Не правда ли, Генри?
Мейседон энергично кивнул в знак согласия, но нельзя сказать, что в
глубине души он был полностью согласен с советником президента. Все, что
сейчас говорил Кейсуэлл, полковник не один раз слышал от своего тестя -
Милтона. Свои мысли Милтон любил подтверждать той политической метаморфозой,
которая происходила с кандидатами в президенты. Как агрессивны были их
предвыборные заявления, когда всеми правдами и неправдами они тянулись к
штурвалу большой власти!
Но на первый план выступал трезвый расчет! Казалось бы, все правильно,
но... имело ли отношение ко всему этому благородство, порожденное высокой
ответственностью государственного штурвального? Как военный теоретик
Мейседон хорошо знал, что точный трезвый расчет лишь безликий механизм,
который мог использоваться в очень разных целях. Купаясь в сплетнях военного
автономного государства в государстве, называемого Пентагоном, Мейседон
хорошо знал, что политикой управляла вовсе не забота о человечестве, а
сугубо эгоистическое желание подольше держать штурвал большой власти в своих
руках. Можно ли такое желание совместить с высочайшей ответственностью и
благородством? Люди не похожи друг на друга, и высокая ответственность
действует на них очень по-разному.
- Мистер Харви, видимо, вы пользуетесь услугами сторонних специалистов
не только при проведении операций захвата, но и в ходе самого сыска?
- Разумеется, сэр.
- Это криминалисты? Агенты-наблюдатели, не так ли? Харви сравнительно
надолго задумался.
- Не только, сэр, - проговорил он наконец. - Все зависит от ситуации.
Приходится прибегать к услугам врачей, графологов, искусствоведов. Очень,
очень разных специалистов, сэр.
- Во всяком случае, потенциальный круг ваших сотрудников широк,
вариативен и среди них есть и государственные служащие?
- Да, сэр. - Харви счел нужным улыбнуться. - Но ни я, ни они не склонны
афишировать этого сотрудничества.
Кейсуэлл задумался, внимательно разглядывая Харви своим несколько
загадочным, улыбчиво-серьезным взглядом.
- А не могли бы вы в рамках дела, которое я собираюсь вам предложить,
некоторым образом очертить, ограничить круг ваших сотрудников-специалистов?
И представить мне их список для некоторой дополнительной проверки?
Харви, ни секунды не размышляя, отрицательно покачал головой.
- Нет, сэр. Это совершенно исключено.
Кейсуэлл поднял брови и холодновато поинтересовался:
- Почему?
- Мой бизнес основан на доверии и соблюдении полной тайны
взаимоотношений.
- В любом деле возможны исключения.
- Нет, сэр. Отказ Харви звучал мягко, но решительно и определенно. - В
данном случае речь идет о самом принципе. Любая огласка способна нанести
моему делу непоправимый ущерб или даже разрушить его. А любая проверка - это
огласка.
Кейсуэлл кивнул в знак понимания, но не торопился с одобрением,
размышляя о чем-то Харви счел нужным добавить.
- И потом, некоторые лица сотрудничают со мной, вовсе не подозревая об
этом. Например, я могу, в принципе, использовать для дела посещение вашего
прайвет и состоявшуюся беседу. Но ведь я не могу, Харви склонил голову с
подчеркнутой почтительностью, - занести вас в списки своих сотрудников, сэр.
Ни вас. ни кого-либо другого из присутствующих.
Мейседон ожидал, что хитроумный Кейсуэлл так или иначе попытается
заставить Рэя Харви раскрыть, расшифровать свою систему сыска. И, честно
говоря, не видел, как Харви может избежать этого, если только он хочет
подписать контракт с Кейсуэллом. Но Мейседон ошибся К его великому
удивлению, советник президента не стал настаивать.
- Хорошо, мистер Харви. - покладисто согласился он после паузы. -
Работа вашей конторы основана на доверии, пусть этот принцип, святой
принцип, ляжет в основу и наших отношений. Но! Ваша работа будет весьма
специфичной. Не исключено, что операции слежки и захвата вам придется
проводить одновременно в разных, далеко стоящих друг от друга точках округа
Колумбия и всего Вашингтона. Ваше личное участие во всех операциях сразу
исключено, а поэтому в вашу систему следует внести известные коррективы.
Средства для этого вы получите. И с избытком!
Харви на лету схватил ситуацию.
- Понимаю сэр. Нужно создать несколько автономных групп слежки и
захвата.
- Причем так, чтобы они не знали о существовании друг друга.
Харви не удержался от улыбки.
- Я довольно долго работал в армейской разведке, сэр Основы конспирации
мне известны.
- Вот и прекрасно. И самое главное, - Кейсуэлл выдержал паузу,
сопроводив ее дипломатической улыбкой, - я не посягаю на тайны вашей фирмы,
вашей системы, как вы называете ее с Хилари Линклейтором. Пусть этот
фундамент сохранится в первозданном состоянии. Но вторичная надстройка,
образованная автономными группами слежки и захвата, должна быть мне известна
поименно и досконально. Это непременное условие нашего сотрудничества, -
жестко закончил советник.
После достаточно долгого размышления Харви с достоинством ответил:
- Я принимаю ваше предложение, сэр. Но... - Детектив замялся, подбирая
нужные слова. - Мне хотелось бы получить хотя бы самые общие представления о
цели моей деятельности. От этого обстоятельства зависит подбор людей.
- Понимаю. - Кейсуэлл задумался. - В самом общем виде вашу задачу можно
сформулировать так: слежка, а может быть, и захват одного или нескольких
агентов экстракласса, угрожающих безопасности Соединенных Штатов. На данном
этапе нашего сотрудничества ничего более определенного сказать вам я не имею
права.
- Понимаю, сэр, понимаю, - с некоторой запинкой произнес Харви,
выстраивая некие собственные предположения. - Но, простите, не имеет ли все
это какого-либо отношения к безопасности президента?
- Имеет, Рэй, - после секундного колебания ответил Кейсуэлл. - Может
быть, не такое уж прямое, но имеет.
ЭНДИ КЛАЙНСТОН
Обнаружив себя лежащей на диване в гостиной в рабочей одежде, блузке,
юбке и колготах, Керол не сразу поняла, как она тут оказалась в таком виде и
что, собственно, случилось. Переведя взгляд налево, в глубину комнаты, она
обнаружила рядом с диваном в кресле сидящего мужчину: сидел он в
расслабленной позе, склонив голову несколько набок, глаза его были закрыты,
дышал он ровно и спокойно. И опять Керол ничего не поняла - мужчина, почему?
Он был не молод, но и не стар, что-нибудь лет тридцати пяти, лицо его
показалось Керол знакомым, но, хоть убей, она не могла вспомнить, где видела
его раньше. Она шевельнула головой, приглядываясь к этому знакомому
незнакомцу, и в ту же секунду он открыл глаза - синие-синие глаза. Они
сощурились в легкой улыбке, размякшее во сне лицо подобралось, черты его
отвердели, определились... И Керол испуганно вскрикнула, сразу узнав этого
человека и вспомнив все, что предшествовало его невероятному появлению в ее
квартире.
- Спокойно, миссис Керол, - мягко, вполголоса проговорил Немо Нигил. -
Я отнюдь не призрак и не плод вашего больного воображения.
Но Керол не могла вести себя спокойно. Глядя расширенными от ужаса
глазами на своего страшного визитера, она медленно сжималась в комочек,
стараясь занять как можно меньше места.
- Миссис Керол, - увещевающе проговорил Нигил, - будьте же мужественной
и благоразумной!
Нигил хорошо, немного насмешливо улыбался, его синие глаза излучали
доброту и спокойствие, на щеках играл легкий румянец. Он ничуть не походил
ни на злодея, ни на выходца с того света, и Керол начала понемногу
успокаиваться. Она провела ладонью по горлу, точно снимая удушье, и
спросила:
- Зачем вы здесь? Что вам нужно? - Голос ее прозвучал едва слышно.
Опасаясь, что Нигил ее не понял, Керол откашлялась и уже громче, с
прорвавшейся ноткой истеричности, повторила: - Что вам нужно от меня?
- Ничего особенного. - Мужчина по-прежнему улыбался, голос его звучал
мягко и доброжелательно. - Я все объясню. Но сначала успокойтесь. Может
быть, глоток вина?
Керол хотелось вина, и не глоток, а по меньшей мере полстакана, но она
покачала головой. Пить вино в присутствии выходца с того света? Нет, это
было ей не по силам!
- Послушайте, - сказала она, в голосе ее прозвучали неуместные не то
умоляющие, не то убеждающие ноты. - Вы же умерли!
Нигил с улыбкой покачал головой.
- Должен вас огорчить. Я жив!
- Но я сама видела, как вы умерли! - Керол оперлась на локоть и села на
диван, подогнув колени и не забыв одернуть юбку. - И полицейский
констатировал смерть. И врач потом подтвердил!
Нигил с показным смущением и скорбью развел руками.
- Мне жаль огорчать вас, миссис Керол. Но, как вы сами можете
убедиться, все они ошиблись. Я жив, и жив самым безнадежным образом.
Барменша смутилась, и это помогло ей окончательно овладеть собой.
- Вы меня не поняли, - пробормотала она.
- Понимаю, - перебил ее Нигил - Вы растеряны, смущены и так далее.
Может быть, все-таки выпьете глоток вина?
- Выпью! - решительно сказала Керол.
Бутылка "Порто", сыр, ветчина и два бокала стояли рядом - возле дивана,
на журнальном столике. Керол не за метила его раньше по той простой причине,
что сначала вообще ничего не видела вокруг, кроме незнакомца.
- Лейте больше, больше! Вот так, - сказала Керол, когда бокал оказался
наполненным на две трети.
Нигил налил и себе, совсем немного, и пояснил:
- Я уже выпил, без вашего разрешения. Прошу прощения, но это было
необходимо.
Он подал ей бокал, взял в руки свой и поднял его на уровень глаз.
- За удачу!
Керол, поднесшая было бокал ко рту, приостановилась
- За какую удачу?
- За нашу, разумеется. Пейте, я все объясню. Ну-ну не бойтесь! Это
именно портвейн, а не адский напиток.
Барменша засмеялась, этот оживший покойник сумел угадать ее мысли, и
одним духом - будь что будет - осушила бокал. Нигил опорожнил свой бокал и
занялся сыром, откусывая его небольшими кусочками и тщательно пережевывая.
Казалось, он целиком погрузился в это не хитрое занятие, но время от времени
он с легкой, едва приметной улыбкой поднимал глаза на Керол. Она и не думала
закусывать, просто ждала, не без удовольствия ощущая, как крепкое добротное
вино ласкающим теплом разливается по всему телу. Когда щеки Керол
зарумянились, Нигил отодвинул тарелку, аккуратно вытер губы носовым платком
и, точно размышляя вслух, негромко произнес:
- А теперь поговорим серьезно.
Сердечко Керол, порядком замученное перипетиями этого необыкновенного
дня, интуитивно сжалось в пред чувствии беды. Пусть этот синеглазый человек
не вурдалак, не выходец с того света, но что же все-таки нужно ему от нее в
такой поздний час? Как он проник в тщательно запертую квартиру? Зачем он
пошел на этот шаг? Да и не зря же полиция собиралась его арестовать. И вдруг
ее озарило - деньги! Конечно же этот Немо Нигил при шел за деньгами, которые
бросил ей на прилавок.
Казалось бы, догадка эта должна была огорчить Керол - прощай,
запланированные покупки! - но, как это ни странно, она обрадовалась: мир,
вдруг повернувшийся к ней своей фантастической стороной, снова принял свое
обычное положение.
- Ваши деньги я сохранила, - торопливо сказала Керол и вот только
теперь вздохнула с импульсивно прорвавшимся огорчением. - Принести?
Нигил взглянул на нее не то с недоумением, не то с одобрением.
- В деньгах я не нуждаюсь, - рассеянно ответил он. Видимо, преодолев
некие внутренние колебания, решительно спросил:
- Миссис Керол, ваш муж... - Он запнулся и поправился: - Ваш покойный
муж не говорил вам о своем друге, некоем Эндимионе Клайнстоне? Или - просто
Энди?
Барменша думала не более секунды.
- Говорил. Особенно часто он говорил о нем... - Она оборвала себя,
поджала губы и уже с непонятно откуда вырвавшейся враждебностью - а все,
связанное со смертью мужа, порождало у нее настороженность и враждебность, -
подтвердила: - Говорил. Ну и что?
- Дело в том, миссис Керол, что Энди - это я, - вежливо представился
Нигил.
- Вы?!
- Я.
Несколько полновесных секунд барменша в упор, бесцеремонно разглядывала
новоявленного друга своего покойного мужа, а потом рассмеялась ему в лицо в
том вульгарном стиле, в каком она смеялась за своей стойкой, желая досадить
клиенту, чьи настойчивые ухаживания были ей противны.
- Не вешайте лапшу!
- Простите?
- Не врите! Друг! Знаю я этих друзей!
Керол не на шутку разбушевалась, но Нигил, или Клайнстон, сохранил
полную невозмутимость, даже голоса не повысил.
- Простите, но почему вы решили, что я лгу?
- Врете вы, а не лжете! У Энди были не синие глаза, а светлые! Совсем
светлые, как утренний туман, так говорил мне Берт. - Керол понемногу
успокаивалась, правда, за этим спокойствием могли последовать и слезы. - Я
хорошо помню. Берт говорил, что когда у человека темные глаза, то сразу
можно догадаться - радуется он, печалится или злится. А вот у Энди, говорил
он, глаза такие светлые, что никак не поймешь, о чем он думает и что
чувствует.
- Вот в чем дело! - протянул Нигил и, попросив прощения, отвернулся.
Недоумевающая барменша видела, как ее незваный гость приложил пальцы
левой руки сначала к левому глазу, затем к правому, производя при этом некие
непонятные ей манипуляции. Эти операции заняли у него не более двух-трех
секунд каждая, после чего он повернулся лицом к Керол и с мягкой улыбкой
поинтересовался:
- Надеюсь, теперь я больше похож на Энди Клайнстона?
Керол ахнула, в ее возгласе прозвучал не испуг, а изумление, может
быть, даже некое ребячье восхищение. Нигил смотрел на нее не теми синими,
которые были ей хорошо известны, а серыми глазами, такими светлыми, что
радужка их почти сливалась с белками глаз. И правда - глаза, как утренний
туман! Предупреждая ее вопросы, Энди протянул ладонь, на которой лежало
нечто прозрачное, слабо играющее отраженными бликами света.
- Цветные контактные линзы, - пояснил он со своей обычной
вежливостью, - точнее, не линзы, а простые светофильтры для изменения цвета
глаз.
- Вы опять взялись за свои фокусы. - Керол восхищенно качнула
головой. - Здорово! Удивляюсь, почему женщины не носят такие? Цвет глаз на
выбор! Модницы с ума сойдут!
Встряхнув линзы на ладони, Энди аккуратно положил их на журнальный
столик и поднял свои светлые глаза на барменшу.
- Теперь вы верите, что я именно Энди Клайнстон, миссис Керол?
Оживление на лице барменши растаяло, уступив место настороженности, а
потом и недоверию.
- А документы у вас есть? - с некоторым вызовом спросила она.
- Есть, миссис Керол.
- Покажите.
- Они лежат у вас в сейфе, миссис Керол, - заметив протестующее
движение барменши, Клайнстон с некоторым нажимом уточнил: - В том самом
сейфе, который руками Берта установлен в вашей спальне.
Сделав легкую паузу, чтобы Керол могла осмыслить услышанное, но не
успела бы вмешаться, Клайнстон продолжал:
- Видите ли, прежде чем посетить бар, в котором вы работаете, я побывал
здесь. Искренне прошу прощения за такую бесцеремонность, но обстоятельства
заставили меня пренебречь приличиями.
- Да уж, - не удержалась барменша, - когда вламываются в квартиру,
трудно говорить о приличиях.
- Еще раз прошу прощения. - Клайнстон был само терпение, как и тогда,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг