- Это я слышал, но зачем?
- База тонет. Тонет в собственном дерьме.
- А если серьезно?
- Ты давно там не был? Там все залито водой.
В нашей казарме уже по колено, оттуда всех выселили. База тонет в
болоте.
- Но там же дренаж, каналы, насосы...
- Да-да, но все бесполезно. Такое чувство, что земля опускается. Был
бы ты поэт, написал бы, что она не может нас больше терпеть.
- Так она и здесь может не утерпеть...
- Нет, здесь потерпит. Как-никак, сухое место на холме, крепкая почва,
старые деревья. Никакой мелиорации не надо. Обустроимся - будет вообще
хорошо.
- М-да, будет хорошо... - проговорил я, вспомнив пророчества дяди
Коли.
- Этих обезьян отсюда, конечно, уберут. Пленных ивенков тоже перевезут
куда подальше...
И тут мы оба замолкли, переглянувшись с недоумением. Что-то
происходило.
Ульдры один за одним бросали работу и замирали, прислушиваясь. Никто
не ухмылялся, не дубасил приятелей, не кидался булыжниками. Они просто
стояли и слушали. Никогда еще я не видел их такими смирными.
- Что это? - тихо проговорил Щербатин. - Ты слышишь?..
- Слышу, - так же тихо ответил я.
В воздухе возникла какая-то дрожь. Вернее, не дрожь, а глухие
ритмичные удары, пока еще едва уловимые. Словно глубоко под землей стучали
огромной свинцовой колотушкой. Но земля была спокойна, звук шел не из нее.
- Щербатин, что это? - Мне уже стало не по себе.
- Не знаю. - Он, похоже, испугался не меньше меня.
С ульдров понемногу сходило оцепенение. Они начали скулить,
подпрыгивать, беспокойно перебегать с места на место. Некоторые падали на
землю и зажимали уши кулаками. Они не находили себе места, словно кошки,
учуявшие близость землетрясения.
По склону бегом поднимались несколько наших бойцов, тревожно
перекликаясь на ходу.
- Что там такое? - крикнул я.
Мне не ответили. За спиной засвистели двигатели - от ворот поднялись в
воздух один за другим четыре реаплана. Ульдры уже впадали в истерику, они
визжали, бестолково бегали кругами, сталкиваясь и падая. Некоторые
бросились к забору и полезли на него, но тут же спрыгнули и бросились
обратно. Зарождалось коллективное сумасшествие.
- Команда "Крысолов" - общий сбор! - донесся истошный крик Отон-Лида.
Два десятка человек в зелено-голубых шлемах быстро собрались вокруг
командира, надеясь хоть что-то понять.
- Двое в казармы за оружием! Остальные к периметру. За мной, бегом!
- Что творится? - загомонили бойцы.
- Ивенки! - заорал Отон-Лид. - Всем к периметру, бегом, бегом!
Мы дружно сорвались с места. Щербатин тоже бежал за нами, ему страшно
было оставаться одному. Мы мчались на противоположный край поселка, туда,
где располагались закрытые сектора для пленных.
И тут я понял - странный звук, который навел столько переполоха, был
хором сотен голосов. Пленные ивенки стояли стеной, прижавшись к забору
локального сектора, и пели. Они пели!
Я никак не мог понять, чем опасно их пение и почему мы все куда-то
бежим.
Ветер свистел в ушах и мешал слушать, а между тем звуки ивенкской
песни захватывали меня, цепляли за сердце, волновали, тревожили. Я невольно
сбавил шаг. Я должен был услышать их голоса - это было именно то, что мне
хотелось сохранить, унести с собой. Я в тот момент готов был просто встать
и слушать, и пусть мир проваливается сквозь землю!
Не помню, как в руках у меня оказался магнитофон. Я остановился и
крутил маленький ребристый вал, желая, чтоб меня подольше не беспокоили,
чтоб дали записать побольше. Песня, казалось, шла отовсюду - из-за забора
локалки, из-под земли, с неба, из леса.
Меня толкнули, и магнитофон упал под ноги. Кто-то крикнул прямо в ухо:
- Чего встал! Уходим, уходим!
Я огляделся: все бежали уже в обратную сторону. Со стороны периметра
доносился треск, там что-то ломалось и рушилось - скорее всего основной
забор.
- "Крысолов", получить оружие! Быстрее, быстрее, они сейчас будут
здесь!
Шевелитесь!
Мне в руки сунули огнемет и оттолкнули. Мы уже никуда не бежали. Бойцы
получали оружие и тут же находили себе укрытие - за рулонами сетки-забора,
за машинами, за пустыми контейнерами. Я понял, что стою на открытом месте,
и бросился искать себе прибежище. Наконец мне удалось забиться между двумя
тракторами, стоящими почти вплотную.
Над периметром завывали реапланы, там по-прежнему что-то трещало,
грохало и падало. Неожиданно над деревьями показался очень странный
аппарат. Он походил на летучую мышь, склеенную из тряпок и деревяшек.
Удивительно, как эта штука могла летать. Где-то в ней сидел двигатель, я
слышал, как он трещит. Следом показался еще один самолет, другой, третий.
Сбоку вынырнул реаплан, волоча за собой полупрозрачный огненный хвост.
Он развернулся по крутой дуге и вновь скрылся из вида, при этом две
"летучие мыши" вспыхнули и закувыркались вниз, разваливаясь на куски.
Однако еще несколько ивенкских самолетов прорвались и начали сбрасывать на
наши головы какие-то пылающие комки. Они разбивались о землю, превращаясь в
фонтаны огня, все вокруг заволокло дымом. Я успел заметить, что
пенопластовые домики потихоньку занимаются огнем, чернеют и сморщиваются.
- Никому не уходить! - кричал Отон-Лид. - Встретим их здесь.
В ту же секунду рухнула большая секция проволочного забора. Я
почувствовал, как задрожала вдруг земля, услышал, как впереди одновременно
закричали несколько десятков человек. Слов было не разобрать, но в голосах
был один только ужас.
А через секунду я и сам готов был заорать от ужаса.
На нас перли болотные коровы. Не знаю, сколько их было - сотни или
тысячи.
Словно живая ; лавина вырвалась из леса. Они мчались, ничего не видя
перед собой, под ними рушились заборы и трещали стены пластиковых домиков.
Трехметровые чудища шли неумолимой стеной, впереди них драпала
уцелевшая охрана периметра, бросая ранцы, шлемы и оружие.
- Открыть огонь! - орал откуда-то сзади Отон-Лид. - Открыть огонь и
держаться, сейчас подойдут антротанки!
Это было смешно. Попробуйте остановить паяльной лампой разогнавшийся
локомотив. Кроме того, коровы были еще далеко - никакого толку коптить
воздух.
И наконец, между нами и животными все еще бежали охранники с
периметра.
Они и сами не догадывались, что служили сейчас живым щитом.
Из-за деревьев с визгом выскочили два реаплана. На бреющем полете они
прошли над безумным стадом, молотя из автоматических пушек. На фоне леса
поднялась многометровая волна огня, во все стороны полетели оторванные
хвосты, ноги и головы. Но лавина не остановилась, не смешалась.
Я невольно окинул взглядом тракторы, между которыми спрятался. Штуки,
конечно, крепкие и тяжелые, но устоят ли? Одно было ясно - мы со своими
зажигалками тут ничего не сделаем. Надо затаиться и ждать, пока все
кончится.
- Стреляйте! - крикнул откуда-то сзади Отон-Лид. - Стреляйте, они
сейчас втопчут вас в землю.
"Легионы бесполезных необученных людей..." - вспомнились мне слова
дяди Коли.
Я потесней забился между гусеницами тракторов, положил огнемет рядом и
достал магнитофон. Песня еще продолжала звучать, она шла отовсюду - с неба,
из-под земли, из леса. Мне подумалось, что поют не только пленные, но и
тысячи их свободных соплеменников, которые прячутся среди деревьев.
Сзади послышался знакомый скрежет. Два ржавых помятых антротанка вышли
из-за ангара и застыли, широко расставив лапы. Защелкали суставы,
зашевелились стволы пушек и пулеметов. Я успел зажать уши перед тем, как
танки начали палить.
Воздух затрясся, потянуло вонючим дымом. Похоже, танки соревновались,
кто быстрее избавится от боезапаса. Первыми досталось "живому щиту" -
охранникам периметра, которые не успели спрятаться. В мгновение ока от них
остались лишь кровавые брызги и хлопья сажи. Затем подкосились ноги у
первой шеренги животных, на них налетели задние, возникли заторы.
Сверху снова ударили реапланы, и теперь живая лавина превратилась в
сплошную кровавую кашу, через которую продолжали карабкаться уцелевшие
коровы.
Все это происходило на фоне продолжающегося ритмичного пения, которое
казалось уже адской музыкой, страшным ревом труб и грохотом барабанов на
эшафоте.
Танки смогли задержать стадо, однако быстро истратили огневую мощь и
отошли. Сквозь живой затор прорывались теперь лишь одиночные животные, и
уже ничто не мешало нам дать огня. Я спрятал магнитофон и приготовился. Со
всех сторон слышались тяжелые вздохи огнеметов. Налетая на струи пламени,
коровы либо вспыхивали и падали в жутких судорогах, либо успевали отскочить
и броситься прочь.
Мне не довелось поджарить ни одного чудища. Они появлялись из дыма,
словно из ниоткуда, и моментально проносились мимо. Мой огнемет лишь
напрасно обжигал воздух. То и дело слышались вопли - похоже, кому-то из
бойцов доставалось то рогом, то копытом.
Реапланы продолжали утюжить кромку леса, но я догадывался об этом
только по реву и грохоту. Дым стал уже таким густым, что струя из огнемета
тонула в нем и меркла. Вонь от горящего пластика не давала дышать, меня то
и дело пробирал кашель. В конце концов я на все плюнул, спрятал лицо в
воротник, чтобы хоть как-то укрыться от дыма, и затих в своем убежище. Тем
более что криков Отон-Лида давно не было слышно - наверняка наш командир
уже сидел в каком-нибудь безопасном месте.
Через какое-то время я понял, что больше не слышу пения. Вообще, стало
как-то слишком тихо. Кроме редких криков да отдаленного завывания
реактивных турбин, не осталось никаких звуков. Разве что потрескивал
догорающий пластик строений.
Где-то в дыму простучали копыта, кто-то закричал, ленивая пулеметная
очередь донеслась издалека. Несмотря на наступившее затишье, я не торопился
вылезать. Я терпеливо ждал, пока из дыма не донесся знакомый клич:
"Крысолов" - построение!"
Дым наполовину рассеялся. Я, озираясь и прислушиваясь, выбрался из
убежища, готовый в любой момент юркнуть обратно. Как знать - возможно,
где-то рядом еще прыгает уцелевшая обезумевшая корова.
Однако встретилась мне не корова, а Нуй, который бездумно брел сквозь
дым, шатаясь и спотыкаясь. Он был без шлема и без оружия, руки висели
беспомощно, как две веревки.
- Нуй! - крикнул я, бросаясь к нему. Он с трудом, в несколько приемов,
обернулся, но не увидел меня. Я догнал его, схватил за руку.
- Нуй, что с тобой?
Он смотрел на меня и, кажется, не узнавал. Наконец ожил, вцепился в
мой рукав.
- Посмотри, что у меня там? - попросил он, поворачиваясь спиной.
Волосы на его затылке слиплись от крови, ниже на куртке расплылось
темное пятно. Я не мог понять, что это - дыра в голове или просто ссадина,
а трогать боялся.
- Кажется, ничего страшного, - сказал я, чтоб не пугать его. - Держись
за меня, пойдем искать Медиков.
- Медиков, - заторможенно кивнул Нуй. - А где все наши?
- Идем, Отон-Лид только что объявил общий сбор.
- "Крысолов"!.. - снова донеслось из дыма.
Отон-Лид хмуро оглядел нас, пересчитал. И с досадой плюнул под ноги.
От "Крысолова" осталось двенадцать человек. Где остальные - разбежались,
покалечились или погибли под копытами, - этого не знал никто. Четверо из
уцелевших были ранены, один из новичков сначала стоял ровно, затем вдруг
покачнулся и рухнул лицом вниз. Его подняли, поддерживая под руки.
- За мной! - прорычал Отон-Лид.
Мы побрели сквозь разоренную базу. Новенькие свежеотстроенные улицы
развалили не танки и самолеты, а стадо травоядных животных. Безмозглые
чудища устроили взбучку великой и могучей Цивилизации - это было для меня
непостижимо.
Потом я увидел покореженные ворота лагеря для пленных. На ровненьких
дорожках среди бараков и скамеек не было ни единого человека. Коровы
поломали заборы, и пленные ивенки воссоединились со своим народом.
Собственно, в этом и заключался смысл сегодняшнего налета.
Возле главных ворот базы разрушений вообще не было. Оно и
неудивительно.
Здесь тройным кольцом стояли танки и штурмовики. Все они оберегали
штабную колонну, так некстати прикатившую в наши места. Из вездеходов
выглядывали испуганные обладатели высоких холо. Я искал глазами Щербатина,
но безуспешно.
Постепенно подтягивались другие команды - потрепанные, ошалелые,
поредевшие. На свободном участке раскладывали свое скудное имущество
полевые медики. Я отвел к ним Нуя и бережно усадил его на перевернутый
ящик.
Всех, кто мог ходить, не шатаясь, отправили прочесывать территорию -
собирать раненых и убитых, а также оружие и прочее барахло, которое
разбросали охваченные паникой цивилизаторы.
Несколько команд усадили на вездеходы и послали в лес, чтобы вернуть
разбежавшихся союзников. Без ульдров сейчас было не обойтись, после налета
база оказалась катастрофически завалена мусором.
Я со злорадством подумал, что начальству придется поискать другое
пристанище. Наш поселок, провонявший гарью и залитый кровью, теперь мало
подходил для спокойной и уютной жизни.
Я тащил на плече складные носилки. Первое время попадались только
убитые, мы их не трогали. Потом мы услышали ритмичные металлические удары
из-за покореженного барака. Там валялся обугленный антротанк, стуча сам
себя клешней по боку. Видимо, у него все перегорело, кроме этой клешни, и
других способов позвать помощь он не имел.
Бойцы окружили танк и ухватились за край помятой конусообразной башни,
чтобы перевернуть ее, добраться до люка и вытащить оператора.
- Стойте! - крикнул кто-то. - Тут еще один!
В самом деле, между башней и стеной домика кого-то зажало - наружи
торчали лишь две ноги в грязных изорванных штанах.
В этот момент меня словно кольнули в самое сердце. Я еще не видел
лица, но уже знал...
- Взялись! Еще! - Тяжелый корпус танка покачнулся и откатился в
сторону.
Кто-то тут же начал ножом выковыривать крышку люка.
- Щербатин, - тихо позвал я, склонившись над придавленным человеком. -
Ты меня слышишь?
Он не отвечал. Я потрогал лоб - теплый. Попробовал найти пульс, но не
нашел. В голове теснились какие-то глупые размышления: может ли погибнуть
Щербатин, будучи тыловым комендантским служащим, логично ли такое?
- Ну что там, живой? - спросили меня. - Если нет, оттаскивай - мешает.
Щербатина схватили за руку и поволокли в сторону, и в этот момент он
вдруг дернулся и коротко вскрикнул.
- Живой! - Я бухнулся на колени, судорожно разбирая носилки. -
Помогите кто-нибудь!
Когда Щербатина перекатывали на носилки, он снова вскрикнул. Его глаза
в этот момент открылись - они были совершенно ясными.
- Колониальные войны, - пробормотал он. - Любопытно...
***
В больнице витала атмосфера беды и боли. Собственно, это была и не
больница, а просто место для хранения полуживых человеческих обрубков. Для
временного хранения. Такая же казарма, только тоскливая и тихая.
Я долго ходил вдоль рядов кроватей, пока искал Щербатина. Обитатели
лазарета смотрели на меня с полным равнодушием. Персонала здесь почти не
было, я увидел лишь двух хромых санитаров - бывших бойцов.
Щербатин неподвижно лежал под серым одеялом, водя глазами по сторонам.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг