тобой. В роскошном зале - все вместе, как волны в море...
Так что бы вы думали? Всех желающих, оказывается, тестируют!
Снимают психо-эмоциональные показатели, какой-то "групповой
совместимости" добиваются. Как будто в дальнюю экспедицию
отбирают, кретины.
- Вам отказали? - сочувственно сказал я, бездумно качаясь
на табурете.
- Да, настоящие парни им не нужны. Я этому продавцу газет
чуть рыло не начистил... а сначала деньги ему совал, интелю
недобитому, и хорошие деньги...
- Какому продавцу?
Он хихикнул басом, окинув меня стеклянным взглядом.
- Что, тоже захотели попробовать? На площади возле Госсо-
вета есть лоток с газетками и другой чушью. Продавец там -
из хрусташей, посредник-координатор, к нему и обращайтесь.
Только особенно губу не раскатывайте, юных среди этих "нату-
ралистов" не так уж много, одно название.
Вот и еще тайночка раскрылась, мельком отметил я. Понятно
теперь, почему тот симпатичный паренек, желающий слиться с
природой, так перепугался, когда увидел серьезных мужчин в
пиджаках, понятно, почему он изувечил свой электронный блок-
нот. В блокноте, конечно, были сведения об участниках ночно-
го сборища.
- Вы, я вижу, тоже маетесь,- проницательно заметил мой
собеседник. Он широко оскалился и вытер рот ладонью. Здоро-
венная у него была ладонь, рабочая.- Как насчет партии в
нарды? Скучно здесь, приятель.
- Скучно-то оно скучно,- согласился я.- Марксисты прокля-
тые.
- Я знаю, ты из Союза,- сказал он, разглядывая костяшки
пальцев.- Русских я тоже ненавижу. Только без обид. Вы все
марксисты, даже те, которые порники под полом снимают. Заму-
сорили планету своими идеями.
По-моему, человеку ужасно хотелось подраться. Он уже слез
с табурета, готовый, заряженный, увесистый, как ядро в пуш-
ке, но у меня на сегодня были другие планы.
- А как насчет французов? - поинтересовался я.- Свобода,
равенство, братство. Или вот такая идея есть, кстати, искон-
но русская, что марксизм - это исключительно еврейская вы-
думка, от которой Россия больше всего и пострадала.
Он сморгнул.
- Я парень простой, простодушный,- сказал он угрюмо.- Не
надо делать из меня расиста. Я спросил, что вы с этим горо-
дом сделали, а они мне тут...- Собеседник грозно набычился.-
Сначала отняли Старое Метро, отняли дрожку и слег. Ну, это
понятно. Ненавижу полицию. Отняли нормальную выпивку, кефи-
ром у них скорее напьешься. Отняли нормальную жратву. Нор-
мальные чувства заменили любовью к ближнему, а теперь пыта-
ются отнять и деньги. Одно море и осталось...
- Зачем приехал, если ничего здесь не нравится? - послал
я ему.
- Люблю ненавидеть. Хорошо ненавидеть в том месте, где
все друг друга любят.
Он скверно засмеялся и пошел прочь, заметно косолапя. Он
шел очень медленно. Явно не турист, ТАКИЕ туристы сюда боль-
ше не ездят: скучно им здесь... Я незаметно расстегнул в
кармане контейнер со спецсредствами, отобранный мной у неза-
дачливого террориста.
- Будете что-нибудь заказывать? - вяло напомнил о себе
бармен.- Из напитков - ликеры, водка из шелковицы, водка из
барбариса...
- Никакой водки! - взмолился я.- Мне бы что-нибудь для
укрепления духа и тела.
- Ну и правильно,- с неожиданным облегчением сказал он.-
Я-то заподозрил, что вы один из этих,- он проводил взглядом
клиента,- из командировочных.
Похоже, мне удалось разбудить человека.
- Лично я тоже не очень верю в эти ферментоидные присад-
ки,- оживленно продолжал он.- Поражающие факторы алкоголя
слишком уж многообразны. В курсе ли вы, что от этилового
спирта эритроциты склеиваются в тромбики, особенно в глазах.
Склеиваются также нейроны в мозгу, а потом выводятся с мо-
чой. Пьющий человек - мочится мозгами! Весь мозг склеивает-
ся, сохнет...
Это говорил бармен, я не ослышался? Тот, чей бизнес -
спаивать зазевавшихся клиентов? На секунду сделалось страш-
но, как будто кошка рассмеялась мне в лицо. Бармены не знают
таких слов, и даже мыслить подобным образом не могут, иначе
какого рожна им торчать по ту сторону стойки, перекладывая
бутылки с полки на полку... Я поймал его взгляд, я увидел
его расширившиеся зрачки. И мгновенно развернулся.
"Командировочный" все сделал, как я ожидал. Он ведь не
зря столько слов потратил, заговаривая мне зубы. Но и я был
готов, встретил его, как родного: нырнул под взметнувшуюся
руку и обхватил неуклюжую тушу за шею. В руке был нож. Обыч-
ный хозяйственный нож - из тех, которые продаются в любом
строительном супермаркете... из тех, которым была зарезана
Кони Вардас. И вдруг я увидел Бэлу Барабаша, который мчался
по пустому холлу, что-то крича по-венгерски. Начальник поли-
ции яростно рвал из кобуры табельный "комов", и тогда я зак-
ричал ему в ответ:
- Не стреляй!
Человек-Другого-Полушария и впрямь оказался очень сильным
мужчиной, но я его удержал, пока вытаскивал трофейный вакци-
натор и выстреливал ему в яремную вену лошадиную дозу седа-
форма. Когда Бэла подбежал, он уже сползал на пол, бессмыс-
ленно облизывая мясистые губы. Я едва успел отбить в сторону
руку с пистолетом и снова прокричал:
- Не стреляй, все в порядке!
Глаза у моего друга были совершенно ненормальные, бегали,
как шарик в игровом автомате. Бармен, наоборот, стоял, как
каменный, забыв закрыть рот. Один я оставался вменяемым: мне
и работать. Я усадил командировочного спиной к стене и спо-
койно вывернул его карманы. Порнокристаллы я положил на
стойку, а все прочее показал Бэле.
- Что это? - спросил он, овладев собой.
- Молящаяся Дева,- сказал я.- Кулон, который носила по-
койная сеньорита Вардас.
Именно этот предмет выронил убийца несколько минут назад.
Воистину, плохо быть кретином.
Затем, в присутствии свидетелей, я вытащил из коробочки
психоволновую "отвертку". Наушники я вставил пациенту в уши,
а цифро-буквенный код, тисненный на внутренней стороне крыш-
ки, набрал на пультике.
- Спокойной ночи, приятного сна, желаем вам видеть козла
и осла,- пробормотал я, настраивая стимулятор.- Осла до пол-
ночи, козла до утра, спокойной вам ночи, приятного сна.
Бес вошел в мозг придурка, распрямляя капризные извилины.
Допрос протекал стремительно, ибо не разрешил я пленному
врать. Что это за кулон? Святая заступница всех незамужних
женщин (неописуемое отвращение было в ответе). Где взял? У
невесты. У тебя есть невеста? Невеста наказана (пациент сип-
ло заплакал). За что она наказана? Так ты не знаешь (он уди-
вился), что она со всеми крутила, с ур-родами, с такими, как
ты, а со мной - проти-ивно! Со мной - даже словца поганого
жалко... Зачем снял кулон с невесты? А зачем бабе, которая
вышла замуж, нужна "заступница незамужних женщин"?! (Пациент
сильно возбудился.) Как она вообще посмела носить такой аму-
лет, если у нее был любящий жених! Так, значит, она вышла
замуж? Вчера. За него, конечно. Если есть он - следователь-
но, за него. Он сам надел любимой обручальное кольцо, сам
благословил, сам отнес ее на ложе... И так далее, и так да-
лее.
Не было никакой охоты копаться в словесном мусоре, выта-
щенном из головы безумца. Бред, он и есть бред. Когда прис-
тупы неконтролируемого возбуждения участились, стимуляцию
пришлось прекратить. "Бес" в ушах пациента переключился в
нейтральный режим, и тот мгновенно заснул - обычная реакция,
когда процедура заканчивается. Видел ли поганец при этом
цветные сны?
- Пакуйте,- сказал я Бэле, отрываясь от бесчувственного
тела.- Передаю в руки правосудия. Имей в виду, что, когда он
очнется, первое время будет слушаться тебя, как японский
мальчик своего отца. Трогательное зрелище, поглядеть бы...
- А ты куда? - прокричал Бэла мне в спину.
А меня с ними уже не было.
Прежде чем пойти к Оскару, я навестил свой номер. Ничего
особенного мне там не нужно было: ни пистолета, ни бейсболь-
ной биты, ни даже увесистой чугунной сковородки я не провез
в двойном дне своего чемодана. А требовалась мне пара мясных
консервов. Я разложил пластиковые банки по карманам штанов и
отправился на последний этаж.
В каком номере расположился наш рыжий стратег, я знал.
Командировочный с кухонным ножом, этот идейный противник
женщин, которые перестали вдруг продаваться, не смог скрыть
от меня и такую мелочь. Боссы любят последний этаж, это
престиж. Диспетчеры разнообразных служб наружного наблюдения
так же обычно размещаются на последних этажах, это традиция.
Я встал перед дверью и подождал, ничего не предпринимая. Ве-
роятно, внутри возникла секундная суматоха, но дверь все-та-
ки открыли. Подвижные молодцы с каменными лицами быстро обс-
ледовали меня при помощи ручного томографа, детектора запаха
и дозиметра, и пропустили, не обнаружив ничего опасного для
здоровья начальства.
- Ну? - сказал Оскар неприязненно.
Я произнес одними губами, совершенно беззвучно: "Суперс-
лег". Я многозначительно похлопал себя по торчащим в разные
стороны карманам. Карманы оттопыривались, как щеки у хомяка;
думаю, выглядело это не вполне прилично,"! если смотреть
сзади, так просто смешно. Оскар изменился в лице. Он вдруг
заволновался, как песик, услышав слово "гулять".
- Всем выйти! - скомандовал он.
А когда все вышли, я пальцами показал ему, что теперь
неплохо бы покрепче запереть дверь. Он дернул рычажок на мо-
бильном пульте, подошел-ко мне и нетерпеливо повторил: - Ну?
- И тогда я вытащил из карманов консервы. На одной банке бы-
ло написано: "Boeuf a la mode", что приблизительно переводи-
лось, как "Дорожная говядина", на другой значилось уже
по-русски: "Язык телячий в брусничном желе". Лицо Оскара
вторично изменилось. Я вложил банки в его напряженные руки
(он послушно взял их), после чего ударил.
Первым ударом я сломал ему нос. На непривычного человека
это очень сильно действует. Мне ломали нос десятки раз, я
это давно уже и за травму не считал, но мистер Пеблбридж по-
добным опытом не мог похвастаться. Оглушенный, он упал на
пустые коробки из-под аппаратуры. Консервы звучно покатились
по полу. Музыка! Жаль, так и не успел я попробовать эти де-
ликатесы. Он быстро оправился, завозился среди кучи хлама,
затем включил что-то на своем галстуке и простонал: "Ко
мне!". Тогда следующим движением я вырвал из пульта кабель.
Дверь тут же была заблокирована.
- Я не приказывал вас убирать! - всхлипнул он, поднима-
ясь. Задние конечности у него разъезжались.- Какого черта!
Благодаря вам мы нашли предателя, я даже собирался вас в
наградной лист вписать...
Я его внимательно слушал. Да-да, полковник Ангуло был
сотрудником Совета Безопасности, говорил он, держась рукой
за лицо. Сквозь пальцы сочилась кровь. В каком смысле был? -
задавался он риторическим вопросом, изображая великого и
ужасного. В буквальном. Был - когда-то в прошлом. Теперь
предателя нет. Вот так, без розовых соплей. Но вы, Жилин, вы
нам оч-чень нужны... Я не вмешивался в его монолог, я слу-
шал, хоть и знал, что мне отчаянно врут, по крайней мере
насчет всего, что касалось лично меня. В дверь рвались, пой-
мав по рации сигнал бедствия.
Когда Оскар закончил говорить, я ударил его в печень.
Их грязные игры меня решительно не интересовали, разве
что потом посмеяться над всем этим. Но быть дураком я так и
не привык. Вы следили за мной, господа, подумал я, вы ни на
мгновение не выпускали меня из поля своего контроля, и все
благодаря тому, что моя одежда была обработана. Кто это сде-
лал? Известно кто - расторопные ребята с литерой "L" во лбу.
А следили - вы. Получается, "L" и Оскар - одно и то же? Или,
поднимай выше, "L" и Совет Безопасности - одно и то же? С
другой стороны - полковник Ангуло с его головорезами, кото-
рым тоже понадобился Странник. За ними-то кто стоит? Молчи-
те, господа? Вы любите подстраховаться, продублировать ком-
бинацию. Вот и получили свое дублирование, доведя его до
высшей точки, до точки абсурда, когда одна задача ставится
двум террористическим группам, а те мочат друг друга, будто
и не родные... Нет, не интересовало меня все это.
Удар в печень - хорошее средство заставить человека заду-
маться о своей жизни. Совершенно особенное ощущение, по себе
знаю: всего пробирает, в каждой клеточке тела отдается, и
тоскливо становится, и страшно, дыхание останавливается...
Это не с чем сравнить. Я ударил коротко, почти нежно: я вов-
се не хотел калечить человека, не наказывал его и даже не
мстил. Все просто: долгие годы я мечтал об этой минуте, и
вот она настала.
- Я не приказывал убирать Кони Вардас! - хрипел мистер
Пеблбридж, согнувшись пополам.
Кони Вардас... Имя прозвучало. В этом было все дело - в
подлом и бессмысленном убийстве. Раздавленные гипсофилы сту-
чали мне в сердце; дух несчастной женщины бродил за мной по
пятам, не давал мне успокоения, дух укоризненно молчал, не
имея возможности заговорить первым, а сам я боялся что-либо
сказать погибшей, да и нечего мне было ей сказать... Не
расскажи мне Кони про тайное свидание в оранжерее, никто бы
ничего и не узнал. Зато тот, .кто контролировал меня, кто
просунул свои уши, вооруженные спецтехникой, между мной и
цветочницей,- тот как раз все знал. Мало того, он один все и
знал. Впрочем, эти умопостроения, конечно, ничего не значат,
пока не назван мотив. И мотив есть. Возникла опасность, что
выплывет связь между знатным офицером из Бюро антиволнового
контроля и... кем? Кто был с доном Мигелем в оранжерее?
Сеньорита Вардас не знала, кто он, этот второй, ведь посто-
яльцев в отеле много, а она была всего лишь цветочницей, но
при случае могла бы этого человека опознать. Вот в чем заг-
воздка - она могла опознать.
Зато я знаю, кто он. Струсивший полковник Ангуло назвал
его и по имени, и по должности. Вторым был начальник Управ-
ления внутренних расследований службы безопасности при Сове-
те Безопасности мистер Пеблбридж...
- Зачем мне убирать твою Вардас, если она была нашим ос-
ведомителем?! - выхаркнул Оскар, собравшись с мыслями.
Опять ложь. Нокаутированный босс начинает громоздить яв-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг