кто посланья
присылал? Расскажи мне честно, смело, как распутать это дело? Да поведай без
затей - кто тут главный лиходей?
Дубов медленно поворачивал зеркало, и в нем попеременно отразились:
лепной потолок гостиной, хрустальная люстра, затем - столь занимавшие
сыщика электронные часы, показывающие уже 4.25 ночи, потом - дверь и,
наконец, зрительный зал.
x x x
Святославский решил еще разок пробежать сцену на пруду - с наполовину
обновленным составом исполнителей. Это обстоятельство наложило свой
отпечаток и на диалог персонажей. В отличие от первой Тортилы - Лидии
Владимировны Грымзиной, указывавшей Дуремару на экологические последствия
его действий, новая Тортила, она же по совместительству Карабас-Барабас, она
же редактор "Кислого флирта" господин Романов, сразу взяла быка за рога.
Небрежно развалившись в кресле и закинув ноги на стол, Тортила заявила:
- Давай, Дуремуля, без сантиментов. Как говорил старик Адам Смит,
деньги - товар - деньги. Сматывайся с моего пруда - и получишь свое
золотце.
- Какое золотце? - не понял Дуремар.
- Ну, золотой ключик, - уточнила Тортила. - Впрочем, тебе,
жадненький мой, придется еще и кой-чего доплатить.
- Сколько? - побледнел Грымзин и машинально полез в карман за чековой
книжкой.
- Да не здесь, - досадливо махнула бородой Тортила.
- А где? - пролепетал Дуремар.
- Выйдешь из своей лачуги, повернешь направо, там тебя будет ждать
одна лягушка, ей и отдашь. А взамен получишь свое золотце. То есть, пардон,
золотой ключик. И без глупостей! - прикрикнула Тортила вослед уходящему со
сцены Дуремару. - А то отдам его Буратине.
- Эврика! - вдруг раздался в гостиной чей-то вопль. Все вздрогнули.
Крик исходил из последнего ряда партера, где в курточке и колпачке Буратино
гляделся в зеркальце частный детектив Василий Николаевич Дубов.
Cвятославский, поправляя голубой парик, подошел к детективу:
- Вы нашли новый путь интерпретации роли?
- Нет, я нашел путь к чему-то более важному, - понизив голос, ответил
детектив. - И хотел бы кое о чем вас попросить...
x x x
После репетиции очередного эпизода режиссер-постановщик вышел на сцену
и провозгласил:
- Милые господа, нам, а в нашем числе и моей творческой индивидности,
требуется передыхание. А посему объявляю часовой антракт для проветровки
зала и мозгов. Сбор здесь в пять сорок пять, и прошу не опаздывать.
Артисты со вздохом облегчения потянулись к выходу. Последним, опираясь
на сачок, залу покинул хозяин дома банкир Дуремар-Грымзин. Уходя, он
аккуратно выключил свет и закрыл дверь на ключ. И никто, кроме инспектора
Столбового-Пьеро, не заметил кончика колпачка, торчащего над стульями в
последнем ряду зрительного зала.
x x x
Особняк главы банка "ГРЫМЗЕКС" погрузился в сон. Но спали не все.
Например, что делал запертый в главной зале детектив Дубов, не знал никто -
даже инспектор Столбовой, которого он попросил подежурить в коридоре.
Пристроившись на стуле, Егор Трофимович пытался читать драматическую
поэму Софьи Кассировой "Нильскaя рапсодия", изданную за счет автора
отдельной брошюрой в местном издательстве "СВЕТОЧ". С трудом пробираясь
сквозь туманные и таинственные образы этой незаурядной поэмы, Столбовой
пытался вникнуть в монолог лирической героини поэмы:
"Жрецу Омона помоляся в храме,
Направилась я к Нилу в ближний путь,
Где Аллигатор острыми зубами
Ласкал мою девическую грудь".
Жрец Омона ответствовал ей:
"Я крокодилов пас в лугах
На топких Нильских берегах.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг