необходимость перехода к рынку и капитализму. Правда, за всю свою историю
Гуняков-Бессерглик и копейки налога не заплатил, если он к детдомам
подберется, то там даже горшки исчезнут, и не престарелым он помогает, а
своей вилле на Каймановых островах, где он тоскует по уральской зиме.
"... известный писатель Вячеслав Цокотухин заканчивает книгу под
названием "Гоморра местного значения", в которой рассказывает о том, как
начальник городской милиции вступает в схватку с преступным миром и грозными
явлениями природы..."
Как-то проезжал я мимо особнячка Цокотухина - мне Степа пальцем указал
на изящное строение стиля "замок мини-феодала". Раньше там успешно проживал
главный местный борец против тех, кто честно жить не хочет - Остапенко
(некоторыми прозываемый Остапенко Бендер), Цокотухин же у него часто гостил.
Сидя на веранде с бутылкой джина писатель читал Остапенке главы из своего
романа "Брильянтовые революционеры" о том, как камушки-брюлики попадали на
амстердамскую биржу при товарище Якове Свердлове (конечно же, для дела
мировой революции, а не для обогащения западных банкиров). Ну, а Остапенко
рассказывал писателю о своих схватках с преступным миром, что выглядело
особенно правдиво на фоне нынешнего повального выхода на биржи местных
консумольцов. Потом гуняковский фонд улучшил Остапенко жилищные условия, за
то, что показал места, где осмий и рений растут, а тот, в свою очередь,
приватизировал и загнал свою прежнюю хатку любимому писателю.
"... известный английский ученый профессор Джейсон Хок считает, что
персональные компьютеры превратились в заповедники, где эволюционизирует
враждебная человечеству цифровая жизнь, причем скорость этой эволюции
превышает скорость биологической эволюции на два порядка. Только
антивирусные программы "Доктор Кашпировски" могут обезопасить наше
будущее..."
Дж. Хок - профессор кислых щей, раз дает использовать свое имя в
мелкокалиберном рекламном ролике.
А это что за зараза! Толпятся гаишники, один другого внушительнее,
стоят запрещающие знаки. Безропотно замер разный транспорт от груженых
фургонов до катафалков. Проезд закрыт?
- Проезд закрыт,- всунулся усатый лик, мигом втянув в себя все
пространство и всю атмосферу.
- Что ж мне теперь - разворачиваться в обратную сторону?
- Вот именно, и побыстрее,- лениво подтвердил гаишник.
Я все-таки выбрался полюбоваться ситуацией.
С двух сторон от дороги - овраги, буераки, еще дальше - лес, а участок
шоссе метров в двадцать превратился в ямину, на дне которой бултыхаются
обломки асфальта и плещется мутная водичка.
- Говорят, подземные воды размывали-размывали и вот, наконец, размылили
насыпь,- пояснил кто-то из шоферюг.- А у меня пять тонн курятины для
Свердловска-66. Ее подземные воды не волнуют, протухнет назло, а мне потом
зарплаты не видать.
- Товарищ лейтенант, дайте мне справку, что здесь не проскочить было,-
обратился другой водила к гаишнику,- я ведь яйца в Свердловск-66 должен
доставить.
- У тебя их сколько?- вежливо спросил офицер.
- Пять тысяч,- с готовностью отозвался шофер.
- А по-моему, двух тебе вполне достаточно,- громыхнул гаишник.
- Землю продали, оттого она и проваливается,- вмешался какой-то
старичок из местных.- Я вообще не по шоссе хожу, а левее по тропке.
- Ну и иди по своей левой тропке как можно дальше,- посоветовал кто-то
местному жителю.
- А широкая ли тропка?- поинтересовался я.
- Ага,- старикан охотно заобъяснял,- по ней две коровы рядышком, не
задевая друг дружку боками, прогуляться могут.
А что, у меня же не груженный КАМАЗ, но вполне аккуратная "хондочка". И
старичок, надеюсь, не леший, чья функция сводится к заманиванию "иномарок" в
чащобу или болото.
- Давай, дедуля, я тебя прокачу бесплатно, как спонсор, а ты меня
проведешь своей партизанской тропой.
Отъехали мы с дедом Макарычем назад, сползли по обочине, где не слишком
отвесный склон был, и покатили по тропе, украшенной коровьими лепешками. Обе
стороны дорожки обступали деревья, колеса все чаще спотыкались о корни, а
старикан меня развлекал:
- Свердловск-66 - он ведь до войны деревней был и прозывался
Шайтанкопытовкой.
- Знаю, дедуля, знаю, я ведь там родился.
- Но не знаешь почему. Проезжал там некогда лютый хан Батый с нойоном
своим Есугеем. Вон на месте нынешнего города ханский конь спотыкнулся так,
что уронил татарина. Тот разорался, рассвирепел, проклял место это. Мол, как
только в нем наберется народу побольше, оно вмиг и погибнет от огня и
грома...
- Погоди, дед, со своим лютым ханом, сейчас направо или налево
сворачивать надо было? Я вот направо свернул.
- А надо было налево. Я, что, не говорил разве? Так мы на крутой склон
попадем. Одна буренка по нему как-то спустилась, так потом костей ее собрать
не могли.
И понеслись мы вниз по склону, погубившему буренку. Развернуться и
переть наверх я не решился: мощей мотора на такой крутизне не хватало бы, да
сцепление наверняка бы полетело.
Спуск напоминал компьютерную игру. Перед тобой вдруг возникает то ствол
лесного великана, то громадная каменюка и тебе надо совладать с рулем и
вписаться в поворот. Только в отличие от компьютерной игры можно было легко
превратиться в красные сопли, размазанные по лесному великану или громадной
каменюке. Пару раз такой натюрморт едва не нарисовался, я только и успевал
свернуть за счет сообразительности подсознания. Но ветки лупили по ветровому
стеклу, угрожая высадить, и валуны скрежетали о борта, так что мандраж
пробирал...
Наконец, этот нелыжный слалом закончился, тряхомудие прекратилось и мы,
выехав на ровный участок, увидали неподалеку пустынное шоссе. Нехоженный,
неезженный его кусок, потому что из Свердловска-66 по нему некуда было
стремиться. Я вылез из машин, со стрессом ожидая, что на месте своей "хонды"
обнаружу погнутую консервную банку. Но ничего. Подвеска выдержала и на
капоте лишь десятка три крупных вмятин, не считая мелких царапин.
Меня даже развеселила победа в автокроссе. Гормоны умиротворения,
пришедшие на смену адреналину, доставили тихую радость. Особенно, когда
говорливого старичка высадил.
И вот уже щит с надписью "Свердловск-66". А когда-нибудь здесь будет
намалевано что-то типа "Оффшорск" или "Сексоград", чтобы точнее
соответствовать эпохе.
Но ничего, сейчас я начну приближать светлую будущность. Для начала
надо забрать Стива. Я несомненно получу удовольствие, когда подмыленный и
подмазанный директор типографии выйдет к Неелову, начнет свидетельствовать
почтение и лично поведет в наборный цех, где труженики скопом кинутся к
своим станкам, как дикие звери на мясо.
Впрочем, когда я еще по городку ехал, что-то проглядывалось
настораживающее - для двух часов дня слишком много народу на улицах, да еще
курсирует оный с каким-то взъерошенным видом. Некоторые граждане тащат аж по
две крутобоких авоськи - от такой нагруженности жратвой мой взор уже успел
отвыкнуть.
Улица Атомная, улица Электронная, а вот и Нейтронная, дом двадцать, где
проживает в своем духовном мире Степа. Ворота почему-то закрыты. Я приткнул
машину к забору, затем перелез через него. Когда сделал шагов пять по
направлению к крыльцу, сзади раздалось кряхтение, а потом включился голос:
- Ни с места. Руки вверх.
Я чуть повернул голову и скосил глаза - сзади два мента. Один
старательно наставил на меня пушку, другой занялся личным досмотром и не без
удовольствия вытащил газовый баллон.
- Куда направляемся?- спросил тот, что с сержантскими нашивками, а
другой уже высвистывал по рации товарища лейтенанта.
- В гости.
- А точнее,- сержант покачал дубинкой.
- К Степану Парамоновичу Неелову.
- Это уже интереснее.
- Ничего интересного. Он мой одноклассник. А в чем собственно причина
беседы?
Тут появился лейтенант, который первым делом заглянул в мой паспорт.
- Гражданин Шварц, вы надо полагать, проживаете в Свердловске. А когда
сюда пожаловали?
- Да только что.
- Вранина. Движение на шоссе прекращено.
Мне такая беседа уже начинает не нравиться.
- Я вру только тогда, когда мне это очень нужно. И кроме того не
улепетываю назад из-за какой-то ямки на шоссе. Я сделал объезд. Гляньте на
мою машину, ее внешний вид вам о чем-то говорит?
- Говорит,- неопределенно выразился лейтенант.
- Послушайте, хватит этих тонких намеков. Где Неелов? Дайте его сюда и
он расскажет вам, что я законопослушный гражданин, образцовый
налогоплательщик (согласен, тут некоторое преувеличение) и если я изменяю
жене пять раз в год, это еще не повод, чтобы со мной так обращаться.
Лейтенант немного расслабился.
- У вас с Нееловым были деловые отношения?
- И дружеские и деловые.
- Насчет деловых подробнее.
Так, неужели директор типографии решил обвинить Степу, что он издает
книгу на деньги наркомафии?
- Товарищ лейтенант, я спонсировал производство Степиной книги... Где
все-таки сам Неелов?
- В морге. Его убили сегодня ночью. Выстрел в лоб.
Вот так так. Неужели злодей проделал тот же самый путь, что и я, когда
наведался к Стиву в гости?
- Кто это сделал?
- А вы как думаете?- ответил лейтенант вопросом на вопрос.
- По крайней мере не я. Зная ваши профессиональные рефлексы, добавлю,
что ночью был еще в Свердловске, это может подтвердить сто человек. Ну,
человек пять как минимум. Заказывать Степино убийство я бы тоже не стал, я
что, круглый идиот или даун? Я даже не кредитор его, а спонсор, всего две
недели как перевел деньги на издание Нееловской книжки в местную типографию.
Сейчас вот приехал узнать, почему доброе дело торчит на месте... Послушайте,
товарищ лейтенант, квартиру Неелова обчистили?
- Откуда нам знать, что у него там имелось в наличии. На вид квартира
не слишком презентабельная. Телевизор на месте остался. Соседи говорят,
магнитофон у него был, так вот его унесли. И какие-то бумаги из письменного
стола... Ладно, вам есть где тут остановится? А то могу предложить КПЗ.
- Спасибо за заботу. Но у меня тут папаша живет.
- Завтра утром, гражданин Шварц, зайдите ко мне. РУВД, комната 15.
Тогда и получите назад свой паспорт. Скорее всего. А теперь до свиданья.- И
лейтенант повернулся ко мне равнодушной спиной.
Я вышел обратно через открытую калитку и плюхнулся на сидение своей
машины. Вот жопа. Что мне теперь делать? Отзывать свои денежки или нет? Я
хотел подбодрить и поддержать живого Степу Неелова, но меня совершенно не
интересует его книжка. Кого я должен теперь подбадривать? Его жену, которая
ушла? Его родителей, которые благодаря "демократическим преобразованиям" уже
на кладбище? Я лучше памятник ему хороший закажу... Хотя, может, на Степин
взгляд, эта книжка и стала бы ему лучшим памятником. Ну пусть будет так.
Через двадцать минут я стоял в кабинете директора типографии.
- У нас были объективные и субъективные причины,- ляпнул он в
оправдание.
- У всех они есть. Я собираюсь довести дело до конца. Триста тысяч вас
лично устроят?
- Прекратите,- сказал он,- как вам не стыдно.
- Стыдно, и я горжусь своим стыдом. Но послушайте, за дверью не
топчутся милиционеры. Давайте сделаем так, чтобы все были довольны в этот
погожий денек.
- Автору уже ничего не надо,- веско произнес директор.
- Я его представляю.
- Бросьте. Юридически вы Неелову никто, полный ноль. Вы даже не имеете
права забрать тираж, потому что и такая операция лежит согласно договору на
авторе.
Эх, черт. Я же просто хотел этим пунктом в договоре избавить себя от
лишних хлопот.
- Насколько я в курсе,- продолжил директор,- у Неелова нет официального
наследника, так что этот договор теряет силу, а новый я заключать не
намерен - у меня производственные трудности.
Значит, кто-то дал на директорскую лапу больше чем я - за неиздание
книги.
- Леонид, можете не беспокоиться, деньги будут возвращены на ваш счет в
течение пяти дней.- добавил этот индюк.
- Ладно, вы меня совсем задолбали. Отдавайте по-быстрому рукопись, и я
пошел в другую типографию, не такую хилую как ваша. Найду что-нибудь получше
и почище.
Директор закашлялся и немножко зарумянился.
- Это мы тоже не можем. Рукопись пропала. У нас прорвало водопровод, и
ее залило, так что пришлось выбросить. Знаете, какое тут у нас старье,
трубам и машинам по пятьдесят лет. А налоги такие, что не вздохнуть, не
пукнуть.
Я уже хлопнул дверью. Это сталевара налоги душат, а не
типографщика-барыгу. Есть у него и новая машина, чтобы Цокотухина печатать,
и бумага от советских времен осталась, дешевая, и продает с ларьков, так что
без всяких налогов. А книжка Нееелова убита. Мне даже второй экземпляр
романа не найти, потому что и квартира Степина опечатана, и все его бумаги
киллер забрал с собой... Ладно, надо хотя бы папашу навестить, купить
коробочку приличных конфет, бутылочку красненького, да и распить с
расстройства.
Зашел я в лабаз, а там непривычное столпотворение, года два такого не
видел. Но пока в толпе маялся, стала ясна причина и возникновения очередины,
и появления на улицах людей с авоськами. Мне бабки с охотой поведали, что
из-за аварии на шоссе подвоза харчей не будет дня три, а то и больше. Вот
все и спешат отовариться, причем прикупить побольше. Да только цены сразу
подскочили раза в три.
Когда я своей коробочки и своей бутылки добился, то мысли перешли на
более высокий уровень. Кто все-таки моего дружка угробил? Был он человек
тихий и безобидный, значит, не мог кого-нибудь смертельно оскорбить там или
отбить у кого-то красотку. Имущество Степы тоже не должно было вызвать
пристального интереса. Ни долларов, ни акций на предъявителя - Степа ничем
кроме чтения и сочинительства последние пару лет не занимался, а значит жил
бездоходно. Рублевые сбережения благополучно сгорели благодаря усилиям
мальчика-плохиша Егорки Монетариста. Да, оставались у Степы от времен
советского благополучия ковер на стене, "горка" с хрусталем, телевизор
"Словутич", видик. Однако нынче они являются предметом вожделения разве
какого-нибудь бомжа. Но тут сразу возникают вопросы, откуда у бомжа
огнестрельное оружие, и почему он не содрал ковер с гвоздя и не вытащил
хрусталь из "горки"? Зато были утащены не нужные ни одному здравомыслящему
грабителю бумажки из стола. Из материальных ценностей просто схватили, что
поближе стояло и полегче весило. Инсценировка что ли какая-то?
Но как быть с похищенными бумажками, среди которых, возможно, имелся
второй экземпляр книги? Кому мог понадобится роман? Только
писателю-профессионалу. Признанному писателю, которому легко опубликоваться
и выбить из издателя приличный гонорар. Признанному, но исписавшемуся, у
которого уже своя башка не варит, а нейроны вытекли вместе с мочой,
получившийся из дорогого виски. Роман же Неелова вполне мог быть бойким,
хорошо сбитым и потенциально кассовым. Сейчас, говорят, детективчики,
замешанные на родном материале, покупаются куда охотнее, чем заморские чейзы
и спиллейны.
Тогда единственным претендентом на нееловский роман является...
Цокотухин. Прочитал он молодого автора, погладил по головке, потрепал вихры,
посоветовал кое-что доработать, потом затормозил дело в типографии, угрохал
молодого автора чужими руками, забрал последний уцелевший экземляр романа.
И...
Цокотухинский дачный дом находился на самой окраинной улочке
Свердловска-66, на Нейтринной.
Улочка окраинная, но дома тут стояли самые шикарные, с участками,
обнесенными высоченными оградами.
Я подумал, как мне лучше представиться матерому писателю. Лучше,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг