хотел говорить...
Старый охотник сильно изменился, помрачнел, стал молчаливым. Он хотел
отказаться от участия в новой экспедиции. Уговорить его стоило большого
труда. В пути он теперь всячески старался избегать разговоров и со мной и
Перси Вуффом. Я не сомневался, что между ним и Перси в мое отсутствие что-то
произошло. Но что именно?.. Для меня это оставалось загадкой. Они уже не
проводили вместе вечеров за бутылками виски. После ужина Джонсон торопливо
исчезал в палатке, а Перси долго сидел один у походного стола, положив
квадратный подбородок на свои огромные кулаки. Мохнатые ночные мотыльки
метались вокруг фонаря, а Перси сидел неподвижно, устремив на них немигающий
взгляд. Иногда мне казалось, что он прислушивается к таинственным голосам
джунглей. Впрочем, как только лагерь затихал, Перси поднимался и, тяжело
ступая, шел в свою палатку. Он не рисовал больше пейзажей; от его
полусонного равнодушия не осталось и следа, он стал озлобленным и дерзким.
Однажды я застал его, когда он наорал на одного из рабочих и уже
собирался пустить в ход кулаки. Пришлось вмешаться и остановить его. Негр
поспешил благоразумно исчезнуть, а Перси бросил на меня исподлобья тяжелый
взгляд, пробормотал что-то сквозь зубы и нырнул в палатку. Атмосфера явно
накалялась. Я чувствовал, что каравану необходимо как можно скорее выбраться
к солнцу и свету. Джунгли отравляли нас своим дыханием. Если мы не вырвемся
из них в ближайшие дни, мы можем сами превратиться в диких зверей. Во время
очередного привала я заговорил об этом с Квали.
- Еще один день, - сказал молодой негр. - Завтра вечер будет гора,
потом озеро и Большой Болото. Лес кончится завтра...
К вечеру следующего дня джунгли начали редеть. Среди густой зелени крон
все чаще проглядывали пятна голубого неба. Машины выбрались на сухой пологий
склон. Здесь деревья росли не так густо, как внизу, и машины пошли быстрее.
Джунгли расступались, светлели, уходили в стороны. Вот всего несколько
огромных деревьев осталось впереди, и за ними лежало обширное плато,
поросшее густой травой и залитое неярким светом вечернего солнца.
Все вздохнули с облегчением. Даже негры, для которых джунгли были
родным домом, повеселели. Я окинул взглядом караван и не мог не признаться
себе, что только благодаря изумительному искусству нашего проводника и
мужеству черных шоферов машины выдержали десятидневный переход. Это казалось
почти чудом. Мы доставили в сохранности весь груз, даже громоздкие решетки
металлических клеток, и не бросили в пути ни одной машины.
По совету Квали мы разбили лагерь на краю плато в тени огромных
раскидистых деревьев, образующих последний форпост джунглей. Рядом был
источник с холодной чистой водой. Пока разгружали машины и ставили палатки,
Джонсон с одним из черных воинов, которых мы наняли в качестве носильщиков,
пошел посмотреть, нет ли вблизи какой-нибудь дичи. Вскоре донесся выстрел, а
еще через несколько минут охотники уже тащили большую пятнистую антилопу.
Лагерь огласился восторженными криками.
Ко мне подошел повеселевший Джонсон. Глаза его блестели.
- Рай для охотников, - сказал он. - Антилопу я подстрелил возле самого
лагеря. Дальше на плато видел жирафов и стада зебр. Они даже не испугались
выстрела.
- Вы не бывали в этих местах?
- Даже не подозревал о их существовании. Квали молодец. Если так пойдет
дальше, вы, шеф, может быть, заполучите и вашу бестию.
- А Ричардс тут не бывал?
Джонсон отвел глаза.
- Кто его знает... Пожалуй, нет.
- Вы говорите не очень уверенно.
- Да что я - нянька Ричардсу? - вспылил вдруг Джонсон. - Почем я знаю,
где он был, а где не был... Мы работали вместе, это правда. Но не всегда.
Последний год он больше ездил один.
- А десять месяцев тому назад?..
- Я уже говорил, что не знаю, куда он тогда ездил. Не знаю!.. Ничего не
знаю... - его голос сорвался на крик.
- Почему так нервно, Джонсон?
- Не люблю, когда допрашивают...
Он принялся набивать трубку. Его пальцы дрожали. Я подумал, что
странное поведение старого охотника едва ли объясняется одной лишь
усталостью и нервным напряжением последних дней. За всем этим что-то
крылось. Но что?..
Мимо проходил Квали. Я подозвал его.
- Завтра будем отдыхать здесь, на этом плато, - сказал я ему. -
Послезавтра поедем дальше. Куда Квали поведет нас теперь?
- Лагерь будет тут много день, - ответил Квали. - Дальше дорога машина
нет. Идем, покажу...
- Пойдемте посмотрим, Джек, - пригласил я старого охотника.
Джонсон вскинул за плечо свой штуцер и молча пошел следом.
Квали повел нас в сторону заходящего солнца. Неяркий оранжевый диск
слепил глаза, заставляя жмуриться. Около километра мы шли по густой траве,
потом ее неожиданно сменила шероховатая поверхность серого известняка. Мы
сделали еще несколько шагов и очутились на краю плато.
Крутые уступы скалистого склона обрывались к обширной плоской
низменности. Она тянулась к далекому задернутому дымкой горизонту. Сначала
мне показалось, что это саванны, но, приглядевшись, я понял, что внизу на
многие десятки, а может быть и сотни километров раскинулись огромные болота.
Порыв вечернего ветра донес снизу характерный шорох тростника. В эти
бескрайние, поросшие тростником пространства погружалось сейчас солнце.
- Так везде, - сказал Квали, указывая на обрывы плато. - Дорога машина
нет...
Джонсон молча посасывал потухшую трубку.
- Где же священные камни? - спросил я у негра.
- Вот они, - Квали снова указал на обрывы. - Завтра спуститься, и Квали
покажет.
- А куда пойдем искать следы?
- Там, - негр указал вдоль края обрыва. - Один день пути. Большой
озеро. Там...
Солнце село, и сразу же на нас надвинулась тьма. Над головой заблестели
звезды.
- Надо возвращаться, - проворчал Джонсон.
- Немного ждать, - попросил Квали.
Мы присели у края обрыва на теплых камнях. Ветер доносил снизу шорох
тростников. Где-то вдалеке на плато пронзительно засмеялась гиена, и снова
стало тихо.
- Немного слушать, - прошептал Квали.
Мы сидели молча, вслушивались в шорох тростников.
Наконец Квали поднялся.
- Злые духи сегодня молчать, - объявил он, и мы пошли назад в сторону
костров, ярко освещающих площадку вокруг лагеря.
***
На следующее утро мы поднялись с восходом солнца. Я решил, не теряя
времени, осмотреть священные камни и составить план дальнейших действий.
После завтрака я, Квали, Джонсон, Перси Вуфф и четверо черных воинов
направились к священным камням. Негры были чем-то встревожены. Я слышал, как
Квали вполголоса успокаивал и уговаривал их. Перси захватил свой ящик с
красками и насвистывал какой-то марш.
Вскоре мы очутились на краю плато. Квали огляделся и направился вдоль
обрывов на северо-запад. Мы молча следовали за ним. Солнце поднималось все
выше, и жара становилась все более ощутимой. Пот заливал лицо. Я вынужден
был часто останавливаться и протирать очки. Прошагав под палящими лучами
тропического солнца несколько километров, мы достигли глубокой расщелины,
рассекающей край плато. Квали нырнул в нее, но вскоре появился снова и
знаками предложил следовать за ним. Мы спустились по расщелине к подножию
обрывов. Здесь тянулись каменные осыпи, доходящие до тростниковых зарослей.
Над осыпями в стене обрывов темнели входы в пещеры.
- Здесь, - сказал Квали, указывая на пещеры.
Мы подошли к одной из них. Черные воины побросали груз в тени обрывов и
тревожно озирались по сторонам.
Я шагнул в глубину пещеры. Навстречу по каменистому грунту выскользнула
большая серая змея и исчезла в густой траве. Стены пещеры были покрыты
грубыми рисунками, сделанными красной и желтой красками. Здесь были
изображения диких животных и сцены охоты. Чаще других повторялись
изображения буйволов, жирафов и слонов.
- Эти рисунки, по-видимому, сделаны очень давно, - решил я. - Они
напоминают искусство палеолита и могли быть созданы двадцать пять - тридцать
тысяч лет тому назад.
- Эти рисунки сделан недавно, - возразил Квали. - Эти рисунки сделан
воины нашего племени. Вот рисунок мой отец, - он указал на какие-то
изображения в углу пещеры, которых я вначале не заметил.
Я подошел ближе. На известняковой стене красной краской были нарисованы
удивительные животные с телами слонов, хвостами крокодилов и длинными
тонкими шеями с маленькими головами. Вдоль спин торчали крупные острые
зубцы. Странные животные на рисунке бежали. Сомнений быть не могло. Художник
изобразил на стене пещеры трех бегущих динозавров.
- Ну, каково? - спросил я Джонсона.
- Хитрое дело, - проворчал охотник, внимательно разглядывая рисунок. -
Говоришь, твой отец? - обратился он к Квали. - А откуда знаешь, что это
рисовал твой отец?
Квали что-то ответил на местном наречии.
Джонсон шевельнул выгоревшими на солнце бровями.
- Говорит, отец сам показал ему этот рисунок, когда его посвящали в
воины, - пояснил Джонсон, кивнув на Квали.
- Как бы там ни было, - сказал я, - этот рисунок бесспорно доказывает
существование динозавров в центре Африки в современную эпоху или в самом
недавнем прошлом.
Я не кончил. Странный звук послышался со стороны болот. В тот же момент
черные воины с воплями ринулись к нам в пещеру.
- Злые духи болот! - крикнул Квали, лицо которого приобрело сероватый
оттенок.
- Тихо! - приказал я.
Наступила тишина. Мы все напряженно прислушивались, и вот снова
откуда-то издалека донесся тот же звук. Он напоминал одновременно шипение и
свист, которые, постепенно затихая, вдруг резко сменились не то кваканьем,
не то мяуканьем. Странные это были звуки. В них слышались угроза и вызов и
какая-то неукротимая слепая ярость. Свист и мяуканье повторились несколько
раз и вдруг резко оборвались. Мы прислушивались еще некоторое время, но над
болотами воцарилась тишина. Я посмотрел на негров.
Их кожа стала пепельно-серой, губы дрожали, глаза испуганно
округлились. Квали выглядел взволнованным.
- Что это могло быть? - спросил я Джонсона. Старый охотник пожал
плечами:
- В жизни не слыхал ничего подобного.
- Это злые духи болот, - хрипло сказал Квали. - Только зачем они
разговаривай утром? Квали не понимай... Может, сердятся, зачем мы пришел...
- Видел кто-нибудь этих "злых духов"? - поинтересовался я.
- Злой дух видеть нельзя. Кто видел - сразу умирай...
- А может быть, так кричат эти звери? - спросил я, указывая на
динозавров, нарисованных на стене.
- Нет... Эти так делает, - Квали вытянул губы и зашипел.
- Как змея?
- Нет, змея тихо... Эти очень громко.
- Может, то был голос другого динозавра - хищника, - заметил я,
обращаясь к Джонсону.
- Вроде вашего тиранозавра? Может, так, а может, и нет.
Я открыл полевую сумку и достал фотографию тиранозавра. Протянул ее
Квали.
- Ты не слышал о таком звере?
Негр осторожно взял фотографию, стал с интересом разглядывать, потом
возвратил мне:
- Квали не видел такой... Не слышал тоже.
Я попросил Вуффа перерисовать изображения животных со стены пещеры.
Мой заместитель скроил недовольную гримасу.
- А вы не уйдете отсюда?
- Ну, а если уйдем? Вы же вооружены.
- Я один тут не останусь, - объявил Перси.
- Успокойтесь. Мы никуда не денемся. Будем осматривать остальные
пещеры. Могу оставить вам негров... для охраны.
Перси проворчал что-то и велел одному из носильщиков принести ящик с
красками.
Мы пробыли у священных камней до вечера. Голосов "злых духов" больше не
слышали. Ни единого звука не доносилось со стороны болот. Только тростник
временами начинал шелестеть от порывов ветра. Джонсон устроился в тени
обрывов и несколько часов следил за болотами, но не заметил ничего
подозрительного. Мы с Квали лазали по пещерам, распугивая змей, которые
прятались там от дневной жары. В большинстве пещер стены были покрыты
рисунками. Однако все это были изображения животных, встречающихся и поныне
в Экваториальной Африке. Рисунок, сделанный отцом Квали, был единственным.
Я попытался узнать, что означают все эти рисунки, не Квали не смог
объяснить. Ему не хватало слов.
- Но твой отец, Квали, видел больших зверей не здесь?
- Нет, начальник. Он видел у озера. Один день пути отсюда. Квали там не
был. Завтра пойдем...
- Скажи, Квали, а за что бельгийцы убили твоего отца? Лицо молодого
негра стало мрачным, и в глазах вспыхнули недобрые огоньки.
- Ты какой земля, начальник? Англичанин?
- Нет, я поляк. Есть такая страна - Польша, там далеко, - я указал на
север. - Советский Союз знаешь?
Квали кивнул.
- Это рядом. Только Советский Союз - большая страна, большая, как вся
Африка, а моя страна маленькая...
- Знаю, - сказал Квали, - учитель говорил. Квали учился... Один год, -
пояснил он и вдруг улыбнулся. - Школа очень хорошо. Советский Союз - очень
хорошо, и твой страна - хорошо, - он глубоко вздохнул, его лицо снова стало
мрачным. - Бельгийский дьявол убил мой отец. Отец заступился мой мать.
Ударил бельгийский солдат. Отец расстреляли, пятнадцать другой воин Нгоа
тоже... За что?..
Что я мог ответить? Я протянул ему руку, и он крепко пожал ее.
- Квали твой друг, - сказал он. - Ты хороший человек. Квали тебе
помогай, начальник, - он взял меня за большой палец правой руки и сильно
потянул, а потом протянул мне свой большой палец, и я тоже подергал за него.
Мы заключили дружественный союз.
Вечером с помощью Джонсона удалось узнать у Квали, что означают рисунки
в пещерах. На плато раньше происходили обряды посвящения в воинов. Бросали
жребий, и каждый молодой охотник должен был убить стрелой того зверя,
который выпал ему на долю. Если это удавалось, охотник рисовал на стене
пещеры изображение убитого животного и становился воином. Если от восхода до
заката охотник не мог подстрелить свое животное, обряд посвящения
откладывался на год. Мясо убитых животных не употреблялось в пищу. Пока
охотник рисовал убитого зверя, старшие воины уносили тела животных на берег
озера и оставляли там как жертву злым духам Больших Болот. Раньше на этом
плато обряды посвящения были особенно торжественными и происходили раз в
пять лет. Потом, когда бельгийцы захватили места для охоты и запретили
неграм охотиться на крупную дичь, плато стало своеобразным заповедником,
куда не смогли проникнуть европейцы, и обряды посвящения происходили здесь
каждый год. Квали тоже прошел здесь посвящение. Он убил льва и нарисовал его
на стене пещеры возле больших зверей, изображенных отцом. Год посвящения
Квали был последним годом свершения обряда на плато. Потом бельгийцы
запретили неграм удаляться за пределы территорий, расположенных вблизи
селений. А вскоре в деревушке, где жил Квали, разыгралась трагедия;
большинство мужчин было расстреляно бельгийскими солдатами. Квали тоже
хотели расстрелять. Но он отбился и бежал. Шрам на его лице - память тех
дней...
Мы сидели у костра. Над нами было черное небо и неправдоподобно яркие
звезды. Легкий ветерок доносил из джунглей пряные ароматы каких-то цветов.
Вдали пронзительным смехом заливались гиены.
- Смейтесь, смейтесь, - проворчал Перси Вуфф, прислушиваясь. - Смеется
тот, кто смеется последним...
Когда восток начал светлеть, мы с Джонсоном взяли карабины и пошли к
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг