не более ста голов. Охота на них запрещена, а лицензия на отлов стоит
баснословно дорого. А с другой стороны, у Ричардса не было фотоаппарата...
Задача неожиданно осложнилась, и я пожалел, что не начал этого разговора
раньше. Охотник продолжал рассматривать фотографию. Перси Вуфф дремал,
прислонившись спиной к вьючному чемодану.
- Интересно, куда стрелять в этого малютку, чтобы сразу положить его? -
задумчиво спросил Джонсон, не отрывая взгляда от фотографии.
- Вот сюда. В случае удачного выстрела вы пробиваете сердце и
перебиваете позвоночник. Но нам надо постараться добыть эту бестию живой.
Джонсон расхохотался.
- Вы шутите, начальник! Если даже удастся заманить его в западню, как
справиться с ним, на чем тащить и чем кормить? Нет! Подстрелить - еще куда
ни шло, но ловить живьем я отказываюсь. Этого и в контракте не было...
- Если нападем на след этого чудовища, - спокойно сказал я, - мы
пересоставим контракт. А поймать попытаемся молодого, которого можно отсюда
вывезти. Но прежде всего нам придется изучить повадки этих тварей.
Современная наука о них почти ничего не знает. Считалось, что они вымерли
около шестидесяти миллионов лет тому назад, в конце мелового периода. Однако
на таком древнем континенте, как Африка, некоторые виды этих пресмыкающихся
могли сохраниться до наших дней. Здесь, в центре континента, географические
условия, по-видимому, не испытывали резких изменений в течение многих
миллионов лет. Поэтому динозавры могли пережить здесь свою эпоху. Такая
находка принесла бы славу и деньги. В случае удачи вы, Джонсон, стали бы
вполне обеспеченным человеком.
- А вы, шеф?
- Я написал бы о них толстую книгу с цветными иллюстрациями.
Перси Вуфф не то вздохнул, не то хрюкнул, и я понял, что он лишь
притворяется спящим, а в действительности внимательно слушает наш разговор.
"Может, он только прикидывается дубиной", - подумал я, поглядывая на
широкое пышущее здоровьем лицо Перси, безмятежное, как у спящего младенца.
- А сколько я мог бы получить? - поинтересовался Джонсон.
- Сейчас об этом говорить рано, - возразил я. - Надо сначала узнать,
действительно ли тут водятся динозавры и какие. Кстати, зверь, о котором
говорил вам негр, также может оказаться динозавром, но не хищником, как тот,
что изображен на фотографии, а травоядным. Например, бронтозавром или
диплодоком. Расспросите вашего негра подробнее, где и когда его отец видел
это животное и как оно выглядело.
- Я могу позвать негра. Он немного говорит по-английски.
- Зовите.
Через несколько минут Джонсон возвратился в сопровождении высокого
молодого негра, задрапированного в кусок белой ткани, напоминающий тогу. На
его темных курчавых волосах красовалось подобие шапочки из свернутых
страусовых перьев. Длинное темно-коричневое лицо с высоким лбом и тонкими
чертами было изуродовано глубоким шрамом, наискось пересекающим щеку от
виска до подбородка...
- Его зовут Квали, - пояснил Джонсон. - Он пришел позавчера с партией
носильщиков и захотел остаться в лагере.
- Здравствуй, начальник, - сказал Квали, касаясь ладонями груди и чуть
наклонив голову. - Моя знает хороший места для охоты. Много хороший места.
Моя может пух-пух... стрелять. Дай мне, пожалуйста, карабин и патроны, и моя
покажет хороший места. Много лев, буйвол, слон, белый носорог...
- Мне нужен крокодил, очень большой крокодил, - сказал я. - Такой
крокодил, у которого хвост был бы под тем деревом, а голова тут, где сидит
большой белый человек. - Я указал на Перси Вуффа.
Перси пошевелился и поджал под себя ноги.
- Такой крокодил здесь нет, - решительно заявил Квали, и Джонсон
удовлетворенно кивнул коричневой лысой головой.
- А зверь, про которого ты вчера рассказывал белому охотнику?
- О, - сказал Квали, - это не тут. Два, пять, десять, - он считал по
пальцам, видимо, вспоминая английские названия цифр, - пятнадцать день идти
надо... Очень плохое место... Один пойдешь, пропал... Там, - он мучительно
подбирал нужные слова и не мог вспомнить или не знал их. - Там... - и он
принялся что-то объяснять Джонсону на местном наречии негров банту. Охотник
внимательно Слушал, время от времени с сомнением покачивая головой.
- Что он говорит?
- Он утверждает, что большие звери живут в двух неделях пути отсюда, но
приближаться к местам их обитания опасно. Злые духи охраняют тот край. Их
голоса вечерами звучат над болотами. Черные охотники никогда не углубляются
в болота, потому что пути назад нет... Его отец видел больших зверей, когда
они в страхе убегали от кого-то. Он думает, что таких великанов могли
испугать только злые духи. Но злых духов его отец не видел. У больших зверей
тело и ноги слона, хвост крокодила, голова и шея змеи. На спине у них торчат
рога, как у носорога, только этих рогов больше и они гораздо крупнее
носорожьих. Когда эти звери бежали, земля тряслась и дрожали деревья.
- Спросите, сколько таких зверей видел его отец и когда это произошло?
- Три. Два большой, один маленький, - ответил Квали, который понял мой
вопрос. - Это было давно: тогда отец был молодой, а Квали еще не родился.
- А где сейчас твой отец?
Глаза негра сощурились, и по лицу пробежала судорога. Он повернулся к
Джонсону и что-то отрывисто объяснил ему.
- Его отца убили бельгийцы, - перевел Джонсон, глядя себе под ноги. -
Он был расстрелян вместе с другими мужчинами их деревни несколько лет тому
назад.
Воцарилось напряженное молчание.
- А ты сам был в том месте, где твой отец повстречал больших зверей? -
спросил я, избегая смотреть в глаза негру.
- Нет, - сказал Квали, - но я знает туда дорога. Я... могу проводить
туда белый охотник за карабин с патронами. Я довести до священный камень.
Дальше останется один день пути.
- Решено, - объявил я. - Ты поведешь нашу экспедицию к священному
камню. Завтра мы возвращаемся в Бумба и, как только окончится время дождей,
ты поведешь нас туда, где твой отец видел чудовищ.
- Я получу карабин? - подозрительно спросил Квали.
- Хоть неграм в Конго и не полагается иметь нарезное оружие, - сказал
я, - но дам тебе карабин и патроны, если укажешь следы чудовищ. Только
следы...
Квали закусил губы и поглядывал на меня исподлобья.
- Не обманешь, начальник?
- Если укажешь следы, не обману.
- Да, - торжественно произнес негр, - Квали отведет экспедицию и укажет
следы больших зверей.
***
Через неделю мы были в Бумба. Я поручил Вуффу и Джонсону погрузить на
пароход редких животных, которых мы отправляли в зоологические сады мистера
Лесли Бейза, а сам сел в самолет и через несколько часов уже шагал по людным
улицам Леопольдвиля - столицы Бельгийского Конго*.
______________
* Сейчас - Республика Конго (Киншаса).
В городе недавно были волнения. О них напоминали выбитые стекла в
витринах магазинов, обилие патрулей, мрачные лица конголезцев, взволнованный
шепот белых. Нервное оживление царило в аэропорту. Многие бельгийцы
отправляли свои семьи на родину.
Я занял номер в Гранд-отеле. Несколько дней ушло на оформление дел,
связанных с новой экспедицией, на писание писем и на составление отчета для
мистера Лесли Бейза. Затем я засел в центральной научной библиотеке, чтобы
просмотреть новые геологические и палеонтологические журналы. В одном из них
оказалась заметка известного русского палеонтолога, недавно возвратившегося
из Эфиопии. В горах Сибу он обнаружил на плите верхнетретичного возраста
загадочные следы, оставленные, по его мнению, новым видом крупного ящера.
Опираясь на различные материалы, в том числе и на эфиопский фольклор, ученый
высказывал предположение, что в неисследованных районах Центральной Африки
крупные ящеры могли сохраниться до четвертичного времени, а может быть, даже
и до современной эпохи.
Я вышел из библиотеки в отвратительном настроении. Связанный
контрактом, я не только не имел возможности опубликовать того, что знал, но
даже не мог написать письма автору статьи и поделиться с ним своими
взглядами.
Погруженный в невеселые размышления, я медленно шел по центральному
бульвару, не обращая внимания на дождь, который лил все сильнее и сильнее.
Вдруг кто-то тронул меня за рукав. Я оглянулся. Передо мной стоял невысокий
коренастый человек в прозрачном плаще из серого пластиката. Из-под капюшона
глядели широко расставленные удивительно знакомые глаза.
- Турский?.. Какими судьбами?
Он отбросил капюшон, и я сразу узнал его. Это был инженер Мариан Барщак
из Варшавы.
Летом 1939 года мы оба были призваны из резерва, попали в один полк.
После разгрома, чудом избежав плена, укрылись в Карпатах. Я работал там до
войны и знал каждую тропу, каждый перевал. Горами мы добрались до румынской
границы. Потом много месяцев провели в Румынии, весной 1940 года вместе
оказались в Марселе. Тут наши пути разошлись. Мне удалось устроиться на
работу в частную компанию, ведущую поиски нефти на юге Сахары, а Мариан
уехал в Лондон, чтобы вступить в формирующуюся там польскую армию...
Мы обнялись и расцеловались.
Через несколько минут мы уже сидели за столиком ресторана в
Гранд-отеле.
- Почему не возвратился? - был первый вопрос Барщака.
- А ты?
- Я вернулся в сорок шестом. Служил в армии, потом перешел на
дипломатическую работу. Сейчас работаю консулом в Конакри. А что поделывал
ты?
Я коротко рассказал о себе.
Барщак качал седеющей коротко остриженной головой.
- Надо возвращаться, Збигнев, - сказал он, когда я кончил. - Польше
нужны опытные геологи. А ты торчишь в эмиграции. Неужели тебя никто не ждет?
- Никто. Родные погибли во время оккупации. Я остался один. Понимаешь,
совсем один, Мариан. А здесь были работы, начатые еще во время войны. Хотел
закончить... Так и шли годы...
- Ты обзавелся новой семьей?
- Нет. На это тоже не хватило времени... Вот разделаюсь с экспедицией в
Конго и обязательно вернусь в Польшу. Я ведь мечтаю продолжить работы в
Карпатах.
- Все зависит только от тебя, Збигнев. Если хочешь, напишу в Варшаву. К
приезду тебя будет ждать интересная работа.
Я сказал, что подумаю. Мы проговорили до поздней ночи. Мариан
рассказывал о Польше, о своих поездках, потом поинтересовался где работала
моя экспедиция. Узнав, что я недавно прилетел из Экваториальной провинции,
он оживился.
- Само провидение послало тебя, - воскликнул он. - Мне надо выяснить
судьбу одного чеха - кинооператора... Парень около года назад приехал в
Конго и исчез. Он должен был отснять несколько сот метров пленки для
кинохроники, а ему жара или содовая вода ударили в голову. Захотел экзотики.
Отправился зачем-то в Экваториальную провинцию, и там его след затерялся.
Есть сведения, что его видели в Бумба с одним охотником, а потом он как в
воду канул. Местные власти начали расследование, но сейчас на них небольшая
надежда. У них у самих слишком много хлопот. Откровенно говоря, не думаю,
чтобы бельгийцы продержались здесь больше года. Земля горит у них под
ногами... Так вот ты не слыхал об этом кинооператоре? Его звали Мирослав
Грдичка.
- Нет не слышал о нем. А как звали охотника?
- Кажется, Ричардс.
Я подскочил на стуле.
- Ричардс?
- Ты знаешь его?
- Да... А собственно, нет... Но знаю, что месяцев пять назад его
растерзал лев. Это случилось перед моим приездом в Конго.
- О гибели охотника и я слышал, - задумчиво сказал Барщак. Но с
Грдичкой их видели гораздо раньше - месяцев восемь тому назад... Ты
возвратишься в Бумба?
- Еще до окончания периода дождей. И сразу выеду на север, в
неисследованные районы Экваториальной провинции.
- Попробуй навести справки на месте, а потом по деревням, через которые
пойдет экспедиция. Человека с киноаппаратом не могли не заметить.
- Обещаю, Мариан. Судьба этого кинооператора меня самого
заинтересовала. Как узнаю что-либо, сразу извещу тебя.
В эту ночь я долго не мог заснуть. Разговор с Барщаком снова всколыхнул
мысли о возвращении. Может быть, действительно в Польше я найду друзей.
Исчезнет чувство одиночества... А тиранозавр?.. Неужели он все-таки
существует? Ричардса видели с кинооператором. Вероятно, они путешествовали
вместе. Потом Ричардс послал снимок тиранозавра мистеру Бейзу, а
кинооператор исчез. А Ричардс не умел фотографировать... И были еще какие-то
два туземца, которых затоптал белый носорог. И растерзанный белый носорог
есть на снимке... И есть еще негр Квали, который немного говорит
по-английски, обещал показать следы больших зверей. Эти звери могут
оказаться динозаврами. А динозаврам полагалось бы давно перейти в ископаемое
состояние. Но вот русский палеонтолог пишет, что они могли сохраниться. И я
тоже так думаю, но писать об этом не могу. И негр Квали... Он хочет получить
карабин. Интересно, зачем ему карабин?.. А Ричардс не умел
фотографировать...
В комнате было душно. За окном шумел дождь. Я ворочался с боку на бок и
забылся тяжелым сном лишь под утро.
***
И вот мы снова в зеленом океане джунглей. Медленно движется колонна
машин. Едем по узким тропам, проложенным в непроходимой, перевитой лианами
чаще; иногда напрямик, прорубаясь сквозь заросли. Каждое утро я со страхом
жду, что Квали скажет:
- Машина дорога больше нет.
Это будет означать, что надо переложить снаряжение на носильщиков и
продолжать путь пешком в знойной духоте тропического леса. Но Квали молчит.
Каждое утро он усаживается рядом с шофером головной машины, и мы едем
дальше. Как он отыскивает путь в бесконечном зеленом лабиринте? Он ведет
экспедицию на северо-запад. Я давно потерял представление, где мы находимся.
Карт нет. По-видимому, мы огибаем Большие Болота с севера. Уже несколько
дней не попадается никаких признаков жилья. Только узкие, еле заметные
тропы. Кто их проложил, люди или животные, я не знаю.
Иногда мы переваливаем гряды невысоких холмов, в зарослях тростника
переправляемся через ручьи и небольшие речки. Машины вязнут, их приходится
вытаскивать и чуть ли не на плечах выносить на сухие склоны. Зеленому океану
нет конца. Видимость - на несколько десятков метров, а дальше - исполинские
серые стволы, обвитые лианами.
Крупных животных мы не встречаем. Их отпугивает прерывистый
захлебывающийся вой перегретых моторов. Лишь время от времени беззвучно
скользят по мшистому ковру стремительные и опасные, как сама смерть, змеи.
Мучительно хочется выбраться из зеленого плена, увидеть небо над головой и
солнечные дали саванн, знакомые созвездия, почувствовать на лице освежающие
порывы ветров. Но джунгли бесконечны. Захватив караван в свою паутину, они
не хотя, выпустить его и тянутся день за днем.
Где-то на юге течет многоводная Конго, на севере несет свои воды ее
приток Убанги. Но до них много дней пути, а мы делаем за день
двадцать-тридцать километров.
Я часто думал о судьбе Мирослава Грдички. Заблудиться в этих бескрайних
зарослях - значило погибнуть. Даже новейшие самолеты не могли бы помочь. Ты
будешь слышать их гул над головой, но не увидишь их, и они не увидят тебя.
Разве что подожжешь джунгли, но тогда и сам найдешь гибель в пламени лесного
пожара.
В Бумба не удалось узнать о чехе ничего нового, кроме того, что
рассказал Барщак. Перси Вуфф, которому я поручил навести справки, вскоре
объявил, что Грдичка вообще не появлялся в Бумба. Видимо, мой заместитель не
захотел утруждать себя лишней работой. Сам я без труда выяснил, что
кинооператор прожил в Бумба несколько дней в той же гостинице, в которой
останавливались мы. Это было около десяти месяцев назад. Куда он отправился
из Бумба, никому не было известно. Джонсон тоже ничего не знал, а может, не
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг