--------------------------------------------------------------------
Алим. Конвой
- ... Следующий вопрос - об инструментах. Выращивание новых займет
не меньше трех лет. Дрессировка потребует еще пять-десять лет. В то же
время транспортники уверяют, что перевозку переживет едва ли один из
четырех. Причем погибнут самые крупные и обученные инструменты. Мелочь
вроде консерваторов отлично перенесет поездку. Строители сдают объект
через два месяца. Какие будут предложения?
- А почему нельзя перевести крупных по одному на шалотах? - спросил
Алим.
- Инструменты нельзя везти в закрытом грузовом отсеке. Они сожгут
кожу шалоту и отравятся сами. Если же шалот не закроет отсек полностью,
их порвет встречным потоком.
- Это я понимаю. Но мы посадим на шалота строительного алмара.
Алмар будет прикрывать инструмент своим телом. И пустим шалота самым
тихим ходом...
По хому ученого совета пробежал шумок. В нескольких местах разгорелись
споры. Но все сошлись на том, что никакие рулевые не смогут удерживать
в течение десяти часов таких природных врагов как шалоты и алмары. И
первыми пострадают инструменты.
- Гнать сволочей своим ходом! - в сердцах брякнул Алим. В хоме
наступила тишина.
- Простите, что вы сказали? - повернулся к нему Азан. Алим похолодел.
То, что простительно студенту, недопустимо для руководителя лаборатории
на ученом совете. Но отступать поздно. Алим приподнялся над дном.
- Я предлагаю транспортировать крупные инструменты своим ходом.
- Несерьезно. Это займет полгода.
- Выращивание и воспитание новых займет десять лет, - возразил Алим.
- Да их сожрут по дороге.
- Это вопрос охраны. Нужно вызвать с кордона отряд охотников с
боевыми кулами, - вступилась за проект мужа Ардина.
- И как вы себе это представляете?
Вопрос был чисто риторическим, но Алим решил ответить. На карту был
поставлен его авторитет. Или он несдержанный мальчишка, или перспективный
ученый, предложивший дерзкое, необычное решение. Даже если это решение
будет отвергнуто советом. Эх, проклятый длинный язык...
- Инструменты перегоняем компактной группой. Движение идет без
остановок круглые сутки, поэтому для каждого инструмента формируется
бригада рулевых из четырех-пяти разумных, - фантазировал он на ходу.
- Отдел снабжения организует непрерывный подвоз пищи для инструментов.
Для этого можно использовать шалотов из управления городских перевозок.
Охрану, также посменно, ведет отряд охотников с кордона. Им помогают
лаборанты. Все равно в институте делать им будет нечего. На случай
непредвиденных препятствий группе придается два-три строительных алмара
с рулевыми. Я сказал.
- Четыре десятка инструментов и двести рулевых. Два десятка кулов,
четыре десятка охотников. Сотня охранников. Пять шалотов снабжения и
два десятка водителей. Три алмара и шесть-десять строителей-рулевых. Все
это не на день-два, а на полгода. Я ничего не упустил? - поинтересовался
Азан.
- В первом приближении все, - важно согласился Алим.
- У вас, северян, мания гигантизма, - пробурчал зам по научной
работе. Но разговор пошел серьезный. По-прежнему спорили, и спорили
яростно, но уже о деталях. Алим нервничал. Ардина гордо озирала хом.
Алим вообще не понимал, что она здесь делает. Почему никто вежливо не
предложил ей удалиться? На ученый совет Ардину никто не звал. Она сама
себя пригласила. И вела себя так, будто присутствие на ученом совете
- неотъемлемое право любого лаборанта.
Через полчаса ученые сошлись на том, что нужно провести эксперимент.
И незачем откладывать дело в долгий ящик. Самым большим инструментом в
институте считался стационар. Ученые как простые студенты гурьбой повалили
в медицинский грот. Окружили толпой огромную медузу стационара, разметили
дистанцию "забега" - пятнадцать метров до противоположной стенки грота.
Очистили дно и вытолкали вперед Алима. Именно ему, автору идеи, предлагалось
вести стационар. Алим не представлял, как управлять медузой. Он в жизни
не сливался со стационаром, но пути к отступлению не было. Наполовину
погрузившись в студенистое тело, слился с контактным пятном и просто
передал желание быть в другом конце грота. Нет, не желание, а жизненную
необходимость!
Стационар долго не понимал, что от него требуется. Пока Алим не
запаниковал. Панику гигантская медуза поняла. Напряглась, приподнялась,
затрепетала бахромой - и двинулась! Медленно, почти незаметно, возвращая
Алиму усиленную эмоцию страха и оставляя за собой студенистый след...
Пятнадцать метров прошли за двадцать две минуты. Кто-то тут же
высчитал, что это дает приблизительно километр в сутки, и весь путь до
нового института займет меньше двух месяцев. Ученые ликовали. Усталый
Алим вышел из слияния. Он не стал говорить о том, что гнал медузу изо
всех сил, что она напугана, растеряна, обессилена, испытывает сильнейшую
боль, ее раздражает свет, и вряд ли она сможет пройти за день даже сто
метров...
- Ты был великолепен, - поделилась Ардина. - Несерьезный с виду
выкрик, за которым стоит не пустое буль-буль, а продуманный в деталях
план.
- Авантюра это, а не план, - пожаловался Алим. - Стационар выдохся
на десяти метрах.
- А это как раз не важно. Важно то, что ты запомнился ученому совету.
Алим только жабры поджал. Ардина обладала острым умом, безупречно
логическим мышлением, не замутненным эмоционализмом, великолепной, почти
как у инфоров, памятью. Но иногда он ее просто не понимал.
В хом общежития вернулся усталым, но довольным. Закончили разметку
трассы перегона. Обговорили со строителями детали, согласовали сроки
выделения алмаров и рулевых. Ардина оказывала неоценимую помощь. Она
представлялась референтом Алима, устанавливала контакты, согласовывала
вопросы, сводила вместе руководителей различных служб, гасила шуткой и
легким флиртом споры и конфликты. По ее совету Алим завел трех заместителей:
по снабжению, по охране, по движению.
- Ты ничего не должен делать сам, - внушала она мужу. - Хороший
начальник сам не работает. На это есть заместители. Твоя задача
- руководство.
- Я плохой начальник, - огорченно оправдывался Алим, и во главе
косяка лаборантов лично мчался на трассу измерять скорости течений.
Течения ставили под угрозу судьбу проекта. Но строители обещали на самых
опасных участках поставить временные барьеры.
- Ты справишься. Я верю в тебя, - подбадривала Ардина.
Наступил день старта. Охотники на кулах кружили над институтом. Под
самой поверхностью замерли шалоты транспортной службы. Беспокойно вертелись
у входов в гроты лаборанты службы питания с осьминогами-корзинками на нижней
присоске. Стайками сновали любопытные. Алим в последний раз проинструктировал
водителей.
Старт был раздельным. Институт раскинулся на большой площади,
поэтому Алим лично вымерял расстояния и высчитывал время старта, чтоб к
выходу на трассу инструменты собрались компактной группой. Всего набралось
сорок семь инструментов, из-за особо крупных размеров не подлежащих
транспортировке на шалотах. Алим намеревался выстроить их в пять-шесть
колонн и пустить колонны параллельными курсами.
- Старт! - скомандовал он, ворвавшись в самый удаленный грот
- лабораторию генетической классификации. Водитель, пожилой генетик,
погрузился в инструмент по самые жабры. Несколько минут ничего не
происходило. Толпа любопытных беспокойно сновала у входа в грот.
- Не вышло, - ученый вышел из слияния. - Инструмент напуган шумом
и просто не понимает, что от него требуется.
- Все покиньте территорию, - распорядилась Ардина. - Вы пугаете
инструмент! Алим, не гневайся, покажи личным примером.
Алим был далек от того, чтоб гневаться. Он паниковал. Никто не
гарантировал, что ВСЕ инструменты смогут самостоятельно перемещаться.
Но за три недели подготовки можно было проверить... Опытный руководитель
начал бы с проверки. Прокол, если не провал всей операции.
Полный страха и нехороших предчувствий, он слился с инструментом.
И, подчиняясь голосу интуиции, раскрылся. Инструмент затрепетал бахромой
и сжался в приплюснутый шар.
- "Не то", - передал ему Алим на самом низком, животном уровне.
- "Вперед, туда, вперед. Там хорошо/нестрашно".
И инструмент двинулся. С болью сорвавшись с насиженного места, он
в панике бежал от неведомой опасности.
- Профессор, слейтесь со мной и перенимайте опыт, - позвал Алим и
через секунду почувствовал присоску на верхнем контактном пятне.
- "Что вы делаете?! Вы же пугаете его! Ему больно! Прекратите
немедленно!"
- "Могу прекратить, но как вы пытались его сдвинуть?"
- "Я обещал ему подкормку. Много вкусной подкормки."
- "Когда он последний раз получал подкормку?"
- "Три дня назад."
- "А кормите их раз в две недели, так? Думаете, подкормка может
его соблазнить?"
- "Но так, как вы делаете, нельзя!"
- "Скоро он привыкнет к движению и перестанет бояться. Хорошо,
берите управление. Делайте что хотите, но через полчаса инструмент должен
быть у выхода из грота." - Алим осторожно вышел из слияния с инструментом
и, не оглядываясь, покинул грот. Поднялся к поверхности, сориентировался
и устремился ко второй стартовой точке. Оглянувшись, увидел, что косяком
за ним следует свита - Ардина и заместители.
Второй инструмент должен был начать движение спустя полчаса после
первого. Водитель первой смены, молодой аспирант из широкомыслящих,
ждал своей очереди лежа на грунте. Лишь хвост нервно подрагивал. Алим
лег рядом с ним.
- Первый инструмент стартовал, - сообщил он. Опять удалось сдвинуть
с места только сильным испугом.
- У меня то же самое, - уныло подтвердил водитель. - Ему больно
двигаться.
- Вы пробовали его стронуть?
- Да. Сдвинул на метр.
- Ну тогда за вас я спокоен, - обрадовался Алим и устремился к
следующей точке.
Через полчаса Алим проинструктировал шестерых водителей и вернулся
к первому инструменту. Тот прошел лишь половину расстояния до выхода,
но двигался ровно и уверенно.
- Хорошо. Просто великолепно, профессор. Не торопите его, - подбодрил
он водителя.
К концу дня начали движение все инструменты. Одни - по графику,
другие - ради выяснения возможности их самостоятельного перемещения.
Но ни один инструмент не преодолел намеченного расстояния. Предвидя
трудности, Алим запланировал всего триста метров для первого инструмента.
Но тот не прошел и двухсот. После чего водитель вышел из слияния и заявил,
что дальше инструмент не пойдет! Алим распорядился остановить движение и
задать инструментам щедрую подкормку. Всех водителей пригласил на общее
собрание.
- Что можете сказать?
- Это было ужасно!
- Я больше не хочу издеваться над инструментом.
- Ни один из них не переживет дороги!
- Они погибнут через десять дней такого движения.
Алим поморщился.
- А если до предела замедлить скорость?
- Продлить агонию, - буркнул кто-то.
- Послушайте, - выдвинулся вперед один из водителей. - Я вел малый
стационар из отделения коррекции фенотипа. Сначала все было просто ужасно.
Но потом мы с малым стационаром вышли на слизистый след большого стационара.
И через некоторое время я почувствовал, что двигаться стало намного
легче. Может, я не прав, но...
- Будем считать, что вы правы. Завтра узнаем наверняка. Все свободны,
собрание закрыто.
Алим в тяжелом раздумье проводил их взглядом.
- Ты назначил водителями тех, кто работал на этих инструментах.
Это было ошибкой, - произнесла Ардина.
- Нет. Это было правильно. Видишь - они направились не домой, а
к инструментам.
- Они не смогут гнать инструменты.
Алим промолчал.
--------------------------------------------------------------------
Атран. Информаторий высшего круга
- ... Очень плохо, юноша.
Атран был ошарашен.
- Но я пересказал все, что услышал от Эскара.
- Все, что вы запомнили. А пересказали нам так, как поняли. И то,
что поняли. Что не поняли, упустили в пересказе.
Атран растерянно обвел взглядом инфоров. Среди них не было ни
одного рангом ниже седьмого круга.
- Знаете, юноша, если б это была курсовая работа, вы заслужили б
самую высокую оценку. Но сейчас вы носитель уникальной информации. У нас
имеются методики извлечения информации из памяти. Вы готовы представить
свою память в наше распоряжение?
Вот я и пропал, - понял Атран. - Что же делать?
- Вас что-то смущает? Есть нечто в вашей памяти, чем вы не хотите
делиться ни с кем? - поинтересовался незнакомый инфор.
- Да, - машинально ляпнул Атран. - Бала, ее эмоции... - И осекся.
- Бала - это ваша кула? Понимаю.
- Вы не понимаете, но это не важно.
- Это действительно не важно, юноша. Если кула не имеет отношения
к беседе с Эскаром, поставьте на эту тему мыслеблок. Мы же не будем
ломиться сквозь него. Ну как, готовы к слиянию?
Если б я еще знал, как мыслеблок ставится, - обреченно подумал
Атран, притирая нижнее пятно к пятну нейросети. На верхнее пятно тут же
опустился инфор, а остальные заняли свободные места сети.
- "Меня зовут Угор. Прежде всего расслабьтесь", - передал инфор. От
него веяло симпатией, дружеским участием, легкой усталостью и приятной
истомой. - "А ведь, кажется, я о вас слышал. Два охотника на огромных
кулах на станции связистов. Вас до сих пор там с благодарностью вспоминают".
- "С благодарностью?" - удивился Атран.
- "Вы же их от алмара избавили. Знаете, как страшно на дежурство
идти, когда алмар рядом?"
Почему-то Атран почувствовал благодарность и доверие к этому
незнакомому инфору. Или это отраженное сетью эхо его эмоций?
- "Уже начали?" - спросил кто-то.
- "Тишина в сети. Еще слово, и кто-то будет ждать снаружи", - строго
прервал Угор. Сеть притихла. Атран напрягся и сосредоточился.
- "Напрягаться не надо. Прикройте глаза, расслабьтесь и слушайте
мой голос. Только мой голос", - передал инфор на мыслеречи, незаметно
и как-то по-дружески перехватывая у Атрана двигательные центры. Тело
залила приятная истома, словно инфор поделился своей. Волны тепла помогли
расслабить напряженные мышцы. - "Слушайте мой голос. Только мой голос.
Ничего больше нет. Вы в саду размышлений. Рядом с вами Эскар. Вы чувствуете
его движения боковой линией. Вспоминайте, что он говорит, вспоминайте, что
вы видите. У вас перед глазами сад размышлений...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг