мешающих шарикам покатиться по желобку и вправо, но все они уверенно
избегали направления, над которым светилась теплом правая рука Советника
Лиги...
Через двенадцать часов последний шарик звякнул о спину своего собрата
и скатился в левую емкость. Рилиот безжизненно осел в кресле. Советник
выглядел бледным, изнуренным и выжатым как лимон.
- Полковник! - едва слышно позвал альтин.
Офицер почтительно приблизился. Все двенадцать часов полковник
разведки терпеливо смотрел на летящие один за другим шарики, боясь хоть
звуком нарушить творящееся в кабинете таинство. Уйти он тоже боялся,
понимая всю важность происходящего и готовясь оказать любую помощь, какая
потребуется. По первому его зову кабинет Советника наполнился бы врачами,
учеными, солдатами, роботами, инструментами...
- Все, что справа, - на анализ!
Офицер заглянул в правую емкость. На самом дне поблескивали всего
несколько десятков светоносителей - около сотни. Левая же емкость
заполнилась практически доверху.
- Что с ними сделать? - спросил полковник.
Рилиот с таким трудом поднял веки, словно каждое из них весило не
меньше тонны. Но ударивший из-под век взгляд сохранил пронизывающую до
костей пронзительность - взгляд альтина...
- В правой корзине шарики с информацией, относящейся к похитителям
"Эльрабики". В левой - все остальные. Я хочу вновь увидеть Галактику с
выделенными на ней зонами гибели или исчезновения лайнеров, но теперь лишь
тех лайнеров, что имеют отношение к нашей истории.
- Использовать только информацию из правой емкости?
- Да.
- Слушаюсь!
Советник развернулся в кресле. Комнату заполнила светящаяся звездной
россыпью голограмма. Вновь пульсирующий зеленый свет стремился привлечь
внимание. Но теперь зеленых крестиков получилось несравнимо меньше - всего
около сотни - и все они относительно недалеко друг от друга.
- Это уже лучше... - пробормотал Советник. - Наверняка были корабли,
про которые никто не вспомнил: частные яхты, навигационные разведчики,
авантюристы всех мастей... Полковник! Соедините все крестики стрелками по
датам указанных событий, начиная с самого давнего.
Между крестиками возникла паутина стрелок - она расползалась вдоль
одной из ветвей галактической спирали, перескакивала на другую и там
заканчивалась. Самый свежий и самый важный для Рилиота крестик светился
обособленно и одиноко. Ближайшее к нему по времени нападение пиратов
произошло далеко, на значительном расстоянии, словно корабль-преступник ни
с того ни с сего совершил марш-бросок почти на двадцать световых лет.
Рилиот задумался. Паутина векторов между точками нападений имела
интересную конфигурацию: множество крестиков в одном месте, затем - прыжок
на некоторое расстояние и пауза во времени, опять множество крестиков,
опять прыжок...
- Они куда-то движутся...
Чего-то недоставало. Любое движение в природе должно было где-то
начинаться и, соответственно, где-то заканчиваться.
- Какой временной промежуток мы накрыли? - спросил Рилиот.
- Около ста лет, сэр.
- Придется начать сначала. Все, что теперь знаем: маршал не зря тратит
силы, стараясь перекрыть сектор. Если пираты останутся верны традиции,
несколько нападений произойдет где-то неподалеку от сгоревшей "Эльрабики".
Но кто эти люди и откуда они взялись? Нужно расширить период. Повторим все
заново за тысячелетие и больше.
Полковник посмотрел с укоризной:
- Сэр! Вы и так, едва живы. Представьте, что будет, если увеличить
количество шариков в десять раз? Хорошо еще, если в десять: за последние
сто лет не было серьезных воин Раньше...
- Чем дальше в прошлое, тем меньше достоверно известных событий.
Корабли гибли чаще, но запоминались реже. В любом случае у меня нет выбора.
Давайте работать, полковник!
ГЛАВА 17
Поражение "силовым хлыстом" Кани переживала сильнее, чем ее подруга.
За маской внешней самоуверенности скрывалось ранимое и слабое существо, на
самом деле не знакомое ни с жестокостью, ни с насилием, ни с болью. Кроме
того, Кани страдала дольше Линти: некому было подсказать девушке принять
обезболивающее.
Забытая в своей камере, дочь маршала Объединенного Флота лежала на
полу, стонала от боли в животе и груди и перебирала в голове самые зверские
пытки в истории человечества, которые могла вспомнить. Если бы Братья
узнали, что готово было сотворить с ними это безобидное на вид создание,
они бы, наверное, предпочли немедленно избавиться от носителя подобной
угрозы...
Боль стала стихать лишь на вторые сутки. Только тогда Кани пришло в
голову, что спазмы в животе могут носить еще и естественный характер - как
бы сильно ни болели внутренности, требовалось подбросить им немного корма.
Во всяком случае - залить в них жидкости. Едва подумав об этом, Кани
поняла, что давно страдает от жажды. Она кинулась к отверстию в стене,
резким движением вставила руку в анализатор, получила порцию непонятной
безвкусной смеси, проглотила ее и с большим удивлением обнаружила, что
болевые ощущения улетучиваются. Какое-то время альтинка боялась даже
поверить самой себе, поскольку всерьез считала все неприятности результатом
внутренних физических повреждений, а никак не фантазиями собственного,
обманутого "силовым хлыстом" мозга. Когда же выяснилось, что наиболее
вероятно как раз второе, брюнетка пришла в неописуемое бешенство. Ударив ее
по-настоящему, Братья поступили бы менее подло!
Первые десять минут Кани злилась сама на себя, ведь она ни разу не
попробовала убедиться, что боль всего лишь блеф. Следующие минут тридцать -
злилась на вероломных тюремщиков, набравшихся наглости так шутить с дочерью
самого Тургаона.
Наконец, Кани решила мстить.
Осознав все наиболее перспективные идеи, пришедшие на ум за последнее
время, альтинка поставила перед собой вполне определенную цель.
Требовалось, правда, вырваться из плена камеры и приобрести минимальную
свободу действий, но, если раньше такое казалось нереальным, теперь Кани
даже не захотела размышлять, как именно попадет на свободу. Что-нибудь
придумает. Гораздо важнее то, что нужно сделать потом...
Маршал всегда говорил: "Главное - внезапность. Если человек
подготовлен для битвы, его первое интуитивное решение всегда самое верное".
Не важно, о ком при этом Тургаон думал - Кани не сомневалась, что ничем не
хуже отца. Ей девятнадцать, и она уже достаточно "подготовлена"!
Во-первых, следовало вспомнить основное правило Школы Леноса: "Любое
важное дело начинается с концентрации внимания".
Девушка села на полу камеры, поджав под себя ноги, и закрыла глаза.
Для начала избавилась от мыслей. Отрешилась от окружающего. Тишина в голове
и тишина вокруг.
Затем - постепенное и осторожное восприятие - не поверхностное, с
помощью рецепторов кожи, осязания или слуха, а глубокое, основанное на
возможностях
Олсознания человека. Опять же - не позволяя расслабленному мозгу ни
единой самовольной мысли.
Только когда эмоциональная картинка стала приобретать отчетливость,
Кани позволила себе чуть-чуть прислушаться к собственным ощущениям. Потом -
осторожно, чтобы не внушить самой себе ложных фантазий, обычно на уроках -
усилила внимание.
Она находилась в камере, совершенно одинокая, отгороженная от внешнего
мира безжизненной зоной и силовыми полями. Поблизости ни единого теплового
источника мыслительной энергии - ни граненого, сложного и яркого
переплетения волновых полей человеческого сознания, ни чувствительного, но
расплывчатого сознания лишенных интеллекта животных.
Ближайшее живое существо курсировало лишь на границе стометровой зоны,
где-то за пределами всех силовых щитов и установок системы безопасности.
Судя по ощущениям Кани - существо недружелюбное, агрессивно настроенное,
скорее всего - один из охранников... К сожалению, неоднородность силовых
полей позволяла альтинке только заметить врага, напасть же на него
экстрасенсорно - не стоило даже думать.
Из источников опасности выделялись системы слежения и системы
поражения. И те и другие управлялись искусственным интеллектом, но Мозг,
если это и был Мозг, не имел непосредственных контактов с мыслительными
процессами живых организмов - этот Мозг управлялся только с помощью
электронных сигналов, подаваемых простыми и надежными установками пультов.
То есть не только игнорировал мысленные команды людей, а даже не имел
возможности их услышать. Опасность же создавал значительную. Конечно, Кани
не могла предугадать реакцию электронных устройств на то или иное свое
действие, но она почувствовала нагнетаемый ими страх, почувствовала
ВЕРОЯТНОСТЬ того, что когда-то в будущем этот самый набор железяк и
излучателей уничтожит и ее жизнь и ее тело.
В камере недоставало системы оказания помощи - ни один предмет вокруг
не обладал положительной аурой. Исключение - анализатор, но как устройство
пассивное, и его нельзя было брать в расчет. Кани это показалось странным.
Если пленного так хорошо охраняют, следовательно, он представляет не только
опасность, но и ценность. Что, если заключенному станет плохо? Что, если он
захочет покончить с собой?
Напрашивался простой вывод: нет систем оказания помощи, но существуют
системы сигнализации. Наверняка что-то обратит на себя внимание солдата,
вышагивающего по периметру охраняемой зоны - не зря ведь солдат там
вышагивает?
Вот и решение. Оставалось только угадать, на какой из болезненных
симптомов отреагирует сигнал тревоги - целые сутки Кани стонала на полу
камеры, а реакции не последовало. Нужно было придумать что-то посерьезней.
Например, остановить сердце...
Во всяком случае, так она уже делала. Их этому учили. Главное - не
сомневаться в успехе. Кани собралась с духом, настроилась и... рухнула без
сознания. Датчики у входа в камеру замигали, кривая сердечного ритма
превратилась в прямую линию. И сирена действительно взвыла.
- Какой информации вы от меня ждете? - спросил Болер.
На этот раз допрос проходил в куда более раскрепощенной обстановке.
Магнитные оковы оставались на ногах полковника Флота Лиги, а за спиною, как
и раньше, караулили два Демона в боевых латах, зато руки Болера остались
свободными да и место действия значительно изменилось: Первый Брат и
полковник расположились в одном из личных кабинетов Вика на Первом Уровне.
Оба возлежали на огромных массажных ложах, а вокруг, по периметру всего
круглого зала, в стеклянном аквариуме плавали большие ярко-красные рыбы.
- Какой информации может ждать одна технологически развитая
цивилизация от другой? - Вик пожал плечами. - Обмена сведениями. Мне
интересен принцип действия тарибских двигателей, устройство оборудования
для дистанционного приема мыслительных импульсов, кое-что о системе
наведения излучателей... Ничего серьезного. Я имею в виду, ничего такого,
чего ты не смог бы рассказать из этических соображений или из боязни
навредить собственной расе. Сам же говорил: один "Улей" не представляет
опасности для Лиги Объединенных Миров. Тем более тарибский лайнер не
военный - там не могло размещаться ничего секретного...
- Хорошо.
- "Хорошо"?! - Вик едва не подпрыгнул. Он готовился к изнурительным
уговорам и обмену колкостями.
- Что знаю, я расскажу. Только взамен на мои условия.
- Конечно. Какие?
- Я по-прежнему требую, чтобы Линти и Кани содержались достойно их
положению, статусу и возрасту. Девочки еще школьницы, они привыкли к
комфорту, им требуется внимание! Если учтете, а затем при первой же
возможности передадите обеих в цивилизованный мир, я выполню все, что
взбредет на ум тебе или любому другому "брату".
- Не понимаю: к чему такая забота? Ты и двадцать специально
подготовленных наемников вступили на борт "Эльрабики" только с одной целью:
охранять этих маленьких бестий - Кани и Линти? И ты до сих пор верен долгу?
Несмотря на очевидное поражение? Что вы в них такого нашли?
- Удивительно, что ты еще не понял! Есть много причин, чтобы девочек
охраняли. Пусть власть их родителей или могущество Галактического Флота вам
не интересны - пока на "Улей" не нападут превосходящие силы, "Улей" не
поверит в существование таких сил.
Но вы же должны понять, что Линти и Кани могут представлять ценность и
сами по себе: даже выброшенные из своего времени и общества, даже лишенные
покровительства своих родителей, даже лишенные денег, друзей и власти! Их
обеих нужно уважать и беречь просто потому, что они - это они!
Вик не перебил поток ереси только потому, что полковник действительно
воодушевлялся тем, что говорил. Первый Брат слышал, что у многих народов
сложные отношения полов. Некоторые, например, верили, что женщины настолько
превосходят мужчин, что ради них и умереть не жалко. И вот пожалуйста:
Болер как раз закоренелый сторонник такой веры! При этом полковник во что
бы то ни стало должен стать полезным - чтобы убедить Болера сотрудничать,
не мешало найти источник движущих им сил.
- Вы не слышали про Мантию?
- Нет.
- Странно... Говорите по-мантийски... - Болер собрался с мыслями. -
Попробую рассказать с самого начала. Мантия - планета, колонизированная
землянами две тысячи лет назад и уничтоженная ими же почти через
тысячелетие...
- Какими "землянами"?
- Сейчас объясню. Вы как-то ухитрились оторваться от галактической
цивилизации и позабыть самые важные события своей истории... Земляне
колонизировали Мантию. Мантия же оказалась настолько гостеприимной, что
основанные на ней поселения уже с самого начала развивались быстрее, чем
любые другие в Галактике. Причин несколько. Климатические и природные
условия, человеческий фактор: поселенцы - сливки общества, самые умные
головы и самые бесстрашные сердца (Мантии еще с момента открытия предрекали
великое будущее); великолепное, самое современное технологическое
оснащение; крупнейшие в истории космической экспансии капиталовложения;
флот из множества галактических лайнеров, как военных, так и грузовых,
навигационных, исследовательских; и так далее и тому подобное... Возможно,
все потому, что Мантия должна была стать форпостом человечества в этой
части Галактики и как раз в то время, когда начались первые стычки с
негуманоидными расами. И вот уже через сто лет научные открытия, бурный
рост технологий и многие другие факторы позволяют мантийцам не только
освоиться со своим новым домом, но и занять лидирующие позиции на сырьевом
и технологическом рынке Галактики.
Дальнейшее развитие колонии привело к тому, что мантийцы возомнили
себя "белой костью". Среднестатистический житель планеты обгонял
среднестатистического жителя любой другой галактической цивилизации и по
уровню жизни, и в свободе передвижения, и по влиянию в обществе, и по
финансовому положению. Кроме того, лучшие из лучших таковыми и остались. Не
останавливаясь на достигнутом, мантийцы поставили перед собой цель
вырастить расу, в сотни раз превосходящую расу современных людей. И самое
интересное - им это удалось. Генетические опыты, активность солнечной
системы Мантии, лучший человеческий материал - через пятьсот лет
"чистокровный" мантиец обгонял своего галактического собрата и по уровню
интеллекта, и по физическому развитию, и, что самое главное, по
экстрасенсорным способностям. Обгонял во много-много раз!
И вот наконец через семьсот лет существования колонии Мантия стала во
главе галактической империи. Просочившись во все сферы управления
галактическими структурами, мантийцы буквально подавили инопланетян,
отодвинули их на вторые и третьи роли...
- Зачем мне это?..
- Не перебивай! Сейчас все поймешь! Так называемая Мантийская империя
просуществовала триста лет.
Только общеизвестно, что люди не любят того, кто превосходит их. Тем
более когда недосягаемо. В Галактике назревало недовольство. Особенно
сложившаяся ситуация возмущала Землю - несмотря на сильнейший экономический
и интеллектуальный спад, земляне продолжали считать себя элитой, давшей
начало всему человечеству космоса. Мантийцы же делали все возможное, чтобы
подогреть недовольство - в большинстве своем заносчивые и гордые, они
отказывались принимать любое мнение, если то исходило не от них самих.
Являясь лучшими предсказателями, лучшими провидцами и лучшими прогнозистами
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг