откровенно и хотя очень коротко, но точно. Он рассказал, что неоднократно
получал предложения участвовать в хищениях со взломом или вскрытием сейфов.
Клайнстона пытались припугнуть - и письмами, и мордобоем, и имитацией
покушений, но он держался твердо, знал, что стоит уступить один раз, как
гангстерские сети запутают его намертво. Одна из имитаций покушения - хозяин
мастерской клялся, что гангстеры высоко ценят Клайнстона и никогда не
покушались всерьез на его жизнь, - закончилась трагично - погиб давний друг
Клайнстона Герберт Уолш. Клайнстон, тяжело переживавший эту нелепую смерть,
окончательно прозрел - понял, что не сможет долго сопротивляться натиску
преступного мира и рано ли, поздно ли, но вынужден будет сдаться. Клайнстон
почти физически ощущал, как липкая гангстерская паутина опутывает его все
туже и туже. Надо было что-то предпринимать, но что? Даже Хил Линклейтор
признался, что если у Клайнстона нет приличной суммы наличными, которая
позволила бы ему бросить работу и затаиться на годик-другой, то он не может
посоветовать ничего, кроме выгодной сделки с гангстерами. Все воруют в нашем
свободном мире, успокаивал Хобо Клайнстона. Важно не продешевить. Воровать -
так сразу миллион! Тогда, если и попадешь в тюрьму, то и там можно жить с
комфортом. Клайнстон был, что называется, на распутье. И вот тут-то и
появился некий джентльмен, предложивший Клайнстону необычное пари.
- Это был именно джентльмен?
- Именно джентльмен! Во всяком случае, он так выглядел и так держался.
Прекрасно одетый, респектабельный мужчина средних лет, говоривший скорее
по-английски, чем по-американски. Приехал на "кадиллаке" последней модели,
за рулем сидел шофер, который вел себя, как слуга. Приехавший представился
Смитом, но дал понять, что это - не настоящее его имя. Сказал, что
представляет двух богатых людей. Богатых по-американски. Очень богатых и
заключивших между собой пари, разыграть которое они поручают мне.
Харви усмехнулся.
- И вы поверили?
Клайнстон пожал плечами.
- Я тогда не думал об этом. Согласитесь, пари - это все-таки не
открытое преступление. И приятнее чувствовать поддержку двух очень богатых
людей, чем гангстерской шайки.
- Вас хорошо подготовили к этому шагу. Вы согласились сразу?
- Нет. Я попросил разрешения подумать. И отправился на консультацию к
Хилу. Он порекомендовал мне согласиться с двумя оговорками. Во-первых,
совместно с ним проработать аварийный вариант действий, отнюдь не уведомляя
об этом контрагентов. Во-вторых, выговорить в свою пользу золота - золото,
сказал он, никогда не бывает лишним. На мои условия согласились.
- Кто? Все тот же Смит?
- Он самый. На том же "кадиллаке" и с тем же шофером.
- Кроме Смита вы ни с кем по этому пари не общались, нет? Шофера в лицо
запомнили? Прекрасно. - Харви достал из кармана конверт. Вынул из него
фотографии величиной с визитную карточку и веером раскинул на столе. -
Посмотрите внимательно. Может быть, кто-нибудь из них похож на Смита или его
шофера?
На столе лежали фотографии Кейсуэлла, Мейседона, Уотсона, Стенли и
Френсиса Ли, теперешнего оперативного начальника Харви, сфотографированного
автоматической скрытой камерой прямо в его кабинете. Склоняясь к
фотографиям, Клайнстон проговорил:
- У вас не пиджак, а фотолаборатория, мистер Харви.
- Перестаньте называть меня мистером, Энди, Не тот момент. Пиджак
частного детектива - тот же сейф, когда это требуется, конечно.
Добросовестно просмотрев каждую фотографию, Клайнстон отрицательно
качнул головой.
- Нет здесь ни Смита, ни его шофера. Это совершенно точно.
Харви, от которого не укрылось, что Клайнстон улыбнулся, разглядывая
одну из фотографий, изменил форму вопроса.
- Посмотрите еще раз. Может быть, с кем-нибудь из этих людей вы
все-таки встречались по ходу своей "золотой" операции? В банке? На выходе из
него? По пути...
- Тут и смотреть нечего, - перебил Клайнстон, передавая Харви
фотографию Френсиса. - Вот этот человек руководил моим арестом в баре, когда
я был вынужден выдать себя за мертвеца.
Харви не сдержал своего удовлетворения, благо в такой сдержанности не
было ровно никакой необходимости.
- Кэйсуэлл? - полюбопытствовал Клайнстон, следивший за выражением лица
детектива.
Харви ограничился тем, что отрицательно покачал головой - ему не
хотелось вдаваться в подробности.
- Итак, Энди, вы спрятались в подвале банка, дождались закрытия, изъяли
из указанного вам сейфа тринадцать слитков девятьсот девяносто пятой пробы.
И что же дальше?
Клайнстон улыбнулся.
- Сущие пустяки. Закрыл сейф так, чтобы не осталось никаких следов,
уложил слитки в атташе-кейс, дождался открытия банка, спокойно вышел из него
и доставил золото в номер "Тюдор-отеля", как и было условлено.
Харви откинулся на спинку кресла, разглядывая Клайнстона.
- Пустяки! Но ведь вам потребовалось чуть ли не двенадцать часов
просидеть в подвале, заполненном азотом!
Клайнстон улыбнулся.
- У меня был кислород - целый литр под давлением сто пятьдесят
атмосфер, итого сто пятьдесят литров. И простейший портативный респиратор с
полузамкнутой циркуляцией и регулируемым подсосом окружающей среды. В
состоянии глубокой медитации потребление кислорода снижается во много раз. Я
провел несколько тренировок и убедился, что двенадцать часов с моим
снаряжением, - далеко не предел. Так что риск был минимальным.
Харви тяжко вздохнул.
- Опять эта медитация! Неужели нельзя попроще объяснить - что и как?
- Никто не знает - что и как, ни попроще, ни посложнее. Есть
психическое состояние, добытое опытом многих и многих поколений людей, есть
разные названия этого состояния. И никто не знает - что и как. - Клайнстон
слегка поклонился. - Кроме меня, разумеется.
- В это можно поверить. Не поделитесь? Удержаться от соблазна
проникнуть в такую тайну
Харви не смог. Не случайно же он стал частным детективом и
недекларированным хранителем многих и разных чужих тайн и секретов. Тяга к
тайному, к сверхъестественному, доступному немногим, жила у него в крови с
раннего детства.
- Кое-чем могу поделиться, - поразмыслив, решил Клайнстон.
- Слушаю!
Харви так поторопился с этим ответом, что Клайнстон не сдержал улыбку.
- Придется начать издалека, Рэй. Когда человек еще только формировался
в своем современном облике, среди ранних палеантропов, которых называют еще
неандертальцами, выделилась специфическая ветвь эволюции. Я не очень
специален?
- Нет, - успокоил Харви, усаживаясь в кресле поудобнее. - Я слышал о
неандертальцах. И даже видел в музее - не помню в каком - скульптуру в
натуральную величину. Должен сказать, что среди подонков встречаются типы и
пострашнее.
Они посмеялись, и Клайнстон продолжал:
- Часть ранних неандертальцев, попавших в критические условия бытия
из-за прогресса оледенения и общего похолодания, свернула с пути прямого
покорения природы, что характерно для антропогенеза как такового, в сторону
приспособления к ней. В этом особом русле антропогенеза выживали те
палеантропы, которые в экстремальных условиях голода, холода и бескормицы
приобретали способность впадать в особое анабиотическое состояние,
напоминающее спячку животных.
- Вроде спячки медведей? - с усмешкой уточнил Харви.
- Сходство, конечно, есть, но есть и существенные различия. Медведи
впадают в спячку бессознательно, а неандертальцы были без пяти минут людьми,
они уже обладали прототипом разума, сознанием, хотя еще и не развитым в
полном объеме. И в своеобразную спячку, в первобытную медитацию они вводили
себя преднамеренно, осознанно замедляя биение сердца и сводя до минимума все
обменные процессы, включая и дыхание. Погружался в оцепенение и мозг этих
древнейших йогов-неандертальцев. Оставалась лишь дежурная искорка бытия,
через которую они контактировали с окружающим миром. И когда наступало
потепление, а вместе с ним и возможность добывать пищу, древнейшие йоги
будили себя и возвращались к жизни. Ну, а если потепления своевременно не
наступало, то тлеющая искра сознания постепенно гасла, и наш далекий предок
спокойно и безболезненно умирал. И поэтому йоги-палеантропы не испытывали
такого страха перед смертью, как остальные древние люди.
- Так это же было давно, Энди. Вы-то не палеантроп!
- Верно. Но гены этой древней естественной йоги частично сохранились. И
у некоторых людей они подбираются таким удачным образом, что древние
возможности медитации пробуждаются, если на них, конечно, своевременно
обратить внимание.
- И вы - один из таких людей?
- Совершенно верно. Существуют прирожденные силачи и акробаты,
математики и поэты. А я - прирожденный йог.
С интересом разглядывая Клайнстона, Харви полюбопытствовал:
- А Фомальгаут к этим способностям имеет какое-нибудь отношение?
- Дался вам этот Фомальгаут! Визитная карточка - просто шутка, чтобы
озадачить и сбить с толку полицию.
Харви почесал затылок.
- Но, Энди, вы и в наших разговорах все время шутите! Меня и Хила вы
тоже хотите озадачить и сбить с толку?
Клайнстон негромко рассмеялся.
- А почему бы мне не подстраховаться? Хилари Линклейтор - неплохой
человек, но он пьет. И пьет здорово! К тому же у него много темных для меня
связей в преступном мире, а мы живем в такой стране, где все продается и все
покупается. Что же касается вас, Рэй, - Клайнстон сделал извинительный
жест, - то вас я вижу сегодня впервые в жизни.
- Понимаю. - Харви наморщил лоб, стараясь поточнее сформулировать свою
мысль. - Но нам вместе идти на серьезное дело. Стоит ли таиться друг от
друга?
- Фомальгаут нашему делу не помешает.
Харви с интересом разглядывал своего товарища по делу.
- И все-таки, вы уж простите мою настойчивость, человек вы, Энди, или
инопланетянин?
- Разве инопланетянин не может быть человеком?
- Это в каком же смысле?
- В самом прямом. Разве инопланетяне волею случая не могут оказаться
подобны людям? Так подобны, так схожи, что не только случайный собеседник,
но и врач при осмотре не заметит в таком инопланетянине ничего особенного?
Харви в сомнении погладил подбородок.
- Не думал, что такое возможно.
- И я не знаю этого. - С лица Клайнстона не сходила легкая улыбка. -
Просто предполагаю, думаю вслух.
Харви кивнул.
- Понимаю, у каждого есть свои тайны. - Он снова и снова оглядывал
Клайнстона с ног до головы, непривычное напряжение мысли, работавшей в
нестандартном, необычном направлении, избороздило его лоб глубокими
морщинами. - Мне вы согласились помочь. А почему бы вам не помочь всем
людям?
- Вы о чем, Рэй?
- О помощи людям, Энди. Конечно, если вы просто человек с
необыкновенными способностями, то мои слова не имеют никакого смысла. Но
если вы не просто человек, а кто-то там другой, я уж не знаю кто, и можете
многое, что нам неведомо, то почему бы вам не помочь людям?
- Как?
Харви пожал сильными плечами.
- Вам виднее!
- Подарить вам волшебную палочку, хай-спай, с помощью которой можно
стать невидимкой и, как в сказках Шехерезады, в один миг построить дворец
или разрушить город?
Теперь уже заулыбался и Харви.
- Попробуйте. Хотя разрушать в один миг целые города мы уже научились.
- Вот видите. По-моему, вы ответственный человек, мистер Харви, и,
наверное, постараетесь применять хай-спай для добрых, а не для злых дел,
хотя разграничить их совсем не просто. Но ведь палочку у вас непременно
отнимут! И доставят в Пентагон. И что из этого выйдет?
- Да, наверное, ничего хорошего. - Харви поскреб затылок. - Но ведь
людям можно помочь не палочкой, а словом. Нужным словом!
Клайнстон хотел сказать, что времена, когда вначале было слово, времена
пророков и апостолов, давно прошли. Капитал девальвировал слово, превратил
его в один из самых дешевых и ходовых товаров, который продается и
покупается и оптом и в розницу. И эта бесстыдная торговля подменяет мысли
риторикой, истину - рекламой, любовь - сексом, счастье - вульгарным
наслаждением, а высокие цели бытия - выгодой. Эта торговля подтасовывает
факты, корежит и оглупляет самые чистые идеи, чернит добро и облагораживает
зло! Что может слово, когда, подобно золоченой скорлупе сгнившего елочного
ореха, оно скрывает лишь пустоту? Но Клайнстон лишь подумал об этом, а вслух
сказал другое:
- Люди - не дети, нуждающиеся в поводыре, но зрелые мужи. Чужое слово
им не поможет. Надо самим искать свою дорогу.
- А вы ищете?
Клайнстон некоторое время смотрел на Харви отсутствующим взглядом, а
потом, осознавая его вопрос и переходя на свой обычный, улыбчиво-ироничный
тон, ответил:
- Ищу. Но вместо пути в будущее я нашел тринадцать килограммов золота.
И теперь не знаю, что мне с ним делать!
- Это по моей части. - Успокоил его Харви. - Можете рассчитывать на мою
помощь и не беспокоиться.
- В таком случае можете рассчитывать на хай-спай. Я научу вас искусству
суперйоги, Рэй. Не здесь и не теперь, а когда мы будем в безопасности.
- А как же мои гены? Боюсь, что они у меня самые заурядные! Во всяком
случае, в спячку я впадать не умею.
- Генам можно помочь. Индийские йоги издревле применяют специальные
составы, способствующие резкому углублению медитации. Их держат в
глубочайшем секрете, передают лишь достойным и только из рук в руки. Мне
удалось проникнуть в эту тайну. Применив современную методологию, я выделил
из этих тибетских смесей сильнодействующее начало, которое назвал медитаном.
Несколько месяцев тренировки, несколько капель медитана, и, даже не обладая
особыми генами, вы сможете на равных посостязаться с прославленными йогами
Востока.
Харви как профессионал-детектив не мог не отдать должное
предусмотрительности Клайнстона. Конечно, этот загадочный человек
страховался еще раз - надежда проникнуть в тайны суперйоги приковывала Харви
к их общему делу крепче настоящих цепей. Во всяком случае, Клайнстон мог
серьезно рассчитывать на это.
- И вы не боитесь, что ваш медитан попросту украдут? - не без лукавства
спросил он вслух.
- Нет, - с улыбкой сказал Клайнстон. - Все дело в дозе, а доза сугубо
индивидуальна. Чуть меньше - и человек ничего не почувствует, кроме легкой
эйфории и последующей сонливости. Чуть больше - и наступит смерть из-за
паралича дыхания и остановки сердца. И даже в рамках допустимой дозы есть
опасная крайняя точка - точка ролланга.
- Ролланга?
Харви не успел получить ответа, в гостиную вошел Линклейтор в светлом
берете, изображавшем поварской колпак.
Пока Линклейтор с ловкостью заправского кельнера сервировал стол,
Клайнстон, отвечая недоуменному взгляду Харви, пояснил:
- Бытует легенда, что ламы-тантристы умеют воскрешать некоторых
покойников, превращая их в живые трупы, в зомби. Зомби живут, могут работать
по хозяйству, в поле, в мастерских на простых операциях, но лишены высшего
слоя сознания - разума. Это - люди-животные, послушные рабы своих хозяев.
- Ну, зомби - это уже не Тибет, а Африка, - возразил Хобо, исчезая на
кухне.
- И если... - начал Харви.
Не давая ему договорить, Клайнстон кивнул.
- Совершенно верно. Избыточная доза медитана может быть не только
смертельной, но и зомбийной. Человека еще можно спасти, но вернется к жизни
он уже вечным рабом - живым трупом.
Хобо был изрядно пьян, находясь в том самом оригинальном критическом
состоянии, из которого в равной мере можно скатиться, как с горы, и в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг