Хорн ждал ее у порога.
- Не понимаю! - отчаянно сказал Кэйрд. - Ничего не понимаю! Мадам
Дэвисон, я вам верю. Но я прошу вас...
- Хорошо, - резко ответила Памела. - Я постараюсь. Но если что и он
явится к вам с моим скальпом, пожурите его, пожалуйста.
- А будь оно все неладно! Я подаю в отставку! Слышите, Спринглторп! Я
подаю в отставку! Я не могу! Вот как хотите, не могу! Вы все хорошие люди,
да! Мой пацан встрял в дурное дело, да! Но я не могу! Что я скажу Мардж?
- Капитан, заговорите старика, - тихо сказала Памела, застегивая
куртку. - Хоть заприте его, пока все выяснится.
- Погодите, Памела, - идя следом за ней по коридору, решился, наконец,
Спринглторп. - Хватит с нас бед, зачем еще кровь? Если так надо, чтобы меня
не было, я уйду. Уйду немедленно. Имейте это в виду.
- Да при чем тут вы! - с сердцем сказала Памела.
- Как "при чем"? - удивился Спринглторп.
- Ах, капитан, капитан! - неожиданно звонко воскликнула она. - Таким,
как вы, возня с властью крайне противопоказана. Дайте, я вас поцелую на
прощанье. Господи! Вы мой старый добрый папа, начитавшийся Чарльза Диккенса.
Разве так можно?
И ушла, ушла в сияющий белый занавес, окруживший освещенное крыльцо.
Он вышел следом за ней и услышал неровные пулеметные очереди. Это
отстреливался на аэродроме подбитый бронетранспортер.
Вот так они и остались втроем в кабинете Памелы: Куотерлайф,
Спринглторп и старик Мартин Кэйрд.
- Я говорил с Баракешем, - сказал Ангус, сосредоточенно глядя на
селектор. - Звонили с частной квартиры. Пилот и какой-то тамошний
технический шейх. Потребовал сто тысяч. Я обещал. Шейх дал номер счета в
Риме. Галантный, сволочь. Выпустит самолет, не дожидаясь подтверждения из
Рима. Шакал. Доверяет слову джентльмена. Только бы Левковича не задело.
Да, только бы не задело Левковича. Только бы не задело. Когда же это
было? Три недели тому назад. В этом же кабинете. Вот тут.
- Термобомбы! - в восторге восклицал Левкович. - Термобомбы! Это
единственный вариант. Представьте себе этакий вольфрамовый шар, битком
набитый ураном. Мы опускаем его на дно океана юго-западней острова и
приоткрываем цепную реакцию. Температура - тысяча восемьсот! Две тысячи! Все
вокруг кипит, плавится! И вся эта пилюля проваливается в расплав, прошивает
корку на шарике, как каленая дробинка масло! За ней вторая, третья!
Перфорация земной коры! Полторы недели, и они добираются до магматического
очага! Пять, семь, десять таких параллельных каналов! Оттуда, из недр, все
это начинает выхлестывать наружу! Вы знаете, что такое вулкан? Так вот, я
вам обещаю десяток вулканов по западному периметру острова. Через неделю-две
после начала на океанском дне встанут горы, отличная горная цепь. И ваш
остров упрется в нее и затормозит как миленький. А мы подопрем его еще с
севера и с юга. Все, что к тому времени останется от вашей республики, так и
будет вашим и никуда не денется. Еще с запада вулканчики подсыплют вам
землицы. Вулканчиков не бойтесь. Живут исландцы с вулканами и лучше вашего
живут. Договоритесь. Нужны расчеты? Я вам их дам, все равно ничего не
поймете! Обратитесь за экспертизой? Все скажут, что я сумасшедший. Да, я
сумасшедший! Но я прав. Хотите остров - давайте вулканы. Покорежит эту вашу
косую линзу еще месяца три - и живите себе мирно на вашем острове, селитесь
и размножайтесь! Только родрэмов больше не дозволяйте строить разным
губошлепам! Вот так! Нужен вольфрам - три тысячи тонн, нужен уран, тонны
две, и не какой-нибудь, а бразильский, извлеченный из океанских вод! Не то
нас обвинят в отравлении Мирового океана. Нужно тонн сто графита, плазменные
сварочные головки для вольфрама, аргоновый колокол и всякая муть по мелочам,
которой всюду хоть пруд пруди! Найдете! Будем варить вольфрамовые коконы!
Коконы нужны толстые. Будут расходоваться при погружении. Модели мне завтра
кончают считать. А вы говорите - наука! Вот она, наука!
Словно это не он за две недели до этого крутил головой и бормотал:
"Химера. Химера!" Памела, Куотерлайф, отец Фергус, оба Кэйрды - все стояли
разинув рот, а этот красавец, обросший, исхудавший, в прожженной робе,
колесом ходил по кабинету - вот-вот разворотит хлипкие перегородки - и
вопил:
- Деньги? Это все стоит гроши, я вам говорю! Вам еще покажи, где у вас
валяется кошелек с мелочью! Я геофизик, я не финансист. Ну, геофизиков у вас
тут давненько не бывало, я понимаю, но финансисты-то были! Где они, я вас
спрашиваю? Выуживайте их из ваших лагерей: всех спекулянтов, обирал и
комбинаторов! Скажите им: чтобы торговать родиной, надо ее иметь! Вот
благороднейшее вложение капиталов, награбленных у вдов и сирот! Засыпьте
золотом хлябь, в которую вас тянет! - Он остановился, набрал полную грудь
воздуха и неожиданно тихо сказал: - Может быть, есть другой путь. Но я его
не знаю. Никто не знает. И не успеет узнать. А вы, - и он ткнул пальцем в
Спринглторпа, - вы! Попробуйте теперь запретить мне пробное бурение! Должны
же мы, в конце концов, знать, по каким таким шарикам катится эта колымага!
А?..
- Ангус! - ожил селектор. - Ангус, я сижу перед лабораторией. Дошел по
пеленгу. Пеленг идет хорошо. Густо. Вроде бы все нормально. Метет, спасу
нет. Там, у Левковича, дымит, полыхает, и вонища жуткая, как от доменной
печи. Мало нас. Оцепить ничего не можем. Я жмусь к дороге. Ты уверен, что
они пойдут по дороге?
- Спасибо, Дэд, - ответил Куотерлайф. - Пойдут по дороге. Они спешат,
им хитрить нечего, в лаборатории их люди. Жди. Через полчаса на тебя с неба
посыплются наши. "Вольфрамы". Ты - "Уран". Понял? Не шарь вокруг. Наткнешься
на чужих - будет шум раньше времени. Твоя задача - только скорпионы.
- Это-то я понимаю. А вот объяснил бы ты мне, если время есть: чего
ради вся игра?
- Тут одна компания принялась за капитана. Двайер, фюрер и младший
Кэйрд. Я-то думал, фюрер притих, делом занялся, а он куснул-таки, змей.
Кэйрд младший где-то в лаборатории, у тебя за спиной, а фюрер колесит к нему
на скорпионах. Хотят взять нас за горло, пригрозив прикрыть Левковича. Им-то
рисковать нельзя, стало быть, мы благородно - лапки вверх. И настанет
светлое царство нового порядка. Вроде так.
- Вон оно куда! Ясно. А Двайер где?
- У райских врат. Подорвался на коробке с детонаторами, судя по всему.
Капитан ему подсунул вовремя. Отбился.
- Мозговитый, черт! Молоток! Здорово он тогда в Брокане кипятился. Как
в театре. Значит, фюрер рожки показал. Я так ребятам и скажу. Будь здоров.
- Что за фюрер? - спросил Спринглторп.
- Да Калверт, - тягуче ответил Куотерлайф. - Мы его знаем. Лет пять
назад перед выборами людям головы крутил. Разве не помните? Все насчет
бессмертных идеалов национал-социализма. Он. Штурмовиков себе завел. Каски,
велоцепи в кулаках, мундирчики, мордобойный кабинетик с изречениями по
стенкам. Сходились мы пару раз. У Дэда во все плечико память, рубанули его
цепью на обувной фабрике. Большая драка была. Не припоминаете?
- Нет, - сказал Спринглторп. - Я политикой не интересовался.
- Зря. Ну, нас не очень-то обведешь. Подвели его под тюрягу - и тихо
стало. И вдруг - на тебе! - является. Ну, вижу, при деле мужик. Может,
образумился. Да и не до того. А он, чуть нам изо всей этой каши засветило...
И сынка твоего знаю, - обернулся Куотерлайф к Мартину Кэйрду. - Он ведь тоже
бегал с ихним аксельбантом. "Страна, проснись!" Разве не так?
Кэйрд не ответил.
- Что же вы раньше молчали? - упрекнул Спринглторп.
- А что было говорить? Старое делить? Сыск заводить?
- Но своих людей в авиамастерских, как я понимаю, вы все же собрали.
- Они сами собрались. Народ дружный, сам к делу тянется, просить-искать
не надо. Вот и пригодились. Сидим, можем кофе попить. Хотите кофе?
Спринглторп взял протянутую кружку, обжег пальцы, поставил кружку на
стол.
- А вы в рубашке родились. Ухлопал бы вас этот сукин сын в палатке, и
концы в воду. Свалил бы на Живодера. Хороши! Ах, гиены! Ах, своими глазами!
И никому не сказавши, бегом... Мы тут с Памелой вас с утра обыскались Еле
дозналась она, куда вы подевались. "Ладно, - говорит. - Пусть полюбуется
старик". И я тоже хорош! Развесил уши. Вот и полюбовались бы.
- Алло, Ангус! Сыплются со мною рядом, - ожил голос Дэда Борроумли. -
Вовсю сыплются. А на дороге никого. Я на всякий случай инструмент
приготовил. Как у вас?
- Порядок у нас. И у тебя порядок. Сыпаться могут только наши. Дорогу
береги. Людей береги. Ты теперь тут у нас вроде гвардии, понял? Не последний
день живем.
- Погоди минутку. Вольфрамы. Порядок! Вольфрамы. Где ж твои скорпионы?
Вы там часом не напутали?
- Мы-то не напутали, а вот они могли. Давай.
Куотерлайф обернулся к Мартину Кэйрду.
- Слышишь, отец? Молись. Ежели сынок твой напоследок сам чего не
напортит, скоро обниметесь. Бери назад отставку-то. Бери, пока не приняли.
Хороший ты мужик. Авось без крови обойдется, так приложи наследнику
отеческой рукой. Чтоб нам об этом не стараться. Аэродром - семнадцатая? Не
помните?
Спринглторп кивнул.
- Алло, на проводе Куотерлайф. Что у вас? Отстреливается? Понял.
Держите меня в курсе.
Куотерлайф отключил селектор.
- Надо бы мне, капитан, самому глянуть на этот транспортер. Что-то
долго они с ним возятся. Пора кончать. Побудьте здесь, через вас вся связь.
- Мартин, - мягко сказал Спринглторп, когда дверь за Куотерлайфом
закрылась. - Не расстраивайтесь так, Мартин. Памела умная женщина. Она
сделает, как обещала. Простите ей горячность. Ведь тяжело.
Кзйрд шумно вздохнул, но не шевельнулся.
- Ваш сын много сделал для людей. Никто из нас об этом не забывает. Ни
Памела, ни я, ни Ангус. Откуда мы знаем, может быть, он пошел туда, чтобы
уберечь Левковича?
- Спринглторп, я вас прошу, - глухо сказал Кэйрд. - Не говорите со мной
ни о чем. Я никуда отсюда не уйду, ничем не помешаю, ничего не буду просить.
Но бога ради, не говорите со мной.
- Алло, Ангус, - ожил селектор голосом Памелы. - Как у вас?
- Говорит Спринглторп. У нас все спокойно. Куотерлайф ушел к подбитому
транспортеру.
- Капитан, у вас есть связь с Ангусом? Передайте ему: я принимаю
решение. Лабораторию пока не трогаем, оставляем перед ней взвод и команду
Борроумли. Вторым взводом на трех вертолетах перебежками по очереди идем по
дороге навстречу Калверту. Он заставляет себя ждать.
Вдали громыхнуло раз, другой. "Это на аэродроме", - сообразил
Спринглторп.
Куотерлайф ответил на вызов минут через десять.
- Мы разворотили скорпиончику борт, подводим мотопомпу с пеной. Будем
качать внутрь, пока они оттуда не полезут.
На панели замигала незнакомая лампочка. Спринглторп поспешно
переключился.
- Алло! Алло! Говорит третий эвакодром. На поле прорвались два
бронетранспортера. Они держат под прицелом готовый к отправке самолет с
беженцами. Их экипажи требуют немедленной посадки на самолет. Что делать?
- Говорит Ной Спенсер Спринглторп! Что? Капитан говорит. Да. Разрешите
им грузиться. Скажите: я гарантирую им беспрепятственный вылет. Я прошу
только сообщить, где находится третий транспортер. Третий. Вы меня поняли?
- Да, сэр.
- Памела, Памела!
- Говорит Дэд Борроумли, капитан. Мадам Дэвисон ушла вперед по дороге.
Что ей передать?
- Передайте, что два бронетранспортера появились на третьем эвакодроме.
Их экипажи требуют немедленного вылета. Грозят применить оружие. Я разрешил
им лететь.
- Ага. Ясно.
В коридоре загрохотали шаги, дверь распахнулась, и вслед за
Куотерлайфом солдаты протиснули в комнату носилки.
- Господин Калверт собственной персоной! - объявил Куотерлайф. -
Застряли здесь, но вышли с пеной.
- Мистер Борроумли, передайте мадам Дэвисон: Калверт здесь. Он был на
подбитом транспортере. Он взят в плен. По-видимому, на дороге никого нет.
- Ясно, капитан.
- Алло! Говорит третий эвакодром. Они требуют заложника, иначе не
соглашаются очистить полосу. Они требуют кого-нибудь из членов
правительства. Они дают час сроку и запрещают приближаться к самолету с
беженцами.
- Передайте им: мы вступим в переговоры, как только они сообщат, где
третий транспортер, - сказал Спринглторп, глядя на хлопья пены, падающие с
носилок. Пена остро пахла. Калверт был весь в пене. Его невидящие глаза
уставились куда-то в угол комнаты.
- Приподнимите его. Подержите за плечи, - хлопотал военный фельдшер. -
Так. Так.
- Алло, алло! Они говорят, что третий транспортер провалился в трещину.
Раздался нечеловеческий хрип.
- Тихо, тихо, - приговаривал фельдшер. - Сейчас, сейчас. Потерпите.
Он обернулся, рванул с рук пленчатые перчатки.
- Его надо в госпиталь. Я уже говорил: срочно в госпиталь. Осколок
торчит, но я не могу его вынуть. Нужна операция, полная анестезия,
переливание крови.
- Зачем вы доставили его сюда? - тихо спросил Спринглторп.
- Не так уж он и ранен, - резко ответил Куотерлайф. - Только что
выражался вполне связно. Мог бы сгоряча и вам сказать кое-что интересное.
- Вы, - не выбирая, сказал Спринглторп одному из военных. - Я вам
приказываю: немедленно доставьте раненого в госпиталь. На моей машине, если
других нет.
- Миндальничаете, капитан.
- Ангус, спокойнее. Мне только что сообщили: два транспортера пришли на
третий эвакодром. Задерживают эвакуацию. Требуют заложника. Я разрешил им
лететь. Мы дадим им заложника.
- Прекрасно! Уж не меня ли пошлете?
- Нет. Пойдет Мартин Кэйрд. Правда, Мартин?
Куотерлайф резко обернулся к Кэйрду. Тот медленно поднялся с кресла.
Ростом он был выше Ангуса.
- Вы правы, Спринглторп. Спасибо. Я пойду, и все кончится миром. Не
думайте больше об этом деле. Сам справлюсь.
- Исторический момент! - с издевкой сказал Куотерлайф.
- Ангус! Ангус! Полубезумцы против полубезумцев в сумасшедшем доме.
Фарс! Неужели вы не понимаете? Вы! Зачем нужно делать из этого трагедию?
Пусть Мартин едет. Да придите же в себя!
Молчание было недолгим.
- Ладно, - сквозь зубы сказал Куотерлайф. - Будь по-вашему. Берите
транспортер в парке. Там еще осталось два.
Кэйрд молча протянул Куотерлайфу свою ладонь-лопату. Тот помедлил,
стащил перчатку и подал Кэйрду руку.
- Алло! Третий эвакодром? Заложником будет Мартин Кэйрд-старший. Он
выезжает. Прошу вас, ведите переговоры очень спокойно. Никакого раздражения.
Кэйрд вышел. Куотерлайф швырнул перчатки на стол, сел было, но тут же
вскочил и заходил по комнате.
- Ангус, так нельзя, - начал Спринглторп. - Решимость решимостью, я не
спорю, это хорошо. Но поймите, иногда она слишком далеко заводит.
- Давайте лучше не будем об этом, капитан. На вашем прекраснодушии, вы
меня извините, можно заехать гораздо дальше. Так ведь тоже нельзя! Черт!
Надо же, как прошляпили!
- Ничего худого не случилось, Ангус. Хотя и могло. Я уверен, что в
лаборатории все кончится благополучно.
- Да я не об этом! Через неделю Левкович начнет кидать свои бомбы.
Предположим, все пойдет, как задумано. Что это означает? А то, что через
полгода, ну, через год, все успокоится. Понимаете, капитан? Здесь начнется
жизнь, новая жизнь! Какая жизнь? Вот что мы прошляпили! А фюрер об этом
подумал! Дрянь он последняя, сами видите! Но подумал. Вперед нас,
благородных, умных, честных - называйте, как хотите! - а по сути так слепых
котят!
- Ангус, постойте! Вы что, вы всерьез считаете нас с вами благородными,
умными и так далее?
- Давайте без самоуничижения. Не надо. Дело таково. Нам эти качества
припишут, не сомневайтесь. Вы и сами только что к этому руку приложили. А
так это или не так, не имеет никакого значения.
- Не знаю, Ангус, и знать не хочу. Я смотрю на это иначе. Просто я, и
вы, и все мы попали в беду. Рухнул дом. Из-под обломков надо выбираться. Мы
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг